Ход Северной войны для дальнейшего продолжения наступательных действий настоятельно требовал от России сильного флота на Балтике, не уступающего по мощи шведскому. Понимая это, Петр Великий всеми силами старался в кратчайшие сроки усилить уже имеющуюся балтийскую эскадру современными «тяжелыми» кораблями. Помимо закупки военных кораблей за границей – в Англии, Голландии и Франции – для постройки отечественного флота были учреждены собственные верфи в Воронеже, на реке Сясь, в Олонце – на реке Свири, в Старой и Новой Ладоге и многих других местах, пригодных для строительства кораблей, а чуть позже, когда Невским территориям перестало угрожать шведское вторжение, было устроено Адмиралтейство в Петербурге.
«Полтава» не была первым русским линкором вообще: это гордое звание досталось 58-пушечному линейному кораблю «Гото Предестинация», спущенному на воду Воронежским адмиралтейством 8 мая (27 апреля по старому стилю) 1700 года. Не была «Полтава» и первым линкором на Балтике: еще в 1710 году на Ладоге были спущены на воду четыре линкора типа «Рига» (бывшие, правда, маломаневренными и слабомореходными). Но «Полтава» наследовала и первому, и вторым. С ладожскими линкорами ее роднило предназначение: как и они, первый линкор петербургского Адмиралтейства строился специально для Балтийского флота. А с воронежским — личности создателей: как и «Гото Предестинацию», «Полтаву» проектировал лично царь Петр Алексеевич, а руководил строительством обоих кораблей мастер Федосей Скляев.
Однако «Полтава» стала первым полноценным линейным кораблем Балтийского флота, построенным на Адмиралтейских верфях. Выбор названия нового корабля был не случаен – в честь места, где прошло решающее сражение Северной войны, закончившееся уничтожением шведской королевской армии. Появление отечественного парусника такого класса продемонстрировало возросшее мастерство русских кораблестроителей и их способность строить мощные и современные корабли, не уступающие зарубежным образцам. Начавшееся с «Полтавы» создание сильного линейного флота означало, что Российская империя становилась настоящей морской державой и пришло время пересматривать отношения с европейскими странами. «Полтава» стала еще одним олицетворением того, что Россия прочно заняла место среди доминирующих государств Европы.
Общие характеристики «Полтавы»
Согласно книге Ф.Ф. Веселаго «Список русских военных судов с 1668 по 1860 год» длина корабля «Полтава» по гондеку равнялась 130 английским футам 8 дюймам (39,82 м), ширина по набору корпуса без учёта обшивки равнялась 38 футам 4 ½ дюймам (11,69 м), глубина трюма (интрюма) – 15 футам 2 ½ дюймам (4,6 м). Длина корабля между штевнями составляла 34,6 м. Свесы и наделки, а также обшивка корпуса при измерении размерений корабельного корпуса не учитывались, поэтому реальные размеры корабля были намного более внушительными. Точное значение водоизмещения «Полтавы» не известно, но по различным оценкам оно составляло от 1100 до 1200 тонн. Обводы корабельного корпуса были немного острее, чем у кораблей-предшественников («Риги», «Выборга», «Пернова» и др.), построенных на Олонецкой, Новоладожской и Сясьской верфях, но тем не менее они оставались достаточно полными. Шпангоуты выше нижнего бархоута имели сильный завал внутрь, тем самым затрудняя абордаж судна противником. Толщина обшивки корпуса составляла приблизительно 5 дюймов (12,7 см).
Парусное вооружение «Полтавы» скорее всего следовало характерной для ранних кораблей петровской эпохи голландской традиции, внешне выраженной «в использовании эзельгофтов „клювообразной“ формы, огромных эксцентрично висящих блоков фалов нижних реев, треугольной латинской бизани, а также низком креплением топенантов, что приводило к заметному провисанию нижних реев». В отличие от ранних петровских кораблей, «Полтава» несла брамсели (третий ярус парусов), устанавливаемые на фок- и грот-мачтах корабля с парусным вооружением фрегата.
О якорном вооружении «Полтавы» точных сведений не сохранилось. Во всяком случае, пока документальных архивных источников не обнаружено. Однако можно с большой уверенность сказать, что на корабле были установлены «английские» якоря. Из росписи, предоставленной Крюйсом графу Апраксину «о припасах какие надлежит с Воронежа зимним путем или водою привезти», написанной 22 июня 1712 года следует: «Для кораблей Выборга, Риги, Перноу 9 якорей от 75 до 77 пуд. Для Полтавы 4 или 5 якорей от 90 или 95 пуд (≈1,5 т), для кораблей которые ныне на стапель поставляются или зачинаются строить 12 или 15 якорей от 110 до 115 пуд. Все тяжелые канаты от 14 до 20 дюймов толщиною надлежит сюда привесть ежели годны по осмотру капитана Гофта…».
