Приобрести книгу - ПУТЬ ПОДВИГА И ПРАВДЫ. История Русского Обще-Воинского Союза
К 30-му году русские военно-учебные заведения стали закрываться. Если училища перестали действовать еще в 20-е, то теперь наставал черед кадетских корпусов. Таким образом РОВС лишался молодых офицерских кадров. В то же время военная наука и техника продвинулись вперед, и профессиональные военные знания чинов РОВСа, полученные до революции или в период Великой и гражданской войн, стали устаревать. Тем острее перед новым председателем РОВСа, генералом Миллером, встал вопрос о подготовке смены. Этому вопросу Евгений Карлович с первых дней уделял самое пристальное внимание – в т.ч. в ходе своих инспекционных поездок.
«В Белой Церкви я посетил 1-й Русский имени Великого Князя Константина Константиновича кадетский корпус, - писал он, вернувшись из Югославии. - Кадеты представились мне отлично: вид у них молодцеватый и подтянутый, прекрасный, кадетский же хор музыки. Вечером я присутствовал на концерте, программа и содержание коего показали – сколько заботы и любви вносится воспитательским составом с директором Корпуса генерал-лейтенантом Адамовичем во главе в дело воспитания кадет. (…)
С большим удовлетворением познакомился я с деятельностью Союза Русской Национальной Молодежи в Югославии, стремящейся поддерживать самую тесную связь с РОВС.
РОВ союз широко открывает свои ряды молодым людям, достигшим сознательного возраста уже в эмиграции и, чтобы вступление их в Союз не ограничивалось одним формальным зачислением, а действительно усиливало бы наши ряды, мною приняты меры к образованию с осени унтер-офицерских и военно-училищных Курсов во многих пунктах наибольшего сосредоточения эмиграции.
Организованные генералом Головиным в Париже Военно-Училищные Курсы и возникшие по инициативе генерала Гребенщикова в Белграде Унтер-Офицерские Курсы являются лишь первыми шагами на этом пути.
Особенно заслуживает быть отмеченным, что рядом с практическим и теоретическим обучением молодых людей по программе примерно наших прежних полковых учебных команд большое внимание на Унтер-Офицерских Белградских Курсах обращено и на военное воспитание, без которого никакие знания не сделают из слушателей этих Курсов настоящего, даже рядового бойца, а тем более унтер-офицера.
Весьма полезной организацией, прививающей нашей молодежи национальные и патриотические чувства, а часто и подготавливающей духовно и физически будущих русских воинов, должно считаться Русское Сокольство.
В Белграде, Земуние и, наконец, в Праге, родине Сокольства, я видел блестящую работу Соколов – как взрослых, так и детей. Меня особенно порадовало то здоровое национальное воспитание, которое дается детям и тот здоровый русский дух, которым так проникнуты все сокола».
В то же время руководство РОВСа составляет подробное положение, регламентирующее прием в воинские организации Союза молодых людей, ранее в войсках не служивших. Целью такового объявлялось усиление Союза в боевом отношении и «предоставление молодым людям возможностью вступления в ряды Русского Зарубежного Воинства приобрести его моральные качества: верность долгу, верность своей части и готовность положить свою жизнь за благо Отечества, а также и подготовится, насколько то возможно на чужбине, к несению обязанностей сперва унтер-офицера, а затем при известных условиях и офицера».
«Главное в работе генерала Миллера было обращение к молодежи Русского Зарубежья и привлечение ее к деятельности РОВСа во всех направлениях, - вспоминал В.Н. Бутков. - Генерал Миллер выбросил лозунг: «Молодежь, под знамена!» Этот клич был благоприятно принят большей частью эмигрантской молодежи.
Организация рот, стрелковых дружин, эскадронов, военно-училищных курсов «Молодой Смены» РОВСа при Отделах Союза, при Русских гимназиях, при группах объединениях воинских организаций во всех странах русской диаспоры дали новый импульс работе и подготовке кадров».
Главной кузницей кадров будущей Русской Армии призваны были стать высшие военно-училищные курсы генерала Н.Н. Головина.
