Эту и другие книги можно заказать по издательской цене в нашей лавке: http://www.golos-epohi.ru/eshop/

После объявления самостоятельности Грузии русским с каждым днем становилось все тяжелее и тягостней жить на территории вновь образовавшейся республики. Правда, здесь не было кровавых гонений в виде массовых расстрелов и прочих видов истребления людей, инако мыслящих, как это имело место в пределах Советской Poccии, но объявленная национализация всех государственных учреждений выкинула за борт громадное количество русского чиновничества и мелких служащих, которые громадной волной устремились на Украину, где в то время было у власти Гетманское правительство. Что касается бывшего русского офицерства, то новое правительство ограничилось снятием с него формы и запрещением иметь оружие.

В другой республике, образовавшейся на терpитории Закавказья, — Армении — обстановка для русского населения сложилась более благоприятно. Армяне относились к русским вполне лояльно и более сердечно, русское офицерство, например, широко принималось на службу в Армянские национальные части, дисциплина в которых по тому времени была на значительной высоте.

Зная это, часть наших офицеров Эриванцев поступила на службу к армянам; так, например, мне было известно, что, кроме офицеров нашего полка армянской национальности, у них служили: наш бывший командир полка, генерал Вышинский, мой командир батальона, полковник Тимченко, наш бывший адъютант, подполковник Шлиттер, капитан Тихонов и подполковник Снарский. По их отзывам, им служилось хорошо. Между прочим, когда умер у них на службе генерал Вышинский, государство приняло похороны его на свой счет, а вдове назначило солидную пенсию.

Все это не улыбалось мне, я отлично сознавал, что ни в одной армии, кроме родной Русской, служить бы не мог, а потому предпочел временный мытарства по базару более сносному положению в войсках.

К этому периоду времени относится мое сближение с штабс-капитаном нашего же полка, Пивоваровым, жившим как раз напротив меня по NN улице. Миша Пивоваров, как называли его у нас в полку, был до того времени мне мало известен. Он незадолго перед революцией перевелся к нам в полк из 201 Потийского полка. Перевод застал его в госпитале, где он лечился после ужасного ранения в область живота, полученного им 31 Мая 1915 года в бою у Тухлы, в котором он командовал одной из рот Потийского полка. Это был тот Пивоваров, который принимал непосредственное участие в атаке немцев на Бзур у Конского Брода в ночь с 6-го на 7-ое Декабря 1914 года вместе с капитаном Сабелем. Стремление его в наш полк было столь сильно, что будто бы, когда получилось известие о состоявшемся Высочайшем приказе о переводе, он сказал: «Ну, теперь я знаю, что не умру». И действительно, оправившись от ран, он немедленно отправился в полк, где его временно назначили командиром нестроевой роты, учитывая то обстоятельство, что он еще не вполне оправился после полученных тяжелых ранений. Про последнее назначение Миша всегда говорил: «Это единственное темное пятно в моем послужном списке».

В Августе-месяце 1918 года в Тифлис приехал последний командир Эриванского полка полковник Пильберг наш общий друг. От него мы узнали, что полк расформирован в Туле, где сданы все дела и архивы, а знамя отвезено им в... и сдано на хранение одному верному человеку.

Однажды, зайдя как-то вечером ко мне, Пильберг сообщил, что он решил ехать в Добровольческую Армию, о которой у него будто бы имеются кое-какие сведения. Ни Пивоварова, ни меня он с собой не звал и вскоре действительно уехал.

Слухи о появлении частей Добровольческой Армии на Дону к тому времени стали все шириться и какая-то смутная надежда не стала давать покоя. Вот я узнаю, что группа нашей молодежи, которых я не знал даже в лицо, а знал только по фамилиям, отправилась в Добровольческую Армию. Я переговорил с Мишей и увидел, что он полон тех же желаний, что и я, и мы принципиально решили ехать, — как только представится первый удобный случай.

Прошел еще месяц, как однажды я сталкиваюсь на улице с нашим бывшим уважаемым и любимым начальником дивизии генералом В. П. Шатиловым. От него я узнал, что ехать в Добровольческую Apмию можно и нужно, и что от него же можно будет получить необходимые сведения и указания.