Битва на Косовом поле происходила в день святого Витта (Видовдан) 15(28)июня 1389 года. Наверное, это самая героическая страница и главный национальный праздник в сербской истории.
О том, что предшествовало битве и как протекало сражение, сведений сохранилось мало.
В начале лета 1389 года турецкий султан Мурад начал поход на Сербию. В составе его войска помимо турок были отряды вассалов и наёмники. Подготовка к походу шла длительное время, о ней знали как сербские правители, так и другие государства, например Венеция. Через земли своих вассалов в Македонии султан вышел на Косово поле, откуда мог двинуться в любом направлении. Узнав о приближении Мурада, князь Лазарь и Вук Бранкович собрали армию. На помощь им пришёл крупный отряд воеводы Влатко Вуковича, посланный боснийским королём Твртко I.
Численность турецких войск, по некоторым данным, составляла от 27 000 до 40 000 человек. Среди них было от двух до пяти тысяч янычар, 2500 всадников личной гвардии султана, 6000 сипахов, 20 000 азапов и акынджи и до 8000 воинов вассальных государств. Турецкие войска весной 1389 года из Пловдива выдвинулись в Ихтиман. Оттуда через Велбужд они достигли Кратово, где оставались некоторое время и, затем пройдя через Куманово, Прешево и Гниляне, 14 июня вышли к Косовому полю. Помимо султана и его сыновей в войске находились известные турецкие полководцы того времени — Эвренос, Шахин, Али-паша и другие.
Битва произошла 15(28) июня 1389 года вблизи современного города Приштина в Косове.
Войска расположились следующим образом. Султан Мурад возглавил центр своего войска, флангами командовали его сыновья Баязид I (правый) и Якуб (левый). Перед основными силами османского войска в линию выстроились около 1000 лучников, позади располагались азапы и акынджи, а в центре турецкого построения — янычары. Там же находился Мурад со своей охраной. Небольшой отряд был выделен для прикрытия обоза. Центром сербской армии командовал сам князь Лазарь, Вук Бранкович командовал правым флангом, Влатко Вукович — левым. По всему фронту сербской армии расположилась тяжёлая конница, на флангах — конные лучники. За ними располагались отряды пехоты.
Битва началась с обстрела турецкими лучниками сербских позиций и атаки сербской тяжёлой конницы, клином врезавшейся в турецкие позиции. Прорвав левый фланг османов, сербы не добились успеха в центре и на правом фланге турок. Тем не менее левое крыло турецкой армии под командованием Якуба понесло тяжёлые потери. Вскоре лёгкая турецкая кавалерия и пехота контратаковали закованных в броню сербских всадников и опрокинули их.
Сербским воинам удалось добиться определённого успеха и в центре, несколько оттеснив турок. Однако на правом фланге Баязид I перешёл в контратаку, оттеснив сербов и ударив по их пехоте. Постепенно оборона сербской пехоты была прорвана, и она начала отступать. Вук Бранкович, стремясь спасти остатки войск, покинул поле битвы. Вслед за ним с поля боя ушли и остатки отрядов Влатко Вуковича и князя Лазаря. Сам Лазарь раненый попал в плен в ходе боя и был казнён в тот же день.
Султан был убит ещё в начале боя. По некоторым данным, его убил сербский князь Милош Обилич, который, выдав себя за перебежчика, проник в шатёр султана и заколол того ножом, после чего был убит султанской охраной.
Турецкое войско после битвы оставило Косово поле и двинулось на восток, так как новый султан Баязид опасался за свою власть и стремился укрепить своё влияние. Вук Бранкович, владевший территорией, где произошло сражение, остался у власти и не сразу покорился туркам. В 1390—1391 гг. останки князя Лазаря перенесли из митрополичьей церкви в Приштине в его задужбину — монастырь Раваница. Там они хранятся и в настоящее время после неоднократных перемещений, вызванных опасностью их уничтожения турками, а затем — хорватскими усташами.
Гибель обоих правителей и факт того, что Баязид не остался в Сербии, дабы использовать победу своего войска, вызвали дискуссии о том, насколько убедительной была турецкая победа и одержала ли победу вообще какая-либо из сторон. И на протяжении нескольких месяцев после битвы в соседних странах не было известно, кто же победил.
Сербский народ хранит трогательное предание о святом князе Лазаре. Перед битвой явился ему Ангел Господень и спросил князя: "О каком царстве помышляешь, Лазарь, земном или Небесном?". Помолившись, отвечал Лазарь Ангелу: "Царство земное - быстротечно и суетно. Царство же Небесное - непреходящее, от века и до века".
