22 Января [1926 г.]. [Оригинал. Напечатано на машинке.]
Дорогая моя Кисинька,
Вчера получил Твоё письмо, которое, видимо, разошлось с моим. Бедная моя Олесинька - Ты все горюешь, что я не еду... Я и сам измучился этой неопределенностью, [...]. С визами ген.[ералов] Абрамова и Р[.]совского задержка, решил, если они долго задержатся, ехать, не повидавшись с ними, и связаться письменно. Во всяком случае, ясно, что до 1-го [февраля 1926 г.] не выбраться. Все распоряжения отдаю и расчеты строго на отсутствие на 2 - 2 У месяца. Решил вызвать в Брюссель Шатилова и Хольмсена[1], дабы сразу по приезде не быть на ноле в Париже. Ник. [олай] Мих. [айлович] [Котлярев- ский] проведёт в Брюсселе 1 - 2 дня и проедет во Францию, где подготовит мне все нужные свидания. Здесь проект мой встречен весьма сочувственно, как среди членов Армии, так и дружественных нам кругов.
Армия была значительно до этого подготовлена [.] Петруша.
28Января [1926 г.]. [Оригинал. Напечатано на машинке.]
Дорогая моя Кисинька,
Задержка с визами - до сих пор не имею телеграммы от Хольмсена о высылке французской визы, до сих пор не имею еще и Сербской, хотя мои паспорта уже неделю в министерстве. Обещают поставить сегодня. Завтра еду в Белград и узнаю.
Нет худа без добра. Быть может Варя, наконец, родит и Ник. [олай] Мих. [айлович] [Котляревский] сможет ехать со мною. Помимо того, что он мне крайне необходим в Париже, мало улыбается и перспектива оказаться в купе с агентом какого-нибудь торгпреда или политотдела...
Весьма опасаюсь, что роды Вари пройдут тяжело, по словам врачей, она переносит уже с 17-го. Графиня и Ник. [олай] Мих. [айлович] [Котляревский] очень волнуются за исход.
Куда ни глянешь - всюду горе. Бедный А. Ф. Петров умирает в Панчево от рака в желудке. Написал мне трогательное письмо. Генерал Ткачев[2] также при смерти. Несчастный Андросов умирает вот уже несколько месяцев; не знает, что для него легче,- это длительное умирание, или смерть возможно скорее. У Артифексова кровь идет горлом, жар ежедневно. Завтра его везут в Белград. Колчина увезли третьего дня, будут вырезать ребро для выпускания из плевры. Сегодня делали операцию Дуднику (старое ранение в колено), не исключена возможность, что ногу придется отнять.
На этом длинном скорбном перечне кончаю. Из Парижа сведения самые грустные - происки и подлая игра как никогда. Враги готовятся справлять тризну по мне и Армии...
Погода второй день весенняя.
Радуюсь скоро обнять Тебя и отдохнуть душою с Вами, мои дорогие. Крепко целую Тебя и деток. Всем привет.
Да хранит Вас Господь,
Петруша.
31 января [ноября - дек. - янв. 1926 - Автограф. Чернила. Даты - более поздняя надпись карандашом.]
Как ни испытан я ударами судьбы и всякого рода испытаниями, но, положительно, приходится напрягать все силы, чтобы сохранить самообладание и не послать всё к чёрту!
С моим отъездом опять задержка и на неопределенное время. Из ряда писем ясно видно, что до окончания Зарубежного съезда[3] (будь он трижды проклят!) всякие переговоры мои в Париже с нужными мне лицами бесполезны. Не только надеяться на получение обещанных денег, но и на выяснение будущих возможностей сейчас нельзя. К тому же, как ни старался я скрыть мои предположения, мой предстоящий приезд стал известен, и вокруг него уже теперь поднят шум, который мне ещё больше затруднял бы работу... Долго перечислять всё, но при сложившихся обстоятельствах поехать сейчас в Париж я не могу. Здесь тоже дела - столько, что едва справляюсь. Приходится перестраивать все отделы Р.О.В.С.[4], чтобы заткнуть все дыры, пережить 4 - 5 месяцев до того времени, когда надеюсь новые средства добыть. Написал [...], прося и настаивая на продолжении Наших Шагов и выехать как только смогу надеяться на то, что моя поездка что-либо осязательное даст.
