Памятная медаль в честь Коронации Императора Николая II и Императрицы Александры Феодоровны. 1896 г.
Говоря о красном терроре времен первой русской революционной смуты, следует помнить, что главной целью боевиков, несомненно, был Царь. Однако провал самих акций и обоюдное нежелание их афишировать привели к тому, что об этом до сих пор известно крайне мало.
Ядром публикуемого нами текста, несомненно, является загадочный случай во время Крещенского парада 6 января 1905 г. в Петербурге в присутствии Императора Николая II, за три дня до «кровавого воскресенья». Впервые к этой теме мы обратились в нашем сборнике «Россия перед Вторым пришествием» еще в 1993 г., впоследствии при переизданиях вводя всё новые и новые свидетельства современников об этом знаковом происшествии.
Нынешние очертания настоящий текст приобрел в одной из глав третьего тома нашего «расследования» о Царском Друге – «Боже! Храни Своих!» (2009). По нему мы и осуществляем нынешнюю републикацию, среди иллюстраций к которой используем рисунки из европейских журналов того времени.
Лицевая сторона и оборот агитационной открытки революционеров-террористов, адресованной Русскому Правительству.
«…Поражу пастыря, и рассеются овцы».
Мф. 26, 31.
Со времени убийства Императора Александра II цели революционеров-террористов оставались неизменными.
В предшествующие революционной смуте годы Государь, по свидетельству людей хорошо Его знавших, Сам был вполне спокоен (не одной лишь присущей Ему безпримерной выдержкой, покоящейся на непоколебимой вере в Бога, хорошо известной нам по событиям позднейшего времени)… Здесь иное… Он знает.
И под угрозой пушек взбунтовавшегося Кронштадта Государь 2 июля 1906 г. спокойно говорит министру иностранных дел А.П. Извольскому: «Если вы видите Меня столь спокойным, то это потому, что Я имею твердую и полную уверенность, что судьба России, точно так же как судьба Моя и Моей Семьи, находится в руках Бога». «Я глубоко убежден, – писал по поводу этих слов Государя министр, – что источником, из которого Император Николай черпал душевную ясность и веру в провиденциальный характер Своего назначения, являлось религиозное чувство редкой напряженности» (А.П Извольский «Воспоминания). Минск. 2003. С. 157-158).
Знал Государь об этом и на льду перед Зимним, когда в 1905 г., в день Крещения Господня по Нему был произведен выстрел боевой картечью…
О случае этом следует рассказать поподробнее, с одной стороны, как о весьма важном, с другой, потому что о нем нам удалось собрать множество свидетельств современников и очевидцев…
Традиция то была давняя...
Дж.О. Аткинсон «Иордань на Неве у Зимнего Дворца. 1804 г.
«Для торжественного водосвятия – пишет современный знаток старого Петербурга В.Е. Денисов – от Иорданского подъезда до Иорданской сени на берегу Невы сооружался специальный помост, который затем покрывался ковром.
Сама Иорданская сень представляла собой изящную деревянную ротонду с окрашенным в голубой цвет и усеянным золотыми звездами куполом, позолоченным крестом наверху и несколькими образами по сторонам купола.
Архитектор Н. Крамской. Эскиз сени Иордани. 1913 г.
Внутри Иорданской сени, под самым куполом, – обычно находился деревянный голубь в золотых лучах – прообраз Духа Святаго. Посредине площадки, ограниченной стенами ротонды, во льду старательно вырубалась сама Иордань – прорубь в форме креста.
В день Богоявления по окончании утренней Божественной литургии в соборе Зимнего дворца Император с Членами Императорской Фамилии, в сопровождении представителей всех родов войск столичного гарнизона и в предшествии Крестного хода, спускался по Иорданской (Парадной) лестнице, выходил через Иорданский подъезд на Неву.
Иорданская лестница, созданная Растрелли, была уничтожена пожаром 1837 г. и восстановлена В.П. Стасовым с некоторыми изменениями.
От угла Дворца со стороны Адмиралтейства до самого помоста процессию уже поджидали солдаты – по одному подразделению от каждого полка гарнизона.
Государыни и Великие Княгини участвовали в шествии только до Помпеевской галереи и уходили во внутренние покои, откуда смотрели в окна на водоосвящение на Неве.
Вестибюль Иорданского подъезда. 1911-1912 гг.
Водосвятие совершалось придворным духовенством во главе с митрополитом на верхней площадке Иорданской сени.
Под голубой сенью рядом с прорубью стояли Император, Великие Князья, а вокруг них – знаменоносцы от различных полков со своими знаменами и штандартами.
У Иордани на Неве. Рисунок XIX в.
