К СТОЛЕТИЮ УБИЙСТВА АДМИРАЛА А.В.КОЛЧАКА


На следующий день после доклада, 5 марта 1904 г., в Михаило-Архангельской церкви, известной среди иркутян как Харлампиевская, состоялось венчание лейтенанта Александра Васильевича Колчака с Софьей Федоровной Омировой.
Этот располагавшийся неподалеку от гостиницы «Метрополь» храм был выбран не случайно. Начавшийся с деревянной постройки в 1738 г., в 1777-м это была уже красивая каменная церковь, возведенная на средства иркутских купцов, осваивавших в то время Курилы, Камчатку, Аляску. Прихожанином ее был знаменитый мореплаватель Григорий Шелихов – основатель Русско-Американской компании.
В ее стенах благословляли русских купцов-мореплавателей, отправлявшихся осваивать новые земли. Один из церковных пределов (Никольский) так и называли: «Морской».


Харлампиевская церковь. Дореволюционный снимок.


Вид на Харлампиевскую церковь с Троицкой улицы. Фото из коллекции ИГОМ.
В 1931 г. храм закрыли, разместив в нем сначала студенческое общежитие, а потом, лишив куполов, отдали под склад. В 1997 г. здание возвратили Иркутской епархии. В декабре 2009 г. состоялось первое богослужение.
Когда в 2000 г. Иркутск посетил внучатый племянник Адмирала М.В. Александров-Колчак, морской офицер и также полярник, в Харлампиевской церкви только начинались реставрационные работы, и его супруга Вера Александровна, глубоко взволнованная увиденным, решила принять крещение в только что восстановленном Князе-Владимiрском храме, заявив: «Дед в Иркутске венчался, а я здесь покрещусь».

Таинство совершал протоиерей Измаил Соколов в сослужении диакона Василия Петелина. В церковной книге, хранящейся ныне в областном архиве, сохранилась запись: «5 марта 1904 года венчались: лейтенант флота Александр Васильевич Колчак, православный, первым браком – 29 лет; дочь действительного статского советника, потомственная дворянка Подольской губернии София Федоровна Омирова, православная, первым браком – 27 лет.


Выписка из метрической книги о бракосочетавшихся за 1904 год, № 80, выданная причтом Михайло-Архангельской города Иркутска церкви жене лейтенанта Софии Федоровне Колчак.
http://www.tessier-sarrou.com/html/fiche.jsp?id=11074594&np=&lng=fr&npp=150&ordre=&aff=&r=

Поручители по женихе: генерал-майор Василий Иванович Колчак и боцман Русской полярной экспедиции шхуны “Заря” Никифор Алексеевич Бегичев; поручители по невесте: подпоручик Иркутского Сибирского пехотного полка Иван Иванович Желейщиков и прапорщик Енисейского Сибирского пехотного полка Владимiр Яковлевич Толмачев».


Александр Васильевич Колчак во время первой зимовки у полуострова Таймыр. 1900-1901 г. и Софья Федоровна Омирова-Колчак (1876–1956). В браке родилось трое детей: две девочки и мальчик Ростислав, единственный выживший. В годы войны дожидалась мужа в Крыму до последней возможности. В отличие от французского генерала Жанена и чехов, выдавших адмирала красным, англичане, снабдив его супругу необходимыми средствами, помогли ей с ребенком отплыть в 1919 г. из Севастополя в румынскую Констанцу, откуда они, через Бухарест, сумели выбраться в Париж. Софья Федоровна была похоронена на кладбище Сент-Женевьев де Буа.