На настоящее время выехать не могу . Могу предложить Тебе приехать сюда с тем, что мы выедем вместе, как только я смогу отсюда выехать. Я не знаю только, когда состоится съезд, он не раз уже откладывался, но, по-видимому, он будет в конце Марта. Если Ты приедешь к 15-му, то мы проведем здесь 6 недель, после чего я [...]. Т.к. моя поездка продолжится не менее 2 месяцев, то я до Пасхи[5] [6] [7] пробуду у Вас. Не знаю, что и советовать - реши сама. Я, конечно, страшно бы хотел Твоего приезда, взвесь всё. Может случиться, что, по получению какого-либо известия, мне придется выехать и через несколько дней после того, как Ты сюда приедешь.
Вот 4 месяца как я живу в мучительной неопределённости, в неуверенности даже за завтрашний день. Личной жизни нет, кругом подлые сплетни, зависть, злоба. Ни одного светлого луча, если не считать дружной поддержки нескольких помощников - старших Начальников. Лампе12 , Абрамов, Витковский12 , Барбович12 , Зборовский12 , [...] в этом деле показали редкое единодушие, исключительное понимание обстановки, полную готовность ради пользы общего дела отказаться от всего личного...
Мне трудно писать обо всём том, что происходит. Приходится убеждаться, что без меня, малодушие и лицемерие Н.[иколая] Н.[иколаевича][8] [9] [10] безграничны. Кроме как на себя рассчитывать не на кого и надо действовать, совершенно ни с кем не считаясь.
По получении этого письма телеграфируй, приедешь ли и когда. Так хотел бы Тебя видеть, моя любимая. С Тобою одной я отдыхаю душой.
У Ник. [олая] Мих. [айловича] [Котляревского] родился сын. Всё прошло вполне благополучно. Мальчик 10 фунтов весу. Роды длились всего 4 V2 часа. Назовут Владимиром. Я крещу.
Бедному Дуднику отрезали ногу выше колена. Очень плох старик Колчин. Андросов медленно угасает. У Артифексова определили поражение правого легкого. Кругом одно горе.
Крепко, крепко Тебя, моя маленькая, целую, также деток. Так радовался их видеть, но видно не судьба. Да хранит Вас Господь.
Петруша.
Телеграфируй же по получении письма.
Высылаю деньги на февраль и на Твою дорогу, 4000 франков на имя мама, дабы в случае, если решишь ехать, Тебе их не ждать.
23 апреля [1926 г.]. [Автограф, чернила.]
Дорогая моя Кисинька.
Приехал сегодня в 12 час. [ов] дня, встреченный мама и Алешкой, он вырос, щеки как свежее яблоко, тараторит без умолку и необыкновенно [...] , - волосы песочного цвета и [...]. От меня не отходит ни на шаг, и сейчас, после завтрака, едва удалось его отправить гулять. [.] весьма похорошела и посвежела; такая же добрая и милая, всё старается, чтобы всем было лучше. Катя, Таня и Александра также поздоровели - [.] видимо [...].
Дом меня просто очаровал. Ты мне подробно о нём рассказывала, но я не мог себе представить, что всё так прекрасно устроено: уютно, красиво и удобно. Буквально ничего нельзя изменить, переставить или перевесить, всё на своем месте лежит. Чистота такая, что хоть на выставку.
Кстати - прошу тебя привезти мне портрет [...], вынуть из рамы и свернуть в трубку - это не составит затруднений в дороге.
Сейчас я жду возвращения Петра. Завтра поеду за до[... ]. Пока, благодаря хлопотам [.] устроена и Анна. В[... ],- это большое достижение.
Спешу отправить письмо. Целую Тебя, моя любимая Киська.
Петруша.
Петру Николаевичу Врангелю было всего пятьдесят лет, когда он скончался от болезни желудка, обострившейся, по мнению врачей, на нервной почве[11]. Случилось это в 1928 году в Бельгии, а год спустя правительство Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев разрешило перезахоронить прах генерала в Белграде. Гроб с телом Врангеля провезли на лафете через весь город. За лафетом несли более 200 венков. Отдельно двигалась колонна русских священников, отдельно - сербских. Процессия растянулась на несколько километров. Больше всего тут было недавних офицеров и солдат в русской форме. Они приехали из разных концов Европы. Все помнили, чем обязаны своему предводителю. Они скорбели о кончине генерала Врангеля. Но, безусловно, самым большим горем среди собравшихся на похоронах, было горе Ольги Михайловны Врангель, жены, друга и самого близкого соратника генерала.
