Во время гражданской войны, когда линия фронта отделяла от центра юго-восточную часть России, русские иерархи, находящиеся на юге, были оторваны от центральной церковной власти. Придерживаясь установленного церковного порядка, 6 мая 1919 г. они образовали в Ставрополе Временное Высшее Церковное Управление на Юге России.

Это учреждение было каноническим как по своему составу (оно управлялось Собором), так и по выполняемым функциям. Все его распоряжения признавались всероссийской церковной властью, например, посвящение Епископов Серафима Лубенского и Андрея Мариyпольского; назначение епископов на кафедры в южной России, в Екатеринославе, а также заграницей, в Европе и Америке; выделение в самостоятельные епархии Кубанского викариатства (вопреки воле правящего Архиепископа Ставропольского Агафадора), Ростовского викариатства (вопреки воле Архиепископа Донского), Сухумского и Черноморского викариатств (вопреки воле Архиепископа Тифлисского и Бакинского); суд над Епископами Сергием Лавровым и Агапием Екатеринославским; увольнение на покой Иоанна Кубанского.

После поражения Белой армии огромное количество русских беженцев, очутившихся в Крыму, вынуждено было покинуть Россию. 6 / 19 ноября 1920 г. к Царьграду прибыли и сосредоточились на Босфоре свыше 125 кораблей русского и иностранного флотов, переполненные русскими людьми, в числе около 150.000 человек. Среди них были наши архипастыри во главе с Владыкой Митрополитом Антонием.

6 / 19 ноября 1920 г. на пароходе «Великий Князь Александр Михайлович» состоялось первое за границей заседание Высшего Церковного Управления на Юге России. На нем было постановлено:

«В виду сосредоточения огромного количества беженцев в различных государствах и частях света, не имеющих общения с советской Россией и не могущих сноситься с Высшим Церковным Управлением при Святейшем Патриархе; а также вследствие необходимости попечения о русской армии, выехавшей из Крыма,

а) продолжить полномочия членов Высшего Церковного Управления с обслуживанием всех сторон церковной жизни беженцев и Армии во всех государствах, не имеющих сношения со Святейшим Патриархом;

б) местом действия управления избрать г. Константинополь, как наиболее центральный пункт;

в) снестись с Константинопольской Патриархией для выяснения канонического взаимоотношения;

г) определить состав членов Управления из наличных епископов его, в  виду отсутствия других членов – протоиерея о. С. Булгакова и А.А. Соловьева, оставшихся в Крыму, графа П.Н. Апраксина, выехавшего в Сербию и протоиерея о. Г. Спасского, отправляющегося с флотом во французские порты и неудобства в настоящее время организации Управления иными способами;

д) уведомить всеми возможными путями о сих постановлениях Святейшего Патриарха Московского и всея России Тихона, а также и все церковные центры, подлежащие попечению Русского Церковного Управления в г. Константинополе;

е) обратиться с просьбой к Главнокомандующему генералу Врангелю, передавшему через Епископа Вениамина о своем желании и соображениях о необходимости иметь Высший орган Церковного Управления по делам церковной жизни беженцев и Армии, - об обращении с его стороны к Наместнику Святейшего Патриарха Константинопольского Митрополиту Брусскому Дорофею по вопросу об организации Управления в Константинополе;

ж) назначить продолжение заседания Церковного Управления в городе на 9 ноября.

Председатель Митрополит Антоний, члены: Митрополит Платон, Архиепископ Феофан, Епископ Вениамин»[1].

Во втором заседании Высшего Церковного Управления, которое состоялось 9 / 22 ноября, уже в самом Константинополе, в составе тех же иерархов, было решено пригласить в число членов Высшего Церковного Управления Архиепископа Кишиневского и Хотинского Анастасия, который жил в Константинополе при Константинопольском Патриархе. Владыка Анастасий тотчас же принял участие в заседаниях Высшего Церковного Управления.[2]

В 1921 г. Церковное Управление по приглашению сербского Патриарха Димитрия переехало в Югославию. Последнее заседание в Константинополе состоялось 15 мая 1921 г.

Высшее Русское Церковное Управление заграницей, равно как и предшествующее ему, было создано по установленному церковному порядку и получило такое же признание от всероссийской церковной власти, как и прежнее (к этому мы вернемся ниже, в главе о признании Русской Православной Церкви Заграницей).

Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей собирался ежегодно. В междусоборное время исполнительным органом было поначалу Высшее Русское Церковное Управление заграницей, а с 1922 г. Архиерейский Синод[3].

В работе первого Собора принимало участие 34 епископа (как лично, так и заочно): АНТОНИЙ, Митрополит Киевский и Галицкий, председатель Архиерейского Собора и Высшего Церковного Управления, АНТОНИЙ, Епископ Алеутский, АНАСТАСИЙ, Архиепископ Кишиневский, АЛЕКСАНДР, Архиепископ Северо-Американский, АДАМ, Епископ Филиппский, АППОЛИНАРИЙ, Епископ Белгородский, управляющий Иерусалимской миссией, ВЛАДИМИР, Епископ Белостокский, ВЕНИАМИН, Епископ Севастопольский, ГАВРИИЛ, Епископ Челябинский, ГЕРМОГЕН, Епископ Екатеринославский, управляющий в Греции, Африке и на острове Кипр, ДАМИАН, Епископ Царицынский, начальник Пастырского богословского училища, ДАНИИЛ, Епископ Охотский, ЕЛЕВФЕРИЙ, Архиепископ Литовский, ЕВФИМИЙ, Архиепископ Бруклинский, ЕВЛОГИЙ, Митрополит Западно-Европейский, ИННОКЕНТИЙ, Архиепископ Пекинский, МАР-ИЛЬЯ, Епископ Урмийский, ИОАНН, Епископ Тяньцзинский, МЕФОДИЙ, Архиепископ Харбинский, МEЛЕТИЙ, Епископ Забайкальский, МИХАИЛ, Епископ Александровский, МИХАИЛ, Епископ Владивостокский, НЕСТОР, Епископ Камчатский, ПАНТЕЛЕЙМОН, Архиепископ Пинский, ПЛАТОН, Митрополит Северо-Американский, СЕРАФИМ, Архиепископ Финляндский, СЕРАФИМ, Епископ Лубенский, управляющий в Болгарии, СЕРГИЙ, Епископ Бельский, СЕРГИЙ, Епископ Черноморский, СЕРГИЙ, Архиепископ Японский, СТЕФАН, Епископ Питтсбургский, СИМОН, Епископ Шанхайский, ФЕОФАН, Архиепископ Полтавский, ФЕОФАН, Епископ Курский. ИОАНН, Архиепископ Латвийский, не смог принять участие в Соборе из-за политических событий в Литве. Из состава Собора выбывали одни, но прибывали другие. Количество участников незначительно колебалось: в Соборе 1926 г. принимало участие двадцать семь архиереев, в Соборе 1946 г. – двадцать шесть.

Собор  был составлен на основе исключительно добровольного вхождения в него всех русских архиереев, находящихся за границей, причем многие из них (Архиепископы Финляндский, Литовский, Харбинский, Пекинский) имели постоянные кафедры и полную самостоятельность в управлении. Благодаря полному единению всего епископата Собор приобрел полноту церковной власти над всеми русскими церквами заграницей на временной основе, до того момента, когда заграничная часть Русской Православной Церкви снова вольется в лоно Русской Церкви в отечестве.         

8.1 Указ № 362 от 7 / 20 ноября 1920 г.

Глубоко понимая положение, в котором оказалась Русская Церковь с момента захвата государственной власти богоборцами, и предвидя дальнейший ход событий, Патриарх Тихон предусмотрел возможность перехода епархий, оторванных от центральной церковной власти, на временное самоуправление.

Указ № 362 от 7 / 20 ноября 1920 г. стал величайшим актом прозорливости Патриарха.

Ввиду того, что текст указа редко приводится полностью и, следовательно, нередко толкуется односторонне, мы приводим его целиком.

