Родился в 1926 году под Гомелем в крестьянской семье. Закончил Гомельский индустриально-педагогическом техникум. В 1941 году родителей расстреляли немцы по подозрению в участии в партизанском движении. Два брата погибли на фронте. В начале 1943 году Григорий Климович отправился в Москву. В Москве его арестовали по обвинению в «шпионаже». Его пытались обвинить в убийстве командира партизанского отряда, базировавшегося рядом с его деревней в то время, когда Климович находился на оккупированной немцами территории.

"Суда никакого не было. Меня вызвали к следователю и зачитали приговор. Соседи по камере в следственной тюрьме советовали подписать все бумаги энкаведистов, но я упорно отказывался. Уже сидя в лагере, я понял, что если бы подписал эти абсурдные обвинения, меня бы расстреляли. Сначала я сидел в одном из свердловских лагерей. В нем за месяц из тысячи в живых осталось не больше 60-70 человек. Для тех, кто был на свободе, мы считались «строительным коллективом металлургического завода». Цинизм советского руководства поражает до сих пор. Когда завод был пущен, Сталин прислал поздравительную телеграмму нашему «коллективу» — тысячам трупов, которые гнили в земле. "

В 1945 году отправлен в штрафной лагерь в Богословске.

"Следующий, Невенский лагерь, куда я попал, был не менее страшен. Представьте: бывший авиационный ангар, в котором под одной крышей живет более шести тысяч человек. Отсюда лагерное начальство отправило меня в так называемую «воровскую командировку» в Богословский лагерь. Лучше всего о «командировочном» лагере сказано в поговорке «сто человек плачут — один смеется». В системе ГУЛАГа существовали специальные, небольшие по численности заключенных зоны, куда высылали на верную смерть.Что меня спасло?.. Я был убежден, что жить мне осталось недолго — зона сплошь была из уголовников. Однажды в лагерь с проверкой прибыл прокурор.Я в присутствии всех зеков вышел и сказал, мол, почему вы людей ни за что уничтожаете? Это же вы и ваша система на воле делает из них бандитов. Все воры очень внимательно слушали мою речь. А прокурор закричал на начальника лагеря: «Кто его сюда поместил? Убрать!» Меня вернули в Невенск, но перед тем состоялся разговор с ворами. Они сказали буквально следующее: «Ты все правильно понял. Теперь можешь всем говорить, что воры Богословска подарили тебе жизнь».

В 1950 переведен в 5-е отделение Горлага.

"Когда умер Сталин большинство заключенных ГУЛАГа надеялось на ослабление режима содержания и начало амнистии. Но в Горлаге режим стал еще строже. Весной 1953 года охрана получила разрешение расстреливать заключенных без суда, на месте, по своему решению. За весну таким образом было убито 13 человек. 25 мая — еще четверо. Как только об этом стало известно, по всему Горлагу заключенные прекратили работу. Заревели заводские гудки, над лагерями начали поднимать черные с красной полосой флаги — символы свободы. Руководители национальных общин Горлага совещались всю ночь. Были такие, что говорили, будто протестовать бессмысленно. Но на утро мы начали ковать сабли, делать гранаты, обкладывать грузовики бетонными плитами для прорыва… "

После подавления восстания отправлен во Владимирскую тюрьму.

"Нас везли на барже по Енисею в сторону Красноярской пересылки. Планов администрации мы не знали. Большинство было склонно считать, что нас везут на уничтожение. Вновь собралось совещание руководителей национальных общин. Мы решили, что память о восстании не должна исчезнуть бесследно и надо сложить песню — гимн. Долго совещались и решили, что песню надо написать по-русски, поскольку это единственный язык понятный всем заключенным. Но авторство доверили мне, белорусу. Я должен был написать текст на мотив какой-нибудь украинской песни. Авторство гимна «Не страшны нам тиранства большевизма» держали в большом секрете. Я знаю, что автора спецслужбы разыскивали долго, уже когда не существовало системы ГУЛАГа. Хорошо, что сохранились свидетели, которые в 1991 году на мировом Конгрессе украинских политзаключенных назвали мое имя как автора."

В 1956 году освобожден, вернулся в Гомель. Умер в 2000 году.

Гимн норильских повстанцев

Не страшны нам тиранства большевизма,

Мы знали горе свыше всяких мер.

Известны нам все ужасы чекизма

И плачь людей на землях СССР.

Познали мы застенки заключенья

И лагеря, где каждый жертвой был.

Расстрел безвинных в зоне оцепленья

Ответным воплем тундру разбудил.

Мы заявили всей орде кремлевской

Святой протест насилию и злу.

И черный флаг с кровавою полоской

Псов на цепь взять приказывал Кремлю.

Мы встали рядом брат около брата

За право жить без тюрем и цепей.

Напрасно смерть дышала с автоматов

И псы рычали в ярости своей.

Нас не сломить рукой раба-солдата

Свободы клич сгибает сталь штыков

И не сдержать кровавым водопадом

Растущий гнев антибольшевиков.

В крови зэка омылась наша слава

В режимных зонах Горных лагерей.

Из тьмы встает свободная держава.

Огни Норильска не погаснут в ней.

Дыханье жертв Комиссии московской

Мы И черный флаг с кровавою полоской

Нам путь осветит в праведной борьбе.

1953 год

Источник