Так боголюбивый князь Сербский избрал Царство Небесное и принял вместе со своим народом волю Божию. Бестрепетно стоял он перед грозным Баязидом, ожидая мученической кончины за веру Христову, за отечество народа своего христианского. Он не искал свободы "любой ценой", то есть свободы от Бога и без Бога, но - свободу в Боге и с Богом. И потому тихо, с молитвой склонил главу свою под меч варвара.
Косовская битва оказалась переломной для судеб Европы и, конечно же, для Сербии. Не преимущество в оружии решало исход ее, но сила Животворящего Креста Господня. Ни одно из событий сербской национальной истории не оставило такого глубокого следа в народном сознании, как Косовское сражение.
Косовский завет - великая косовская мысль - не был плодом боевого аффекта. Он рождался долго, вызревал в духе народа. На Косовом же поле эта богозданная мысль вспыхнула ярче всего, как искра, высеченная из кремня. Она была утверждена сознательным мученичеством и в ореоле непобежденной истины стала залогом бытия сербского народа на протяжении всей его истории.
Истоки косовской мысли, косовской этики, косовской философии следует искать в глубинах сербской истории на Балканах, когда сербы впервые познали христианскую веру. Православие срослось, сплавилось с душой народа, с его умозрением, с практической жизнью. Духовными водителями сербов стали святитель Савва и св. Симеон Мироточивый (Стефан Неманя). Сербский народ вышел на Косово поле во всем своем духовном величии. День святого Витта в 1389 году стал для него испытанием, и косовское поколение выдержало его достойно: оно пожертвовало преходящим во имя вечного, приняло физическую смерть во имя воскресения, избрало Царство Небесное.
У народа, восходящего на свою Голгофу в духовной славе, враг может отнять многие человеческие жизни, отнять все богатства земные, но не в силах он поколебать ту мощь национального духа, которая сияет в невидимом мире. Сербский народ смог так ярко выявить свое предопределение благодаря укорененности в живой традиции Православия, творческому присутствию в церковно-народном организме православной духовности, благодатному опыту исихазма, который стал, по выражению епископа Афанасия (Ефтича), «душой Сербии князя Лазаря».
Традиции исихазма укрепились в сербских монастырях и задужбинах (храмах и монастырях, выстроенных по завещанию), исихасты-молитвенники были при дворе и князя Лазаря, и его наследников, сербских деспотов. Исихасты исповедовали активное сопротивление врагу, которое черпало силы, прежде всего, в христианской философии жизни, в высокой духовности, укреплявшей самосознание сербского народа, а тем самым - и политически ослабевшее государство, помогая преодолевать искушения времени. Взгляд исихастов на человеческую судьбу был оптимистичным. Он преображал драму исторического бытия связью с богочеловеческими ценностями, выдвижением на первый план торжества мученичества за Христа.
Князь Лазарь, как сообщает один из его ранних жизнеописателей, "Промыслом и благоволением Божиим ради тихости и справедливости и добродетели и благих обычаев возведен был на престол сербский (1373 год)... и не холодным властителем был он, но отцом, который воспитывал и поучал чад своих". Он построил в Сербии много церквей и монастырей, был ктитором Хиландара. Князь стремился упрочить Сербское государство, прекратить внутренние нестроения в сербских землях и много в том преуспел. Объединение сербских земель под скипетром князя Лазаря, сложись все иначе, могло положить начало прочному, единому, но земному царству. Однако Промыслом Божиим сербам был уготован иной исторический путь и князю Лазарю - иная слава. И вот настал час испытания. И обратился князь к своим присным, к воинам сербским: "Вы, други и братья, вельможи и воины, свидетели того, сколько добра Господь даровал нам в этой жизни - все, что есть прекрасного на этом свете, и славу, и богатство приумножил. И если скорби и страдания одолеют нас, да не будем неблагодарными Богу за это. И если меч, или раны, или тьма смерти уготованы нам, да примем их со сладостью, аки милость за Христа, за благочестие отечества нашего. Лучше нам в подвиге смерть от меча принять, нежели гнуть спину перед врагом нашим. Много пожили мы для мира, потрудимся же мало, чтобы принять подвиг созидательный, чтобы удостоиться Жизни Вечной на Небесах; да назовем себя воинами Христовыми, мучениками благочестия, да впишутся имена наши в книгу жизни. Не пощадим плоти нашей в борьбе, чтобы от Того, Кто судит подвиги, принять венцы светлые. Страдания рождают славу и труды ведут к покою".
