Уже 10 лет Министерство образования проводит политику целенаправленного разрушения позитивных сторон устроения средней школы, сложившегося в России в советский период, проповедуя свои «новации», «новые подходы», «плюрализм», «реформы образования» и т.п.

       Кукловоды «современных взглядов» скрывают истинные цели за расхожими словами о «цивилизационном подходе». Смысл вносимых изменений не имеет ничего общего с понятием «реформы» как таковой, призванной не разрушать основы и системы образования, являющегося государственным приоритетом, а совершенствовать их в соответствии с требованием времени.

       Что же из основ народного образования, впитавшего богатейшие традиции отечественной культуры и просвещения, направленного на формирование грамотного, научно ориентированного, нравственного, всесторонне развитого человека, обладающего трудолюбием, чувством гражданской ответственности, сознанием долга и любви к Родине, оставляют современной школе реформаторы-модернизаторы?

       Научную ориентацию? Нет. Дисциплины школьного курса в том или другом отношении утратили за время «реформ» свою научную основательность и мировоззренческую значимость, а самый жестокий удар пришёлся по литературе и отечественной истории, брошенным в костры инквизиции. Научность как согласованность открытых всеобщих закономерностей в системном освоении полноты сущего мира оказалась «реформаторам» недоступной.

       Фундаментальность? Но предметы, составляющие основу основ фундаментальных школьных дисциплин, потонули в массе второстепенных, вовсе не обязательных, невесть откуда явившихся и оттеснивших самые главные, базисные: русский язык, литературу, математику, физику, естествознание, историю…

       Идейность? Но реформаторы уже на первом этапе преобразований провозгласили деидеологизацию и принцип плюрализма, заявили об эгоистических правах человека, не соотнесенных с понятием о долге (нравственном, гражданском, национально-государственном, патриотическом и т.д.).

       Всесторонность? Но одновременно было заявлено, что школа занимается не образованием, осуществлением «образовательных услуг», т.е. делом чисто прагматическим, утилитарно-практическим.

       Нравственность? Но почему тогда Министерство упорно избегает признания духовно-нравственных и гражданско-патриотических основ школьного дела? Ещё недавно активно насаждались, да и сейчас под сурдинку кое-где продолжают поддерживаться программы растления молодёжи в виде курсов полового воспитания, валеологии, «здорового образа жизни», обществоведения по Соколову.

       Для уничтожения духовного начала реформаторы первым делом искорёжили программы по литературе, преступно сократив их содержание и количество отводившихся прежде часов на изучение предмета. Вступили в одночасье немало позорнейших книг (с министерским грифом «Утверждено» или «Одобрено») в виде соросовской серии «Обновление гуманитарного образования в России» или вроде лишённой всякой научности, бесстыдной и омерзительной книжонки П. Вайля и А. Гениса «Родная литература».

       Стремление к созиданию? Но вся политика реформ направлена в другую сторону: на формирование законопослушного потребителя и пользователя, «адаптирующегося» к навязанным ему условиям жизни. Отсюда и особое внимание к программе воспитания толерантности (терпимости), по существу, направляющей на терпимость к злу, на смирение перед несправедливостью и даже насилием. Оттого и в проверку знаний вносится новшества вроде тестов.

       Тесты – это проверка механизма узнавания и исполнения; это проверка дрессированности на знание, а вовсе не умения владеть им и возрастать в нём.

       Трудолюбие? Но это означает созидательный труд, в результате которого прямо и непосредственно (!) создаются духовные и материальные ценности, плоды рукотворной, умственной и душевно-сердечной работы. Реформа, напротив, насаждает труд «извлекательный» (бизнес), т.е. получение прибытка без самостоятельного непосредственного производства этих ценностей.

       В концепцию модернизации включена даже установка на создание выпускниками школ собственного бизнеса. Именно этот «извлекательный» труд, хитрость законного извлечения прибыли за счёт непосредственных созидателей навязываются в школе.