Поручителями невесты были новые иркутские знакомые молодоженов, простые сибирские офицеры, готовившиеся, как и жених, ехать на войну с Японию.
Туда же отправлялся и поручитель лейтенанта А.В. Колчака – боцман Никифор Бегичев, участник экспедиции барона Э.В. Толля, которому Александр Васильевич был обязан жизнью.
«Я шёл передом, – вспоминал он впоследствии, – увидел впереди трещину, с разбегу перепрыгнул её. Колчак тоже разбежался и прыгнул, но попал прямо в середину трещины и скрылся под водой. Я бросился к нему, но его не было видно. Потом показалась его ветряная рубашка, я схватил его за неё и вытащил на лёд… Но это было недостаточно – под ним опять подломился лёд, и он совершенно погрузился в воду и стал тонуть. Я быстро схватил его за голову, вытащил еле живого на лёд и осторожно перенёс… к берегу. Положил на камни и стал звать Инькова, который стоит возле трещины и кричит: “Утонул, утонул!” – совершенно растерялся. Я крикнул ему: “Перестань орать, иди ко мне!”. Мы сняли с Колчака сапоги и всю одежду. Потом я снял с себя егерское бельё и стал одевать на Колчака. Оказалось, он ещё живой. Я закурил трубку и дал ему в рот. Он пришёл в себя. Я стал ему говорить – может, он с Иньковым вернётся назад в палатку, а я один пойду. Но он сказал: “От тебя не отстану, тоже пойду с тобой”. Я пошёл по камням, были крутые подъёмы и спуски. Он совершенно согрелся и благодарил меня, сказал – “в жизни никогда этого случая не забуду”».
Эта ледяная купель обернулась для Колчака суставным ревматизмом, жестоко мучившим его всю оставшуюся жизнь. А боцмана Бегичева он впоследствии действительно не забыл…


Боцман Никифор Алексеевич Бегичев (1874–1927) – полярный путешественник, дважды награжденный Большой золотой медалью Российской Академии Наук.

Даже и в эти радостные для него дни А.В. Колчак, помимо прочего, продолжал думать о деле.
Именно в Иркутске написал он для Академии Наук «Предварительный отчет начальника экспедиции на землю Беннет для оказания помощи барону Э.В. Толю», а также статью «Последняя экспедиция на остров Беннет, снаряженная Академией Наук для поиска барона Э.В. Толля».
Известно также, что отец его, генерал В.И. Колчак посетил 7 марта музей Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества, подарив только напечатанную в Петербурге свою книгу «Война и плен. 1853-1855 гг.» с дарственной надписью.
В ней он вспоминал о том, как выслужил свой первый офицерский чин. Оказавшись во время Севастопольской страды в самом пекле, на Малаховом кургане, Василий Иванович был одним из семи выживших защитников Каменной башни. Взявшие ее 26 августа 1855 г. французы нашли его среди трупов, отправив на Принцевы острова в Мраморном море.
Подписанная книга та до сих пор хранится в отделе редкого фонда библиотеки Иркутского университета.
Вручив отцу молодую жену, документы и бумаги для передачи в Петербурге в Академию Наук, 9 марта лейтенант А.В. Колчак вместе с боцманом Никифором Бегичевым с иркутского вокзала отправились в Порт-Артур, в распоряжение адмирала С. О. Макарова.
(В ту же примерно пору в теплушке на восток ехал и мой прадед, воевавший с японцами в одном из сибирских пехотных полков, сформированных из уроженцев Енисейской губернии.)


Иркутский железнодорожный вокзал.

Как известно, во время русско-японской войны 1904-1905 гг. А.В. Колчак был ранен, попал в плен, а по возвращении был удостоен многих наград, в т.ч. Георгиевского оружия. Мы не будем рассказывать о дальнейшей его военной карьере. Это многим хорошо известно.
Остановимся лишь на двух моментах: научных его интересах и связях с Иркутском.
30 января 1906 г. «Совет Императорского Русского Географического Общества в заседании 30 января с.г. присудил действительному члену Общества лейтенанту Александру Васильевичу Колчаку за участие в экспедиции барона Э.В. Толля и за путешествие на остров Беннета, составляющее важный географический подвиг, совершение которого было сопряжено с большими трудностями и опасностью для жизни, – свою высшую награду – Константиновскую медаль».


Письмо из Императорского Русского географического общества Морскому министру адмиралу А.А. Бирилёву от 28 февраля 1906 г. о присуждении лейтенанту Колчаку Большой Константиновской золотой медали.

По стечению обстоятельств в зале в день доклада А.В. Колчака находился географ, путешественник и писатель В.А. Обручев, который именно под впечатлением от услышанного написал известный научно-фантастический роман «Земля Санникова».
А.В. Колчак был четвёртым из полярных путешественников, награждённых этой почётной наградой. До него ею были удостоены трое знаменитых полярных исследователей: норвежец Фритьоф Нансен, швед Нильс Норденшёльд и русский морской офицер, тоже гидрограф – Н.Д. Юргенс.
Награждены были и другие участники экспедиции. В том числе, благодаря настойчивому ходатайству самого Колчака, его спаситель боцман Бегичев.
Арктические походы принесли Колчаку в неполные тридцать лет славу и авторитет в области гидрографии; неофициально его стали называть Колчак-Полярный.


