Постриг.

14/27 октября 1970 года братья были пострижены в монашество, Евгений - с именем Серафима Саровского, Глеб - с именем новопрославленного Германа Аляскинского.

Мантийными старцами братии, покрывшими их своими мантиями при постриге, стали: отец Спиридон (Ефимов, ближайший по духу к святителю Иоанну (Максимовичу), его духовный сын и его духовный друг) - отца Германа, а епископ Нектарий (Концевич) - отца Серафима.

Отец Серафим записал вскоре: «Несомненно, с Божьего благословения сделали мы столь решающий шаг в жизни, по сути приняли второе крещение». Он сказал в тот день отцу Герману: «Как я рад умереть для мира».

Их постриг был совершен в день тезоименитства блаженного старца Назария, игумена Валаамского, и братиям стало ясно, почему святитель Иоанн назвал их отражением Валаама. Позже ими было основано Валаамское Общество Америки.

Преподобный Герман Аляскинский прошел своей земной путь через нищету и одиночество, через гонения от властей светских и церковных. Отцы Герман и Серафим также вознамерились идти по этому узкому пути - пути монашеских скорбей, в земной жизни их ждали не награды, но крест страданий, который должно им было нести с благодарностью, потому что именно этот крест открывает врата Рая на пороге вечности. Не любимый миром праведник, но миром гонимый подвижник Христов - вот трезвый монашеский идеал. Чтобы избежать своеволия, решили жить в послушании друг у друга.

Их Свято-Германовская пустынь, их Новый Валаам, была их земным раем. Келья отца Германа получила наименование Валаам, а келья отца Серафима - Оптина. Но не замедлили прийти и скорби как предвестники скорых гонений.

Новый правящий архиепископ Сан-Францисский Антоний пожелал получить их пустынь в свое распоряжение, переписав ее себе в собственность, и отослать монахов служить приходскими священниками. Он захотел контролировать журнал «Православное слово» и даже изменить название Братства, благословленное святителем Иоанном. Но по благословению епископа Нектария и архимандрита Спиридона братия решили сохранить независимость. «Паче всего, - говорил им епископ Нектарий, - сохраняйте все то, что благословил владыка Иоанн. Это ваша прямая обязанность». Отцы пережили в те дни глубокое душевное потрясение, но, укрепляемые владыкой Нектарием, остались монашески независимы и тверды.

Приобщение к Истине. Необходимость миссионерства.

Всю свою жизнь отец Серафим посвятил тому, чтобы найти Истину, послужить Ей и приобщиться Ей - Истине в Личности Иисуса Христа.

Живя в лесной келье, по свидетельству его собрата и сотаинника отца Германа, он ценил каждый прожитый день, пытался постичь волю Божию о человеке; через страдания и лишения идти путем православного подвижничества в Рай. Отражение Рая на земле он видел в природе. Он говорил: «Природа - это тайна, Бог создал ее для нас, и в ней отразилась вечность». Он жил устремлением в будущий век в уповании стать наследником жизни в Небесном Царствии. В душе его благоуханным цветом расцветали крины сельные небесные, в отображение его фамилии: по-английски его фамилия пишется Rose, что переводится на русский язык как Роза.

Он любил слушать и читать о Святой Руси, пользовался духовными советами отца Михаила Ромазанского - последнего тогда в Америке живого выпускника Киевской Духовной академии. Своей аммой отцы Серафим и Герман почитали Елену Юрьевну Концевич - племянницу писателя Сергея Александровича Нилуса и супругу профессора Ивана Михайловича Концевича, который в свою очередь являлся братом епископа Нектария; Елена Юрьевна когда-то в России была духовной дочерью архиепископа Феофана (Быстрова). По Богословским вопросам отец Серафим по благословению владыки Иоанна обращался к архиепископу Аверкию.

Епископ Нектарий, окормляя духовно братьев, вспоминал о Святой Руси, рассказывал о своей жизни в Оптиной пустыни. Он едва сдерживал слезы, когда говорил, что это все ушло безвозвратно. Когда, после очередного посещения Платины, он уехал, отец Серафим провожал его долгим колокольным звоном и при этом долго улыбался.

- Чему ты радуешься? - Спросил отец Герман.

- Какой же ты счастливый - в твоих жилах течет русская кровь! - Ответил он, переставая звонить.

Подражая святым в образе жизни, отец Серафим старался подражать им и образом мысли, постигать святые их чувства. Самое главное, что должно быть у всех христиан, а сугубо у монахов - это покаяние, но, сказано в Священном Писании, что не только нужно покаяние, а нужно принести плод покаяния (Лк. 3, 8). Плодом его покаяния было стяжание Духа Святаго, по наставлению его небесного покровителя, и труды писательские.