       Патриотизм? Но его основа – национальное самосознание – калёным железом выжигается из программ; история России во множестве учебников фильсифицирована до кощунства, а государствообразующая роль русского народа вообще не упоминается.

       Одним словом, то, что происходило и происходит у нас в образовании последние десять лет, – это не реформирование, а откровенное разрушение.

       Но, может быть, современные изменения в школьном деле всё-таки не исключают его образовательной сущности? Посмотрим.

       Проводимые «реформы» противостоят тому, что называется образованием. Обучение всё более становится разрозненным набором дисциплин, чему особенно способствуют многопредметность, разрушение иерархии ценности дисциплин, минимизированные стандарты и программы.

       При этом школа утрачивает и мировоззренческие начала, превращаясь из храма знаний в контору образовательных услуг с чуждым истинному образованию и тем боле русской школе рационально-прагматическим и даже потребительским подходом к миру.

       Духовные начала национальной культуры по существу игнорируются. Историческое мышление, без которого не может быть полноценного, национально-исторического самосознания, искореняются. В программы гуманитарных предметов с целью повреждения исторического, перспективного мышления настойчиво вводится концентрический принцип обучения.

       Всё направлено не на образование, а на создание манкуртов без роду и племени, владеющих родным языком только на уровне обыденного сознания, не ведающих о своих великих предках называющих себя «россиянами» и преступно отторгнутых «реформаторами» от истории и духа своего народа.

       Проталкиваемая сегодня «реформаторами» идея «модернизации образования» не нова, она была заложена в докладе «Развитие образования в России» Э. Днепрова, тогдашнего министра просвещения, в 1992 году. Теперь она обрела официальную личину Концепции модернизации российского образования на период до 2010 года и вступила в силу.

       Таким образом, модернизация «приватизирует» образование, подменяя его подлинные цели узкими, фальшивыми, прагматическими задачами. Для получения убогих знаний не требуется достойных условий обучения: согласно сообщениям прессы, Всемирный банк, по существу, командующий образовательной политикой в России, требует увеличения среднего наполнения класса «до 30 учащихся и более». Не нужны и высококвалифицированные педагоги – достаточно «многопредметников», обучавшихся по нескольким дисциплинам. Это также приветствуют наши зарубежные «спонсоры».

       Проведение модернизации образования вызвано, оказывается, «необходимостью преодоления отставания страны от мировых тенденций экономического и общественного развития». Разве не понятно, что «подтягивание» к «тенденциям мирового развития» имеет чисто политические цели? Они находятся в противоречии с истинными интересами и задачами совершенствования и развития российского образования.

       За словами о «повышении уровня готовности граждан к выбору» и о необходимости «роста профессиональной мобильности» скрывается планируемый и ожидаемый произвол хозяев, кого сейчас называют фальшивым словом «работодатели». За насаждением «коммуникативности и толерантности» стоит обучение почтительному послушанию распоряжением «хозяев», особенно «в рамках» (может, в ярме? – В.Т.) международного сообщества». Таковы некоторые действительные причины, «обусловливающие необходимость существенных изменений в системе образования». А цель – сделать образование управляемым и направленным на формирование человека-исполнителя и человека-потребителя.

       Заметьте: во всей Концепции нигде, по существу, не говорится о развитии образования в связке с наукой и культурой. Промелькнувшие в тексте заклинания об усвоении знаний, о гражданской ответственности, сохранении лучших традиций отечественной школы даны, судя по всему, лишь в качестве маскировки. Ибо основное во всём школьном деле испокон веку – предметное содержание учебных дисциплин и главных воспитательных задач – всё это не отражено в Концепции модернизации российского образования.

