КУПИТЬ
С.В. Марков. Покинутая Царская Семья
Озаглавив настоящие мои записки "Покинутая Царская Семья". Царское Село- Тобольск-Екатеринбург, 1917-1918 гг.", я хочу сказать предварительно несколько слов о своем прошлом и поделиться с читателями моими воспоминаниями о Царской Семье до войны, вплоть до революции.
Родился я, благодаря службе моего отца, в Крыму, в Ялте, с которой ничто до той поры нас не связывало, так как мой дед и отец были помещиками Тамбовской, Саратовской и Костромской губерний.
Через несколько месяцев после моего рождения мой отец был переведен на службу в Одессу. Казалось, что роль Ялты в моей жизни кончилась, но судьба решила иначе. Наша южная жемчужина сыграла в моей жизни едва ли не первенствующее значение, явившись не только местом моего рождения, но и местом, где мне было дано великое счастье ближе узнать, полюбить и оценить моего Державного Повелителя, моего будущего Царственного Шефа и всю Их Августейшую Семью.
Дед мой, действительный тайный советник Сергей Владимирович Марков, окончивший в сороковых годах прошлого столетия Школу Гвардейских Подпрапорщиков и Кавалерийских Юнкеров, вышедший на службу в лейб-гвардии Измайловский полк, участвовал в Венгерской и Севастопольской кампаниях, закончил военную службу адъютантом командира Гвардейского Корпуса. Перейдя на службу по гражданскому ведомству, он был впоследствии главным помощником графа С. Ю. Витте в его известной реформе казенной продажи питей в России.
Верно и преданно послужив четырем Императорам, сделав блестящую гражданскую карьеру исключительно благодаря своим выдающимся способностям, он умер членом Государственного Совета в 1907 году, 80-ти лет от роду, всего на год с небольшим пережив верную спутницу своей жизни, мою бабушку, дочь Министра Народного Просвещения Е. П. Ковалевского в царствования Императоров Николая I и Александра II.
Отец мой воспитывался в Императорском Александровском Лицее и после отбывания воинской повинности служил по Министерству Иностранных Дел, а потом перешел на службу по Министерству Финансов, а в начале Мировой войны был назначен в распоряжение главного начальника Одесского Военного Округа и одесского генерал-губернатора, генерала от инфантерии Эбелова.
Детство мое не долго протекало в нормальных условиях. Русско-японская война и последовавшая за ней революция дали сильный толчок моему умственному развитию, а последовавшие в моей семье изменения, нарушившие старый семейный уклад, способствовали тому, что я уже к 10 годам мыслил совсем не по- детски, почему и не имел друзей-однолеток, предпочитал чтение книг и одиночество общению с ними, что также имело свои результаты, сделав меня очень рано совершенно самостоятельным, выработав во мне известные принципы и взгляды, которые и сделались для меня основой на всю мою жизнь. Начало революции 1905 года мне пришлось пережить в Одессе, где в то время служил мой отец. Мы жили в одном доме с командиром 16-го Стрелкового Его Величества, в то время Императора Александра III полка, полковником Иваном Антоновичем Думбадзе, будущей всероссийской знаменитости, о котором ходило и ходит столько легенд и совершенно неправдоподобных историй и на личности которого мне придется еще остановиться.
В это время произошло знакомство наших семей, сыгравшее впоследствии значительную роль в моей жизни. Во время русско-японской войны вся 4-я Стрелковая, т. н. "железная" бригада, в состав которой входил и 16-й Стрелковый полк, была отправлена на фронт. В Одессу для ее проводов приезжал Государь, которого я видел тогда впервые. Понятно, что мне трудно теперь вспомнить и описать эти свои первые впечатления о Государе. Помню я только, какое необычайное оживление царило у нас в квартире, и как мой отец показывал мне кусочек шелкового носового платка Государя, который Он разорвал и дал на память офицерам. Кусочек этот, полученный им от И. А. Думбадзе, отец бережно, как реликвию, спрятал и хранил у себя. Я помню, что и я был проникнут отцовской радостью и всегда с глубоким благоговением осматривал этот обрывок шелка. Ведь это был кусок платка Государя!.. А это так много говорило моему сердцу!
В понятиях истинного, не ханжеского Православия, искренней любви к своей Родине и обожании своего Царя воспитывался я. Меня никто не насиловал ходить в церковь в положенные дни, и поэтому я сознательно любил всю красоту и величие нашей церковной службы и с глубоким вниманием прислушивался к прелести церковных напевов.
С большим нетерпением я ждал своей первой исповеди и, когда дожил до этого дня и отходил от аналоя в маленькой домашней церкви Митавского замка, таинственно полуосвещенной колеблющимся светом немногих свечей, я почувствовал, что ныне я вступаю в новую жизнь и за каждый свой поступок и шаг отныне ответствен перед Богом! Теперь эта церковь, как и все в России, подверглась кощунственному осквернению со стороны большевиков, которые, заняв Митаву после германской оккупации Курляндии, вынули из склепа покоившийся там прах герцога Бирона, его жены и других курляндских герцогов, надругавшись над их останками. Тело набальзамированного герцога Бирона, прекрасно сохранившееся, они привязали за ноги к автомобилю и в таком виде волочили его по улицам Митавы, пока оно не рассыпалось в прах...
Россию как таковую, ее быт и историю научился я любить и понимать по множеству книг, которыми меня задаривали мои близкие. Чтить и любить своего Царя и Его Семью учился я по всему укладу жизни моей семьи, в которой об Их Имени упоминалось всегда с благоговением. Учился также и по многочисленным портретам своих предков, жизнью которых я всегда интересовался и из которых многие отдали свою жизнь за священный завет: За Веру, Царя и Отечество! И часто-часто, когда я спрашивал свою бабушку о том или другом портрете или старинной гравюре, я слышал ответ:
-Ему голову оторвало ядром при взятии Карса, когда он шел во главе своей штурмовой колонны!
-Убит в Отечественную войну!
-Другие - до конца своих дней верно служили своим Государям.
-Вот этот был гофмаршалом Императора Павла и сопровождал Его, когда тот был еще Наследником, за границу. У нас сохранилось до 15 писем, написанных им из Италии и имеющих исторический интерес.
-А этот служил матушке Екатерине!
Слушал я, внимая каждому слову моей хорошей старой бабушки...
И был я глубоко счастлив узнать, когда немного вырос и ближе ознакомился с подробностями царствования Императора Павла I, что мои предки не участвовали в кошмарном убийстве Его... | 
