Прошла целая историческая эпоха - после 79 лет разлуки с Родиной 96-летний американский профессор гидравлики наконец-то смог приехать в Россию. Приехал как Донской Атаман за Рубежом, Председатель Тройственного Союза казаков Дона, Кубани и Терека.
Николай Васильевич Фёдоров родился 30 ноября 1901 года на хуторе Рогожине в низовьях Дона. Детство провел в природной казачьей семье. Когда началась Гражданская, гимназист последнего класса, не задумываясь, вступил в легендарный партизанский отряд есаула В.М. Чернецова. Был контужен, получил Георгиевский крест. 3 ноября 1920 г. его батарея погрузилась на маленькое греческое суденышко и покинула родную землю. Началась безрадостная жизнь в эмиграции.
- Почти все мои соратники ушли на покой, - говорит Н.Ф. Федоров. - Вот я только задержался. Я себе положил дожить до 104 лет...
В 1929 году Николай Фёдоров приехал в США. Выучил английский язык, стал студентом Колумбийского университета. Пришлось много работать, чтобы платить за обучение. В итоге стал профессором, почетным членом Нью-йоркской академии наук, преподавал гидравлику в американских университетах. В 1965 году он был избран Атаманом Всевеликого Войска Донского за Рубежом, а затем и председателем Тройственного Союза казаков Дона, Кубани и Терека, и до сих пор остается на этих почетных должностях.
В Москву атаман приехал по приглашению Землячества казаков в Москве и нашей редакции вместе с членами Донского Войскового Совета за Рубежом подъесаулом А.Г. Рытиковым, сотником С.Г. Ретивовым и казаком Бостонской станицы Д. Тэйлором. Николай Васильевич рассказал о своей жизни и любезно ответил на вопросы газеты.
- Я начал воевать с пятнадцати лет. Но сказал, что вернусь - за своими книгами, которые оставил на ступеньках гимназии. В декабре 1919-го мой друг встречает меня у дверей гимназии и спрашивает: зачем ты пришел? Я говорю: как? последний класс. В этот день я как раз надел сапоги (этого не разрешалось), захватил карточки брата и часы (они до сих пор ходят, несмотря на то, что и циферблат был разбит). Я оставил книги и мы пошли на сборный пункт. Меня определили в Первый взвод (я уже имел некоторые отличия военные) Вот в этих сапогах и рубашке я прошел всю войну, в 22-м году рубашка истлела, а сапоги спасли меня от многого. Каким невообразимым образом я их надел в тот день, не знаю...
В.Ш.: А родственники у вас остались на Дону?
Н.Ф.: По моим сведениям - никого. Причина проста. Мой отец последние два года был ректором в Новочеркасском городском училище, а также председателем Союза донских учителей во время гражданской войны. А занимать такую должность - значит, быть стопроцентным антикоммунистом.
В.Ш.: Вы, видимо знаете, что у нас в России вот уже почти десятилетие не стихает дискуссия среди казаков: одни настаивают на том, что казачество является самостоятельным, отдельным народом; другие склонны считать казаков частью русского народа. Ваше отношение к этим спорам?
Н.Ф.: Это не ново для нас, казаков заграничных. Когда мы попали за границу, там сразу сложилось очень много взглядов, и они поддерживались противоположными России государствами, получали деньги не только от религиозных, но и от государственных организаций. Но мы - казаки России. Казаки служили и до Петра Великого царю Русскому. Помните песню: “На наших конюшнях коники стояли, быстрые донские скакуны. Мы земли расширяли и их охраняли, верно мы служили Белому царю”. Без России казачество не будет существовать.
Вам сейчас очень тяжело. Разрушить здание легко. Страна сейчас переживаете самые тяжелые моменты жизни: сотворение организации, сотворение российского государства. Но все вернется на круги своя. Я понимаю казачье нетерпение, разброд мыслей, но надо сохранить единство. Дай Бог, чтобы вам это удалось. Очень важно сохранить казачьи объединения и особенно семейства, дать им землю. Я получаю много писем и решил, что если доживу до 104-х, то издам книгу “Письма из России” Так вот, чуть не в каждом письме пишут: нет земли, я ничего не могу делать...
Нужно создать культурные центры, казачьи корпуса. Несколько лет тому назад в некоторых корпусах запретили преподавать Закон Божий. Так, например было с корпусом Александра II в Новочеркасске. А я сказал: чудаки! Зачем было называть “закон Божий”, напишите “закон нравственный”, перемените название и преподавайте. Хорошо иметь казачьи части. В казачестве всегда существовало глубокое понимание между офицером и казаком, казачий офицер знал о казаке все. Поэтому не было и дезертирства, если случалось с кем-то такое, то дезертир уже не мог вернуться назад...
В.Ш.: Беда наша еще в том, что нет у нас и не видится лидера настоящего казачьего. Здорово поработали за 70 лет...