Материалы подготовлены к изданию при содействии научных конкурсов Российского государственного научного фонда, Московского научного фонда, Института "Открытое общество", Фонда Сороса, а также Фонда Фулбрайта, предоставившего возможность для 8-месячной стажировки в Стэнфордском университете США. Проведя все эти месяцы в читальном зале архива Гуверовского института войны, революции и мира Стэнфордского университета и его библиотеке, я неизменно убеждался в высоком профессионализме и безграничной доброжелательности сотрудников данного коллектива во главе с директором доктором Еленой Даниелсон, за что выражаю им искреннюю признательность.
Выражаю глубочайшую благодарность Ю.Н. Емельянову и С.В. Карпенко за неоценимую поддержку при подготовке документов к публикации.
© Hoover Institution on War, Revolution and Peace, 2004.
© Выявление документов, подготовка текстов к печати,
предисловие и комментарии Андрей Квакин, 2004.
[1] Хольмсен Иван Алексеевич (1865 - 1941) - генерал-лейтенант. Закончил Николаевскую академию Генерального штаба в 1896 г. Участник похода в Китай 1900 - 1901 гг. В 1901 - 1906 гг. - военный агент (атташе) в Афинах, с 1906 г. - в Константинополе. В 1910 г. - генерал-майор. На фронт 1-й мировой войны выступил командиром бригады 1-й гренадерской дивизии. Георгиевский кавалер. В 1915 г. в должности командующего той же дивизии попал в плен в ходе Августовской операции. В 1917 г. обменен и находился в Норвегии. Зимой 1918 г. - помощник начальника председателя Особой военной миссии генерала Геруа в Лондоне. В марте 1919 г. назначен главой русской военной делегации в Берлине, занимался возвращением захваченного Германией русского вооружения белым армиям. В 1919 г. - представитель ВСЮР, в 1920 - 1922 гг. - Русской армии в Германии, с 1922 г. - в Париже. С организацией РОВСа становится начальником 1-го отдела (в Париже) до 1930 г., когда был назначен главным казначеем РОВСа. После похищения генерала Миллера в 1938 г. сдал должности по РОВСу и переехал в Норвегию. Скончался в Осло.
[2] Ткачев Вячеслав Матвеевич (1885 - 1965) - генерал-майор. Из кубанских казаков, закончил Нижегородский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище в 1906 г. и Офицерскую воздушную школу в 1912 г. В 1912 - 1914 гг. служил в 11-м корпусном авиаотряде, участник в 1-й мировой войне, с 1914 г. - начальник 20-го корпусного авиаотряда, затем командовал авиационным дивизионом, с 1916 г. - инспектор авиации Юго-Западного фронта, был произведен в полковники, с июня 1917 г. - начальник полевого управления авиации и воздухоплавания при Ставке Верховного главнокомандующего. С мая 1919 г. - начальник авиаотряда Кавказской армии, был произведен в генерал-майоры, а с апреля 1920 г. - начальник авиации Русской армии. В ноябре 1920 г. с остатками Русской армии эвакуирован из Крыма в Турцию. С 1921 г. жил в Югославии, служил в югославской авиации, с 1924 по 1934 гг. являлся председателем Общества воздушного флота 4-го отдела РОВС, затем работал преподавателем в русской мужской гимназии, в 1937 г. принял югославское гражданство. От сотрудничества с гитлеровцами отказался, после освобождения Югославии Советской армией был арестован в октябре 1944 г. и вывезен в СССР, где в августе 1945 г. приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. По освобождению в 1955 г. поселился в Краснодаре, где написал воспоминания по истории русской авиации.