При этом, отец Герман рассказывал: «Отец Серафим очень страдал. Я видел это. Большинство не видели этого. Видели, как он жил, работал, но я видел внутреннюю сторону. Ему хотелось оправдать свою жизнь, искупить грехи своей юности - искупить на деле. Не просто личный подвиг, которым современный монах не может ограничиться, видя такое страдание людей в миру - такую нужду, такую необходимость в свидетельстве Православия вне - то есть Христианство наружу. Не внутреннее, что естественно, что должно быть у каждого, но необходимо внешнее, потому что князь мира сего сатана превращает весь христианский мир в свое общество. Мы видим фильмы, всякий свистопляс, который показывают и по телевидению - ведь это подготовка к аду. Эти фильмы, так называемые фильмы ужасов - это специально выдумывают люди, принимающие всякие наркотики, специально вызывая злого духа в образах, не только в ощущениях, и стараются передать эти образы ада, чтобы люди уже приняли сатану, всяких драконов - это миссионерская работа по подготовке к аду. Чтобы грядущий антихристов порядок был принят, как свой. А православные люди должны делать как раз обратное. Мы должны потрудиться ради Рая, показать образы райские, чтобы молодежь имела бы перед собой эти образы, которые их души влекли бы к берегам Божией вечности. Мы с отцом Серафимом, видя, что наша бедная молодежь не имеет Православия, не может подойти к той реальности, которую видели, ощущали наши преподобные, такие как, например, Александр Свирский, Антоний Сийский или Серафим Саровский, которые ощущали Рай уже при земной жизни. Молодежь не знает об этом. Отец Серафим, узнал это, ощутил присутствие преподобных, ему хотелось передать это молодому поколению - тем, кто этого хочет, чьи души жаждут так же, как жаждал сам отец Серафим».

Он жил сосредоточенной внутренней жизнью, по большей части молчал, обдумывал, много хотел понять, выстраивал целые системы. На его вопросы нужно было отвечать прямо и точно. Работал часто при свечах в своей маленькой и очень просто устроенной келье. Не жалея себя, спешил донести до мира свидетельство об Истинном Христианстве. Говорил: «Спешите поработать Господу, уже позже, чем вы думаете».

Священство.

17/30 декабря 1976 года отец Герман был посвящен в сан иеромонаха, а 11/24 апреля 1977 года - и отец Серафим. Рукоположил их епископ Нектарий.

Отец Герман рассказывал автору этих строк: «Интересно, когда было рукоположение отца Серафима, то епископ Нектарий, который совершал его хиротонию - сам ученик оптинских старцев, когда будущий священник кладет голову на четыре угла престола и архиерей покрывает епитрахилью и молится, - а я стоял в алтаре рядом, мы пели «Господи, помилуй», я был близко к владыке Нектарию, и наши глаза вдруг встретились, - владыка Нектарий мне шепнул: «Только бы передать, только бы передать» - и весь-весь был красный, пот так градом лил. У меня аж дрожь по телу пробежала, я увидел: он сознательно все это делает. Не просто совершает обряд, но ощущает в себе апостольскую благодать и хочет ее передать. И эта его апостольская благодать в оптинской традиции, оптинского опыта. И передал, и отец Серафим получил». Владыка помнил слова оптинского старца Нектария, слышанные им в молодости лично, о грядущем на землю духовном голоде, и теперь он возлагал все свои надежды на просвещение многих на этих новых пастырей Христовых. Он напутствовал их: «Неважно, сколько вас - десять или всего двое. Радуйтесь, ибо вы служите Господу Богу, вы - на правильном пути».

В 1977 году отцы основали Летнюю школу паломника имени преподобного Германа, в рамках которой совершали службы, проводили крестные ходы, читали лекции. Для желающих узнать больше открыли Нововалаамскую Богословскую академию - интенсивный курс, дающий верующим основные положения православного мировоззрения. Некоторые их выпускники готовы были к принятию священного сана без дополнительного образования, принимали сан.

Вместе трудиться на земле оставалось отцам всего пять лет. За эти годы они крестили более ста человек. Прилежа уединенной молитве, вынуждены были регулярно выезжать для окормления на приходы в Северной Калифорнии и Орегоне. Один новокрещеный христианин из паствы отца Серафима вспоминал, как тот служил в их скромном приходе: «Не помню почему, но литургию служили ночью. Когда отец Серафим повернулся к нам от святого престола со свечой и Евангелием в руке, мне подумалось, что вот так оно, наверное, было и в катакомбах первых христиан, так же сейчас молится гонимая катакомбная Церковь в России».

В своем монастыре отцы Герман и Серафим окормляли новых послушников и молодых монахов. Отец Герман стал игуменом обители, а отец Серафим - ее духовником.

За утешением и наставлением приходили в Свято-Германовскую пустынь и женщины. И вскоре, в 1980 году, в двенадцати милях западнее монастыря - в сторону Тихого океана, до которого около ста миль, в местечке, называемом «Дикий лес», образовался женский скит во имя святой блаженной Ксении Петербургской - современницы преподобных Серафима Саровского и Германа Аляскинского, особо почитаемой отцами Серафимом и Германом Платинскими (преподобный Герман вполне мог встречаться с блаженной Ксенией в Петербурге). Игуменией там стала ревностная духовная дочь отца Серафима и постриженица отца Германа - матушка Бригитта, получившая свое монашеское имя в честь первой православной святой монахини Ирландии; о новой матушке Бригитте отец Серафим говорил: «Это как я, только женщина». Матушек Свято-Ксениевского скита отец Серафим духовно окормлял до конца своей жизни.

В своем Новом Валааме братия придерживались валаамского устава. Исповедь бывала ежедневно. После вечерней службы монахи, по очереди, открывали свои помыслы духовнику, а тот утешал и назидал их с любовью. Поздно ночью, когда все уже спали, отец Серафим приклонял свои колени в алтаре в теплой молитве за чад своих духовных.

Писатель.

Иеромонах Серафим (Роуз) - выдающийся современный православный писатель, приведший многие и многие души трудами своими ко Христу. От Богом данного незаурядного ума он взошел до разума в святоотеческом духе. И раз многих привел ко Христу, то должен пониматься не просто как писатель.

