ПРИОБРЕСТИ КНИГУ В НАШЕМ МАГАЗИНЕ:
http://www.golos-epohi.ru/eshop/catalog/128/15578/
В текущем году исполняется 50 лет со дня начала 1-й Великой воины.
К ней Россия не была подготовлена. Тяжелые раны, нанесенные ей несчастной Японской войной 1904-1905 г. еще не были вполне ни залечены, ни изжиты.
Русская армия была слабее армий великих европейских держав, главным образом, в техническом отношении. А между тем напряженность политической обстановки в Европе, по вине Германии, мечтавшей, в лице императора Вильгельма, о мировом политическом и экономическом господстве, все усиливалась и усиливалась.
Неизбежность войны назревала, и в ней Россия, как член «Антанты», созданной в противовес «Тройственному Союзу», естественно, должна была принять участие. Отсюда - безотлагательная необходимость усиления мощи своих вооруженных сил.
В 1912 году был издан новый «Устав о воинской повинности», предусматривавший, в случае войны, использование всего способного носить оружие мужского населения в возрасте от 20 до 43 лет, что давало около 12 миллионов человек. А если не принимать в расчет существовавшие по закону льготы, освобождавшие от военной службы, то эта цифра должна была быть увеличена до 15 миллионов человек. Это был общий резерв, подлежащий использованию в течение всей войны.
В 1912 году было дополнено «Мобилизационное расписание» - план №18, 1910 года. Оно предусматривало «общую» и «частную» мобилизации.
При общей мобилизации - одновременно на всей территории государства производился призыв всего запаса обученных людей, прошедших кадры, для пополнения армии и флота до штатов военного времени, а также производилась поставка лошадей, повозок и автомобилей.
Развертывались из скрытых кадров мирного времени второочередные войсковые части и запасные войска.
При мобилизации в 1914 году наша постоянная армия в 1.300.000 человек получила пополнение в 3.500.000 человек (15 призывных возрастов - 1897-1911 гг.), что доводило численность перволинейной армии до (округло) 5 миллионов человек.
Вся остальная масса военнообязанных состояла из ратников ополчения 1-го и 2-го разрядов, численностью до 10 миллионов человек.
Из ратников ополчения 1-го разряда формировались ополченские дружины, сотни и батареи и запасные батальоны второй очереди. Мобилизационное расписание устанавливало точные сроки явки запасных не только по дням, но и по часам.
Частная мобилизация предусматривала подъем части вооруженных сил России, как, например, во время Русско-Японской войны, когда было произведено 11 частных мобилизаций, чрезвычайно расстроивших существовавший план Общей мобилизации.
В 1913 году было Высочайше утверждено разработанное Совещанием представителей Министерств под председательством ген. Лукомского «Положение о предмобилизационном периоде», имевшее в виду децентрализацию подготовительных военных распоряжений на местах в предвидении Общей мобилизации.
В том же 1913 году была Высочайше утверждена разработанная в предыдущие годы «Большая программа» усиления вооруженных сил государства, рассчитанная на... 5 лет.
Таким образом, только к 1918 году можно было надеяться, что Русская армия достигла бы по своей мощи уровня европейских Армий.
Этого Германия, конечно, не могла допустить, и ей нужно было торопиться с войной, пока Россия была еще слаба.
Вильгельм ищет повода начать войну и... находит его в трагическом событии, происшедшем в Боснии, в г.Сараево, где 15-го июня 1914 г. молодым сербским патриотом Гаврилом Принципом был убит Австрийский Эрцгерцог Фердинанд и его жена.
Австрия, подстрекаемая Вильгельмом, обвиняя Сербию в соучастии в убийстве Эрцгерцога, предъявляет ей 11-го июля неприемлемый для суверенного государства ультиматум.
Королевич-регент Сербский Александр (будущий Король Александр 1-й) обратился к Государю Императору с мольбой о помощи и защите:
...«Мы не можем защищаться, - телеграфировал он Государю. - Умоляем Ваше Величество оказать нам помощь возможно скорее. Твердо надеемся, что наш призыв найдет отклик в Вашем славянском и благородном сердце».
И Государь ответил обещанием заступиться за единокровный сербский народ.
