Приобрести книгу в нашем магазине

…Борьба приняла новые формы. Эта борьба продолжается и поныне и будет продолжаться, пока не падёт ненавистная русскому народу власть.

Генерал барон П.Н. Врангель, 1928 г. 

Структура ВСХСОН была организована по военному принципу. Первоначальными организационными ячейками Союза являлись боевые группы – по три человека каждая. Две группы образовывали отделение во главе с командиром и ответственным за безопасность (всего в отделении – восемь человек).

Структура более крупных подразделений планировалась аналогичная: два отделения – взвод, два взвода – рота, две роты – батальон. Каждый батальон должен был иметь свой идеологический отдел из трёх человек. Предполагалось, что группы, отделения, взводы, роты и батальоны ВСХСОН в будущем составят Партизанский корпус.

Осуществить развёртывание Партизанского корпуса в столь широком масштабе подпольщики не успели. Реально были сформированы несколько взводов и три небольших отдела: идеологический, охранный (контрразведывательный) и материально-технического обеспечения – кадрированная основа 1-го батальона. Но, несомненно, социал-христиане добились в деле организационного строительства существенных успехов: ВСХСОН стал не только самой крупной, но и самой разветвлённой русской подпольной антикоммунистической организацией за весь послевоенный советский период. К 1967 году ВСХСОН действовал в Ленинграде, Иркутске, Томске, Петрозаводске, Шауляе, на острове Валаам, шла подготовка к созданию подпольных групп Союза в Москве и Краснодаре. Подпольщикам удалось установить контакты с единомышленниками в Польше, представителями русской Белой эмиграции во Франции, благодаря чему стало возможным тайно доставлять из-за рубежа некоторые необходимые книги, недоступные в Советском Союзе, а впоследствии и переправить в эмиграцию текст Программы ВСХСОН. И всё это в условиях тотальной слежки КГБ за населением страны!

Социал-христиане сумели создать серьёзную материально-техническую базу. При каждом отделении ВСХСОН имелась типовая библиотека, составленная из сочинений религиозного, философского, политического, военно-научного и исторического содержания. Среди книг, входивших в состав типовых библиотек – труды русских философов Н. Бердяева и И. Ильина, произведения И. Солоневича «Бегство из советского ада», «Потерянные», Н. Струве «Христиане в СССР», Г. Федотова «Христианин в революции», Г. Рауха «История советской России», М. Джиласа «Новый класс», Ортеги-и-Гассета «Восстание масс», К. Малапарте «Техника государственного переворота», М. Горького «Несвоевременные мысли», Т. Мераи «13 дней, которые потрясли Кремль» и др. Эти и им подобные книги в СССР были запрещены. 

В распоряжении организации насчитывалось 15 пишущих машинок, более 10 фотоаппаратов, фотоувеличители. Весь этот арсенал активно использовался для размножения нелегальной литературы и документов. Подпольщикам удалось раздобыть даже печатный станок и 41,5 килограмма печатного шрифта. Ничего подобного в то время не имела ни одна подпольная политическая организация в СССР. 

Конечно, подобная деятельность в условиях тоталитарного режима возможна только при соблюдении определённых мер конспирации. И такие меры предпринимались: для предотвращения провала подпольщики разработали специальную инструкцию – «Наставления по конспирации» («НК»). 

Прежде чем стать членом ВСХСОН, каждый кандидат проходил тщательный отбор, трёхступенчатую идейно-политическую подготовку и определённую проверку. Вступая в организацию, новые члены Союза заполняли письменную анкету и подписывали присягу, текст которой гласил:

«Я, (имярек), верный сын России, клянусь Отечеству и народу бороться с тоталитарной коммунистической системой, губящей страну, за возрождение Великой России, её славы, благосостояния, не щадя усилий, имущества и самой жизни. Да поможет мне Бог! Да здравствует Социал-христианская Россия!»

