ПРИОБРЕСТИ КНИГУ В НАШЕМ МАГАЗИНЕ:

http://www.golos-epohi.ru/eshop/catalog/128/15578/

Напряженное политическое положение, создавшееся к июлю 1914 года, еще более сгустилось к середине месяца, и весь Балтийский флот понял, что война неизбежна, когда 14 июля все суда приняли по радио условный сигнал: «Дым, дым, дым», обозначавший объявление мобилизации. Все суда устремились в свои порты. Работа закипела, и в трехдневный срок мобилизация была закончена. Списали на берег все ненужное, погрузили уголь и полные боевые запасы, на резервные корабли доприняли недостающих по комплекту матросов и офицеров, после чего сосредоточились в середине Финского залива, у острова Нарген.
Война еще не была объявлена, но маленький, хорошо сплававшийся и обученный молодой состав возродившегося после русско-японской войны флота, вполне сознавал всю ответственность и предъявляемые к нему требования.
Балтийскому флоту вменялось в обязанность дать решительный бой в начале Финского залива, на линии Ревель-Гельсингфорс и, если не воспрепятствовать, из-за своего незначительного количества (3 линейных корабля устаревшего типа — четвертый, «Андрей Первозванный», находился в ремонте подводной части в Кронштадте; — 1 броненосный крейсер «Рюрик», 5 устаревших тяжелых крейсеров. 4 устаревших крейсера, постройки до японской войны; 1 новейший нефтяной миноносец «Новик», 36 угольных миноносцев и 5 подлодок старого типа), то хотя бы задержать на несколько дней проникновение неприятеля вглубь залива до сосредоточения русских сухопутных сил в угрожаемом месте, на подступах к столице.
Настроение и подъем духа у личного состава были блестящи. Все готовились к, казалось, неизбежному и скорому сражению. Офицеры, находившиеся на берегу, стремились попасть на суда действующего флота; многие старшие специалисты просились на должности младших офицеров, чтобы принять участие в действенной защите родины и не опоздать к решительному моменту, так как были убеждены в молниеносности войны.
Иллюстрацией к общему настроению могут служить слова командующего флотом, адмирала Н.О. Эссена, сказанные в этот период и концентрирующие чувства всех его подчиненных:
— Готовлюсь вступить в бой, может быть последний в моей жизни. Иду со спокойной совестью, ибо сознаю, что сделал все, от меня зависящее, чтобы использовать данные мне средства. Мы выполним долг до конца!
Вышеприведенные чувства не являются домыслом, почерпнутым из архивных материалов. Автору сего очерка пришлось лично пережить настроение высокого подъема того времени, выходя 17 июля, после мобилизации, в составе экипажа одного из старых крейсеров из Кронштадта к Наргену. Бригада крейсеров подняла свои реликвии, старые кормовые флаги, простреленные десять лет назад, — 23 июля, 1 августа и в Цусиме, — японскими снарядами, и уходила, провожаемая громкими криками «ура» населения Кронштадта со всех набережных, стенок и фортов. Уходила, как и все корабли из других портов, «чтобы выполнить долг до конца».
По тяжелому опыту русско-японской войны ожидалось, что первым ударом неприятеля будет попытка уничтожить слабые силы русского флота, чтобы обладать не только свободой действий в Балтийском море, но и безнаказанно иметь возможность проникнуть в любое время в Рижский и Финский заливы.
Береговые батареи новой Ревельской крепости, обслуживающиеся морскими командами (крепость Имп. Петра Великого), находились в зачаточном состоянии. Предполагаемых 12-дюймовых батарей на островах Нарген, Вульф, Реншер, перекрывающих своим огнем Финский залив, не существовало. Новые дредноуты находились в стадии постройки и только два из них могли вступить в строй поздней осенью. Легкие крейсера типа «Адмирал Невельский» строились в Германии и, очевидно, поступали на усиление флота противника, нефтяные миноносцы типа «Новик» должны были быть готовы только в 15-м и 16-м годах. Таким образом для ничтожных, по сравнению с германскими, сил флота создавалось угрожающее положение. Командующему флотом после настойчивых просьб удалось добиться разрешения, до фактического объявления войны, поставить так называемое центральное минное заграждение поперек залива, на линии Нарген-Поркалаудд.