***
11-го июля в 12 час. дня Начальник Генерального Штаба ген. Янушкевич спешно вызвал к себе Начальника Мобилизационного отдела ген. Добророльского и сказал ему:
«Положение весьма серьезное... Австрия предъявила Сербии совершенно неприемлемый ультиматум... Завтра в «Русском Инвалиде» будет напечатано официальное предупреждение о том, что вся Россия с напряженным вниманием следит за ходом переговоров между австрийским и сербским правительствами и не останется спокойною, если достоинству и целости единокровного сербского народа будет грозить опасность. Все ли у нас готово для объявления мобилизации?»
После утвердительного ответа ген. Янушкевич приказал ген. Добророльскому принести все расчеты о боевой готовности войск и добавил, что имеется в виду, в случае необходимости, объявление не общей, а частной мобилизации против Австрии, потому что при такой мобилизации ничто не даст повода Германии видеть какую-либо враждебность против нее.
«Я тут же доложил ген. Янушкевичу, - пишет в своих воспоминаниях ген. Добророльский, - о недопустимости частной мобилизации, но ген. Янушкевич ничего на это не ответил и только повторил свое приказание.»
Вместе с расчетами ген. Добророльский представил ген. Янушкевичу и свой доклад о недопустимости и опасности для России объявления частной мобилизации против Австрии по следующим причинам:
1. Австрия и Германия спаяны тесными военными договорами, периодически официально подтверждаемыми. Еще совсем недавно - два года тому назад - по поводу аннексии Австрией в 1909 году Боснии и Герцеговины, Германский Император торжественно заявил, что «Австрия может быть спокойна, ее верный рыцарь в блестящих латах исполнит свой долг».
Отсюда ясно, что к частичной мобилизации России против Австрии Германия не останется равнодушной и, конечно, поддержит свою союзницу.
2. Наше мобилизационное расписание НЕ предусматривало частной мобилизации против Австрии. Это «расписание» и план стратегического развертывания Русской армии были разработаны в предвидении одновременной войны с Австрией и Германией. Предполагаемая же частная мобилизация в корне нарушит оба этих плана и внесет сумбур на железных дорогах.
Частная мобилизация против Австрии коснулась бы четырех военных округов - Киевского, Одесского, Московского и Казанского - 13 армейских корпусов. Эти корпуса и по плану общей мобилизации и стратегического развертывания должны были развернуться на Австрийском фронте. Но в данном случае, так как пограничный с Германией Варшавский военный округ не мобилизуется, то южная его граница с Австрией остается открытой, не занятой нашими войскам, а, следовательно, свободной для вторжения австрийской армии. Отсюда не трудно себе представить тяжкие для России последствия частной мобилизации...
Вечером того же 11 июля в Красном Селе, с участием Нач.Штаба ген. Янушкевича, состоялось заседание Совета Министров, на котором было подтверждено решение - ответить на Австрийский ультиматум Сербии достойным России, покровительницы славян, образом и постановлено принять на случай мобилизации следующие меры:
1. Ввести во всей Империи «Положение о предмобилизационном периоде».
2. Объявить крепости и некоторые пограничные районы на военном положении.
3. Вернуть войска из лагерных сборов в места их постоянных стоянок.
4. Ввиду некомплекта в войсках по штату мирного времени младших офицеров, произвести юнкеров старших курсов в офицеры.
В течение последующих дней - 12-14 июля - шли напряженные дипломатические переговоры, обмен «нотами» между русским правительством, стремившимся, если не ликвидировать, то ослабить остроту Австро-Сербского конфликта, с одной стороны и Австрией и Германией - с другой.
Лично Государь Император в своей переписке с Вильгельмом неизменно подчеркивал свое дружественное к Германии отношение, просил его, в целях сохранения мира, оказать влияние на Австрию и быть посредником в ведущихся переговорах.
Вильгельм дал свое согласие, но фактически поощрял Австрию к неуступчивости и толкал на объявление войны Сербии...
Предложение Государя передать Австро-Сербский конфликт на рассмотрение Международного Арбитражного Трибунала в Гааге было отвергнуто Австрией.
Решение правительства, в случае дальнейшей неуступчивости Австрии, произвести частную мобилизацию - еще не было в эти дни отставлено, несмотря на обстоятельный доклад ген. Добророльского.
Наиболее ярким сторонником производства частной мобилизации был Министр Иностранных дел г.Сазонов, все еще полагавший, что в этом случае Австрия «уступит», острота конфликта ослабится и угроза войны исчезнет...
Эту веру в спасительность частной мобилизации Сазонов поддерживал и у Государя. Государь не хотел войны и стремился поддерживать самые дружественные отношения с Германией.