Генерал Врангель, считавший важнейшей задачей поддержание на высоком уровне военных знаний и мастерства русского офицерского корпуса, еще в 1921 г. вынашивал план открытия в Русском Зарубежье аналога Николаевской академии Генерального штаба - Русской военной академии в Белграде. Петр Николаевич предложил возглавить ее бывшему профессору Николаевской академии, выдающемуся военному ученому генералу Н.Н. Головину. В то время Николай Николаевич читал историю Первой мировой войны во Французской Высшей военной школе. Имевшего мировую известность профессора приглашали и в США, в Стэндфордский университет. От предложения Врангеля Головин в ту пору отказался, сочтя невозможным осуществить столь серьезный проект без руководителей, преподавателей, учебных пособий, тщательной подготовки. Тогда Главнокомандующий поручил ему развернуть такую подготовку.
В 1922 г. Головин создал Курсы высшего военного самообразования, которые приобрели широкую популярность в эмиграции. Уже к 1925 г. было создано 52 подобных кружка, объединявших более 550 учащихся.
Параллельно с этим Николай Николаевич занимался сбором научных материалов и подбором профессорско-преподавательского состава. В 1924 г. им была написана фундаментальная работа «Мысли об устройстве будущей российской вооруженной силы: Общие основания». Зимой 1926—1927 гг. в помещении Общества галлиполийцев в Париже профессор провел пять пробных лекций, на которых излагал содержание своего труда. Лекции имели большой успех в военной среде, и было решено, что время открывать если не академию, то хотя бы высшие курсы настало.
Главные цели Курсов Николай Николаевич Головин обозначал так: 1) Поддержание трудами учебного персонала русской военной науки на уровне современных требований. 2) Создание кадра русских офицеров с современным высшим военным образованием, способных мыслить и творить во всех вопросах, связанных с военным делом. 3) Распространять военные знания среди русской военной эмиграции.
Организаторские способности Головина сплотили для оных лучшие научные силы русской эмиграции. В число преподавателей вошли профессора Нольде, Вернадский, Гулевич, генералы Алексеев, Виноградский, Баранов, Репьев, Ставицкий и другие. Структура курсов включала в себя младший, старший и дополнительный (высший) курс. Первоначально слушателями являлись офицеры, имевшие высшее или среднее образование. Среди учебных предметов были: война и международное право, война и экономическая жизнь, эволюция новейшего военного искусства, перспективы будущих артиллерийских возможностей. На занятиях по стратегии и тактике детально изучались русские операции в Восточной Пруссии, а также боевые действия Белой армии.
В основу работы Курсов было взято положение бывшей Императорской Николаевской военной академии в редакции 1910 г. Был утвержден академический знак с вензелем Великого князя Николая Николаевича и императорской короной. Выпускники курсов причислялись к Генеральному Штабу будущей Армии. Программа обучения была рассчитана на четыре или на пять лет. Слушатели разделялись на три класса — младший, старший и дополнительный. Обучение было рассчитано на 4 ½ года (по 1 ½ года в каждом классе), главный упор делался на самостоятельную работу слушателей.
Курсы были платными. При этом «абитуриенты» проходили строжайший отбор. К примеру, к обучению не были допущены претенденты, получившие офицерские звания в ходе Гражданской войны не имея среднего военного образования. Таким было предложено поступить сначала на военно-училищные курсы, чтобы получить офицерское звание, после чего их зачисляли в младший класс Курсов.
С 1930 г. при Высших военно-научных курсах открылись военно-училищные курсы для обучения молодых людей, еще только желающих получить теоретическую подготовку, необходимую для службы в качестве офицера. Отбор слушателей был также весьма строг. На курсы принимались юноши, достигшие 16-летнего возраста, годные по здоровью для службы в армии и получившие образование, соответствующие 4 классам кадетского корпуса или гимназии. Поступающие должны были иметь рекомендацию от организации РОВСа, в которой они состояли, или от лица, известного в кругах эмиграции. Программа курсов была рассчитана на один год и включала в себя такие предметы, как тактика пехоты, артиллерии, кавалерии, воздушных и технических войск, полевое военно-инженерное и подрывное дело, боевая химия, военная география, топография, краткие сведения по русской военной истории, организация и вооружение войск, уставы и военное воспитание. По окончании курсов слушатели сдавали экзамены и получали соответствующее удостоверение.