       Похоже, что важный раздел о создании условий для повышения качества общего образования введён только для того, чтобы ещё раз сказать о «несовершенстве» состояния нынешней школы, и сказать для того, чтобы получить возможность окончательно избавиться от ещё сохранившихся в ней позитивных начал. Это подтверждается, например, постановкой вопроса об омоложении педагогического корпуса (ставка реформаторов делается на тех, кто в безвременье «перестройки» уже максимально утратил традиции), а также заявленной поддержкой инновационных школ и других образовательных учреждений, ведущих «инновационную деятельность». Что по преимуществу представляют собой эти учреждения, поддерживаемые сверху, мы знаем…

       Главную задачу Концепция определяет как «обеспечение современного (?! – В.Т.) качества образования, соответствующего «актуальным и перспективным потребностям личности, общества и государства». И при этом «интересы  общества и государства в области образования, – читаем в Концепции, – далеко не всегда совпадают с отраслевыми (? – В.Т.) интересами самой системы образования» (!). Знаменательно!

       Казалось бы, надо повсеместно срочно поднять уровень всеобуча, вернуть утраченные позиции, когда полноценное образование было доступно широким народным массам. Но не так нынче решается дело. Полноценное образование по сути ограничивает «элитарными школами» для «верхних десяти тысяч».

       Между тем государство и олицетворяющее его Министерство, предлагая возложить заботу об образовании на всё общество, снимает с себя прямую ответственность за состояние этой стратегически важной области. Это подтверждается и тем, что, согласно Концепции, развитие образования строится «на основе распределения ответственности между объектами образовательной политики и повышения роли всех участников образовательного процесса…»

       Ни для кого не секрет, что увеличивающееся разграничение полномочий и ответственности за школу федеральной властью, объектами РФ и органами местного самоуправления, а также распространение новых, особых моделей образования по регионам будут неизбежно продолжать разрушать единое образовательное пространство России и стимулировать злокачественный рост местнического сепаратизма. Но что до этого «концептуалам»!

       Можно было бы продолжить анализ этого откровенно разрушительного документа. Но достаточно привести напоследок позиции третьего раздела, в котором основным направлением и основными мерами образовательной политики названы, в частности, «обновление содержания образования»; единый государственный экзамен, перестройка педагогической науки в целях обеспечения «непрерывности процессов обновления образования».

       Вредоносная подоплёка первых двух позиций осведомлённым читателям известна. Но при чём здесь педагогическая наука? – спросите вы. А при том, что современная педагогическая наука пока ещё не вся слепо подчиняется командам сверху и как-то сдерживает разрушительные позиции образованцев. Поэтому-то её и планируют перестроить…

       Наконец, финансирование. На первом (важнейшем!) этапе предполагается достичь стабилизации «с выходом на минимальные бюджетные нормативы». Значит, «фундамент» Концепции модернизации собираются  оплатить минимально. Учитывая разрушительную суть Концепции, это утешает.

       Итак, Концепция модернизации российского образования не содержит ни внятного изложения его состояния, ни научно обоснованной стратегии решения проблем современной школы, ни перспектив духовно-нравственного её совершенствования, ни определения непременных условий и мер для плодотворного её развития в свете общих национально-государственных задач. Кроме того, представленный документ находится в полном противоречии с Доктриной информационной безопасности Российской Федерации.

       Концепция модернизации российского образования на период до 2010 года была одобрена правительством 29 декабря 2001 года. До этого она существовала как проект, разосланный в авторитетные государственные учреждения.

       Содержание проекта заметно отличалось от ныне опубликованного текста. Возникает вопрос: в каком виде Концепция была представлена правительству? Кто «гулял» по важнейшему государственному документу, вымарывая то позитивное и перспективное, что с великим трудом удалось отстоять при подготовке проекта?