Отвечали ему вельможи и воеводы: "Мы, господин наш, с самого рождения Бога и тебя знаем. Бог нас создает, ты же воспитываешь... Любовь и честь во множестве мы от тебя приняли и готовы за тебя, за благочестие, за Отечество умереть. Не пощадим себя, зная, что смешаемся с прахом. Умрем и да останемся навеки живыми, принесем Богу себя в живую жертву. Не пощадим животы наша и да станем примером ярким для потомков и да прославимся во Христе...". Перед битвой все приняли Причастие, произнося: "Боже, в руце Твоя предаем души наша". Так в "Похвале князю Лазарю" рассказывает об этом событии его современник патриарх Даниил III.
В известных словах: "Лучше избрать смерть в подвиге, чем жить со стыдом", и "Умрем, чтобы принять Жизнь Вечную" и сосредоточена косовская мораль как завет сербской истории.
На Косовом поле сербы приняли неравный бой с превосходящими силами турок, и главным был именно их выбор - свободное судьбоносное решение бороться, но не предавать. Косовская битва, раскрывшая евангельскую этику сербского народа, переживается как торжество мучеников, но никогда - как поражение. В народных песнях, исполненных светлой печали и духовной радости, говорится о том, что боговенчанная Сербия приняла мученический венец, и отныне это ее высшая и необоримая ценность. Победа духовного над плотским, Вечной Жизни над смертью, Истины над ложью, Жертвы над алчностью, Любви над ненавистью и силой - это то самое Сербское Косово, о котором помнит и поет народ, это сердцевина сербской национальной философии истории.
Сербский народ и поныне осознает себя наследником Державы князя Лазаря и поборником Завета, данного на Косовом поле: "Мы, писал епископ Николай (Велимирович) - потомки косовских героев, которые принесли себя в жертву за Крест Честной и свободу золотую; мы - возрождающиеся и полные жизни пышные ветви народного древа, которое в Косове было... срублено почти под корень. Не засыхает это древо, ибо кровь мучеников его оживотворяет. Не высох подрубленный ствол, ибо Царствие Небесное, которое избрали витязи Креста, посылает ему силу, чтобы зеленеть и пускать ростки". Эта историческая истина только подтверждает богодухновенность и прозорливость воинов Косова, которые знали что после битвы они "для многих живым примером будут". Косовская мысль легла в основание национального самосознания сербов. Косовский Завет, сохраняющийся в глубинах народной памяти.
Косовская битва явилась высочайшим проявлением великой мысли о том, что духовные ценности выше материальных и что во времена искушений важнее всего спасти человеку душу, как учил Спаситель: И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить: а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне... Какая польза человеку, если он приобретет мир весь, а душе своей повредит; или какой выкуп даст человек за душу свою?" (Мф. 10, 28; 16, 26).
Эта мысль направляла духовной жизнью сербского народа со времен Стефана Немани, "когда протрубили трубы апостольские и евангельский гром молитвами преподобного Симеона разбудил все Отечество, и фимиам, возжженный Господу, освятил воздух повсюду, и поднялись монастыри по всему отечеству преподобного, и народ наполнил церкви Христовы, поя и славя Бога..." (Житие преподобного Симеона Мироточивого).
Эта же мысль вдохновила православный сербский народ на высочайший духовный подвиг, имя которому - Косовская битва.
Благодаря духовно-нравственному выбору, сделанному на Косовом поле, сербский народ на протяжении пяти веков турецкого рабства много раз повторял косовский подвиг. Даже когда не было надежды на успех, сербы были верны Косовскому Завету. Подчинившись туркам, они не утратили исторической памяти, своей святосавской - косовской духовности. Православие и национальная традиция помогли сербам во времена турецкого рабства сохранить единство народного духа. Косово для сербов не ушло в прошлое, оно стало настоящим фундаментом жизни народа. Косовский Завет вдохновлял на борьбу за освобождение от турок, от австрийцев, от немцев.
Духовное значение подвига сербского народа велико для всего православного мира. Косовская битва, как и битва Куликовская, показала высоту христианских ценностей, раскрыла их вневременной смысл. Косово сегодня - наша общая болевая точка. Не о большей или меньшей любви к России или Сербии идет речь, как иногда поучают нас, говоря, что России хватает своих проблем, что нам, мол, не до Косова... Стоит всерьез задуматься над тем, почему именно Косово в конце ХХ века было поставлено в центр мировых событий. Сюда переместился нервный узел христианского мира. Здесь решается наша общая судьба, судьба Православия, которая зависит от крепости нашей веры, от преданности вечной Истине.
Н. Масленникова
С.И.Фомин