Кроме военно-научных были открыты и военно-технические курсы для желающих получить военно-инженерное образование. Программа курсов приравнивалась к Николаевской инженерной академии и по времени была рассчитана на три семестра, каждый продолжительностью около 8 месяцев. Инициатором создания курсов выступило объединение бывших воспитанников Николаевского инженерного училища и академии, возглавляемое генерал-майором Е.Ю. Бемом.
Учитывая практически всемирное рассеяние русского воинства, парижских Курсов было явно недостаточно. Поэтому в 1931 г. были организованы заочные курсы, что позволило расширить круг слушателей. В официальном сообщении РОВ-Союза объявлялось:
«Под руководством проф. ген.-лейт. Н.Н. Головина с 1 января 1931 г. при Зарубежных Высших Военно-Научных Курсах в Париже открылись курсы заочного обучения по программе Высших Военно-Научных Курсов.
Программа младшего класса:
1) Тактика пехоты,
2) Тактика артиллерии,
3) Тактика кавалерии,
4) Тактика воздушных войск,
5) Военно-инженерное дело,
6) Боевая химия,
7) Общая тактика (в пределах дивизии).
<…>При условии серьезных занятий в свободное от повседневной работы время, курс младшего класса примерно 1 ½ года.
Обучающиеся могут при желании избирать для себя не все, а лишь отдельные дисциплины.
Программа курса младшего класса соответствует программе повторительных офицерских школ иностранных армий для подготовки к штаб-офицерскому званию.
Вслед за младшим классом предположена организация обучения по программе старшего класса:
1) Высшая тактика (корпус и армия).
2) История новейшего военного искусства (XIX век).
3) Инженерная оборона государства.
4) Служба генерального штаба.
5) Служба снабжения и тыла.
Наконец, завершающим курс, намечается дополнительный курс.
1) Стратегия.
2) Международное право.
3) Организация вооруженных сил и устройство современных армий.
4) Экономика и война.
5) История кампании 1914 года на русском фронте».
Следом было открыто белградское отделение Курсов во главе с генералом А.Н. Шуберским. В Белграде также существовала рота допризывной подготовки подполковника М.Т. Гордеева-Зарецкого. Там же действовали Военно-училищные курсы IV Отдела РОВС, где проходили обучение молодые люди русской колонии.
При группе Русского Обще-Воинского Союза в г. Риве было организовано отделение Военно-Училищных Курсов, начальником коего стал полковник Б.И. Гонорский. «Слушатели Курсов – юнкера, комплектуются из русской молодежи, работающей на фабрике за г. Риве, почему молодые люди, желающие быть принятыми на эти курсы, должны раньше озаботиться согласием администрации фабрики об их приеме. В этом вопросе существенную помощь может оказать г. Мельник, один из русских служащих фабрики», - говорилось в сообщении РОВСа.
О военно-учебной работе, развернувшейся в Болгарии подробно свидетельствует В.Н. Бутков: «Полностью были мобилизованы все способные старшие офицеры РОВСа, чтобы преподавать и руководить этими институтами. Сами преподаватели засели за изучение советских боевых, строевых, гарнизонных уставов, руководств для пулеметных школ и даже для авиаконструкторов беспилотных аэропланов. Так в Болгарии, под Софией, при болгарском аэроклубе был создан «русский отдел», и чины РОВСа с Унтер-офицерских и Военно-училищных курсов проходили там курс самолетостроения. Их руками был построен планер «Петр Великий» и десяток учеников - «летчиков» прошли испытание, сдав экзамены по своей специальности. Все они были старшими разведчиками или молодыми инструкторами Национальной Организации Русских Разведчиков (НОРР), отдел которой в Болгарии в 1938 г. насчитывал около 480 человек.
В специальных летних лагерях НОРР проходили подготовку добровольцы, отобранные для Кутеповской боевой организации. Они готовились к переходу границы СССР и для работы по заданию разведки РОВСа. Руководителями и инструкторами в этих строго засекреченных лагерях были ветераны походов в СССР, ходившие туда по несколько раз и благополучно возвращавшиеся через Румынскую границу, которая прекрасно для этого подходила: кутеповцы имели договоренности с румынами и финансовые средства для оплаты услуг румынских пограничников. В Болгарии в таком лагере вели подготовку особенно уважаемые и популярные среди русской молодежи руководители - полковник Николай Алексеевич Зуев и мичман Сергей Сергеевич Аксаков с помощником инженером Александром Разумеевым. Зуев и Аксаков ходили в СССР по четыре раза и творили там буквально чудеса, о которых стоило бы рассказать в отдельных книгах.