Человек он были смиренный, скромный, но глубоко убежденный в своих православных позициях, ради которых жил, и ему хотелось защищать Православие. С этой точки зрения можно его рассматривать как писателя, но он не был только писателем, не стремился быть писателем. Он был мыслителем.

Отец Герман настаивал, что отца Серафима недостаточно понимать просто как писателя. Его надо понимать как человека искавшего Истину, нашедшего Истину, возлюбившего Истину, приобщившегося Истине, послужившего Истине и многих приведшего к Ней. Писал он не потому, что был писатель - он хотел жизнь свою посвятить тому, чтобы найти ключ к Истине и приобщиться к Ней, не считаясь ни с чем, и поведать о Ней другим.

Вот слова отца Германа: «Сейчас многие подвержены такой идее, что, мол, Православие нужно сделать «удобным» для современного человека, упразднить подвижничество, как бы подделаться к жизни светской и таким образом идти в ногу со временем. Конечно, не все могут быть аскетами, но вот отец Серафим это полностью отрицал, знать об этом не хотел. И поэтому в его писаниях много жесткого, твердого. Он был против служения в вере, как он говорил, «сидя в кресле, попивая кофеек и, может, виски» - эдакое «наслаждение» от веры, ехать, как он выражался, «на проценты мучеников». Мы видим сегодня омирщвление Православия - такого Православия, может, и достаточно для некоторых, но оно довольно слабо для таких, как отец Серафим, которые желают иметь все или ничего: вера или смерть. Можно сказать, так он и скончался - он как бы сгорел, ему хотелось подлинного, не считаясь совершенно даже с собой. Мы мерзли, нам было холодно и голодно, но нас вдохновлял тот факт, что народ, который нас слышит, может понять эту точку зрения, может принять опыт страданий ради Христа - чтобы такое Православие распространялось».

В своих писательских трудах отец Серафим охватил практически все основные темы, волнующие людей думающих, людей, серьезно относящихся к жизни. От исследования пророчества о прошлом в книге «Бытие: сотворение мира и первые ветхозаветные люди. Христианское православное ведение» до изучения пророчества о будущем - труда архиепископа Аверкия «Апокалипсис в учении древнего Христианства» и пополнения этого труда Святителя.

Самые большие тиражи у работы «Душа после смерти». Эта книга выдержала многие издания, постоянно переиздается, еще общий суммарный тираж давно перевалил за миллион экземпляров.

Отец Серафим обличил отступнический мир, в книгах отца Серафима охвачены и «больные» темы современного внутрицерковного отступничества, такие как экуменизм, новый календарный стиль, обмирщвление Богослужебных текстов новыми переводами, подчиненность церковных властей богоборческой светской власти, именуемая в русском зарубежье сергианством, искажение догмата об Искуплении, вылившееся в крестоборческую ересь на Западе, эволюционизм - всякие проявления обновленчества, уводящего от древнего неискаженного Христианства. Он не принимал новую русскую орфографию.

А, с другой стороны, выступил отец Серафим и против того, что апостол Павел назвал «ревностью не по разуму» (Рим. 10, 2), когда, опираясь на букву, предавая забвению дух, начинают обличать оступающихся в ереси и безблагодатности. Отца Серафима поразило мнение одного такого «сверхправильного» священника, призвавшего не делиться продуктами и одеждой с голодающими, потому что те новостильники.

Он призвал идти ко спасению средним путем, известным как «путь Царский» - по учению преподобного Иоанна Кассиана, изложенному им в собеседовании "О трезвении" - крестный путь, путь между компромиссом с отступничеством с одной стороны и фарисейской сверхправильностью - с другой, отвергаясь того и другого. И нес отец Серафим тяжкое бремя креста своего на этом пути: одни его считали опасным фанатиком, а другие обвиняли в предательстве.

По отношению к внешнему миру все было понятнее. В книгах отца Серафима обличен внешний по отношению к Церкви отступнический мир, устремляющийся все увереннее, быстрее и безнадежнее к антихристу и к погибели.

Но не только обличения в его книгах. В них - свидетельства о любящем и призывающим всех к Себе Боге, о пути ко спасению. Отец Серафим старался не только говорить об Истинной вере, но старался дать почувствовать и вкус Истинного Православия, он горел желанием поделиться знаниями о вдохновляющих примерах жизни подвижников - от древних, до современных мучеников и исповедников.

Отцы Серафим и Герман составили книгу свидетельств о своем духовном наставнике - архиепископе Иоанне (Максимовиче) «Блаженный Иоанн Чудотворец». И мир, даже и мир церковный, гнавший святителя при жизни его земной и тщившийся предать забвению память о нем по смерти его, все же прославил блаженного Святителя - можем твердо свидетельствовать, что трудами, в первую очередь, отцов Платинских.

Два свидетельства.

А теперь я должен сказать то, чего мир еще не знает (первое) и что издателям, может, знать и не следовало бы (второе). Но памяти отцов Платинских Германа и Серафима о Боге все же сказать должен - такие два свидетельства:

Первое. Практически все книги, известные как книги отца Серафима имеют полноценного второго автора: они написаны двумя отцами, на них должно бы стоять на месте указания автора - отцы Герман и Серафим Платинские. Отец Серафим не думал становиться писателем. Его вдохновлял, буквально заставлял писать как послушание отец Герман. Он был его вдохновителем, полноправным соавтором и, имея систематическое Богословское образование, редактором.