Сигналом по радио: «Огонь, огонь, огонь» флот был извещен 17 июля о производстве этой операции. Отряд минных заградителей, под флагом контр-адмирала В.А. Канина, в составе «Ладоги», «Наровы», «Енисея», «Амура» и «Волги», вышел на постановку под охраной наличных 3 линейных кораблей: «Ими. Павла I», «Цесаревича», «Славы», крейсеров: — «Рюрика» (флаг командующего флотом), «Громобоя», «Адм. Макарова», «Паллады», «Баяна» и миноносцев, то есть почти всего флота. Операция постановки прошла безукоризненно. В этот день отряд поставил больше 2.200 мин. У всех вырвался невольно вздох облегчения. Заграждение застраховало от всяких неожиданностей со стороны неприятеля.
19 июля 1914 года Адмиралтейство из Петербурга дало сигнал: «Молния, молния, молния», что означало: война объявлена.
Война началась.
Приказ командующего флотом был встречен с энтузиазмом всем личным составом. Он начинался словами:
— «Волею Государя Императора сегодня объявлена война. Поздравляю Балтийский флот с великим днем, для которого мы живем, которого мы ждали и к которому готовились…» и заканчивался призывом:
— «Да исполнит каждый из нас величайший долг перед Родиной — жизнью своей защитит Ее неприкосновенность — и да последует примеру тех, которые, двести лет назад, с Великим Императором, своими подвигами и кровью положили в этих водах начало нашему флоту.
Адмирал фон Эссен». (19 июля 1914 года. Приказ командующего флотом Балтийского моря №2).
Самые тревожные, первые дни войны прошли благополучно. Немцы, занятые сосредоточением своих сил против сильнейшего противника, англичан, сделали крупную стратегическую ошибку, не предприняв даже своими резервными силами, то есть устарелыми судами, превышавшими больше чем в два раза состав русского флота, никаких операций в Балтийском море.
Русский флот усиленно ставил мины, подкрепляя центральное заграждение, и затрудняя подступы к нему, постановкой передового заграждения в устье Финского залива, между Ганге и Оденсхольмом. Ставили мины как с заградителей, так и с больших угольных миноносцев, бравших 30-35 шаровых мин на верхнюю палубу. Все постановки, несмотря на некоторую нервность работы и не втянувшийся еще полностью в военную обстановку личный состав, происходили без всяких аварий. Последнее указывает на хорошую подготовку личного состава и самоотверженную работу офицеров, подчас рисковавших своей жизнью, спасая положение при неизбежных случайностях, зависящих от внешних условий. Иллюстрацией к последнему может послужить случай, происшедший на миноносце «Генерал Кондратенко» (750 тонн) 1 августа 1914 года, при постановке добавочного заграждения. Одна из очередных сбрасываемых мин во время падения в воду зацепилась своим минрепом (веревка из проволоки, связывающая мину с ее якорем) за срез фальшборта и стала тащиться за миноносцем, временами показывая свои смятые свинцовые колпаки. Мина должна была через три-четыре минуты взорваться, как только растает кусок сахара, вставленного предохранителем в контакт, и неизбежно оторвать корму миноносца. Минный офицер, лейтенант Э., отослал всех людей бегом на нос судна, а сам с кондуктором спешно стал перерезать острогубцами стальные проволоки минрепа. Момент критический, время на исходе, проволок много и перекусываются они с трудом. Наконец работа закончена, но не успела мина отплыть на несколько футов, как раздался взрыв, поднялся огромный столб воды и обрушился на корму. «Ген. Кондратенко» остался невредимым, и лейтенант Э., рискуя жизнью, спас судно и всех на нем находящихся от верной гибели.
В первый, очень короткий период пассивной обороны, 2 крейсера несли суточный дневной дозор в устье Финского залива у первого заграждения. Этот дозор был снят после появления в наших водах немецких подлодок, взорвавших крейсер «Палладу» (28.9.14), возвращавшуюся совместно с «Баяном» из дозора.
Для наблюдения за противником оказалось вполне достаточным донесений с постов службы связи, раскинутых непрерывной сетью по побережью, и сообщений начальника службы связи капитана 1-го ранга А.И. Непенина после обработки им сведений, регулярно получаемых о противнике.
Только 4 августа к вечеру, впервые у входа в Финский залив появились неприятельские силы, которые держались очень далеко. Оказалось, что ночью крейсера и находившийся при них заградитель поставили большое минное поле впереди нашего заграждения. Это только укрепило нашу позицию и показывало, что неприятель не собирается вести наступление, придерживаясь принципа активной обороны.
