Николай Николаевич Данилевский сам летал и воспитывал настоящих летчиков

 

...Чтобы нравственная связь между нами и новыми свежими силами никогда бы не прерывалась».

Какой смысл вкладывал один из первых русских летчиков в слова: «тот дух», «те традиции», «нравственная связь»?.. Его жизненный подвиг позволит ответить на этот вопрос.

Николай Николаевич Данилевский родился 17 августа 1885 года в городе Пензе, в дворянской семье. Его отец, полковник Николай Иванович Данилевский, вместе со своей женой, Капитолиной Ивановной, сумел дать сыну хорошее образование и передать ему высокие нравственные традиции. Одиннадцати лет мальчик был отдан в Воронежский кадетский корпус, по окончании которого в 1902 году поступил в Павловское военное училище, которое окончил в 1905 году по первому разряду и первой категории. С этого времени Николай Данилевский всецело посвятил себя воздухоплаванию и авиации. В 1907 году он окончил офицерский класс Учебного воздухоплавательного парка в Петербурге также по первому разряду, а в 1911 году стал выпускником Гатчинской авиашколы; после соответствующих испытаний он получил звание летчика. Там же, в Гатчинской авиашколе, до 1916 года он состоял инструктором по полетам и начальником команды низших чинов.

Николай Данилевский (стоит первый слева) среди сослуживцев

До своей трагической кончины Данилевский продолжал учиться самостоятельно и старался передать свои знания и опыт младшему поколению. Сестра его, учительница математики в Бобруйске Лидия Николаевна Данилевская, писала: «Из-под крыла Николая Николаевича Данилевского вылетели такие соколы, как Водопьянов, Слепнев, Бабушкин, Фарих...». Среди подчиненных Николая Николаевича был Геннадий Нелидов, ставший впоследствии мотористом у знаменитого Петра Нестерова.

Молодой инструктор по полетам, Данилевский был требователен к себе и подчиненным, заботился, чтобы они были хорошо накормлены, аккуратно и чисто одеты, обеспечены культурным досугом (в авиашколе, например, имелся свой оркестр балалаечников).

В Первую мировую войну в 1916-1917 годах Данилевский командовал 10-м дивизионом Западного фронта. Он был награжден орденами Св. Анны 2-й степени с мечами и бантом, Св. Станислава 2-й степени. После октябрьского переворота, по ликвидации фронта, Николай Данилевский вновь вернулся в авиашколу, где солдатами был выбран в школьный комитет.

Осенью 1918 года Николай Николаевич был вызван в Москву и назначен начальником авиашколы вместо перешедшего на сторону белых капитана Дмитрия Борейко. Но не проработал Данилевский и трех дней, как был арестован и отправлен в Петропавловскую крепость. Оттуда почти всю партию арестованных перед годовщиной Октябрьской революции перевели на Васильевский остров (в Дерябинские казармы). Однако вскоре по ходатайству бывших подчиненных Николай Николаевич был в числе двенадцати человек освобожден с приказанием явиться в штаб округа, где был назначен инспектором авиации и воздухоплавания округа.

Солдатский оркестр народных инструментов; в центре – Николай Данилевский. Авиашкола в Гатчине, 1913 год

В начале 1919 года управление переехало в Иваново-Вознесенск, далее в Ярославль, где в конце года его расформировали. После этого Данилевский получил назначение в Витебск – на должность помощника начальника 3-го авиапарка, затем в 1920 году стал начальником аэростанции вновь сформированного летного отдела Главвоздухфлота; там прослужил он до 1923 года...

С этого года комдив Данилевский оставил военную службу и перешел в гражданскую авиацию. Он участвовал в разработке многих воздушных маршрутов, содействовал полетам советско-германской авиакомпании «Дерулюфт». В 1925 году он принял участие в организации уникального для того времени перелета шести советских самолетов из Москвы в Пекин. С 1926 года Данилевский работал в обществе «Добролет» – специалистом по применению авиации, а после ликвидации «Добролета» в 1930 году был назначен на ту же должность в Московское управление воздушных линий. Николай Николаевич Данилевский является одним из первых организаторов аэрофотосъемочных работ в России. В 1932 году он стал начальником эксплуатационного техотдела летного управления «Госаэрогеодезия» и заместителем начальника управления этого же треста. Ради пользы дела Данилевский подбирал в летное управление опытных летчиков, несмотря на то, что некоторые из них в прошлом служили в Белой армии. Сам он в Белой армии не служил.