И в последующие годы, по смерти отца Серафима, если кто-то рядом с отцом Германом начинал говорить что-то свое, Батюшка тут же настойчиво требовал сесть и писать. И таким образом из сотрудников отца Германа ни один человек, не только отец Серафим, стали писать. Назову несколько имен: отцы Герасим (Элиэл) и Дамаскин (Христенсен), монахиня Нектария (Мак Лиз), Ричард (в крещении Фома) Бэттс, Владимир Легойда и автор этих свидетельств.

О себе могу поведать лишь об одном случае из собственной жизни, как пример из многого бывшего. Однажды мы были вдвоем с отцом Германом в нашей московской квартире-офисе. Подходило время обеда, я собирался что-то приготовить и при этом в разговоре сказал о некоторых сведениях о почитании Царя-Мученика Павла I. Батюшка Герман тут же отстранил меня от приготовления обеда и усадил за компьютер: пиши! А сам занялся приготовлением, заявив, что хочет угостить меня блюдом, которое они часто делали в своей пустыни с отцом Серафимом - в стиле сербских монастырей. Он оторвал меня от работы, когда трапеза была готова и как только мы с ним поели, сразу же усадил обратно писать, а сам принялся мыть посуду, не допустив меня до того.

И второе свидетельство. Вслед за благословением архиепископа Аверкия не ставить копирайты на свои книги, а лучше вместо запрета писать: копирование и распространение приветствуется, отец Герман строго-настрого запретил своим последователям подавать в суд на «пиратов», незаконно тиражирующих книги Братства: к совести призвать можно, но не больше...

Россия.

Отец Серафим, американец и священнослужитель Русской Церкви, думал о просвещении Америки, но его особенное внимание было обращено к России. Он хотел передать в новую Россию то, что сам получил от России. После ухода в пустыню - шли год за годом - отцы сторонились публичности. И вдруг однажды отец Серафим сказал, что хочет говорить с русскими. - «Да ведь ты не достаточно хорошо знаешь русский», - возразил отец Герман. - «Ничего, они поймут». Отец Серафим решил делиться своими знаниями. Он говорил перед русскими о Русском Православии, он много писал о современных исповедниках веры, таких как глинский отшельник старец Таврион, отец Димитрий Дудко в России и других.

Считал, что на западного обывателя, привыкшего к комфорту, уводящему от трезвой духовной жизни, отрезвляюще может подействовать свидетельство о российских новомучениках.

Преподобный Серафим Саровский говорил: «Стяжи дух мирен, или Дух Святой, и тысячи вокруг тебя спасутся». Эти слова основаны на словах Писания: «Познай Истину, и Она тебя освободит» (см.: Ин. 8, 32). И отец Серафим (Роуз) посвятил всю свою жизнь Истине, и он освободился от мелочности, от мышления маленьких людей. Маленькие люди видят только то, что перед глазами и не видят того, что выше. Отец Серафим зорко следил за тем, что происходило в России, так как Россия - это большая православная страна, где были в те годы (1960-е) гонения. Почаевская лавра - там гнали монахов, преподобный Кукша страдал. Отцы следили за этим. Появлялись свидетельства о катакомбной Церкви. Очень важным явлением были проповеди старца Тавриона, у православных ходили записи его проповедей. Отец Серафим очень переживал, вместе с отцом Германом начал составлять книгу «Святые русских катакомб», где говорилось о том, что в России осталось живо Христианство, несмотря на страшные гонения, неслыханные в истории Христианства. Страдания русских, у которых раны еще продолжали сочиться уже 50-60 лет спустя, остро переживались. И сами эти русские страдальцы - те немногие, кому удалось вырваться на свободу, конечно, не могли молчать. Но мало их слушали тогда в Америке, потому что Америка была союзницей СССР во Второй Мировой войне.

Отец Серафим относился к гонениям в России серьезно. У отца Германа было много русских знакомых. Начали собирать сведения о святых новомучениках, их интересовали не просто погибшие, а святые новомученики. Собрали, что могли, и вышла книга в 650 страниц. Сейчас это видится крохами, но тогда собрали все, что только было возможно собрать: жития, послания, письма. Отец Серафим сделал введение от имени джорданвилльского профессора отца Германа Ивана Михайловича Андреева, оставившего свои сведения о собственных годах, проведенных в Соловецком концентрационном лагере. Он был там врачом, он был психиатром, старался помогать в лагере страждущим. А когда неисповедимой милостью Божией ему удалось освободиться и уехать на Запад, писал об этом, читал в семинарии целые лекции - делился всем, что видел на Соловках. Еще в России он был членом тайной Церкви и имел контакт с людьми, которые были близки к святым - блаженным, преподобным, мученикам - к праведникам, носителям Святой Руси, носителям Православия истинного. И все это отец Серафим впитывал в свою душу, переживал.

Это была последняя книга, подготовленная и изданная отцом Серафимом. Можно сказать, что это венец его трудов. Поэтому и утверждаем, что образ отца Серафима связан со страждущей Русью. Все прошло через его размышления, переживания. Отец Серафим до самой смерти так и не имел возможности побывать в России.

Отцы Серафим и Герман приняли участие в написании службы русским новомученикам, прославление которых Русской Зарубежной Церковью состоялось в 1981 году.

Они немало радовались всякому доброму сообщению из России, всякому свидетельству, что Православие там не погибло. В последние годы жизни отец Серафим жил мыслями о России, пророчествами святых о ее будущем. В результате чего появился труд о будущем России и конце мира.

Блаженное упокоение.

