13 июня Русская православная церковь вспоминает священномученика Философа Орнатского — человека, который нашел в себе смелость бросить открытый вызов большевикам и за это был убит вместе с двумя сыновьями. «Русская Планета» вспоминает жизнь и смерть мучеников, чья жизнь стала одним из самых жутких примеров бесчинства советской власти.

Философ

Он был из семьи сельского священника Новгородской губернии, из рода Орнатских, потомственных слуг Божьих, и при рождении наречен был странным именем «Философ». Есть мнение, что так его отец выразил свое благоговение перед святыми отцами древности, которые отстаивали учение Христа перед язычниками. Окончив в 1885 году Санкт-Петербургскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия, Орнатский и сам пошел по отеческим стопам. Он принял священство и много лет служил настоятелем, пока в 1893 году не был избран в члены Санкт-Петербургской городской думы от духовенства.

Отец Философ взял на себя попечение о неимущих — организовывал ночлежки для бедных, дома для детей-сирот. У него и самого была большая семья: десять детей. При том, что он курировал также строительство храмов в Санкт-Петербурге и через его руки проходили значительные суммы денег, семья Орнатских жила крайне скромно, и отцу семейства приходилось давать частные уроки, чтобы прокормить жену и детей.

С началом Первой мировой войны Философ Орнатский отдал свою квартиру под лазарет для раненых солдат и перебрался в небольшую казенную квартирку. Один из сыновей Орнатского, Николай, позже погибший вместе с ним, служил в качестве военного врача при 9-й Русской Армии. Другой сын, Борис, был артиллеристом.

Смута

Война расшатала фундамент, на котором стояла Российская империя. Орнатский видел, как проникают и становятся популярны идеи большевизма, и находил их губительными для страны. «Нашей интеллигенции надо стать русскою, — писал он, призывая вернуться к православным корням. — Смотрите: вот, жизнь христианская расшатывается в самых ее устоях. Религия и вера объявляются отжившими свой век, на место Бога люди ставят человечество и служением ему хотят заменить служение Богу».

Духовное образование в школах и гимназиях Российской Империи было основой, способной укрепить Россию, считал Орнатский. При этом он признавал, что повсеместное преподавание Закона Божьего в школах было далеко от совершенства — учителя не были пастырями, они низвели этот предмет до рядового уровня, он перестал отличаться хоть чем-то от остальной сухой школьной программы. Между тем прикоснуться к Божественной истине, просто зубря учебник, невозможно, заявлял священник.

Февральский переворот, свергнувший монархию и провозгласивший власть Временного правительства, всколыхнул всю российскую державу, от самых верхов власти до простого народа. Раздор царил везде, в том числе и в церковных кругах. Часть священников ратовала за обновление и «демократию», другая — встала на путь отщепенцев. «Союз церковного единения» — так называла себя многочисленная группа петроградского духовенства и мирян. Одним из создателей этого общества был протоиерей Философ Орнатский.

После прихода к власти большевиков Орнатский с утроенной силой старался защитить христианские ценности. Он не боялся ездить по всему Петрограду, выступал с громкими проповедями и обличал новую власть. Более того, он неоднократно призывал верующих объединиться ради защиты святынь и храмов. Когда в январе 1918 года в Александро-Невской Лавре был убит протоиерей Петр Скипетров, брат жены Философа, тот собирал крестные ходы от всех храмов столицы до Лавры, и обратился к пастве с обличительными речами:

«Пора сказать, что разбойники взяли власть и управляют нами. Мы терпели, но терпеть далее невозможно, потому что затронуто Святое Святых русской души — Святая Церковь… На сознательное мученичество идти не следует, но если нам нужно пострадать и даже умереть за правду, это надо будет сделать. Крестные ходы докажут всем, что верующий народ объединяется. Духовенству надо проповедовать народу не по праздникам только, а всегда и везде, где можно. Все должны говорить, что необходимо защищать святую веру, надо кричать об этом в трамваях, кинематографах, на железных дорогах… Пора духовенству объединиться с народом. Если Лавра получила защиту, это защитил ее народ. Если отвоюем Церковь, это сделаем при содействии народа…»

Венец

Дерзких речей Орнатскому новая власть простить не могла. 19 июля 1918 года  (по старому стилю) поздно вечером в доме священника раздался звонок.

 «Мы сели ужинать, мой отец и мать, три моих брата», — вспоминала Лидия Философовна, дочь Орнатского. — Раздался звонок, и в дверях появились вооруженные матрос и два красноармейца. Матрос приказал сделать обыск; обыск был поверхностный. Затем предложили отцу ехать с ними, пообещав, что он скоро вернется. Старший брат Николай — военный доктор, сам вызвался сопровождать отца. Тогда матрос обратился ко второму брату, Борису, тоже офицеру, чтобы и он ехал с ними».

К утру они не вернулись. Обеспокоенная дочь отправилась в комиссариат, чтобы выяснить судьбу отца и братьев. Там ей сказали, что «никаких Орнатских не знают». Выйдя из здания, Лидия вдруг услышала за своей спиной тихий голос: «Сестра Орнатская, идите, слушайте и не оборачивайтесь: ваш отец и братья были здесь и теперь увезены и расстреляны в числе других арестованных на одной из дамб Финского залива».

По пути к месту расстрела батюшка являл собою образец полнейшей невозмутимости и с несказанной духовной умиротворенностью утешал взволнованных сомучеников, описывает последний путь священника Валерий Филимонов, публицист и агиограф, автор книг о мученической кончине Философа Орнатского. «Перед началом казни отец Философ кротко произнес: «Ничего, ко Господу идем. Вот, примите мое пастырское благословение и послушайте святые молитвы». И, став на колени, начал спокойным, ровным голосом читать отходную…»

Для расстрела отца Орнатского построили взвод красноармейцев, писал священник Михаил Польский.  Те отказались. Позвали китайцев. Те также отказались. Тогда к батюшке подошел вплотную молодой комиссар и выстрелил в него из револьвера в упор.

В августе 2000 года Юбилейный Архиерейский собор Русской православной церкви причислил протоиерея Философа Орнатского и его сыновей Бориса и Николая к лику святых новомучеников и исповедников Российских. Человек, названный в честь первых святых, прошел их путь сам.  Дух и вера русского священника 20 века, оказались не меньшей силы, чем у тех, кто встречал смерть на римских аренах, повторяя: «Веруя во Христа».

Елена Горбачева  / 13 июня 2016, 06:45