ПРИОБРЕСТИ КНИГУ В НАШЕМ МАГАЗИНЕ:

http://www.golos-epohi.ru/eshop/catalog/128/15578/

Многим из нас никогда не приходилось заду­мываться над чрезвычайно сложным вопросом питания огромной русской армии.

В мирное время этот вопрос решался более или менее легко, так как весь аппарат был об­думан и налажен, все были на своих местах и все шло по определенному трафарету. По­ставщики поставляли полкам все продукты, мясо распределялось между пятью кухнями (4 батальонных и 1 командная). Из этого мяса варился или борщ, или щи (через день) и к не­му прибавлялась еще или пшенная каша (если это был борщ), или же гречневая - ко щам. Каждый солдат получал три фунта прекрасно выпеченного черного хлеба и три четверти фун­та вареного мяса, что называлось порцией. Мя­со это было нанизано на особые деревянные палочки. Супы были отличные, наваристые, жирные, и помощник дежурного по полку, ко­торому вменялось в обязанность пробовать пи­щу во всех кухнях, уже отказывался от завтра­ка в Собрании, заменяя его рюмкой водки под пирожок.

Кашеварами назначались люди не только неспособные к строевой службе, но и обладаю­щие какими-то кулинарными способностями. Они, конечно, очень дорожили своим местом, избавляющим их от всех нарядов, от подчас нелегкой службы в строю. Работали они все­гда в тепле, не говоря уже про то, что они все­гда были сверх-сыты, что подтверждалось их откормленными лицами. Кашевару полагался еще один или два помощника.

Черный хлеб такой, какого в Европе нигде не достать, выпекался в полковой хлебопекар­не, в которой работала специальная команда хлебопеков, которые также работали очень усердно, выпекая на каждого едока по 3 фунта хлеба ежедневно. Нужно сказать, что вновь призванные съедали их без остатка, тогда как старослужащие не съедали своей порции и за свой «недоед» получали какие-то копейки, не помню сколько, как и не помню, как проис­ходила эта операция.

Щи и борщ имели свой особый вкус, когда для пробы подавалась специальная деревянная ложка с какими-то красными и золотыми узо­рами. История помнит, что бывший Главноко­мандующий войсками Петербургского военно­го округа Великий Князь Владимир Александ­рович любил приезжать в полк совершенно за­просто, один, без адъютанта, и иногда его пер­вый визит бывал на солдатскую кухню, где он пробовал пищу, беседовал с кашеваром, и бы­вали случаи, когда, оставшись отменно доволь­ным, Великий Князь в виде поощрения давал кашевару золотой. Но бывали случаи и обрат­ные, - когда за свою оплошность в приготов­лении пищи кашевару приходилось садиться под арест. Правда, эти случаи бывали очень редки.

Возвращаясь к мысли о довольствии русско­го солдата, поневоле поражаешься колоссальным количеством потреблявшейся провизии, постав­лявшейся Интендантством. Принимая во вни­мание неровное количество рядовых в строю в мирное время и округляя цифру наличного со­става полка со всеми командами до 2.000 шты­ков, полк выпекал ежедневно 6.000 фунтов хле­ба и в котел клалось не менее 1.500 фунтов мя­са в день.

С выступлением полка на войну 1914 года весь установившийся порядок мирного времени переменился и заведующему хозяйством пол­ка было немало хлопот, дабы приноровить до­вольствие полка к обстановке, которая, естест­венно, часто менялась.

Каждая рота с выступлением в поход име­ла свою ротную походную кухню, в которой варили супы, причем кашеварам, при насту­пательных операциях в начале войны, необ­ходимо было приготовлять пищу на ходу с та­ким расчетом, чтобы она была готова к прихо­ду на бивак или большому привалу. Иногда же кухни, в зависимости от боевой обстановки, по­сылались вперед или же, наоборот, они подъ­езжали, когда полк уже пришел на свою стоян­ку.

При окопной войне вопрос питания решался иначе и кухни обычно подъезжали к тыловым окопам с наступлением темноты. Позже, при длительном пребывании на одном и том же участке, были проложены особые «подъезд­ные» широкие рвы, по которым кухни подъ­езжали к окопам. Там же в окопах, на передовой линии, устанавливались примитивные полевые печи в земле, в виде коленчатого отверстия, в которое с одного конца, снизу, подкладывалась и зажигалась или солома, или сухое дерево, а в другое, лицом к небу, ставился или чайник с водой, или котелок. Дым от этих самодельных духовок выдавал противнику всю линию око­пов, но так как это было обоюдно, то и мы хо­рошо знали линию неприятельских окопов.

Очень часто, во время больших боев или очень тяжелых и изнурительных переходов, кухни подъезжали очень поздно и люди, из­немогая от усталости, просто падали с ног и им было не до кухонь. Несмотря на распутицу и отдаленность от интендантских баз, особен­но в период люблинских боев, я не помню слу­чая, чтобы люди оставались ненакормленными, и вся заслуга этого ложилась исключительно на начальника хозяйственной части.