В 1982 году, на праздник Преображения Господня, отец Серафим с братией совершили крестный ход на вершину горы, где над пропастью возвышался большой крест. На вершине встретились с крестным ходом сестер скита блаженной Ксении. Отец Серафим в белом облачении подошел ко кресту и сделал всем знак погасить свечи. Минуту молчал, глядя то в темную пропасть, то в звездное небо. Многим в тишине припомнилось, как восемь лет назад он говорил о том, как коротка жизнь человеческая, как мало нам отпущено, чтобы успеть приготовить душу свою к жизни вечной. Но вот он заговорил - в этот раз заговорил о жизни вечной: «Слава Царствия Божия открывается ищущим его не сразу, но постепенно и как бы неясно, как бы сквозь туман. Вполне достигнуть нашей цели мы сможем лишь на Небе в будущей жизни. Но для этого нам надо всем сердцем и помышлением возжелать его в этой жизни, отбросить всякую суету и страсть, мешающие осознать цель нашей жизни и склоняющие нас к миру дольнему и падшему. Будем же всегда стремиться достигнуть Небесного нашего Отечества!»

Это была последняя его проповедь. На следующее после преображенской всенощной утро отец Серафим совершил последнюю свою литургию.

Начались сильные боли в животе. Сначала никто не знал об этом, потому что отец Серафим затворился в своей келье и там молился. Но вскоре болезнь обнаружилась, братия, не смотря на его нежелание, настояли на помещении его в больницу. Врачи предупредили о возможном скором летальном исходе. Весь в бинтах и под капельницей, отец Серафим лежал на постели, словно распятый на кресте. Он сильно страдал, члены его содрогались от боли. Бывшему при нем отцу Герману он смог сообщить, что ему было явление владыки Иоанна из вышнего мира и что владыка Иоанн ему открыл... что открыл - того сказать уже не смог, хотя и старался. Он был очень слаб, мешали говорить кислородные трубки во рту. Отец Герман говорил позже, что отец Серафим пережил в больнице настоящее мученичество.

Перед смертью он причастился. 20 августа / 2 сентября 1982 года душа его, сопровождаемая молитвами многих духовных его чад, отошла ко Господу. Земной жизни его было 48 лет.

Три дня гроб с его останками был в храме обители. Вопреки монашескому правилу, лицо его оставили не покрытым. На его устах была спокойная, блаженная улыбка, казалось, что от лица исходил свет. Он выглядел моложе, чем все привыкли. Многим присутствовавшим трудно было оторвать взгляд уже не от лица его - от лика. Никто не сомневался в его посмертной участи и от этого печаль осиротевших чад духовных была растворена в радости о его вечной судьбе. Люди подходили, молились, кланялись и лобызали его благословенные руки, написавшие так много душеполезного. Его духовная дочь Элли Андерсон свидетельствовала, что при выносе гроба, в порыве молитвенной любви, удостоилась видения над гробом самого отца Серафима, сияющего небесным светом и кадящего в сторону алтаря.

Чудеса.

Есть записи посмертных чудес отца Серафима. Скажем о них кое-что. Но сначала - о двух чудесах прижизненных.

Вот свидетельство отца Германа: «Много раз отец Серафим получал небесное заступничество и утешение от своего почившего духовного отца - владыки Иоанна. Однажды, отслужив литургию, он вручил большую сумму денег одному послушнику, брату Григорию, который собирался идти в магазин. Набив рюкзак продуктами, тот в ужасе обнаружил, что деньги исчезли. Позвонив по телефону отцу Серафиму, он получил благословение вернуться в храм. Там его встретил отец Серафим, который подошел и указал на его нагрудный карман, сказав: «Они здесь. Так сказал владыка Иоанн. Ты ведь забыл помолиться ему?» Деньги и правда были там. Отец Серафим утешил Григория и рассказал ему, как после телефонного разговора он склонился перед портретом владыки Иоанна (он не был тогда еще прославлен церковно), прося помочь отыскать деньги». Так искушение послужило проявлением святости и благодати.

Второй случай таков. Однажды, во время чтения канона в воскресенье, один из алтарников видел отца Серафима сияющего небесным светом. Он тогда ничего не понял, но позже, прочитав о похожем случае, бывшим с преподобным Серафимом Саровским, понял, свидетелем какого чуда стал тогда.

По смерти отца Серафима Платинского стали совершаться чудеса его небесным заступничеством. Вот случаи исцелений и массового обращения в Православие.

Одна женщина страдала сужением сосудов и готовилась к ампутации ноги. В большом пальце уже началась гангрена. Помазав больное место маслом из неугасимой лампады над гробом отца Серафима, она совершенно исцелилась. Похожий случай произошел с женщиной, у которой врачи обнаружили рак шеи.

Один человек, избранный духовным наставником большой протестантской общины, основанной на экуменических идеях, стал, среди многих прочих, читать труды отца Серафима. Проходили дни, недели, мысль об отце Серафиме не давала ему покоя. Мысль была настолько неотвязчива, настолько не покидала его, что он понял, что просто вынужден сесть за изучение Православной веры. Читал, думал, а затем у него созрело желание, поскольку отец Серафим был уже в мире ином, найти отца Германа. Как когда-то самого отца Серафима, тогда протестующего и бунтующего протестанта Евгения, отец Герман привел к Истинной вере, так и теперь утвердил и этого доброго человека в желании перейти в Православие. Он перешел вместе со своей многочисленной паствой - около тысячи человек. Сейчас это православное Братство Христа Спасителя в Сан-Франциско.

