Схоронили Романа Кумова...[2]
Привычно ныне зрелище смерти, и одеревенело сердце от обилия горя. Но трудно примириться с мыслью, что ушел из нашей мрачной, непогожей жизни свет тихий, ласковый свет - Роман Кумов...
"Какое сердце биться перестало!.."[3]
Скучней, холодней, темней стало в непогожей жизни нашей.
"Если не было бы цветов, вся земля тянулась бы скучная и серая, и не было бы на ней никогда веселой и душистой весны... Никогда не было бы букетов - разноцветных и пахучих, с которыми люди с давних пор приходят в церковь в зеленый день Троицы... Никогда не клали бы на холодный заснувший лоб печальных, трогательных, угасающих венков из живых цветов и глубокая любовь была бы бессильна в своем порыве - излиться до конца, до края в сильном и глубоком образе...
Но они - недолговечны"...
Так в своих "Бессмертниках" написал Роман Кумов. И как это хорошо, как точно, как печально выражает его жизненный образ его до слез обидную судьбу...
Его имя известно было родному краю далеко не в той степени, как оно этого заслуживает. До обиды мало известно. Войсковой Круг - соль Донской земли - почтил отошедшего писателя национальным погребением. Но ведь здесь, в сосредоточии надежд и тревог казачества, в центре, созидающем оборону веками сложив-шегося казачьего уклада, выковывающем спасение России, никто не подозревал, что вблизи Круга работал скромно, бескорыстно, самоотверженно - замечательный писатель-казак, отдавший тем же тревогам, заботам и упованиям весь жар своего редкостного сердца. Ибо подвиг жизни Романа Кумова совершался не на боевом поприще, а в бессон-ном уединении рабочей, заваленной бумагами комнаты...
Да, это был человек не боевого поприща. Это был человек мысли, тонкой и проникновенной, это был человек чувства, широкого чувства любви ко всему живущему, к человеку и человечес-тву. И чувство это воплощалось им в обаятельную форму художествен-ного слова. Любимый им сородич-казак когда-нибудь узнает огромную ценность такого человека, который таинственной и волшебной силой Богом дарованного таланта вызвал к жизни все, что в его - казака - простой, целинной душе бродило неясными тенями, "мыслей без речи и чувств без названия радостно-мощный прибой"[4], его скорбь и его восторги, скудную, чужим непонятную, но нам близкую красоту нашей родины, степей безбрежных, седых курганов в жемчужном зареве, безбрежной песни о славной старине казацкой...
Незабываемым словом умел выразить это Роман Кумов. И долго будет жить на свете его прекрасное слово... Оно будет учить детей казачьих сознательной любви к родному краю, будет воспитывать в них те возвышенные, облагораживающие навыки, понятия и чувства, которые человека от зоологического уровня поднимают до образа и подобия Божия.
Великую грозу и непогоду переживаем мы. В этой грозе тонуло имя Романа Кумова, но тихий свет обаяния его личности, его таланта, освещал знавшим его непогодь безвременья. Сколько в нем было любви и нежной застенчивой теплой ласки... Любил он Россию, несчастную, страдающую, растерзанную... С мягкой грустью любил помечтать о том светлом, прекрасном, что осталось там, "за рубежом", в Москве. С благодарностью вспоминая то хорошее, что дала она ему - ее университет, ее церковки, театры, литературные кружки... Любил он Россию любовью нежной и трогательной, со страстным нетерпением ждал ее воскресения.
Но паче всего и всего беззаветнее любил он край родной, его степную красоту самобытности, любил родное казачество. Его он воспевал и славил, его радостям и скорбям он отдал лучшие стороны своего таланта - и в рядах лучших его людей он должен занять и займет одно из самых почетных мест...
"Вечная память" над местом его упокоения звучала не только обычным простым церковно-молитвенным песнопением - она будет подлинно вечной памятью таланту, совершившему краткий, но славный путь благоговейного служения Родной Земле...
[1] В "Донской Волне" No 9 (37) от 24 февраля помещено краткое объявление о смерти Кумова и дан анонс (с. 6) того, что будет напечатано об этом в следующем номере.
[2] Роман Петрович Кумов (1883-20.02.[5.03].1919) - донской писатель и драматург. В 1910 окончил юридический факультет Московского университета. Жил в станице Усть-Медведицкой. Сборник рассказов "Бессмертники" (СПб., 1909) и др. Драма "Конец рода Коростомысловых" (1916) поставлена в Петрограде и Москве в 1917 г. Погребен в Новочеркасске с воинскими казачьими почестями.
[3] Из стихотворения Н.А. Некрасова "Памяти Добролюбова" (1864):
Какой светильник разума угас!
Какое сердце биться перестало!
[4] Из стихотворения В.С. Соловьева "В Альпах" (1886):
В берег надежды и в берег желания
Плещет жемчужной волной
Мыслей без речи и чувств без названия
Радостно-мощный прибой. |