[3] Российский зарубежный съезд 4 - 11 апреля 1926 г. в Париже. Идея о созыве съезда, который мог бы представлять всю российскую эмиграцию, возникала неоднократно, начиная с 1919 г. В июне 1925 г. в результате переговоров Группы патриотических деятелей (председатель - А.Я. Трепов) с Русским национальным комитетом (М.М. Федоров) и Торгово-промышленным союзом (Н.Н. Денисов и С.Н. Третьяков) было создано инициативное бюро, а на собрани свыше 100 эмигрантских организаций, состоявшемся в Париже 13 сентября 1925 г., образован Организационный комитет по созыву Российского зарубежного съезда. В задачи
Комитета входили: изыскание денежных средств, выработка положений и регламента съезда, разработка программных вопросов. Через сеть местных организационных комитетов и избирательных комиссий Центральный организационный комитет провёл выборы делегатов на съещд. Однако съезд собрал представителей только одного крыла эмиграции (монархического, поддерживающего великого князя Николая Николаевича), поэтому ни его резолюции, ни созданный на съезде Русский зарубежный комитет, (от участия в котором отказалась торгово-промышленная группа) не могли сплотить эмиграцию.
[4] РОВС - Русский общевоинский союз - основан в Париже в 1923 г. П.Н. Врангелем. Во время 2-й мировой войны входил в НОРВО. В настоящее время отделы Союза существуют в США, Аргентине и России (в Москве и Санкт-Петербурге).
Ко всему прочему задержка в визах, которых нет. [Примечание П.Н. Врангеля].
[5] Пасха в 1926 г. отмечалась 19 апреля по старому стилю, т.е. 2 мая по новому стилю.
[6] Лампе фон Алексей Александрович (1885 - 1967) - из дворян, сын офицера. Закончил 1-й кадетский корпус в 1902 г., Николаевское инженерное училище в 1904 г., академию Генштаба в 1913 г. Офицер лейб- гвардии Семеновского полка. Полковник, генерал-квартимейстер штаба 8-й армии. В Добровольческой армии с 5 апреля 1918 г. в подпольном центре в Харькове, с 25 августа 1918 г. - в резерве чинов при штабе Главнокомандующего ВСЮР, с конца 1918 г. - начальник оперативного отдела штаба Кавказской Добровольческой армии, на 22 января 1919 г. - в резерве чинов при штабе Главнокомандующего. В 1918 - 1919 гг.
- редактор газеты «Великая Россия», затем старший адъютант отдела генерал-квартирмейстера штаба Кавказской армии, с 11 ноября 1919 г. - старший адъютант (начальник оперативного отдела) генерал- квартирмейстера штаба Войск Киевской области. Эвакуирован из Одессы. 30 мая 1920 г. возвратился в Русскую Армию в Крым (Севастополь). С 1920 г. исполняющий должность военного агента в Дании, с 1921 г. - военный представитель Главнокомандующего в Германии. Генерал-майор. В эмиграции в Германии (В Берлине), с 1924 г. - начальник 2-го отдела РОВС, с 1946 г. - в Париже, помощник начальника РОВС, с 1949 г.
- одновременно заместитель председателя Совета Российского Зарубежного Воинства, с 1954 г. - 1-й помощник начальника РОВС, с 25 января 1957 г. - начальник РОВС, на ноябрь 1951 г. - заместитель председателя объединения лейб-гвардии Семеновского полка, к 1967 г. - сотрудник журнала «Военная Быль». Умер 28 мая 1967 г. в Париже.
[7] Витковский Владимир Константинович (1885 —1978) — Генерал-лейтенант, окончил 1-й кадетский корпус и Павловское военное училище в 1905 г. Участвовал в Первой мировой войне в рядах лейб-гвардии Кексгольмского полка, в 1917 г. был произведен в полковники и назначен командиром 199-го пехотного Кронштадтского полка. Весной 1918 г. вступил в 1-ю Отдельную бригаду русских добровольцев полковника М.Г. Дроздовского, с июня — командир Солдатского батальона, с июля — командир 2-го Офицерского стрелкового полка, с ноября—командир бригады 3-й дивизии, в декабре был произведен в генерал-майоры. С февраля 1919 г.— начальник 3-й (с августа— Стрелковая генерала Дроздовского) дивизии, в апреле 1920г. был произведен в генерал-лейтенанты, с 4 (17) августа—командир 2-го армейского корпуса. В ноябре 1920 г. с остатками Русской армии генерала П. Н. Врангеля эвакуировался в Турцию, в Галлиполи командовал 1-й пехотной дивизией, в Болгарии в 1921—1922 гг.— 1-м армейским корпусом. С 1924 г.— командир 1-го армейского корпуса в составе РОВС. С декабря 1924 г. - председатель объединения лейб-гвардии Кексгольм- ского полка, к 1931 г. - председатель объединения 1-го армейского корпуса и Общества галлиполийцев в Ницце (Франция), на ноябрь 1951 г. - представитель объединения лейб-гвардии Кексгольмского полка в США, в 1960 г. - член правления ПРЭ. Умер 18 (19) января 1978 г. в Пало-Алто (США).