Но вскоре такой метод действий заставил немцев убедиться в небезопасности плавания в наших водах: 13 августа ночью, в тумане, сел на рифы острова Оденсхольм германский новейший легкий крейсер «Магдебург» (командир, 2 офицера и часть команды утром были взяты в плен, другая часть команды ушла ночью на двух находившихся при нем миноносцах), и, кроме того, их легкие силы неоднократно подвергались обстрелу крупнокалиберной артиллерией крейсеров («Адм. Макаров, «Паллада», «Баян», «Громобой») и атакам миноносцев в частности «Новиком».
После этого крейсера — разведчики, неприятеля не рисковали заходить дальше параллели острова Даго, а наш командующий флотом счел возможным сам перейти к активной обороне, которая и продолжалась на протяжении всей войны, до революции 1917 года.
Она состояла в регулярных выходах крейсеров (флаг контр-адмирала М.К. Бахирева) и миноносцев для «уничтожения разведчиков» до южной оконечности острова Готланд; в постановке заграждений у берегов противника; в защите Рижского залива и поддержке фланга 12-ой армии генерала Радко-Дмитриева и высылке подводных лодок на пути сообщения противника.
В краткой заметке-памятке совершенно невозможно разобрать все эти операции и выявить всю доблесть команд, неустанно и энергично боровшихся в продолжение 3 лет за честь и славу своей Родины и Андреевского флага. Крупные и мелкие суда выходили в море в любое время года и состояние погоды. В шторм и мороз, поздней осенью и ранней весной, обледенелые, похожие на призраки, они ходили по заграждениям, подвергались атакам подлодок, ставили мины, тралили фарватеры, подвергались почти ежедневным (в Рижском заливе) бомбежкам с воздуха прилетавшими неприятельскими гидросамолетами и Цеппелинами, а при встречах с противником атаковывали торпедами и вступали в артиллерийский бой, нанося ему ощутительные удары.
Ничтожное количество устарелых судов, но с личным составом, обладающим знаниями и проникнутым духом мужества и предприимчивости, заставило сильного противника считаться с их существованием.
Приводимый ниже очень краткий и весьма неполный перечень операций может служить доказательством размера (по времени и пространству) произведенной работы и перевыполненных заданий, поставленных флоту в начале войны.
Всю осень 1914 года командующий флотом адмирал Эссен держал свой флаг на «Рюрике» и лично производил разведку в Балтийском море. (19 и 20 августа с крейсерами «Россия», «Олег», «Богатырь» и миноносцами; 26 августа с линейными кораблями «Адм. Макаров», «Паллада», «Баян», 14-18 сентября на одном «Рюрике» находился в сильный шторм, в районе Данциг-Борнхольм).
24 октября «Новик» и 4 миноносца типа «Сибирский стрелок» поставили заграждение, первый у Пиллау в Данцигской бухте, вторые — на очень большой волне, при качке в 35 гр., на фарватере Мемель — Малый Бельт. На этом заграждении 4 ноября взорвался и погиб немецкий броненосный крейсер «Фридрих-Карл».
11 ноября «Новик» поставил заграждение у банки Штольпе, на фарватере Данциг-Штеттин.
Весь ноябрь и декабрь, до 24-го числа, крейсера «Россия» и «Аврора» находились в Олландских шхерах, проверяя стратегические шхерные фарватеры и выходя в Ботнический залив для наблюдения.
В ночь на 1 января 1915 года крейсер «Россия» (флаг контр-адмирала Канина), при участии капитана 1-го ранга A.B. Колчака (зав. оперативным отд. штаба ком. флотом) поставил 200 мин заграждения у маяка Аркона, в 3 милях от берега острова Рюгена, на котором через два дня подорвался немецкий крейсер «Газелле» и, взорвавшись, погиб еще пароход. Неприятель объявил, что ввиду появления в районе Арконы подлодок временно движение судов прекращается.
В тот же день, находясь под тем же командованием, крейсера «Олег» и «Богатырь» поставили второе заграждение у банки Штольпе.
1 февраля 1915 года эскадренный миноносец «Новик» (брейд-вымпел капитана 1-го ранга A.B. Колчака) с миноносцами «Сибирский Стрелок», «Ген. Кондратенко», «Охотник» и «Пограничник» в туман и мороз поставили заграждение в 15 милях южнее входа в Данцигскую бухту.
В 1915 году началась борьба за Рижский залив, так как сухопутные силы неприятеля стали продвигаться к Виндаве, а впоследствии и к Риге.