Место тренировок находилось в глухих Балканских горах, где редко бывали даже местные горцы. В этих районах когда-то, во время Русско-турецкой войны 1877- 1878 гг., проходили освобождавшие Болгарию войска генерала Гурко. Повсюду еще стояли памятники нашим павшим русским воинам, любовно сохраняемые местными болгарскими горцами. Там можно было стрелять, взрывать «мосты», проходить «минные поля», переплывать бурные горные речки и ходить по азимуту без дорог и тропинок. За три года существования этого лагеря в нем прошли курс до сорока человек русской патриотической молодежи.
В 1938 году в Софии была создана «Рота Молодой Смены имени генерала Кутепова», состоявшая из трех взводов по сорок человек во взводе (четыре отделения). Командиром роты был назначен Л.-Гв. Петроградского полка полковник Александр Иванович Федотов. Фельдфебелем роты был молодой выпускник Военно-училищных Курсов III Отдела РОВСа в Болгарии корнет Владимир Николаевич Бутков, автор настоящих записок.
1-й взвод состоял из добровольцев прекрасной патриотической организации «Витязей» (Национальная Организация Витязей - НОВ) с командиром подпоручиком Борисом Александровичем Александровым; взводным унтер-офицером был инструктор Георгий Журавлев.
2-й взвод состоял из добровольцев НОРР с командиром Георгиевским кавалером штабс-капитаном Павлом Степановичем Триколичем. Во время Гражданской войны шт.-капитан Триколич был Корниловцем, служил на бронепоезде «Офицер». Взводным унтер-офицером был ст. инструктор Д.А. Бендерев - сын болгарского генерала, вместе с ген. Радко-Дмитриевым, перешедшим к Русским во время 1-й Мировой войны.
3-й взвод состоял из «диких», т.е. молодежи, не состоявшей в русских зарубежных молодежных организациях. Командиром «диких» был блестящий офицер штабс-капитан В.А. Павчин. Бывший строевой офицер Александровского военного училища шт.-капитан Павчин был инструктором фехтования.[1] Взводным унтер-офицером был гимназист 8-го класса Г. Федоров.
Кстати, Фехтовальной школой в Софии руководил Л.-Гв. Волынского полка полковник А.Н. Андреев, бывший чемпион по фехтованию в Российской Императорской Армии. Он блестяще подготовил молодых болгарских фехтовальщиков, выступавших на Олимпиадах и бравших призы. В Болгарии он был штатным преподавателем фехтования в болгарском военном (юнкерском) училище, но помогал и чинам «Молодой Смены».
Занятия в роте производились трижды в неделю. Приходя в помещение Галлиполийского собрания или в помещение НОРР, чины роты надевали форму - русские зеленые рубахи с высоким воротником и с шифровкой на погонах (буквы «АК» - Александр Кутепов).
Нужно отметить, что никого из русских скаутов в Кутеповской роте не было. Русские скауты (небольшая их группа) в Болгарии считали себя «антимилитаристами» и в военные организации не вступали. Это были в большинстве своем дети либералов, руководителей «Земгора» и др.
Военно-училищные курсы при III Отделе РОВСа вел тот же полковник А.И. Федотов, командир Кутеповской роты. Перечислю здесь лишь главные предметы курсов и назову их преподавателей:
- Тактику пехоты преподавал шт.-капитан Триколич;
- Пулеметное дело - поручик Н.А. Громов, прекрасный тенор, салонный певец, офицер Алексеевского полка;
- Тактику артиллерии - Л.-Гв. 2-й артиллерийской бригады полковник Петриченко;
- Тактику кавалерии - генерал-майор А.А. Голубинцев, казак ВВД и глава монархистов в Болгарии;
- Тактику авиации - военный летчик, подполковник Н.В. Плонский;
- Тактику бронетанковых частей - полковник М.Я Милошевич, адъютант Кубанского военного училища;
- Тактику инженерных войск - Л.-Гв. Саперного батальона полковник П.А. Орловский;
- Боевую химию и взрывчатые вещества - Л.-Гв. Семеновского полка полковник В.В. Семенов, он был отравлен газами в 1-ю Мировую войну, но выжил.