Н.Ф.: Убита инициатива, убито желание. Полное удовольствие, что дали им комнатку, трехразовую пищу: хоть и плохая, но я больше ничего не хочу иметь. Единственная надежда - пройдет пара поколений; сейчас молодые хотят материальных благ, но к 40 годам они задумаются о духовной жизни. И вот следующее от них поколение будет уже ближе к нам. Я не думаю, что восстановится старая Россия. Просто будет демократическое государство. Но должно пройти время, время - лучший целитель.
В.Ш.: Как вы сохранили свой русский язык? Была община, постоянное общение?
Н.Ф.: Да, община была. Сохранялись небольшими группами. Один казак где-то селился и писал друзьям: здесь хорошо. Писали, где можно найти работу. Появились большие ячейки. После второй войны несколько тысяч казаков прибыли в Лейквуд, сейчас даже несколько сот не осталось. Уже третье поколение, остальные - на кладбище. Много кладбищ, где лежат наши, русские. На том кладбище, где я похоронил брата, лежало 500 человек, сейчас - больше десяти тысяч. Люди второй эмиграции прибыли почти все больные. И даже хорошее питание не помогло. Умирали и умирают. Вокруг Нью-Йорка очень много русских кладбищ. Все ушли, а я задержался. Наверное еще надо что-то сделать...
Надо знать психологию казака. Казак- домовик. Для него земля - основа всего. По прошествии двух-трех лет казаки уже имели что-то собственное за границей. И также здесь должно быть, сейчас. Казак может быть неграмотным, плохо читать и писать, но он очень быстр в понимании обстановки. Это природные черты казака: смекалка, природная выносливость, домовитость... Надеюсь, это народное богатство будет учтено, и не только в военной, но и в гражданской службе. Приятно также слышать, что будет восстановлен порядок казачьих священников: казаки всегда были религиозны, в первую очередь, если где-то обосновывались, ставили часовню.
В.Ш.: Что Вы думаете о возможности восстановления в России монархии?
Н.Ф.: Очень трудно решать в зарубежье, какое правительство будет искать народ. Я вам приведу маленький пример. Когда началась революция февральская (отречение императора), когда выбирали донцы генерала Каледина, то ему дали в помощники генерала Богаевского. Левая группа социал-революционеров, кадеты запротестовали: не хотим двух монархистов-генералов во главе Донского войска. И вместо генерала Богаевского, после долгих поисков, сунули Митрофана Петровича Богаевского - брата генерала (их всего было три брата). Я, между прочим, дальний-дальний родственник их. Результат следующий. Когда началась смута, начали банды попадать на Дон, на Дону была 30-тысячная армия казаков для пополнения потерь на фронте. Они скрылись. Им даже не разрешили появиться. Это благодаря нашему кадетскому составу круга. Это в большинстве случаев адвокаты, кончившие Московский университет, как и сам Митрофан Петрович (он был историк). Он был сам до известной степени революционером и очень влиял на генерала Каледина.
У казаков по старой традиции было так: был ли он генерал, атаман, был ли он приказный, он не был ни монархистом, ни демократом, он был казаком в первую очередь. Это не то, что в Америке, когда демократ во главе и помогает демократам. У нас в этом отношении не было никакой разницы. Были уважение и почет к человеку.
Конечно, казаки по натуре своей до известной степени монархисты, потому что они всегда подчинялись выборному атаману, и он был самодержец в своем роде. Белая эмиграция всегда шла за единую Россию. Но важно, конечно, кто будет у кормила. Этот человек должен быть в высшей степени объективный, честный..
В разговорах с разными казаками я пришел к выводу, что все стремятся к одному - создать крепкое правительство. Одни тянут в одну сторону, другие - в другую. Но большинство, даже в той организации, которая симпатизирует монархическому движению, служили в той же самой армии и были теми же самыми КГБ (простите за выражение) и т.д. Крепка ли их идеология, тверды ли они в своих убеждениях?
В.Ш.: Не знаю, почувствовали ли вы, но мне тягостно видеть, как у нас на кругах казаки сидят с покрытыми головами. Сидят достаточно компетентные люди, так засвидетельствуйте, пожалуйста, что православные, хоть казаки, хоть нет, должны с непокрытой головой сидеть, а фуражки в руках держать.
Н.Ф.: В любой дом, когда входили, головной убор снимали. Любой дом - дом молитвы. Если я не могу ходить в церковь, я молюсь дома. А вот ботинки не снимали. Теперь снимают. Я вошел в один дом, а мне говорят - снимай ботинки. Хорошо, что ботинки, а не что-нибудь другое!..
В.Ш.: Николай Васильевич, в этом году исполняется 80 лет Белому движению. Мы тут своими силами, в меру своих скромных возможностей хотим это отметить- ведь никогда еще не отмечалась в России эта дата. Мы бы хотели, чтобы те, кто хоть немного прозрел, почтили участников Белого движения...