19 апреля был впервые загражден минами вход в Рижский залив через Ирбенский пролив. В ночь на 24 апреля «Новик» с 4 миноносцами типа «Сибирский Стрелок», в сопровождении 8 миноносцев типа «Стерегущий», поставили заграждение против и южнее Либавы. В море, для прикрытия, находился отряд крейсеров («Макаров», «Баян», «Олег», «Богатырь») под флагом контр-адмирала Бахирева. Он обнаружил легкие силы противника, которые после обстрела быстро скрылись в южном направлении.
Весь май укрепляли Ирбенскую позицию. 23 мая подлодкой у Готска-Сандэ потоплен немецкий миноносец и транспорт. В ночь на 7 июня миноносцы под прикрытием «Новика», произведшего глубокую разведку, поставили заграждение южнее Виндавы, в трех милях от берега. Та же операция повторена в ночь на 17 июня.
18 июля 1915 года крейсера контр-адмирала Бахирева вместе с броненосным крейсером «Рюрик» вышли в море на бомбардировку Мемеля и уничтожение неприятельских разведчиков. Вечером, в сильный туман «Рюрик», шедший концевым, оторвался от крейсеров и продолжал идти самостоятельно. Ночью контр-адмирал Бахирев получил извещение от начальника службы связи, что на параллели острова Даго, то есть значительно севернее наших крейсеров, находятся немецкие легкие крейсера. Контр-адмирал Бахирев, отставив бомбардировку Мемеля, решил встретиться с неприятелем к 8 часам утра, и лег на курс в направлении северо-восточной оконечности острова Готланд. «Рюрик», уйдя значительно вперед и ближе к мемельскому берегу, получив извещение своего адмирала, тоже повернул на север, но находился на большом от него расстоянии и гораздо южнее. В 8.30 с крейсеров адмирала Бахирева увидели во мгле 5-6 неприятельских судов крейсерского типа. После короткого боя на высоте шведского маяка Эстергарн неприятель, круто повернув на северо-запад, скрылся за северной оконечностью острова Готланд, оставив в сильно поврежденном состоянии свой минный заградитель «Альбатрос», который под огнем наших крейсеров, имея пожар на корме, сбитую фок-мачту и сильно паря, вошел в нейтральные воды и выкинулся на берег у шведского маяка Эстергарн (остров Готланд). Было 10 часов утра 19 июня. Крейсера адмирала Бахирева, подвергшись атаке трех германских миноносцев, бывших до последнего момента при «Альбатросе» (атака — с носа, мины выпущены с расстояния 20 кабельтовых, — прошли под носом у «Макарова», миноносцы, закрывшись дымовой завесой, проскочили между крейсерами и берегом и ушли на юг) — продолжали идти на север. В это время германский броненосный тяжелый крейсер «Роен», бывший в поддержке, спешил с юго-востока, совместно с крейсером «Бремен» на выручку своих. Но было уже поздно, он мог обменяться только несколькими выстрелами с концевым «Баяном» и повернул на юг. «Рюрик», находившийся еще южнее, тоже спешил к месту боя. В 10 ч. 25 м. он увидел «Бремен», а за ним «Роон». В 10.42 открыл огонь. «Роон» принял бой, но через 8-10 минут, получив последовательные попадания за кормовой трубой 8-дюймовым снарядом, за кормовой башней и вслед за тем целый залп, — резко повернул к югу и стал уходить, отстреливаясь только из одной пушки. «Рюрик» стал преследовать; подвергся атаке подлодки, что значительно увеличило расстояние до «Роона». Погоня продолжалась до 11.50 и прекратилась после приказания адм. Бахирева «возвратиться».
В этот же день 19 июня, у входа в Данцигский залив подводная лодка атаковала германский линкор «Поммерн» и серьезно его повредила.
Третьего августа эскадренный миноносец «Новик» у Михайловского маяка имел бой с двумя новейшими эскадренными миноносцами противника, «Фау S9» и «100». Бой длился 17 минут, после чего тяжело поврежденные германские суда закрылись дымовой завесой. Первый миноносец выкинулся на берег и был взорван своей командой, второму удалось дойти до своих сил. (6 орудий у немцев, против 4 на «Новике»).
11 октября 1915 года подводн. лодкой у Либавы, взорван и погиб германский броненосный крейсер «Принц Адальберт», спаслось 2 человека.
26 октября около острова Рюген, между Засницем и Троллеборгом, подводной лодкой взорван и погиб германский крейсер «Ундине».
