У меня был славный младший офицер, подпоручик Петр Георгиевич Петров, и мы дружно обретались в одном общем блиндаже, в первой линии окопов.
Двое нар с матрацами, между ними — столик, на котором лежат книги; у ног — железная печь, всегда горячая, и тут же сидит телефонист со своим аппаратом. В то время мы считали блаженством иметь вот такой уголок, такую маленькую комнатку. На дворе мороз, а у нас тепло и уютно. Правда, тогда-то мы, вероятно, и наживали себе ревматизмы, которыми теперь страдаем, но в те времена о таких возможностях никто не думал. Были мы молоды, не знали забот, ни горя.
Был канун Нового, 1917 года. Петр Георгиевич получил утром посылку из Петрограда, и вот сейчас мы решили ее вскрыть. Пользуясь спокойствием на фронте, пришел к нам с соседнего участка «в гости» прапорщик Якобс, большой эстет, курящий папиросы только с пенковым мундштуком.
Наподобие древних римлян мы не сидели, а «возлежали» на своих нарах, ибо стульев не было.
Шампанское, апельсины, персики, гранаты, — все, что было прислано любящими родителями, очутилось на столе.
Пили здоровье Государя Императора, нашего Державного Шефа, пили за Россию, за полк, за близких сердцу…
В те минуты, когда наступал Новый Год, мы, конечно, не задумывались серьезно над тем, что готовит нам судьба. Были мы просто счастливы тем, что мы молоды, живы, что мы — друзья…
Ровно в полночь противник послал нам в тыл несколько тяжелых снарядов. Это был нам его привет.

Барон Будберг

Военная быль