Вооружение корабля
Петр I уделял огромное внимание артиллерийскому вооружению строящихся кораблей. Появление пушек новых пропорций было напрямую связано с увеличением мощности бортового залпа, что было неоспоримым преимуществом в бою. Они были легче орудий аналогичного калибра предшествующего времени, что позволяло устанавливать на борту более мощную артиллерию без ущерба для его остойчивости. О таких изменениях свидетельствует сравнение «Ведомости о пушках, потребных на корабли» от 7 апреля 1715 года с табелем от 3 мая 1715 года. Согласно ведомости первоначально на «Полтаве» предполагалось установить двадцать два 18-фунтовых, двадцать два 8-фунтовых и восемь 3- или 4-фунтовых орудия. Однако в мае корабль был вооружен двадцати двумя 18-фунтовыми, двадцатью 12-фунтовыми и двенадцатью 6-фунтовыми пушками. Теперь при выстреле из всех орудий одного борта мощность залпа составляла 354 фунта. Помимо этого, надо отметить, что вопрос о вооружении кораблей артиллерией стоял довольно остро.
Продолжающаяся война со Швецией требовала огромных материально-технических ресурсов и корабли Балтийского флота часто комплектовались не только отечественными пушками, но и закупленными за рубежом или захваченными у противника в боях. Кроме того, орудия одних калибров в связи с нехваткой могли заменяться на другие, о чем свидетельствует тот же табель от 3 мая 1715 года, с припиской Петра I: «Ежели не могут управиться литьем, то возможно подспорье учинить сим образом: где доведется на которых кораблях имеет внизу 18-ти фунтовыя, тут по нужде возможно тяжелые 12-ти фунтовыя употребять, где 8-ми фунтовыя на верхней палубе, тут можно 6-ти фунтовыя употреблять, которые ныне на скампеях, а на их место взять с Воронежа долгия 6-ти и 4-х фунтовыя, а 24-х фунтовыя на низу и 12-ти, кои на верхней палубе, конечно надобно новой пропорции». В бою применялся достаточно разнообразный арсенал снарядов – от обычных ядер и картечи до книппелей – скрепленных между собой цепью ядер, которыми разрушали такелаж и рангоут вражеского корабля.
Помимо артиллерийского вооружения на «Полтаве» имелся значительный арсенал холодного и огнестрельного оружия, который использовался экипажем в абордажном бою и во время десантных операций. Офицеры корабля носили шпаги и были вооружены пистолетами. Штатным оружием морских солдат были пехотные солдатские шпаги и фузеи нового образца со штыками. Также они вооружались морскими мушкетонами (для флота их производили на Олонецких металлургических заводах) – эффективным огнестрельным оружием ближнего боя, которое позволяло стрелять как зарядами картечи, так и пулями. Кроме того, абордажные команды пользовались боевыми топорами и древковым оружием – протазанами, пиками и даже рогатинами, которые поставлялись на флот по остаточному принципу. Происхождение штатного холодного и огнестрельного оружия могло быть разнообразным, безусловно, основная часть поступала на корабли с отечественных оружейных заводов, но также Петр I закупал его и за рубежом, кроме того, немалую часть составляло трофейное оружие.