       Что же это за исчезнувшие из текста «детали»? В первом разделе снято, например, главное положение: «Образование должно войти в состав основных приоритетов российского общества и государства». Сокращён абзац, где говорится об образовании как стимуляторе культуры и о необходимости его соответствия «перспективным потребностям личности»; сняты абзацы, обнаруживающие «подражательность» наших реформ и установку на коренное изменение подхода к образованию; изъяты предложения о новых духовно-нравственных требованиях современности; убраны сведения об убогом финансировании образовательных учреждений. Отсутствуют требования о необходимости увеличения финансирования образования (с 3,5% до 4,5% ВВП) и др.

       Во втором разделе исчезла важнейшая установка: «… при разработке минимальных социальных стандартов особое внимание уделить вопросам, связанным с обеспечением конституционных прав граждан на получение бесплатного образования…» и разработать и реализовать комплекс социально-экономических мер по обеспечению доступности образования на всех ступенях и адресной социальной помощи учащимся и студентам из малообеспеченных семей, сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей». И далее: «… создание на региональном и муниципальном уровнях механизмов поддержки детей, нуждающихся в особой социальной защите…», «Обеспечение содержания студенческих общежитий из бюджета учредителя…», «формирование у учащихся адекватного представления о современном мире» и т.д.

       Наконец, в разделе снят последний абзац, содержащий самое существо школьного дела: «Основная цель общего среднего образования – подготовка разносторонне развитой личности гражданина, ориентированной в традициях отечественной и мировой культуры, в современной системе ценностей и потребностях современной жизни…» и т.д.

       В пункте 2.5. не оказалось положения: «получение льготных путёвок в санаторно-курортные и оздоровительные учреждения с полной или частичной оплатой проезда (для работников образования, имеющих тяжёлые хронические заболевания)».

       В пункте 3.8. уничтожено следующее: «установление минимальной ставки оплаты педагогических работников на уровне не ниже прожиточного минимума; введение надбавок, стимулирующих высокие результаты педагогической работы, а также надбавок молодым специалистам и за продолжительность непрерывной работы в образовательных учреждениях», «отказ от единой тарифной  сетки и переход на отраслевую систему оплаты труда работников образования; создание отраслевой пенсионной системы работников образования и совершенствование системы пенсионного обеспечения различных категорий педагогических работников».

       Итак, то, что действительно необходимо, из проекта выкинули!

       Так что же происходит? Неужели Министерство, действуя по своему усмотрению, разрушает образование? Дело, видимо, обстоит гораздо серьёзнее. Министерство лишь исполняет заказ «глобализаторов». Их цель – преобразовать нации и народы в легко управляемые массы и сообщества с примитивным «практическим» образованием, «механической» обученностью тем или другим областям знаний, прагматично-эгоистичных, безнациональных, безродных, бездуховных, аполитичных, или, как теперь говорят, толерантных.

       Подтверждений сколько угодно. К примеру, истоки и цели подобного рода политики обнаруживает в своей книге «Комитет 300. Тайны мирового правительства» (М., 2001. С.112-113) английский разведчик Джон Колеман. Раскрывая секрет подготовки тотального контроля тайных сил над населением мира, он указывает задачи глобального планирования в сфере образования и, вскрывая уже совершённую диверсию глобалистов по отношению к Америке, пишет: «Наша система образования была запрограммирована на саморазрушение».

       Аналогичное теперь происходит  и в России. Только участники этого дела другие, и мы их знаем, начиная с Днепрова, Асмолова, Шадрикова…

       Современные «реформы» – это война против полноценного образования в России. Её «очередное» оружие – Концепция модернизации образования!

       Будем ли мы мириться с тем, что с нами делают? Способны ли к сопротивлению? Пока способны, несмотря на огромные потери. На нашей стороне – богатейшие традиции русской духовности и культуры, которых не зря боятся разрушители. В наших рядах ещё немало достойных совестливых учителей, которые не поддаются слепо командам «сверху». Есть и новые достойные учебные книги.

       Так будем же помнить о своём долге и честно сопротивляться разрушению отечественного образования!

Примечание         

Печ. по изд.: «Советская Россия» • № 64 (1200), 14 июня 2002 года, С.5.