 «Постановление Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета Православной Российской Церкви от 7 / 20 ноября 1920 года за № 362:

По благословению Святейшего Патриарха, Святейший Синод и Высший Церковный Совет в соединенном присутствии имели суждение о необходимости, к дополнительно преподанным уже в циркулярном письме Святейшего Патриарха указаниям на случай прекращения деятельности Епархиальных Советов, преподать епархиальным Архиереям такие же указания на случай разобщения епархии с Высшим Церковным Управлением или прекращения деятельности последнего и, на основании бывших суждений, постановили:

Циркулярным письмом от имени Его Святейшества преподать епархиальным архиереям для руководства в потребных случаях нижеследующие указания:

1. В случае если Священный Синод и Высший Церковный Совет по каким-либо причинам прекратят свою церковно-административную деятельность, епархиальный архиерей за руководственными по службе указаниями и за разрешением дел, по правилам, восходящих к Высшему Церковному Управлению, обращается непосредственно к Святейшему Патриарху или к тому лицу или учреждению, какое будет Святейшим Патриархом для этого указано.

 2) В случае если епархия, вследствие передвижения фронта, изменения государственной границы и т. п. окажется вне всякого общения с Высшим Церковным Управлением или само Высшее Церковное Управление во главе со Святейшим Патриархом прекратит свою деятельность, епархиальный архиерей немедленно входит в сношение с архиереями соседних епархий на предмет организации высшей инстанции церковной власти для нескольких епархий, находящихся в одинаковых условиях (в виде ли Временного Высшего Церковного Правительства или митрополичьего округа или еще иначе).

 3) Попечение об организации Высшей Церковной Власти для целой группы оказавшихся в положении, указанном в п. 2, епархий составляет непременный долг старейшего в означенной группе по сану архиерея.

4)   В случае невозможности установить сношения с архиереями соседних епархий и впредь до организации высшей инстанции церковной власти, епархиальный архиерей воспринимает на себя всю полноту власти, предоставленной ему церковными канонами, принимая все меры к устроению местной церковной жизни и, если окажется нужным, к организации епархиального управления применительно к создавшимся условиям, разрешая все дела, предоставленные канонами архиерейской власти, при содействии существующих органов епархиального управления (Епархиального Собрания, Совета и проч. или вновь организованных); в случае же невозможности составить вышеуказанные учреждения — самолично и под своей ответственностью.

5) В случае если положение вещей, указанное в п.п. 2 и 4, примет характер длительный и даже постоянный, в особенности при невозможности для архиерея пользоваться содействием органов епархиального управления, наиболее целесообразной (в смысле утверждения церковного порядка) мерой представляется разделение епархии на несколько местных епархий, для чего епархиальный архиерей:

а) предоставляет Преосвященным своим викариям, пользующимся ныне, согласно Наказу, правами полусамостоятельных, все права епархиальных архиереев, с организацией при них управления применительно к местным условиям и возможностям;

б) учреждает, по соборному суждению с прочими архиереями епархии, по возможности, во всех значительных городах своей епархии, новые архиерейские кафедры с правами полусамостоятельных или самостоятельных.

6) Разделенная указанным в п. 5 образом епархия образует из себя во главе с архиереем главного епархиального города церковный округ, который и вступает в управление местными церковными делами согласно канонам.

7) Если в положении, указанном в п.п. 2 и 4, окажется епархия, лишенная архиерея, то Епархиальный Совет или, при его отсутствии, клир и миряне обращаются к епархиальному архиерею ближайшей или наиболее для них доступной по удобству сообщения епархии, и означенный архиерей или командирует для управления вдовствующей епархии своего викария, или сам вступает в управление ею, действуя в случаях, указанных в п. 5, и в отношении этой епархии согласно п.п. 5 и 6, причем при соответствующих данных вдовствующая епархия может быть организована и в особый церковный округ.

8) Если по каким-либо причинам приглашения от вдовствующей епархии не последует, епархиальный архиерей, указанный в п. 7, и по собственному почину принимает на себя о ней и её делах попечение.

9) В случае крайней дезорганизации церковной жизни, когда некоторые лица и приходы перестанут признавать власть епархиального архиерея, последний, находясь в положении, указанном в п.п. 2 и 6, не слагает с себя своих иерархических полномочий, но организует из лиц, оставшихся ему верными, приходы и из приходов – благочиния и епархии, предоставляя, где нужно, совершать богослужения даже в частных домах и других приспособленных к тому помещениях и прервав церковное общение с непослушными.

10) Все принятые на местах согласно настоящим указаниям мероприятия впоследствии, в случае восстановления центральной церковной власти, должны быть представляемы на утверждение последней».