По совершении водосвятия митрополит под залпы салюта из установленных на Стрелке Васильевского острова пушек окроплял святой водой всех присутствующих, а также полковые знамена и штандарты, после чего Государь и все, принимавшие участие в молебне, тем же путем возвращались во дворец. За торжественным водосвятием на Неве всегда наблюдали многочисленные толпы горожан».
http://forum.citywalls.ru/topic195.html
Иорданский подъезд – один из семи в Зимнем Дворце. В XVIII в он назывался «Посольским». Из него в день Крещения Господня Император, Его Семья и Свита выходили к Неве к вырубленной во льду «иордани». В остальное время подъездом пользовались статские чины первых четырех классов Табели о рангах (чином не ниже действительного статского советника). В советское время этот подъезд называли «Экскурсионным», но название не прижилось. Во время перестройки Дворца в те же годы были заложены подъезды «Собственный Их Императорских Величеств» и «Детский».
О произошедшем во время торжественного водосвятия в день Крещения в 1905 г. многие православные читатели долгое время знали по книге известного духовного писателя С.А. Нилуса:
«6 января 1905 года [В книге ошибочно 1903 г. – С.Ф.] на Иордане у Зимнего Дворца при салюте из орудий от Петропавловской крепости одно из орудий оказалось заряженным картечью, и картечь ударила только по окнам Дворца, частью же около беседки на Иордане, где находилось духовенство, Свита Государя и Сам Государь.
Спокойствие, с которым Государь отнесся к происшествию, грозившему Ему са-мому смертию, было до того поразительно, что обратило на себя внимание ближайших к Нему лиц окружавшей Его Свиты. Он, как говорится, бровью не повел и только спросил: – Кто командовал батареей? – И когда Ему назвали имя, то Он участливо и с сожалением промолвил, зная, какому наказанию должен будет подлежать командовавший офицер: – Ах бедный, бедный (имярек), как же Мне жаль его!
Государя спросили, как подействовало на Него происшествие. Он ответил: – До 18 го года Я ничего не боюсь.
Командира батареи и офицера (Карцева), распоряжавшегося стрельбой, Государь простил, так как раненых, по особой милости Божией, не оказалось, за исключением одного городового, получившего самое легкое ранение. Фамилия же того городового была – Романов.
Заряд, метивший и предназначенный злым умыслом Царственному Романову, Ро-манова задел, но не Того, на Кого был нацелен: не вышли времена и сроки – далеко еще было до 1918 года» (С.А. Нилус «На берегу Божьей реки. Записки православного». Т. 2. Сан-Франциско. 1969. С. 187).
Случай в день Крещения 6 января 1905 г. Рисунок из английского иллюстрированного издания.
«Близко просвистела картечь, – описывал это происшествие писатель-эмигрант П.Н. Шабельский-Борк, – как топором, срубило древко церковной хоругви над Царской головой. Но крепкою рукой успел протодиакон подхватить падающую хоругвь и могучим голосом запел он: “Спаси, Господи, люди Твоя”... Чудо Божие хранило Государя для России. Оглянулся Государь, ни один мускул не дрогнул в Его лице, только в лучистых глазах отразилась безконечная грусть. Быть может, вспомнились Ему тогда предсказания Богосветлого Серафима и Авеля Вещего об ожидающем Его крестном пути» (Кирибеевич «Вещий инок» // «Хлеб Небесный». Харбин. 1931. № 5. С. 31).
Подтверждение этого происшествия и дополнительные подробности находим в других дошедших до нас документах. Прежде всего, это дневник Самого Императора, в котором под 6 января 1905 г. имеется следующая запись: «Вышли к Иордани в пальто. Во время салюта одно из орудий Моей 1-й конной батареи выстрелило картечью с Василь-ев[ского] остр[ова] и обдало ею ближайшую к Иордани местность и часть Дворца. Один городовой был ранен. На помосте нашли несколько пуль; знамя Морского корпуса было пробито».
Выход Императора Николая II из Зимнего Дворца к Иордани 6 января 1904 г. (за год до описываемого события).
https://humus.dreamwidth.org/9557937.html
А вот запись того же дня из дневника Великого Князя Константина Константиновича: «Крещенский парад. Просил разрешения Государя не выходить на Иордань, чтобы поберечь горло. Он позволил, сказав, что знает, что я не выхожу не по нежеланию, а по необходимости. Жена с Татьяной приехала в Зимний, когда кончалась обедня, и мы ее застали в Малахитовой. Смотрел с Татьяной из окон как крестный ход шел на Иордань.
Когда служба приходила к концу, отправился назад в залы дождаться возвращения с Иордани. Тут заговорили, что во время водосвятия, когда начался салют, последовал картечный выстрел. После второго или третьего выстрела салюта вдруг по направлению от правого берега Невы полетели картечные пули. В двух местах пробило знамя Морского корпуса, пули сквозь оконные стёкла попали в парадные нижние сени и в Николаевский зал. Слышно, что кто-то, – кажется городовой, – ранен или даже убит.