Примером сего может служить следующий эпизод, происшедший 14 июля с немецким пароходом, находившимся в Кронштадте. Так как 12 июля Кронштадт был объявлен на военном положении, то за этим пароходом, в предупреждение шпионажа, по приказанию коменданта крепости было установлено наблюдение, выяснившее, что на пароходе имеется станция беспроволочного телеграфа и что шкипер парохода пользуется ею для передачи шифрованных телеграмм.
На доклад об этом Комендантом крепости Главнокомандующему Войсками Петербургского военного округа Вел.Князю Николаю Николаевичу последовала резолюция последнего: пароход задержать, шкипера арестовать, станцию снять.
Германский посол заявил протест.
В результате - Государь повелел Главнокомандующему немедленно освободить шкипера и пароход не задерживать.
В собственноручном же письме Вел.Князю Николаю Николаевичу Государь выразил осуждение принятой меры против судна, принадлежащего дружественному государству.
О намерении России произвести частную мобилизацию не могло не быть известно Австрии, но это обстоятельство нисколько ее не устрашило и, поддерживаемая Вильгельмом, она 15 июля объявила Сербии войну.
С этого момента сторонники «спасительности» частной мобилизации, во главе с министром Сазоновым, теряют свой оптимизм и проникаются мыслью о неизбежности общей войны.
В своем разговоре с ген. Янушкевичем Сазонов высказывает мысль о необходимости объявления Общей мобилизации; тот поддерживает, соглашается с ним.
Сазонов докладывает Государю эти соображения, и в результате - вечером, того же 15-го июля, ген. Янушкевич, по повелению Государя, представляет Его Величеству два проекта Указа - один об объявлении Общей мобилизации, а другой - частичной мобилизации.
«Утром 16-го июля, - пишет в своих воспоминаниях ген. Добророльский, - ген. Янушкевич вручил мне для исполнения подписанный Государем Императором УКАЗ ОБ ОБЩЕЙ МОБИЛИЗАЦИИ. Ее первым днем назначалось 17 июля».
Указ этот должен был быть отправлен в Правительствующий Сенат для обнародования, но прежде надлежало с ним вместе быть у министров - военного, морского и внутренних дел и получить их подписи на телеграмме, которой, по закону, объявлялось Командующим войсками, генерал-губернаторам и губернаторам о мобилизации».
«Хорошо помню эти посещения, - пишет ген. Добророльский. - Военный министр Сухомлинов все эти роковые дни держался как-то в стороне. Он понимал, что Россия втягивается в непосильную борьбу, и теперь будто бы хотел, чтобы забыли крикливую статью в «Биржевых Ведомостях», написанную по его инициативе всего несколько месяцев тому назад, - о нашей готовности к войне: «Россия не хочет войны, но и не боится ее». Он умышленно предоставлял дирижерскую палочку Начальнику Генерального Штаба ген. Янушкевичу, который только 4 месяца тому назад принял этот ответственный пост.
«Будь в этот момент на высших постах военного ведомства несколько иные люди - один с большим чувством любви к Родине и более государственно мыслящий человек, вроде ген. Милютина, а другой - с большим опытом и знанием тайн военного искусства и большим пониманием армии, вроде ген. Обручева (а я добавлю - будь в эти роковые для России дни на послу Председателя Совета Министров П.А.Столыпин), - война могла бы быть отсрочена до более благоприятного для России времени».
Ген. Сухомлинов молча подписал телеграмму. Морской министр адмирал Григорович не хотел верить, что объявляется Общая мобилизация.
«Как, война с Германией? Наш флот не в состоянии состязаться с Германским, - волнуясь, говорил министр. - Кронштадт не предохранит столицу от бомбардировки!»
С тяжелым чувством он подписал телеграмму.
На Елагином острове у министра Внутренних дел Маклакова царила молитвенная обстановка. Против письменного стола, за которым сидел министр, у противоположного простенка, на узком столе, покрытом белою пеленою, находилось несколько больших образов, перед которыми теплилась лампада и горело несколько восковых свечей.
Министр сейчас же заговорил о революционерах, которые, по его сведениям, с нетерпением ждут войны, чтобы закончить дело, начатое ими в минувшую Японскую войну.
«Война у нас, - говорил он, - не может быть популярной; идеи революции народу понятнее, нежели победа над немцами... Но от рока не уйти, - закончил министр и, осенив себя крестным знамением, подписал телеграмму.
Получив подписи министров, ген. Добророльский отправился на Главный Телеграф и около 9 час.30 мин. вечера вручил Управляющему телеграфом подписанную министрами телеграмму для передачи по назначению.