Необходимо отметить, что при Военно-училищных курсах были созданы курсы агитационно-политической подготовки, которыми руководил блестящий оратор, доброволец-стрелок Дроздовской дивизии Павел Евгеньевич Бураго. Он был участником восстания в Рязани, Костроме, состоял в Савинковской организации в 1918 году. Бураго окончил Юридический факультет Московского государственного университета и был присяжным поверенным. Его лекции на Военно-училищных курсах пользовались большой популярностью. На них, получив разрешение, приходили не только слушатели курсов, но и посторонние, сочувствовавшие РОВСу.
Военно-училищные курсы при III Отделе РОВСа несли с 1938 по 1940 гг. караульную службу в принадлежавшем Отделу особняке на улице Оборище, 17, чтобы проходить на практике гарнизонную службу. Этот особняк стоял в глубине небольшого сада и был обнесен высокой стеной. Во всех четырех углах и при выходе стояли часовые - слушатели курсов. При них был разводящий или начальник караула.
Во дворе при особняке III Отдела слушатели Унтер-офицерских и Военно- училищных курсов проходили на практике ружейные приемы. В подвалах особняка находилось около сорока русских трехлинейных винтовок, стояли ящики с патронами, имелись два легких пулемета Льюиса и один станковый пулемет Максим. Слушатели разбирали и собирали их, из винтовок стреляли в летних лагерях.
По линии болгарской полиции капитан Браунер обеспечивал невмешательство полицейских органов в военную работу III Отдела РОВСа, а капитан Фосс по линии военного министерства охранял работу и подготовку кутеповских боевиков. Фосс доставал деньги для обеспечения пребывания боевиков в лагерях, покрывая расходы на питание, обмундирование и поездки.
На Военно-училищных курсах III Отдела РОВСа было и отделение слушателей студентов - членов Национально-Трудового Союза Нового Поколения (НТСНП), которые прекрасно сжились и работали с другими слушателями».
1936 г. при Белградских военно-научных курсах по инициативе Головина был основан «Русский военно-научный институт», а при Парижских в 1938 г. — «Институт по исследованию проблем войны и мира». На курсах преподавали профессора Михеев, Новиков, Краинский, генералы Головин, Шуберский, Колюбакин, Гребенщиков, Энгельке, Гернгрос, академик Тарановский. Цикл лекций по политической экономии читал профессор П.Б. Струве.
В Брюсселе действовала «Стрелковая дружина им. генерала Врангеля» под командованием полковника А.Н. Левашова. Она носила форму стрелков Императорской Фамилии, шашки и регулярно выходила на стрельбы и тактические занятия.
Не оставался в стороне и Дальневосточный Отдел РОВСа. Там были организованы Унтер-офицерские и Военно-училищные курсы, а также курсы разных других профилей. Работали на Дальнем Востоке и Национальная Организация Русских Разведчиков (НОРР), и «Мушкетеры» Его Высочества князя Никиты Александровича, впоследствии влившиеся в НОРР.
Парижские курсы официально прекратили свое существование после начала Второй мировой войны, однако практически они были распущены только после занятия немцами Парижа в 1940 г. За время своего существования Курсы произвели шесть выпусков. Среди выпускников были представители всех родов войск и всех чинов. Среди посещавших занятия были генералы А.П Кутепов, М.А. Пешня, А.В. Туркул. Всего через Парижские курсы прошло свыше 400 офицеров, из которых 82 получили законченное высшее образование и были награждены академическим знаком. Белградские курсы работали вплоть до 1944 г.
В 1950 г. в Нью-Йорке бывшими слушателями и преподавателями курсов бывший Белградский русский военно-научный институт был восстановлен в качестве «Института по исследованию проблем войны и мира имени профессора Головина».