То были чудеса в Америке. Нам будет затруднительно теперь составить более-менее полный список чудес отца Серафима. Но пишущий эти свидетельства, пользуясь своим авторским правом, может поведать случай из собственной жизни - случай, произошедший в России, в Москве: «В начале этих записей я упомянул мироточивый иконописный портрет отца Серафима, стоящий перед моими глазами. Теперь должен добавить, что иконописный портрет тот не только мироточивый, но и чудотворный. Можно так говорить, хотя произошло по молитвам перед ним всего одно пока чудо. Привезенный из Америки отцом Германом, он был подарен мною близкому мне человеку - профессору филологического факультета МГУ, у которого мне довелось когда-то поучиться, Владимиру Алексеевичу Воропаеву, о котором отец Герман сказал мне как-то, глядя серьезно и твердо в мои глаза: «Это настоящий Божий человек». Вскоре Владимир Алексеевич позвонил мне и сказал, что образ начал мироточить у него в квартире. Я, набравшись смелости, попросил вернуть мне его, а взамен обещал подарить другой такой же, но без капель мира. Неожиданно услышал: хорошо. Мы поменялись. И второй образ скоро замироточил у Владимира Алексеевича. А первый я с опасением привез тогда к себе домой: думалось, по моим грехам мироточение точно прекратится. Но оказалось, к моей радости, не в моих грехах тут дело. Об этом образе узнала моя добрая знакомая - монахиня Нектария (Мак Лиз) из калифорнийского скита блаженной Ксении, бывшая тогда в Москве. Когда ее подруга, имя которой теперь не назову, умирала в одной из московских больниц, врачи определили часы до конца ее жизни, матушка Нектария попросила у меня образ, потому что та ее подруга очень чтила отца Серафима и молилась ему перед ожидаемой сокрой смертью. - Больная после горячей молитвы пред образом совершенно исцелилась, удивив врачей невозможным по их понятиям. Матушка Нектария сделала тогда оклад для этого образа, а на самом образе капелек мира заметно прибавилось и прежние капельки стали крупнее».

Новые и сугубые гонения. Игумен Герман. Царь-Мученик Николай II для благочестивых - совсем рядом.

Незадолго до смерти отца Серафима в Свято-Германской пустыни в Платине в очередной раз побывал епископ Нектарий. Он сказал братии, что скоро умрет, а монастырь ждут новые и сугубые гонения. Владыка Нектарий привез отцам антиминс. На их удивление, поведал о своем предчувствии, что их скоро должны запретить в служении и даже могут лишить сана. За то, что они проявили непослушание священноначалию: не передали в собственность новому Сан-Францисскому епископу монастырь, отказались уехать по его распоряжению служить приходскими священниками, без его контроля издавали все эти годы журнал «Православное слово», а главное - дерзали против воли архиереев из числа гонителей святителя Иоанна публиковать сведения о его житии, гонениях на него, его страданиях и его чудесах прижизненных и посмертных, даже написали акафист ему - тогда еще не прославленному (!), кроме того, выступили против еретического толкования догмата искупления, поддерживаемого епископами-гонителями владыки Иоанна и недоброжелателями памяти самого архиепископа Феофана (Быстрова). Антиминс заберут, а этот, благословленный самим архиепископом Иоанном, он привез, чтобы они могли совершать литургию в дни гонений.

Епископ Нектарий действительно скоро преставился - 24 января 1983 года. Но была на то воля Божия, что отец Серафим преставился на несколько месяцев раньше. По смерти отца Серафима отцу Герману предстояло прожить еще без малого тридцать два года земной жизни, продолжая начатые ими труды.

16 июня 1988 года, согласно предсказанию епископа Нектария, игумен Герман был «лишен сана» епископами-гонителями владыки Иоанна. Забирая в Платине антиминс, владыка Сан-Францисский Антоний произнес: «Это неправильно, но я должен так поступить», и при этом указал пальцем куда-то вверх.

В сущем сане принял отца Германа греческий старостильный епископ - митрополит Нью-Йоркский Панкратий (Вриониос). В Америке около пятидесяти православных юрисдикций, многие не признают друг друга каноничными. Положение владыки Панкратия в этом отношении не всем понятно, хотя его хиротония не может вызывать сомнений, разве что по неведению.

И пошли клеветы на отца Германа. Мы уже рассказывали об обращении им едва ли ни тысячи протестантов в Православие. Но мир клеветал, что это отец Герман якобы ушел к протестантам, раз он посещает их. Или что отец Герман присоединился к ложной юрисдикции, или что вообще их уход с отцом Серафимом некогда в лес - двух молодых людей - и жизнь там в одиночестве вызывает нехорошие подозрения. А когда умножилось почитание верными отца Серафима и умножились чудеса по его молитвам, тогда стали говорить, что, будь он жив, не было бы лишения его сана, что они с отцом Германом чуть ли не антагонисты: один - святой жизни, другой отпал. - Что же, мир судил в меру своих понятий. Видя это, представляется, что отцу Серафиму «повезло» умереть раньше начала новых гонений на Братство, зато отец Герман их принял за двоих и, можно сказать, вдвойне.

Пройдут годы, и протоиерей Роман Лукьянов из Бостона, уже после официального прославления Зарубежной Церковью святителя Иоанна, подойдет к своему первоиерарху митрополиту Виталию (Устинову) и скажет, что ведь отца Германа лишили сана незаконно, что надо бы его реабилитировать, извиниться перед ним. Изобразив удивление, бывший гонитель святителя Иоанна сказал: «А что, разве он еще жив? Кому это теперь нужно?» С горечью пересказывая тот разговор автору этих строк, отец Роман сказал: «Не такой был человек владыка Виталий, вот был бы жив его предшественник митрополит Филарет (Вознесенский), такого ответа просто не могло бы быть».