29 октября крейсера адм. Бахирева, с полным грузом шаровых мин на верхних палубах, ходили в южную часть Балтийского моря, где все, включая и «Рюрика» поставили большое минное заграждение южнее острова Готланд. Поддержкой и заслоном при постановке служили спустившиеся еще южнее, линейные корабли-дредноуты «Петропавловск» и «Гангут», с эскадренным миноносцем «Новик» в разведке.
В ночь с 7 на 8 ноября наши миноносцы «Охотник» (брейд-вымпел начальника минной дивизии кап. 1 ранга Колчака) и «Страшный», при поддержке «Новика», потопили германское сторожевое судно у банки Спаун, в 45 милях от Виндавы. Взяты в плен подобранные с воды офицер и 21 человек команды.
22 ноября крейсера с дредноутами, в том же составе, как и 9 октября, повторили поход в южную часть Балтийского моря, продолжив поставленное ранее заграждение общей длиной в 31 милю, на котором впоследствии взорвался неприятельский крейсер.
В ночь на 4 декабря «Новик» и вошедшие в строй новые нефтяные миноносцы «Победитель» и «Забияка» поставили большое заграждение у Виндавы, на месте уничтоженного перед тем сторожевого судна. Через несколько часов, ранним утром 4 декабря на нем взорвались и погибли, германский крейсер «Бремен» и большой эскадренный миноносец, спасено лишь 100 человек.
13 мая 1916 года в 30 милях от Либавы взорван подводной лодкой германский большой миноносец.
В ночь на 1 июля 1916 года нефтяные миноносцы «Победитель», «Гром» и «Новик» (флаг начальника дивизии контр-адмирала А. В. Колчака) разгромили около маяка Ландсорт на шведском берегу караван пароходов с рудой, шедших из Швеции в Германию. Южнее, в заслоне, находились крейсера «Рюрик», «Олег», «Богатырь». Потоплено 2 вспомогательных крейсера, взяты пленные, подобранные с воды со вспомогательного крейсера «Герман». Поврежденные суда укрылись в нейтральных шведских водах.
16 июня крейсера «Громобой» (флаг вице-адмирала. П. Куроша) и «Диана» были посланы опять, при участии нефтяных миноносцев «Победителя» «Грома» и «Орфея», на путь следования германского каравана с рудой. Перед рассветом 17 июня, находясь между Швецией и островом Готланд, тихоходные крейсера были настигнуты флотилией неприятельских миноносцев и атакованы ею. Атака отбита с уроном для противника, который, не выдержав губительного огня крейсеров, выпустил торпеды с дистанции 40 кабельтовых, закрылся дымовой завесой для исправления аварий и прекратил преследование.
4 октября 1916 года «Новик» и новые нефтяные миноносцы «Летун», «Десна», «Кап. Изыльметьев», «Орфей» поставили заграждение в 200 мин у мыса Стейнорт (район Либавы). В ближайшие дни на заграждении взорвались германская подлодка «У32» три парохода и три тральщика.
В этой краткой и скучной своей сухостью календарной выписке упомянуты чисто морские операции и совершенно опущены труды, — вернее подвиги — личного состава, проявленные в Рижском заливе, где вся тяжесть обороны легла главным образом на лин. кор. «Славу», дивизию миноносцев, тральщиков, плоскодонные мелкие заградители и сторожевые суда. Даже бегло просмотрев эту памятку, каждый согласится, что Германия в первую мировую войну была очень далека от «владения» Балтийским морем, а также, что офицерский состав и морские начальники последних лет был совсем уж не так плохи, как это все еще временами утверждается некоторыми кругами.
Достаточно напомнить, что в течение войны неприятель только два раза произвел попытки наступательных операций флотом. Обе они обошлись ему дорого, и германцы до революции 17 года больше их не решались повторить.