Военно-образовательная деятельность РОВСа была столь значима, что заслужила почти паническую оценку со стороны советского маршала Василевского: «…Сейчас, по прошествии многих лет, молодежь, родившаяся и выросшая в других условиях, не представляет себе степень белогвардейской опасности [здесь и далее выделено нами - В.Б.] для страны. На рубеже 30-х годов антисоветчики-эмигранты еще не сложили оружия и являли собой немалую силу (их насчитывалось тогда свыше 1,5 млн. Во Франции - 400 тыс., в Сирии - 130 тыс., в Китае - 100 тыс., в Польше - 90 тыс., по несколько десятков тысяч в Румынии, Германии, Болгарии, Югославии и т.д.). Их объединенными вооруженными силами руководил «Русский общевоинский союз» во главе с генералом Миллером. Ему подчинялись 1-й армейский корпус во Франции, Донской казачий корпус в Болгарии, кавалерийская и кубанская казачьи дивизии в Югославии, две Дальневосточные бригады в Маньчжурии. Действовали белогвардейские Высшие военные курсы, Военно- технические курсы, Константиновское, Сергиевское, Атаманское и Кубанское Военные училища во Франции, Корниловское военное училище в Люксембурге, Высшие военно-морские курсы и школа подхорунжих в Югославии, Николаевское-Александровское военно-инженерное училище и Офицерская артиллерийская школа в Болгарии. Правительства ряда буржуазных стран разрешили белогвардейским войскам проводить маневры, предоставляли тиры и стрельбища, снабжали их боевой техникой. Могли ли партия и советское правительство не учитывать, что вся агрессивная политика империалистических стран направлена, прежде всего, против первой в мире Страны Советов? Каждый командир, комиссар Красной Армии знали, что не сегодня, так завтра нам предстоит стать на защиту нашей Родины. И мы учились ежедневно и ежечасно, учились хорошо воевать, бить захватчиков без пощады, отстаивать свои границы…»
В этом отрывке, конечно, хватает ошибок, но он весьма ярко свидетельствует, сколь тревожила коммунистическое руководство деятельность Русского Обще-Воинского Союза…
В 1930 г., после похищения генерала А.П. Кутепова наиболее патриотично настроенные юноши откликнулись на призыв генерала Миллера. «Кутеповская смена» жаждала продолжать борьбу своих легендарных вождей… В 1933 г. первые окончившие военно-училищные курсы были произведены в офицерский чин. После производства один из них писал:
«…Итак, я офицер. Белый офицер. Белогвардеец. У меня нет ни мундира, ни погон, ни кокарды.
Сегодня я сдал экзамен и стал офицером. По рассказам, по фотографиям, я знаю про прежние производства. Лагерь у Красного Села. Гром оркестров. Яркие формы, золото и серебро эполет, каски, султаны, кивера, доломаны, черкески. Обаяние Царя, туман в головах и сверток приказа под погоном.
Мне говорили про Галлиполи. Южное небо, ряды палаток, строй белых гимнастерок и поздравляющий с производством Кутепов.
У нас же нет ничего. Нет даже погона, эмблемы звания. Наш полк, наш старый славный полк уже давно ушел во мрак небытия. Закрыв глаза и стиснув зубы, я, как во сне, представляю невиданный мной никогда строй его серых коней и седой штандарт над рядами доломанов.
Но полка нет. Не было парада, не было оркестра. В потертом пиджаке, я один сижу в холодной комнате на моей узкой, железной койке.
Когда о моем производстве узнают знакомые, мой старый приятель скептик ехидно спросит, в каком гарнизоне у Господа Бога стоит мой полк. Другой сострит о гусарах без лошадей, а знакомая барышня скажет, что «не демократичное» звание офицера заставляет «закидывать назад голову».
Нас было шестнадцать. Никто нас не гнал, никто не принуждал. Но только шестнадцать. А разве не звали?
Три года прошло от начала занятий. Три года со дня гибели Вождя. Три долгих года вечерних лекций. Учение украдкой, из-под парты французской школы, отрывочное чтение на стоянках такси, в давках метро, в передышках у станка. Отпали малодушные и нестойкие. Долгим, упорным трудом мы добились своего. Нас шестнадцать молодых офицеров.
…Но не всегда будет длиться французская школа, и не вечно будет такси и станок. Мы знаем, что и мы оденем золотые погоны, мы знаем, что уже скоро на деле мы применим наш курс тактики…
А когда наши славные полки пойдут на параде на Красной площади в Кремле, в тот вечер мы юнкера-курсанты соберемся еще раз и вспомним наши военные курсы на чужбине. Ведь наш Вождь сказал, что «побеждает тот, кто умеет хотеть, дерзать и терпеть». Итак, до встречи в Москве, дорогие друзья!»
Елена Семёнова
| 