Споры о сане отца Германа разрешил для нас в 1991 году Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Он пригласил сослужить ему Батюшку в сущем сане на праздник Успения в Успенском соборе Московского Кремля. И сослужил ему отец Герман, и был награжден им крестом с украшениями. Напомним, что это было до воссоединения двух ветвей Русской Церкви.

Пусть и сейчас живы клеветники - ничего удивительного: и на Христа клеветали. Но нам должно признать игуменский сан отца Германа. Всем гонимым сказал Господь: «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали [и] пророков, бывших прежде вас» (Мф. 5, 12).

К этому хочу добавить рассказ отца Германа о своем родном дедушке Александре Михайловиче Фокине, создавшем в начале XX века в Санкт-Петербурге Троицкий театр. После одного из представлений, поблагодарив его, пожал ему руку сам Государь Николай II Александрович. Алексей Михайлович, придя домой, пожал руки всем домочадцам, в том числе и ручку маленького Глеба, будущего отца Германа, желая поделиться Царским прикосновением. Так вот: все, кто не верил зложелателям отца Германа и брал у него благословение, имеют через два рукопожатия прикосновение святого Русского Царя Николая.

Продолжение трудов отца Серафима после его смерти.

При жизни отца Серафима в платинской пустыни было не так много послушников и монахов, да и приходили к отцам все больше какие-то случайные люди, чем-то недовольные или бывшие алкоголики и иные. Были и молодые, совершенно неопытные, приходили и уходили, ничего серьезного не было. Но перед самым концом земной жизни отца Серафима стали появляться очень толковые молодые люди, совсем молодые, 18-19 лет. Отец Серафим думал, как это использовать: пришли такие ценные люди, они жаждали, души детские, слушали с открытыми ртами, впитывали в себя. Отец Герман по вечерам после трапезы рассказывал о святых подвижниках, что слышал от других, отец Серафим пересказывал читанное им.

А когда отец Серафим умер, братия умножилась вдвойне, причем были, по большей части, и окончившие университеты, с образованием - они понимали, ради чего бьются отшельники и чего именно хотят. Издавали журнал «Православное слово» - там много всего, но невозможно все опубликовать, просто не хватало сил. А тут вдруг появились помощники. Переводили, печатали.

По смерти отца Серафима братство начало расцветать - расцветать в понимании духовном. В монастырь стало приходить много народа. Отец Герман ясно ощущал: это по небесным молитвам отца Серафима. Приходили люди, начитавшиеся его книг, подходили к его могиле, молились. Отец Герман их крестил, некоторых и постригал в монашество.

Молодежь приняла семена, данные отцом Серафимом, и появились ростки. Отец Герман должен был их орошать церковной благодатью, чтобы и они процвели и принесли плод. И вот - плод: по прошествии двадцати лет по смерти отца Серафима у Братства было восемь монастырей, издано множество книг, есть переведенные на русский язык; церковные люди в России хорошо знают имя отца Серафима. Кроме того, у американцев появилось желание поделиться знаниями о Святой Руси, которые они получили, дать России - вроде как мед, переработанный пчелой. Это выразилось в издании журнала на русском языке под названием «Русскiй Паломникъ», который стал новым плодом от отца Серафима в защиту Православия.

Как-то - это был 1990-й год - подошли к отцу Герману его духовные дети и говорят: «Отец Герман, в России теперь свобода, можно говорить о вере, но туда хлынул протестантизм, католичество, разные секты, буддисты. Надо нам прийти в Россию и принести то русское Православие, которое мы получили оттуда». Отец Герман не сомневался, что журнал «Русскiй Паломникъ» был возобновлен по молитвам отца Серафима.

Появилась возможность бывать в России. В России Батюшку очень хорошо принял митрополит Питирим (Нечаев), сам Святейший Патриарх Алексий II благословил на миссионерство. Бывало, Святейший собственными руками раздавал «Русскiй Паломникъ», полученный им от отца Германа, сотрудникам Патриархии.

Учеников отца Германа монахов Герасима (Элиэла) и Дамаскина (Христенсена) в священный сан рукоположил митрополит Санкт-Петербургский Иоанн (Снычев) - в Платине появились новые священноиноки.

Отцу Герману удалось опубликовать в России, кроме многого иного, уникальные материалы из архива Царского духовника архиепископа Феофана (Быстрова), в котором было свидетельство Владыки о чистой жизни Царской Четы. Этот архив отец Герман получил от Елены Юрьевны Концевич. Член синодальной Комиссии Московской Патриархии по канонизации святых архимандрит Георгий (Тертышников) рассказывал автору этих строк, что Комиссия приняла окончательное решение о прославлении в лике святых Царской Семьи по ознакомлении со свидетельством владыки Феофана.

Добавим, что на известной российской православной радиостанции «Радонеж» ни один год выходила в эфир программа «Русскiй Паломникъ», в которой отец Герман постоянно принимал участие. Сам отец Герман, русский паломник, совершил многочисленные паломничества по России, почтил многие святыни, собрал многие новые материалы о новомучениках российских, многое и сам вернул в Россию, забытого в ней за годы богоборческой власти - книгами, статьями и беседами, при личном общении и на радио. И говорил отец Герман, что он часто чувствовал, даже видел, что в паломничествах его сопровождал отец Серафим - бывал рядом, молился.