[8] Барбович Иван Гаврилович (1874 - 1947) - генерал-лейтенант. Участник русско-японской и 1-й мировой войн. В 1915 г. - георгиевский кавалер, с 1917 г. - командир 10 гусарского Ингерманландского полка. В феврале 1918 г. демобилизован, проживал в Харькове, где в октябре 1918 г. сформировал конный отряд и походным порядком выступил на соединение с Добровольческой армией. С марта 1919 г. - командир 2-го конного генерала Дроздовского полка, с июня - командир отдельной кавалерийской бригады, затем 2-й кавалерийской дивизии 5-го конного корпуса. С декабря 1919 г. - генерал-майор. В Русской Армии - начальник 1-й кавалерийской дивизии, командующий сводным кавалерийским корпусом. Награжден орденом святого Николая 2-й степени, генерал-лейтенант. После эвакуации в Галлиполи - начальник кавалерийской дивизии. С сентября 1921 г. служил в Белграде чиновником в Военном министерстве Югославии и начальником кадров 1-й кавалерийской дивизии. При создании РОВСа в сентябре 1924 г. помощник начальника 4-го отдела союза, в 1933 г. - начальник 4-го отдела РОВСа, одновременно председатель объединения кавалерии и конной артиллерии. В октябре 1944 г. покинул Белград, жил в лагере беженцев под Мюнхеном, где и скончался.
[9] Зборовский Виктор Эрастович (1889 - 1944) - генерал-майор. Казак станицы Ладожской Кубанского войска. Закончил Николаевское кавалерийское училище. Участник 1-й мировой войны. В Добровольческой армии с начала 1918 г. В 1919 г. - командир бригады в кавказской Горской дивизии. В 1920 г. - командир конвоя Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России. В августе 1920 г. принимал участие в десанте на Кубань. После эвакуации из Крыма на остров Лемнос назначен командующим Кубанским гвардейским дивизионом. В 1921 г. в Сербии стал начальником Кубанской казачьей дивизии, произведен в генерал- майоры. До 1941 г. командовал гвардейским дивизионом, находившимся на полуказарменном положени на предприятиях в районе города Осиек, и Кубанской дивизией. В 1941 г. участвовал в формировании Русского Охранного корпуса в Югославии, в котором командовал 1-м казачьим полком. Скончался 9 октября 1944 г. от ран, полученных в бою с югославскими партизанами, в госпитале в городе Грац.
[10] Николай Николаевич Романов (младший) (1856 - 1929) - Великий Князь, сын Великого Князя Николая Николаевича (старшего), третьего сына Николая I, генерал от кавалерии. В 1914 - 1915 гг. - Верховный главнокомандующий Русской армией. В 1915 - 1917 гг. - командующий войсками Кавказского фронта. Выступил за отречение от престола Николая II. С 1919 г. - в эмиграции. В 1926 г. на Зарубежном Съезде провозглашен Вождем русской эмиграции.
[11] Неправдоподобную версию о смерти генерала П.Н. Врангеля см.: Бортневский В.Г. Загадка смерти генерала Врангеля: Неизвестные материалы по истории. СПб., 1996. Без каких-либо оснований с логической точки зрения (желание чекистов уничтожить «самую главную фигуру антибольшевистских сил») и с медицинской точки зрения (автор книги пытается доказать возможность заражения П.Н. Врангеля смертельной болезнью, что опровергается современной медицинской наукой) В.Г. Бортневский попытался на основе различного рода домыслов доказать наличие заговора с целью физического устранения генерала П.Н. Врангеля.
|