Большая Золотая Константиновская медаль – высшая награда Императорского Русского Географического Общества, учрежденная в 1846 г.

Отмечено было имя А.В. Колчака и на фризе здания Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества в Иркутске, в котором он не раз выступал.
Еще при постройке в 1883 г. там были начертаны имена 12 ученых-исследователей восточных окраин России: Беринга, Врангеля, Георги, Гмелина, Гумбольдта, Крашенинникова, Ледебура, Мессершмидта, Миддендорфа, Миллера, Палласа и Стеллера. В 1901 г., когда отмечался полувековой юбилей Восточно-Сибирского отдела, к ним прибавили имена еще шести ученых: Маака, Максимовича, Норденшельда, Пржевальского, Турчанинова и Черского.
Имя полярного исследователя А.В. Колчака стало по счету 19-м. До сих пор свободными остаются еще 11 табличек…



А в Иркутске А.В. Колчаку довелось побывать еще трижды. Был он здесь проездом в 1911-м и в начале октября 1918-го. В последнем случае он ехал в Омск, чтобы занять должность военного и морского министра Директории. На место прибыл 13 октября, 4 ноября стал министром, а 18 ноября казачьи офицеры арестовали членов Директории, провозгласив адмирала А.В. Колчака Верховным Правителем России.
Однако даже в это сложное время, когда перед ним стояли сложные военно-политические задачи, Александр Васильевич не забывал о науке, о дорогом его сердцу Русском Севере.
В 1919 г. Совет Министров Верховного Правителя, располагавшийся в это время в Иркутске, принял решение отправить экспедицию в устье Лены, чтобы построить там порт, который бы мог принимать грузы, направляемые союзниками в Сибирь по морю.


Здание Русско-Азиатского банка на углу Большой (Маркса) и Амурской (Ленина) улиц в Иркутске, в котором в 1919 г. заседал Совет министров Правительства адмирала А.В. Колчака.

Руководителем экспедиции адмирал утвердил своего старого знакомого – только что вернувшегося из Англии русского морского офицера, гидрографа и путешественника Федора Андреевича Матисена.
Дружили они еще со времен учебы в Морском корпусе. Оба участвовали в полярной экспедиции барона Э.В. Толля, а затем в его поисках, сражались с японцами, попали в плен, а после окончания войны были отпущены Японским императором на родину.
Оба нашли свою смерть в Иркутске. На следующий год после расстрела Колчака Матисен скончался в иркутском военном госпитале от сыпного тифа.
Могил обоих не существует: тело адмирала было спущено под лед в Ушаковку, а на месте упокоения Матисена на Иерусалимском кладбище новые хозяева жизни устроили парк культуры и отдыха трудящихся.


Федор Андреевич Матисен (1872–1921) в Иркутске бывал в 1902 и 1903 гг. По возвращении из экспедиции 1919 г., начавшейся в июле, Матисен держал 6 декабря отчет перед собранием членов Географического общества всё в том же историческом здании на берегу Ангары, в котором не раз выступал его друг Колчак.