В 2000-м году собрат и сотаинник отца Серафима ушел на покой, продолжал писать и проповедовать. О неотмирной жизни, о подвижничестве отца Германа, о прижизненных его чудесах многое мог бы рассказать автор этих записей. Бог даст, еще придет на то время.

Преставился ко Богу отец Герман утром 30 июня 2014 года в возрасте восьмидесяти лет. Отцы Платинские Герман и Серафим теперь снова вместе, и вместе навечно - в Царствии Небесной благодати. Они достаточно потрудились в Церкви земной воинствующей, теперь их часть - в Церкви Небесной Торжествующей.

Отец Серафим - благодатный старец. О его святости. О его значении для нас.

Отец Серафим ненавидел гордыню - мать всех грехов. Он не желал называться старцем, не любил, когда к нему выказывали чрезмерное уважение и почитание - таково было его смирение и трезвение. Он прожил всего сорок восемь лет, но прожил - продумал, прочувствовал, перестрадал и пережил больше многих проживших значительно большее число лет. Можно ли назвать отца Серафима старцем? - Он был, конечно, мудрым и опытным духовно монахом и священником, он был наставником многих, а через труды литературные - очень многих. В ответ на заданный вопрос почитаем слова из книги Премудрости Соломона: «А праведник, если и рановременно умрет, будет в покое, ибо не в долговечности честная старость, и не числом лет измеряется: мудрость есть седина для людей, и беспорочная жизнь - возраст старости... Как благоугодивший Богу, он возлюблен, и, как живший посреди грешников, преставлен, восхищен, чтобы злоба не изменила разума его, или коварство не прельстило души его. Достигнув совершенства в краткое время, он исполнил долгие лета, ибо душа его была угодна Господу, потому и ускорил он из среды нечестия» (4, 7-11, 13-14). Слова эти вполне применимы к отцу Серафиму.

Теперь, по прошествии лет, разные люди интересуются, святой ли отец Серафим, чудотворец ли. Чудеса есть, что-то записано. Многие говорят о том, что его надо прославить. «Но это не так важно, - считал отец Герман. - Важно, чтобы о нем знали, знали его труды, его размышления и наставления». Ведь какое сокровище открыто для нас - его опыт, его пример, труды его. Отец Серафим очень хотел передать ощущение Святой Руси, которое он чувствовал в себе, молодому поколению.

Вот слова отца Германа о нем: «Так как он перешел в Православие сознательно, то его очень возмущало, раздражало всякое проявление лжи, всякое неправославие. А в наше время лжеправославие на подъеме. Всякий модернизм, искажение Православия ради примирения с миром - это, можно сказать, модно. Он считал своим долгом помочь, особенно молодому поколению, разобраться в этих всяких заблуждениях. И, естественно, среди либералов он не пользуется популярностью или успехом, они просто стараются его игнорировать. Но когда думаешь серьезно о жизни православных в наше время, то, конечно, появляется много таких ситуаций, когда хотелось бы иметь православный подход, православное объяснение. И вот на этом основании отец Серафим писал статьи, которые мы печатали в «Православном слове», а потом собрали в одну книгу - «Православие и религия будущего», вышедшую целиком после его смерти. А потом - книга «Душа после смерти». В то время появилось такое учение против православного понимания жизни после смерти, особенно мытарств. Даже есть такое движение среди греков-новостильников, что это что-то новое под влиянием чуть ли ни самого Феофана Затворника. Мы изучали это и пришли к заключению, что молчать нельзя. И отец Серафим говорил.

По сю пору можно услышать голоса против отца Серафима, что, мол, он еретик, выдумавший и проповедовавший неправославное учение о мытарствах. - Это ерунда. Но если собрать эти всякие возмущения, то получается, что человек был какой-то злючка, всем недовольный, распространял негативизм. Но отец Серафим был далек от этого. Прошло уже много лет после его смерти, и он как бы жив для нас. Он живой в России, живет память о нем. В Америке и в других англоязычных странах его помнят меньше, особенно в кругах модернистов». - Это как бы посмертное гонение мира на Праведника. Не бывает праведника без искушений, без гонений. Но они лишь утверждают его праведность. А для нас он, конечно, - жив.

Подводя итог нашему рассказу об отце Серафиме, обобщим его труды. Новым поколениям православных осталось от него, как милостыня духовная, следующее:

- в своем литературном творчестве он затронул все основные темы православного мировоззрения, дал своим читателям серьезное основание для душевного утверждения в Истинной вере;

- он явился вместе с отцом Германом (Подмошенским) основателем монастыря - Свято-Германовской пустыни в Северной Калифорнии, которая дала жизнь еще восьми монастырям;

- он много потрудился для прославления подвижников, святых как древней Европы времен до отпадения Западной Церкви от Православия, так и современной Америки, исторической России - Святой Руси и особенно - современных новомучеников Российских;

- жизнью своей, шествуя по узкому и многоскорбному пути, он обрел спасение - в этом не сомневаются многие его почитателя и последователи, а есть и такие, кто говорит о его святости, пишут ему иконы, молятся ему;

- труды его не пропали даром в мире отступническом, есть плоды, среди которых издающийся и по сей день журнал «Русскiй Паломникъ».

Епископ Нектарий (Концевич) говорил его чадам: «Молитесь не за отца Серафима, а отцу Серафиму».

Да приобщимся и мы Истине приобщившимся Ей отцом Серафимом Платинским!

Упокой, Господи, душу раба Твоего отца Серафима и его святыми молитвами помилуй нас, грешных!