В марте 1933 года средь бела дня прямо на службе Николая Данилевского арестовали во второй раз. Одновременно с ним были арестованы его подчиненные: старший пилот Константин Арцеулов, пилот Валерьян Боженок, пилот Иванов, старший механик Слесарев и механик Матвеенко. Всем предъявили обвинение по ст. 58-10, 11. Данилевский был осужден на 3 года исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ), его подчиненные получили значительно меньшие наказания. Свой срок Николай Николаевич отбывал в Кемьских лагерях на строительстве Беломоро-Балтийского канала. Несмотря на тяжелейшие условия жизни, он и здесь, как всегда, был увлечен работой, организовывал полеты гидросамолетов, работал метеорологом и даже стал ударником труда.

Данилевский у самолета «Фарман-IV» на аэродроме в Гатчине, 1910-е годы

Каждые пять-семь дней он писал письма жене, актрисе московского передвижного (украинского) театра, Александре Матвеевне Данилевской-Чуенко. Он даже отправлял домой небольшие посылочки с Белого моря, в основном, «очень вкусную местную селедку». Александра Матвеевна ездила с детьми на Север, навещала мужа...

В связи с отличной работой Данилевского освободили досрочно, но в Москве ему жить не разрешили. Он был выслан «за стокилометровую зону». С 1934 года он поселился в Рязанской области, где устроился работать начальником метеостанции при железнодорожном поселке Шилово, а с марта 1937 года перебрался поближе к Москве и работал в той же должности, что и прежде, при станции Петушки Дзержинской (ныне Курской) желдороги. Несмотря на ничтожную зарплату, Николай Николаевич трудился с полной отдачей сил. Благодаря глубоким знаниям и исключительному трудолюбию, он вывел отстающие метеостанции в передовые, получал благодарности, грамоты от начальства.

Для своих коллег-летчиков Николай Данилевский был общепризнанным авторитетом. Еще до ареста в 1933 году известный русский летчик Александр Беляков говорил о нем: «Когда возникали сложные вопросы, требующие немедленного разрешения, всегда обращались к Данилевскому». Николай Николаевич Данилевский обладал редким качеством – уважительным отношением к изобретательству, к творческому труду. Он стремился бескорыстно пропагандировать «чужие» идеи, оказывал всевозможную помощь изобретателям.

На советской службе...

В очерке «Русские Икары» Данилевский писал: «Я... производил испытания многих ценнейших изобретений безвестных авторов, но, несмотря на хорошие результаты, изобретения не осуществлялись. Например, в 1913 году я произвел испытание действия пулемета в полете. Испытания показали полную возможность стрельбы с самолета. И все же в 1914 году русские летчики пошли на войну, имея на вооружении Наган или, в лучшем случае, Маузер». Далее он пишет: «Наиболее талантливым и плодотворным изобретателем того времени был, несомненно, Сергей Алексеевич Ульянин...». «Талант Ульянина, – продолжает автор очерка, – был многогранен и разнообразен. Кажется, не было той отрасли в авиации, куда бы он не внес своих усовершенствований».

Данилевский надеялся, что после Октябрьской революции к изобретателям и их творчеству будут относиться с большим пониманием. Но этого, к великому сожалению, не произошло. Высокопоставленным лицам, от которых зависело обеспечение авиации надежными самолетами, в частности, для аэрофотосъемочных работ, жесткие требования Данилевского не могли нравиться. Не понравилось им и особое мнение, высказанное им на заседании Совета труда и обороны (СТО): Данилевский был против строительства самолетов-гигантов, наподобие самолета «Максим Горький», и дирижаблей-гигантов. Николай Николаевич Данилевский говорил, что наша страна пока не столь богата, чтобы строить гиганты. В настоящее время, считал он, нам нужны сравнительно недорогие самолеты для обороны страны и для народного хозяйства.

По воспоминаниям дочери Данилевского, Елены Николаевны Домриной (Данилевской), ее отец был «заядлым книгочеем», любил больше всего Гоголя; был общителен, имел много друзей... Отдыхом и любимым развлечением для него был волейбол. В конце 30-х годов Николаю Николаевичу Данилевскому, всеми уважаемому, известному человеку, предложили быть секретным осведомителем, давать информацию в органы НКВД на друзей и сослуживцев. Но он не побоялся отказаться от такого предложения. Дальнейшее уже было делом времени...

1936 год, семейная фотография: слева направо – жена Александра Чуенко-Данилевская, сын Константин, дочь Елена и сам отец семейства

...Данилевского арестовали 25 января 1938 года на метеостанции в Петушках и отправили в Таганскую тюрьму. На следующий день дочь Данилевского получила записку. Писал младший сын хозяйки дома в Петушках, где снимал угол за занавеской Николай Николаевич. В записке говорилось: «Ляль, вчера арестовали твоего папу, вместе с ним и моего старшего брата. Приезжай за вещами».

Данилевскому было предъявлено обвинение в контрреволюционной агитации, высказывании «пораженческих взглядов» по адресу Советской власти и, что самое удивительное, в «нанесении оскорбления Герою Советского Союза, депутату Верховного Совета Союза ССР тов. Водопьянову». Даже в выписке из протокола заседания тройки УНКВД по МО от 16 февраля 1938 года, приговорившей одного из первых летчиков страны к расстрелу, повторяется то же абсурдное обвинение.