Н.Ф.: Мне трудно здесь что-то советовать. Вы лучше знаете наш народ. Нужна печать, хоть маленькие листочки распространять. Чем больше будет информации, тем больше будет откликов, положительных или отрицательных, неважно. Прежде всего надо подготовить людей. И помните: публика любит зрелище - хор, оркестр, представление... Меньше политических разговоров, просто вспомнить, что было...
В.Ш.: Вы почти 80 лет не были в России, на Дону. Как Ваши впечатления?
Н.В.: На Дону очень много комаров!..А если всерьез, то я знал, что увижу! Знал, что увижу разруху.
Советский Союз получал от Германии огромные деньги и, тем не менее, становился все беднее и беднее. Наконец - полный развал. Куда шли ваши деньги? Везде, где я был на Дону - серо! Дух - серый! Ко мне подошел один казак и говорит - “мои детишки не имеют рубашки. Пожалуйста, подарите”. В кадетском корпусе в Ростове мне сказали, что только благодаря пожертвованиям и одели кадетов.
Советское правительство уничтожило все богатство России, давало даже богатым американским коммунистам 10 млн.доларов в год. В 30-х годах, когда в СССР был организованный голод, советское правительство закупало зерно в США и Канаде, но не для своего голодного народа - передавали итальянским, французским и другим коммунистам...
Когда я приехал сюда, то был счастлив - и в то же время мне было очень тяжело. Потому что куда бы я не заходил, на что бы я не смотрел - всюду серо! Москвичи, донцы, особенно мужчины - все одеты в темное. Женщины все-таки немного поярче, веселее. Конечно, зелень скрашивает все! Публика не ходит, а почти бежит. Я нарочно взял билеты на поезд, чтобы поближе посмотреть нашу землю. Грустное зрелище - все мертво, поля мертвы, маленькими кусочками вспаханы... Вот уже 8 лет новой России и до сих пор нет помощи от правительства земледельцу. Если бы они помогали с самого начала земледельцу, уже много было бы сделано, потому что экономическое положение и восстановление зависит от богатства земли. А богатство земли зависит от человека. Домовитость казака, домовитость крестьянина уничтожены. Если кусочек земли дают - это как-будто дают собаке косточку, чтобы не тявкала. Вам нужно биться за то, чтобы земля была дана хорошим, честным людям, чтобы был контроль за тем, что дается, двойной контроль. Потому что сейчас в стране разгул, разгул в полном смысле слова.
В.Ш.: Что Вы почувствовали на примере тех, с кем Вы общались: русский человек, казак остался духовно богат или все-таки его духовно задавили?
Н.В.: С кем бы я ни встречался, я чувствовал, что у них возрождается чувство духовности, и оно крепнет, потому что в разговорах, в их действиях (я это наблюдал) происходит возвращение к нравственности, почитание иконы, возвращается вера. Правда, о казаках мне один священник сказал, что они мало приходят. Но те казаки, которые нас принимали, с кем я общался в течении 11-12 дней - я скажу, что ожидал меньше, чем я видел.
Так что духовность растет. Мое обращение к кадетам в корпусе было именно о духовности: о почитании, об уважении, о любви, о надежде, о том, что это должно быть. Не только мамы и папы должны вас вести в этом направлении, но вы должны вести сами своих пап и мам. В кадетском корпусе имени Николая II в прошлом году было 100 кадетов, теперь уже 140. Родители отдают туда детей с удовольствием, ибо там дисциплина. А где есть дисциплина, где учат Закону Божьему, где учат нравственности, там повышается духовность человека. Здесь есть понимание долга - это самое ценное добавление к духовности...
В заключение отметим - атаман Н.В. Фёдоров приехал на Дон не только повидать Родину, но и исполнить историческую миссию. После встречи с Правлением Всевеликого Войска Донского он подготовил важнейший документ, которым через 80 лет соединилась некогда прерванная связь времен. “Властью, данной мне, атаману Донских казаков за рубежом...”- такими словами начинается заявление Атамана, в котором говорится, что преемником Всевеликого Войска Донского, носителем духовных и нравственных казачьих традиций объявляется Войсковое казачье общество “Всевеликое Войско Донское” во главе с атаманом В.Ф. Хижняковым. Окончательно этот документ будет утвержден на Большом Круге донских казаков за рубежом осенью этого года.
Визит Н.В. Фёдорова в Россию стал для всех нас событием огромной значимости, стал очередной вехой на пути соединения в единое целое разбросанных по всему миру потомков казаков. Николай Васильевич - прекрасный человек, замечательный рассказчик, и мы искренне рады, что именно нам довелось в Москве принимать его. Кстати, и этот номер “Станицы” вышел во многом благодаря его помощи. Уверены, что эта наша встреча была не последней и Атаман Федоров еще многое сделает для возрождения России, возрождения казачества!
Беседовал В. Шуков
источник |