Эти документы, могущие стать уликами, потом сжигались. Анкетные данные членов ВСХСОН – имена, адреса, подпольные псевдонимы и прочее – зашифровывались и хранились в тайнике. Кстати, придуманный социал-христианами шифр оказался весьма надёжным. Впоследствии в КГБ будут ломать головы над вопросом, откуда у подпольщиков могла появиться такая система шифрования и какие иностранные разведки ею пользуются – чекисты, как обычно, кинутся искать «связи с зарубежными центрами», но никаких связей, естественно, не обнаружат…  

Всякий рядовой подпольщик ВСХСОН должен был знать лишь членов своей тройки, ему не были известны не только вышестоящие руководители, но и соратники из соседней группы, действовавшей рядом, в составе одного c ним отделения. Такая структура позволила Союзу долгое время находиться вне поля зрения КГБ – в течение трёх лет чекисты не могли выйти на руководство и основные группы ВСХСОН, хотя несколько раз нападали на след организации. Каждый раз подпольщиков спасли заранее отработанные «легенды».

Серьёзная опасность нависла над Социал-Христианским Союзом в первой половине 1966 года, когда на подпольщиков донёс доцент Петрозаводского университета Александр Гидони. Членам ВСХСОН было известно, что Гидони – бывший политзаключённый, и потому они отнеслись к этому человеку с определённым доверием. Подпольщики не могли знать, что ещё в 1957 году, находясь в лагере, Гидони был завербован КГБ и стал гэбистским агентом [i].

5 февраля 1966 года в тайном доносе, направленном в Управление КГБ по Ленинградской области, Александр Гидони докладывал:

«Считаю своим долгом сообщить органам КГБ о поведении и образе мыслей Владимира ИВОЙЛОВА, студента V курса экономического факультета ЛГУ, с которым я знаком примерно в течение трёх лет.

Владимир Ивойлов настроен резко антикоммунистически. Мировоззрение его весьма эклектично: это смесь экономических взглядов теоретиков типа Джиласа, христианства в толковании Бердяева и Мережковского и крайнего антикоммунизма…

Весной прошлого года Ивойлов стал высказываться более «практически», в том смысле, что необходимо вести вооружённую борьбу против Советской власти.

В настоящее время его взгляды в этом направлении вполне «созрели».

4 февраля этого года я по просьбе Ивойлова встретился с ним в комнате 130 общежития ЛГУ на Мойке. При встрече присутствовал до этого незнакомый мне человек, который представился как Алексей (Ивойлов полушутя называл его иногда Леонид Иванович). Наш разговор принял политический характер. Ивойлов и Алексей сказали мне, что они рассчитывают на мою помощь «в борьбе с коммунизмом», которую они ведут, создавая (и частично уже создав) подпольную организацию. К листовкам они относятся отрицательно, их интересует накопление оружия, создание боеспособных групп, способных выступить в «День Х», вербовка нужных людей…

В ходе беседы с Ивойловым и Алексеем я заявил, что, не беря на себя никаких обязательств в смысле участия в их организации, я готов предоставить им гостеприимство, если им это понадобится, если я встречу людей их типа, то я познакомлю их с ними, будут деньги – тоже помогу, но сам я вмешиваться ни во что не хочу, т.к. устал от политики…

Нельзя отказать Ивойлову в решительности и потенциальной способности причинить вред нашему государству. Эволюция его взглядов от умеренного «неудовольствия» Советской властью к законченному антикоммунизму (эволюции этой я был свидетелем) прошла полный цикл. Это и побудило меня обратиться в органы КГБ с настоящим заявлением» [ii].

После получения этого доноса Госбезопасность установила слежку за отдельными участниками организации. В июне-июле 1966 года нескольких членов ВСХСОН – Ивойлова, Бородина, Веретёнова и Устиновича – вызвали в КГБ для «профилактической беседы» [iii]. Однако благодаря согласованным действиям подпольщиков чекисты не смогли предъявить никому из них каких-либо серьёзных обвинений. Опираясь на заранее отработанную легенду, подпольщики представили дело так, будто бы группа студентов, начитавшись детективных книжек, решила разыграть Гидони и устроить ему «проверку». А тот всерьёз воспринял этот розыгрыш… Возможно, что версия эта выглядела не вполне убедительно, но в конце концов в КГБ приняли её, так как никаких улик не было, а агент Гидони, как ни старался, доказать ничего не смог. ВСХСОН ушёл от смертельно опасного удара.