Сам же Михаил Водопьянов, по воспоминаниям сестры Николая Николаевича, говорил: «Если бы не Н. Н. Данилевский, я бы не только Героем Советского Союза, но и летчиком не стал бы». Действительно, Водопьянов, работавший в 20-х годах мотористом у Данилевского, рвался в летную школу, но его не брали, так как он был сыном «кулака». Данилевский хлопотал за него, после чего Водопьянова приняли в авиашколу, его мечта исполнилась, он стал летчиком. Вскоре после окончания школы у Водопьянова случилась авария. После этого он летал мало.

Михаил Водопьянов – ученик Данилевского

Прославился же он во время эпопеи по спасению челюскинцев. А в мае 1937 года он посадил тяжелый самолет на Северном полюсе, высадив четырех полярников во главе с Иваном Папаниным. Данилевский не мог не радоваться успехам Водопьянова как летчика. Единственно, с чем был не согласен Данилевский, это с шумихой, поднятой по поводу этих полетов. Он рекомендовал молодому летчику не афишировать заранее перелеты, связанные с особыми трудностями, считая это нескромным и даже отчасти рискованным. Водопьянов без всяких обид принял совет к сведению. Надо сказать, что сатирические стихи и насмешливые высказывания по адресу Водопьянова и, соответственно, обвинения в оскорблении Героя Советского Союза встречаются во многих следственных делах 1937-1938 годов. Нам сейчас трудно объяснить себе причины иронического отношения наших соотечественников к официально признанному подвигу Водопьянова...

Данилевский и Водопьянов бывали в гостях друг у друга. Водопьянов жил тогда на ул. Серафимовича в Доме Правительства. Для книги Водопьянова «Полеты» Данилевский дал одну главу из своей рукописи «Русские Икары». Причин «оскорбительно высказываться в адрес Героя Советского Союза Водопьянова» у Данилевского не было никаких. (Водопьянов и позже, уже в военные годы помогал семье Данилевских.)

Николай Николаевич воспитал еще одного Героя Советского Союза – Маврикия Слепнева. И Водопьянов, и Слепнев были убеждены в абсолютной невиновности Данилевского, пытались добиться его освобождения, но безрезультатно.

Маврикий Слепнев, еще один воспитанник Данилевского

Как в 1933 году, так и в 1938 году Данилевский виновным себя не признал. «Но, – говорится в обвинительном заключении, – допрашиваемый пояснил следствию, что он, действительно, говорил: «Меня Советская власть репрессировала ни за что». (Архив УФСБ по Владимирской обл. Д. П-2972. Протокол допроса от 26.03.1933 г. С. 23-24.). И это было, конечно, чистой правдой.

Прошло около двух лет со дня ареста Данилевского, в течение которых в Таганской тюрьме продолжали принимать для него передачи. Продуктовые посылки собирала жена Данилевского, отрывая необходимое от себя и детей. Наконец, в декабре 1939 года была получена справка о том, что Данилевский «осужден на 10 лет без права переписки».

На самом же деле гражданин, сопричастный судьбам России, знаменитый летчик, стоявший у истоков создания отечественной авиации, был безвинно расстрелян 21 февраля 1938 года и захоронен на Бутовском полигоне. В 1940 году жена летчика, Александра Матвеевна Данилевская-Чуенко, написала письмо Берии, в котором она называла мужа «родоначальником русской авиации», «всю жизнь положившим на ее развитие». В заключение она писала комиссару госбезопасности: «Я своей жизнью ручаюсь в его абсолютной невиновности перед советской властью и прошу возможно скорее разобрать его дело». На этом письме в деле имеется резолюция: «Жалоба безмотивная. Оставить без удовлетворения». (Архив УФСБ по Владимирской обл. Д. П-2972. Протокол допроса от 26.03.1933 г. С. 33.).

Таким он был расстрелян...

Николай Николаевич Данилевский выдержал все испытания, выпавшие на его долю, моральные и физические, никого не выдал, никого не оговорил. Он оказал сопротивление своим мучителям и, несмотря на гибель, вышел победителем. Так выходил он победителем, преодолевая земное притяжение, осваивая первые, еще несовершенные отечественные самолеты...

...Данилевский был полностью реабилитирован в 1955 году. «Я глубоко убежден, – продолжая «крамольные» мысли Николая Николаевича Данилевского, пишет его сын, Константин Николаевич, – что процветание России наступит тогда, когда у нас будет уважительное отношение к людям творческого труда, прежде всего, к ученым и изобретателям, и будет обеспечено соблюдение их прав»...

 

Сайт «Храм Новомучеников и Исповедников Российских в Бутове»