Декор
Украшение парусного корабля XVIII века представляет собой сложную, зачастую многофигурную композицию, состоящую из рельефов и круглой скульптуры, объединенных в единый художественный ансамбль общим идеологическим замыслом. За основу декоративного убранства линейного корабля «Полтава» Петром Великим был выбран миф о Фаэтоне. Древнегреческий персонаж ассоциировался у современников с «надменным Карлом», низверженным русским царем в Полтавский баталии, как злополучный герой мифа Зевсом: «И единым словом сказать: вся неприятельская армия Фаэтонов конец восприяла» (из письма Петра Великого). Эти заключения можно сделать при внимательном изучении знаменитой гравюры Питера Пикарта (ок. 1668-69–1732 (?), изображающей линейный корабль «Полтава». Несмотря на относительно схематичное изображение корабля с технической и кораблестроительной точек зрения, на нем ясно и довольно детально передано композиционное решение декоративного убранства «Полтавы». Кроме того, сохранились две скульптурные композиции, изображающие Георгия Победоносца, убивающего дракона, исполненные, вероятно, мастером-резчиком Робертом Гейснелом, работавшим в России с 1698 года, или же его учениками. Резные рельефы Георгия Победоносца выполнены в стилистике начала XVIII века, для которой характерна обобщенная моделировка фигур с довольно приблизительной трактовкой форм. При этом композиция рельефов полна динамики и внутреннего напряжения, а позолота усиливает общий драматический эффект. Аллегорическая фигура является центром носовой композиции корабля. Говоря о «Полтаве», нужно отметить, что пока отсутствуют документальные или изобразительные материалы, по которым можно было бы точно сказать, что она собой представляла. Но анализ имеющихся отечественных и зарубежных исторических материалов конца XVII – начала XVIII века, в первую очередь английских, поскольку во время постройки «Полтавы» Петр I окончательно отдал приоритет английской кораблестроительной школе, чертежей корабля «Ингерманланд», модели корабля «Святой Андрей», фрегата «Россия», гравюры А. Зубова «Панорама Петербурга» 1716 года и других документов можно с уверенностью сказать, что для украшения носовой части «Полтавы» был выбран образ льва.
Еще одним отличием корабля «Полтава» от других современных ему кораблей являлось отсутствие на нем общепринятой в то время прогулочной галереи во всю ширину кормы (вместо кормовой галереи на «Полтаве» имелась небольшая лоджия с полукупольным верхом и выступающим балкончиком). Корму по горизонтали прорезали два этажа окон с мелкой расстекловкой. Почти всю поверхность кормы покрывала резьба высокого рельефа.
Экипаж
Служба на кораблях всегда была очень не простым, тяжелым делом и постоянным нервным напряжением. Специфические условия морской службы были сильнейшим стрессом для молодых рекрутов, бывших крестьян, отправлявшихся служить на всю жизнь и никогда до этого не видевших моря. Принимая это во внимание, Пётр I старался определять на флот новобранцев из северных приморских областей Российской империи или жителей речных и озерных краев.
Несмотря на рекрутские наборы, флот постоянно испытывал нехватку нижних чинов, в результате чего некоторые корабли вынуждены были выходить в море с неполным экипажем или оставаться в порту. Хотя по штату численность экипажа «Полтавы» варьировалась от 300 человек при оборонительных действиях флота до 460 человек при наступательных, за время своей службы она редко была укомплектована полным экипажем согласно штатному расписанию. Так, в июне 1714 года экипаж «Полтавы» состоял из 351 человек, а к 17 (28) июля этого же года — из 338 (149 моряков и 189 солдат), в июле 1716 года — из 446, в марте 1721 года — из 292.
Помимо постоянного недобора нижних чинов численность экипажа сокращалась и из-за гигиенической обстановки на кораблях. Условия жизни и службы в стесненном пространстве корабля оставляли желать лучшего. Матросы спали в сырой одежде, которую практически нельзя было высушить или поменять на чистую. Небольшие внутренние помещения со спертым, затхлым воздухом, гнилостная застоявшаяся вода на дне корабля, отсутствие нормальной вентиляции, скопление большого количества людей приводили к ужасной антисанитарии. Низкий уровень гигиены и качество пищи довольно часто приводили к заболеваниям среди личного состава. Прежде всего, матросы страдали от желудочно-кишечных расстройств, цинги и простудных заболеваний. Все это не ускользало от внимания царя, который ревностно относился к флоту. Стараниями Петра I условия гигиены на флоте, оставаясь достаточно низкими, к 20-м годам XVIII века постепенно изменялись в лучшую сторону.
Служба
Боевая служба линкора "Полтава" оказалась недолгой. 2 мая 1713 года линкор отправился в свою первую кампанию — в крейсерство к Березовым островам, в составе котлинской эскадры вице-адмирала Корнелиуса Крюйса. До августа 1717 года корабль участвовал во всех кампаниях, пока во время погони за шведским капером не села на мель, получив заметные повреждения. На ремонт «Полтава» встала к стенке Адмиралтейства и вновь вернулась к Котлину в апреле 1720 года. Но 9 мая 1721 года во время шторма линкор потерял две мачты и встал на ремонт в гавани Котлина, а с 1723 года перестал выходить в море совсем: как писала Адмиралтейств-коллегия, «оный корабль хотя б готов, однако ж в компании лутче ему не быть, понеже стар и недействителен в море». Два года спустя корабль разоружили, и следующие семь лет он простоял в ожидании ремонта, которого так и не дождался, и был разобран…
Подготовил Ф. Бакланов