Первая попытка произошла 5 августа 1915 года, когда немецкие морские силы при участии своих линейных кораблей, новейших крейсеров и миноносцев, после длительной, упорной и трудной для них подготовки, проникли в Рижский залив. Результатом этого «прорыва» было потопление, после короткого, геройского ночного боя, маленькой русской канонерской лодки «Сивуч». Немецкие суда, вошедшие в залив, чувствовали себя весьма плохо — мины, дневные атаки подлодок, сетевые заграждения, путающиеся в винтах, возможные ночные атаки миноносцев, — чудились им со всех сторон. И на самом деле подлодками был атакован крейсер типа «Пиллау», подорван новейший линейный крейсер — дредноут «Мольтке», потоплен один из легких крейсеров; на заграждениях взорвались три миноносца, крейсер типа «Тэтис» один вспомогательный крейсер и несколько тральщиков, артиллерийским огнем сильно повреждены два больших миноносца и много еще мелких потерь. Неприятель не выдержал опасности и риска, которым он подвергался и, пробыв неполных трое суток в заливе, совершенно его очистил к 8 августа 1915 г. Вторая попытка, граничащая с безумием, были предпринята в конце октября 1916 года, когда боками своих новейших эскадренных миноносцев германское командование убедилось в действительности и силе заграждения, поставленного в устье Финского залива, по которому с налета и без подготовки пройти невозможно. Произошло следующее: в ночь с 27 на 28 октября немецкие легкие крейсера во главе с крейсером «Кольберг» (флаг контр-адмирала Лангемак) и миноносцами подошли к Финскому заливу. 10-ая флотилия новых тридцатиузловых эскадренных миноносцев в составе «С56» (брейд вымпел кап. цур-зее Виттинга), «С67», «С58», «С59), «Фау 72», «75», «76», «77», «78», «Г89» и «Г90», — была послана в залив «для уничтожения неприятельских кораблей и бомбардировки Балтийского Порта» (последний, со времен Петра 1-го, носил это громкое название, но представлял из себя рыбачий поселок, не имеющий военного значения).
В этой операции флотилия полным ходом, меняя курсы, прошла туда и обратно по минным заграждениям, потеряв по очереди взорвавшимися и утонувшими 7 первоклассных миноносцев. Кап. Виттинг в конце описания своего похода пишет: — «Скорее, как можно скорее прочь из этих злых вод!»
«…Неприятеля мы так и не видели… Проклятая, злая ночь была позади нас! Из 11 миноносцев осталось только четыре: «С56», «Фау77», «Фау78» и «Г89». («Ауф Зееунбезигт» стр. 68).
Вспоминая ту войну, нельзя не отметить, что 8 мая 1915 года Балтийский флот понес страшную и невознаградимую утрату. Внезапно скончался от воспаления легких командующий флотом адмирал Н.О. Эссен, всего 54 лет от роду. Всем известен его высокий ум, военный талант, проявленный еще в русско-японскую войну, и организаторские способности, возродившие русский флот и вдохнувшие в личный состав энергию и предприимчивость. Но, уйдя в вечность, он, оставил после себя достойных помощников и молодых командиров своей славной школы. Имена Непенина, Бахирева, Колчака, М. Беренса, Развозова и многих других вошли в историю русского флота.
Командующим флотом, вместо адмирала Эссена, был назначен вице-адмирал В.А. Канин, которого сменил 7 сентября 1916 года вице-адмирал А.И. Непенин, убитый 4 марта 17 г. выстрелом в спину, когда он шел на Вокзальную площадь в Гельсингфорсе встречать членов Временного правительства.
За три года войны флот пространственно не уступил ни одной позиции неприятелю и к 1917 году был во много раз сильнее чем в 1914.
Флот и побережье к 1917 году были доведены до высокой степени обороноспособности. В его составе находились уже 4 современных линейных корабля — дредноута типа «Петропавловск». Вошли в строй 13 нефтяных больших миноносцев улучшенного типа «Новик», с ходом в 33 узла, и 12 больших подлодок. Сильно разрослись отряды мелких судов (сторожевые катеры, тральщики, сетевые заградители и пр.). Вся артиллерия на старых крейсерах и миноносцах заменена более дальнообойной и в увеличенном количестве.
Защита Рижского залива была настолько усилена, что могла бороться даже с линейными кораблями противника (12-дюймовая батарея у мыса Церель, при входе в Ирбенский пролив, крупнокалиберные батареи на островах Даго, Эзеле, Мооне и Вердере; углубление моонзундского фарватера до 30, а позднее, и 40 фут., что позволяло вводить в любое время в Рижский залив все крейсера и линейные корабли старого типа).
В отношении Финского залива средства обороны увеличились в еще более мощном масштабе. На островах Наргене, Вульфе, Реншере, Руссарэ, Эрэ и Утэ выросли морские батареи с орудиями 12″, 10″ и 8″ калибров, превратив в совокупности вход в Финский залив в сплошную, сильную крепость.
Благодаря мероприятиям Императорского правительства и энергичной работе личного состава флота, оборона на Балтийском море становилась действительно грозной и, кто знает, может быть флот мог начать к концу войны наступательные операции против флота противника?
Личный состав флота вполне оправдал слова своего покойного командующего, сказанные им в начале войны, исполнив свой долг перед Родиной и сделав неизмерно больше того, что казалось, было в его силах.

Н. Солодков