За неполное пятнадцатимесячное правление большевики, как могли, мстили ему – десятилетие за десятилетием. Искажалась не только политическая история, но и развитие российской науки. Из летописей Русских полярных экспедиций вымарывалось не только имя А.В. Колчака, но и барона Э.В. Толля. В конце концов, оказалось, что ценные коллекции Толля были собраны вовсе не им. «В советских газетах, – писал в воспоминаниях контр-адмирал В.К. Пилкин, – называется какой-то “советчик”, якобы нашедший эти коллекции, но это или недоразумение, или обман. Коллекции были найдены Колчаком…»
Была уничтожена надпись «Колчакъ» на фризе исторического здания Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества. Восстановили ее только в феврале 2007 г.
Безжалостной чистке подверглись даже географические карты. Название «остров Колчак» в Таймырском заливе просуществовало до 1937-го, когда его переименовали в «остров Расторгуева», несмотря на то, что это был уже второй (!) остров с таким названием, получивший имя в честь другого участника экспедиции барона Толля, урядника Якутского казачьего полка. Так и существовали два острова с одним и тем же названием вплоть до …2005 г., когда правительственным решением, несмотря на противодействие красноярских депутатов-коммунистов, ему было возвращено первоначальное название. Правда, по небрежности вместо «остров Колчак» он стал именоваться «островом Колчака».
Были присвоены также результаты отправленной А.В. Колчаком экспедиции Ф.А. Матисена 1919 г., заложившей основание в устье Лены северного порта Тикси, а также положившей начало изысканиям и добыче там залежей каменного угля. В 1921 г. исследователь опубликовал в Иркутске отчет начатой по инициативе Верховного Правителя экспедиции. В «самых правдивых и точных» советских энциклопедиях она без зазрения совести названа «Первой советской полярной экспедицией».
Даже боцмана Никифора Бегичева, спасшего, как известно, жизнь А.А. Колчаку, стремились приспособить к делу. Смерть его 18 мая 1927 г. во время зимовки в тундре от цинги приписали одному из его спутников – колчаковскому офицеру Василию Натальченко. Версию эту представил в 1947 г. в своей повести в стихах «Русский человек Бегичев» поэт и журналист Казимир Лисовский, подчеркивая, что предполагаемый убийца всё еще жив и на свободе. Генпрокуратура СССР направляла даже на Таймыр следственную бригаду. Слава Богу, на сей раз обошлось без безвинных жертв: было установлено, что Бегичев действительно скончался от цинги.
http://www.pravda.ru/culture/2003/4/67/189/5309_begichev.html
Казимир же Лисовский, уроженец Винницкой области, которого называли «самым сибирским поэтом», перестроившись, разразился в годы оттепели новой эпохальной поэмой «Сумасшедший поезд» (1966), представлявшей из себя жизнеописание Колчака.


Н.А. Бегичев. Скульптурная реконструкция по черепу по методу Герасимова.

И еще один штрих к истории о преднамеренном принижении роли А.В. Колчака во внеполитической сфере его деятельности, касающийся основания Иркутского университета.
Мысль об открытии университета – история давняя.
Формально о его создании было объявлено 13 августа 1918 г. на заседании Иркутской городской думы в присутствии министра народного просвещения Директории В.В. Сапожникова. Однако официальный акт был подписан всё же 26 апреля 1919 г. Верховным Правителем. На постановлении Совета министров прежнего правительства в тот день адмирал наложил резолюцию: «Утверждаю. Колчак».
Напомним, что еще в 1916 г. в письме к Председателю Совета министров Российской Империи князю Н.Д Голицыну последний министр народного просвещения Н.К. Кульчицкий сообщал, что в связи с Иркутским университетом он уже заручился поддержкой Императора Николая II, предлагал открыть его в 1919 году и, приурочив событие к 25-летию восшествия Государя на Престол, присвоить ему Высочайшее Имя.
Таким образом, А.В. Колчак как бы исполнил Царскую волю.


Профессора и преподаватели открывшегося в Иркутске университета. Фото Р. Каупе. Собрание Научной библиотеки ИГУ.
Студенты первого выпуска Иркутского университета с профессорско-преподавательским составом. 1921 г. Собрание Р. Берестенева.


В постановлении Совета Министров от 26 апреля 1919 г. «Об учреждении государственного Иркутского университета» говорилось: «Иркутский государственный университет считать открытым с 15 сентября 1918 года в составе историко-филологического и юридического факультетов, с предоставлением права министру народного просвещения открыть в сроки, установленные по соглашению с попечительным комитетом, физико-математический и медицинский факультеты».
Историко-филологический факультет включал историческое и славяно-русское отделения; вскоре было открыто восточное отделение, где преподавались санскрит, монгольский, китайский, тибетский и японский языки. А медицинское отделение в том же 1920 г. было преобразовано в самостоятельный факультет.
12 июня Иркутскому университету были переданы здания 1-й школы прапорщиков и Красных казарм на Казарменной улице под Анатомический институт медицинского отделения.
Выделившийся впоследствии из университета Иркутский медицинский институт закончила моя мама, а папа – исторический факультет. Так что в какой-то степени своим образованием они обязаны Верховному Правителю, в столь грозное время, накануне собственной гибели, позаботившемуся о получении сибиряками высшего образования.
И еще: иркутская эта история гармонирует с другими подобными действиями Александра Васильевича того времени. Значительные ассигнования отпускались им на нужды высшего и народного образования. Для сибирских и уральских ученых он был своим человеком. В январе 1919 г. по его инициативе в Томске был создан Институт исследования Сибири – прообраз Сибирского отделения Академии наук.


Продолжение следует.

источник