8.2 Значение указа № 362 за границей

Сразу обратим внимание на дату выхода указа – 20 ноября 1920 г., то есть после того, как эвакуированные со своей паствой русские архиереи собрались на свое первое соборное заседание за границей.

Русские зарубежные иерархи рассматривали указ не просто как распоряжение, подтверждающее законность русского зарубежного церковного организма, но и как законодательный акт, создающий основу их церковного бытия.

Хотя этот акт не является постановлением Собора всех епископов (он был принят лишь членами Синода и Высшего Церковного Совета), но многие, вслед за Архиепископом Иннокентием Пекинским, стали называть его новым каноном Русской Церкви. С этим указом считались не только православные церкви, но и американский гражданский суд (в этом мы убедимся далее).

Впоследствии расколы, возникшие в зарубежье, привели к искаженному толкованию этого указа. Так, только незнание всего текста могло объяснить распространение мнения, согласно которому указ имел силу якобы лишь на территории России. Никаких государственных ограничений в нем нет. Вступительные слова «преподать епархиальным архиереям для руководства в потребных случаях...» имели общий характер. Действие указа распространялось на все епархии Русской Православной Церкви, в том числе и на Северо-Американскую и Японскую, созданные задолго до описываемых нами событий. Предположения о том, что Патриарх Тихон в этом указе мог не учесть существования заграничных епархий, абсолютно несостоятельны. Будучи ещё епископом, он семь лет правил на Алеутско-Аляскинской кафедре и считался тем пастырем, который душу свою положит за овцы своя. Он не мог просто "забыть" об их существовании. Более того, указ был издан не только Патриархом, но и Священным Синодом и Высшим Церковным Советом, ведающими всеми епархиями, в том числе и за пределами России.

Кроме того, указ распространялся и на огромные территории, оторванные от Русского государства вследствие подписания Лениным Брест-Литовского мира в 1919 году. Могли ли эти территории быть забытыми? Мог ли Патриарх самовольно отказаться от попечения над Польской, Литовской, Латвийской, Финляндской и прочими епархиями? Факты однозначно свидетельствуют, что нет: когда Константинопольский Патриарх стал распространять свое влияние на Финляндию и Польшу, со стороны Патриарха Тихона последовал энергичный протест. Он рассматривал действия Константинополя как незаконное вторжение в дела Русской Церкви.

Другое ложное толкование указа заключается в ограничении его действия на основании того, что Русская Церковь за пределами России якобы не могла составлять единого целого. Эту тенденцию представляли сторонники евлогианского и платоновского расколов, в попытке самооправдания ложно трактовавшие слова «входить в сношение с архиереями соседних епархий, находящихся в одинаковых условиях».

Пользуясь растяжимостью понятий «соседние» и «одинаковые условия», они оправдывали свое отделение, а не объединение. В их позиции есть много нелогичного. Так, если Американская епархия могла принадлежать Москве, то почему она не могла быть в единении с Балканами и Западной Европой? Все епархии, по окончании гражданской войны оказавшиеся вне советской территории, могли легко поддерживать общение друг с другом и находились во многих отношениях «в одинаковых условиях». Развитие техники, воздушного сообщения и телефонной связи между континентами еще более способствовало созданию таких «одинаковых условий». Архиереи Русской Православной Церкви Заграницей из Европы, Америки и Дальнего Востока ежегодно встречались.

Все епархии с самого начала имели право сказать: мы слишком далеки друг от друга и будем организовываться сами, без европейских преосвященных. Но ни одна епархия добровольно этим правом не воспользовалась. Были отторгнуты лишь епархии Польши и Прибалтики, но произошло это не по их воли, а по причинам политического характера: правительства Польши и прибалтийских стран препятствовали объединению единой Русской Православной Церкви Заграницей. Епархии же, добровольно вошедшие в объединение и канонически связавшие себя с заграничным церковным центром, уже не имели основания самовольно от него отказываться. Совместно организовав Церковное Управление, они канонически поставили себя в одинаковые условия и должны были оказывать послушание созданному ими центру.

Таким образом, Русская Православная Церковь Заграницей, имевшая соборную структуру и получившая каноническое основание от всероссийской церковной власти благодаря указу № 362, явилась законным образованием, объединившим часть Русской Церкви, поневоле очутившейся в изгнании. 

Протоиерей Вениамин Жуков