Думали, не попал ли как-нибудь во время салюта первой сводной конной батареи, расположенной у биржи, боевой снаряд вместо холостого. Но это неправдоподобно. Наш лакей Селезнев слышал от городовых, что под одним из пролетов Дворцового моста, бли-же к Васильевскому острову, устроили приспособление вроде пулемета. Должно быть, это покушение на жизнь Государя и высших сановников, которые в большом числе были на Иордани. Какой ужас!
Утром 8 января. [...] Вечером вышло особое прибавление к “Правительственному вестнику”, где говорится, что выстрел во время водосвятия есть несчастная случайность, а не злонамеренное покушение» («Из дневника Константина Романова» // «Красный Архив». Т. 43. М.-Л. 1931. С. 105-106).
У Иордани во время водосвятия 6 января 1904 г.
Двоюродный брат небезызвестного директора Департамента полиции А.А. Лопухина (о деятельности которого мы писали в одном из прошлых наших циклов «Петля Столыпина»), директор департамента Министерства иностранных дел В.Б. Лопухин, тоже вёл ежедневные записи.
«6 января, – записал он, – ознаменовалось загадочным событием. Происходило в присутствии Царя обычное Крещенское водосвятие на Неве у Зимнего Дворца. Петропавловская крепость салютовала обычными пушечными выстрелами. Они полагались и были, разумеется, всегда холостые. На этот раз на Иордань и фасад Зимнего Дворца посыпалась картечь. Царь не был задет ею. Заряд главною массою пронёсся выше. Были разбиты картечью стекла в окнах бельэтажа Зимнего Дворца. Тем не менее рассыпавшимися пулями несколько человек было ранено. Напрашивалась мысль, что картечный выстрел определённо целил в Царя. Произведенное дознание, однако, не выяснило, умышленно или случайно был положен в стрелявшее оружие заряженный патрон. Дело было сведено к случайности, к недосмотру производивших салют офицеров. Им было сделано соответствующее внушение. И тем дело ограничилось» (В.Б. Лопухин «Люди и политика (конец XIX – начало ХХ в.)» // «Вопросы истории». 1966. № 9. С. 127).
Известная собирательница всевозможных петербургских слухов генеральша А.В. Богданович занесла в свой дневник 6 января: «Сегодня во втором часу был телефон от Зилотти с сенсационной новостью, что во время Иордани, в ту минуту, когда Митрополит погружал крест в воду, раздался обычный пушечный салют. И оказалось, что одна из пушек, которые стреляли, была заряжена картечью. Одна пуля ранила городового, затем были разбиты два стекла в окнах Зимнего Дворца. Царь в это время находился в павильоне, где совершалось богослужение, Царицы сидели у окна во Дворце. Царь немного растерялся, а Царицы не поняли в чём дело.
Говорят, что в эти дни в Петербурге шёл слух, что 6-го будет покушение на Царя, а если оно не удастся, то будет 12 января. Говорят, что из Швейцарии уехали сюда анархисты с целью убить Царя. Оказывается, что выстрел был из пушки конной артиллерии…
Вчера нам говорили, что по городу идёт слух, что три бомбы готовы – для Царицы-Матери, Вел. Кн. Сергея и Вел. Кн. Алексея. Другая версия, что Царица-Мать и Вел. Кн. Владимiр против Царя, хотят Его устранить» (А.В. Богданович «Три последних Самодержца. Дневник». М. 1990. С. 331).
Император Николай II, Члены Императорской Фамилии, высшие военные чины и священнослужители у Иордани во время водосвятия 6 января 1904 г.
Наконец, дневниковая запись Л.А.Тихомирова, находившегося в Москве (8 января): «Здесь все военные единогласно высказываются, что события 6 января явное покушение, и что никакой такой случайности не могло быть. В публике почему-то есть слух, будто и это покушение идёт из самого Царствующего Дома, который-де крайне недоволен и говорит, что Государь погубит всех их.
Это последнее весьма возможно, но совершенно не допускаю, чтобы в Царствующем Доме могли прибегать к таким зверским и нелепым покушениям. Симанский говорит, что если бы заряд попал верно, то при данной дистанции (150 сажен) картечь захватила бы пространство в 200 шагов ширины и смяла бы всё: Государя, Митрополита, Свиту, духовенство и т.п., т.е. могла бы перебить несколько сот человек. […]
На кого же Государь может теперь полагаться? Батарея – гвардейская» («25 лет назад. (Из дневников Л. Тихомирова)» // «Красный Архив». Т. 39. М.-Л. 1930. С. 56).
Продолжение следует.