Но не успели начать передачу, как ген. Добророльского вызвал к телефону ген. Янушкевич и приказал ему задержать передачу телеграммы до прихода к нему ген. штаба капитана Туган-Барановского. Последний передал ген. Добророльскому Высочайшее повеление - не отправлять телеграф ему об Общей мобилизации. Она была отменена, а вместо нее повелено произвести частичную мобилизацию.
Такая перемена произошла вследствие полученной Государем телеграммы от Вильгельма, в которой тот писал:
...«Если Россия будет мобилизовать войска против Австро-Венгрии, посредническая роль, которую я принял на себя по твоей настойчивой просьбе, будет скомпрометирована, если не станет вообще невозможной. Вся тяжесть решения лежит на твоих плечах, и ты несешь ответственность за войну или мир».
В ночь на 17 июля телеграмма о частичной мобилизации била послана Командующим войсками Киевского, Одесского, Московского и Казанского военных округов. Остальные округа, в том числе и Варшавский, не были тронуты; не был мобилизован и флот.
Первым днем мобилизации было назначено 17 июля.
Однако, уже утром этого дня ген. Янушкевич передал по телефону ген. Добророльскому, что ...«есть надежда на исправление положения».
Оказалось, что ген. Янушкевичу удалось убедить Сазонова представить Государю Императору всю опасность в политическом отношении, в смысле нарушения союзных обязательств к Франции, производства частичной мобилизации. Она позволит Вильгельму вырвать у французского правительства согласие на... нейтралитет, и, когда Россия завязнет со своей частичной мобилизацией, он объявит России войну и использует нашу неподготовленность в крайне выгодном для себя отношении.
В результате, около 1 часа дня Сазонов сообщил ген. Янушкевичу, что «Государь, в связи с полученными последними сведениями из Берлина, признал правильным объявить ОБШУЮ МОБИЛИЗАЦИЮ.
Вновь были собраны подписи министров, а Высочайший Указ отправлен Правительствующему Сенату для опубликования. Первым днем мобилизации назначено 18 июля.
Около 6 час.вечера ген. Добророльский пришел на Главный телеграф и передал телеграмму о мобилизации.
...«Я вошел в зал, - вспоминает он; - какой-то торжественной молчаливостью повеяло от телеграфистов и телеграфисток... Каждый сидел у своего аппарата и ожидал оттиска телеграммы, чтобы послать во все концы Русской земли знаменательную весть о подъеме русского народа на великую борьбу.
...В 6 часов с минутами вечера, среди полной тишины, сразу застучали аппараты... Это был начальный момент великой эпохи».
Это был пролог величайшей исторической драмы всего человечества, которая еще и ныне, спустя 50 лет, продолжается.
18 июля Австрия и Германия объявили мобилизации, а 19 июля объявили России войну. 20-го июля в Зимнем Дворце, в торжественной обстановке был объявлен Государем Императором Манифест об объявлении войны Германии и Австрии.
***
Общая мобилизация Русской армии была проведена блестяще и в предусмотренные сроки.
Объявленная в ночь с 16 на 17 июля частичная мобилизация, к счастью, не внесла дезорганизации в ход Общей мобилизации, ибо в Киевском, Одесском, Московском и Казанском военных округах в первый день частичной мобилизации перевозка запасных по железным дорогам не производилась. По закону, первый день мобилизации вообще предоставлялся призываемым запасным для устройства своих личных и домашних дел. И таким образом, для указанных выше военных округов мобилизация имела два «первых» дня.
На второй день мобилизации - 19 июля - уже начали вливаться в кадровый состав армии призванные запасные. Сроки мобилизационной и боевой готовности войсковых частей и учреждений были различны, начиная от нескольких часов для пограничных кавалерийских полков и кончая несколькими неделями для второочередных частей.
Успешному проведению мобилизации чрезвычайно помогли практиковавшиеся в мирное время «поверочные» мобилизации, проводимые специальным-! комиссиями в военных округах, и «опытные» мобилизации воинских частей с призывом запасных и поставкой от населения лошадей.
Российские железные дороги прекрасно справились с перевозкой войск, с максимальной точностью выполняя графики, и полевые армии были окончательно готовы в районах своего сосредоточения на двадцатые дни мобилизации.
В заключение необходимо подчеркнуть, что такому успеху мобилизации содействовал общий патриотический подъем всего русского народа.
В. Пронин
| 
