Положение Сибирской Армии на фронте летом 1919 года ухудшилось и по приказу Верховного Правителя Адмирала А.В. Колчака Омский Кадетский корпус был эвакуирован в августе 1919г. во Владивосток и размещен в казармах на Русском острове.
В половине января 1920 г. взбунтовалась инструкторская школа ген. Нокса на Русском острове. Ввиду создавшегося положения командующий флотом адмирал Беренд приказал капитану I ранга М.А. Китицину, Начальнику Морского Училища, сформировать отряд судов особого назначения из всех судов во Владивостоке, для подготовки к эвакуации.
Способных к плаванью судов оказалось только два: вспомогательный крейсер „Орел" и посыльное судно „Якут".
В конце января эвакуация была решена. На корабли были погружены гардемарины Морского Училища, Военно-Морская Учебная Команда и эвакуировавшиеся офицеры с семьями, всего около 500 человек.

Часть кадет выпускного класса Омского Корпуса на Русском острове уже перешла в декабре 1919 г. в Морское Училище, они были зачислены в 3-ю роту и отправлены на „Орел".
Узнав о готовящейся эвакуации, я сообщил об этом четырем моим друзьям и мы решили присоединиться к отряду, хотя и пришлось нам идти по льду с Русского острова во Владивосток.
На „Орле" нас встретили наши товарищи по корпусу и спрятали от начальства в кочегарный кубрик, до выхода в море.

В 5 час. утра 31-ого января 1920 г. суда наконец смогли выйти из порта, после того, как стоявший на рейде японский броненосец „Миказа", бывший наш „Ретвизан", навел свои орудия на американский крейсер „Бруклин", который наведенными на наши суда прожекторами и орудиями не позволял им выйти из гавани, по требованию восставших во Владивостоке.
Ледокол „Байкал" вывел корабли из замерзшей гавани и они направились в Цуругу в Японии.
В Цуруге офицеры с семьями и все не принадлежавшие к Морскому Училищу сошли на берег, где были хорошо приняты японскими властями и получили возможность плыть дальше.
Начальник отряда капитан I ранга М.А. Китицин решил пробираться с отрядом судов в Европу, попутно зарабатывая перевозкой грузов. К этому была возможность, т.к. „Орел" был пароход „Добровольного Флота" — товарно- пассажирский и имел 4 больших трюма, а „Якут" имел 2 трюма.

Нас четверых кадет зачислили, условно, в 3-ю гардемаринскую роту Мор. Училища, в которой на „Орле" было около 60 человек и мы с остальными проходили всю учебную программу, морскую практику и несли судовую службу, т.к. матросов на кораблях не было.
Из Цуруги пошли в японский порт Моджи, получили груз и дальше в Гонг- Конг и Сингапур, где застряли на 5 недель.
В Сингапуре „Орла" ввели в сухой док и мы производили ремонт и покраску корабля своими средствами и нашей 3-ей роте досталась наибольшая и самая грязная часть работы.
На рейде производились шлюпочные гребные и парусные учения. Нам удалось сделать на несколько дней экскурсию на двух десятивесельных катерах под парусами, по островам архипелага около о. Суматры. По возвращении, наши начальники на шлюпках получили нагоняй от Нач. Училища, т.к. эта прогулка не была предвидена и оказалась самовольной отлучкой. Для нас же она была прекрасной морской практикой и развлечением после утомительной работы по ремонту корабля.

Получив в Сингапуре новый груз корабли пошли дальше в Калькутту в Индии, с заходом на Андаманские острова, где произвели шлюпочный десант на берег. Напуганные таким нашествием прибрежные жители в страхе покинули свои жилища. Мы же, никого не обидев, вернулись на корабль и поплыли дальше.
В Калькутте опять застряли, т.к. трудно было сразу получить фрахт. В Калькутте нашу 3-ю роту перевели на „Якут", который дальше поплыл отдельно от „Орла". Из-за тихого хода он не мог пересечь Индийский океан против ветра и должен был сначала перейти через экватор в штилевую полосу и идти на север вдоль берега Африки.

Из Калькутты зашли в порт Коломбо на о. Цейлон и приняли там груз чая для Порт Сайда в Египте.
Плаванье продолжалось с заходом на Малдивские и Сейшельские острова, где мы должны были брать свежую воду и провизию. Но остановка около острова Малдивского архипелага оказалась неудачной, т.к. остановившись на якоре около кораллового атолла, вблизи острова в открытом море, мы со шлюпками перебрались через риф и вышли на берег, где жители острова налили в одну из шлюпок пресной воды. Загруженную шлюпку мы потащили на буксире через риф на корабль. Но в это время поднялось в море волнение и шлюпку залило волнами. Все-таки это было развлечение в нашей трудной жизни в походах, которые продолжались неделями, а мы несли денно и нощно сигнальные и рулевые вахты на корабле.
„Якут" был очень старый корабль, всего около 700 тонн водоизмещения и давал ход 7 миль в час. При таком ходе очень трудно рулевому держать курс по компасу, т.к. каждая очередная волна сбивала его с курса.

В порту Виктория на Сейшельских островах мы запаслись всем необходимым для дальнейшего плавания. Корабли на этот остров заходили нечасто, и губернатор острова решил сделать визит на „Якут". Он приплыл на катере сидя на разложенном на сидении Андреевском флаге. Наш командир ст. лейт. Рыбин вернул ему визит сидя на разложенном на сидении шлюпки Английском флаге.

Дальше мы поплыли при попутном муссоне и ставили имевшиеся на судне паруса, которые помогали увеличить ход до 10 узлов. Так мы пришли в Аден и через Красное море в Суэц и по каналу в Порт Сайд в Египте, где застали стоявшего на рейде „Орла".

В этом порту мы опять застряли. По заявке агента „Добровольного Флота", который требовал сдачи ему корабля, т.к. война кончилась и корабли должны были быть демобилизированы; англичане запретили нам выход из порта. В конце концов, после долгих переговоров, находясь в критическом положении без угля, воды, провизии и разрешения выйти из порта, наш командир отряда кап. I р. Китицин отправил Английскому Высокому Коммиссару Египта ультиматум, что если в течение 36 часов мы не получим необходимое снабжение и разрешение на выход из порта, то он введет корабли в Суэцкий канал и затопит их там поперек канала.

Ультиматум возымел магическое действие, и меньше чем через 24 часа все необходимое было доставлено на корабли и мы смогли покинуть порт. Корабли направились в Югославию, где их ожидал груз для Севастополя.
Прибыв благополучно в порт Груж-Дубровник в Югославии, тогда Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев, нас четверых и плюс еще одного незакончившего корпус кадета отправили в г. Сараево для продолжения образования в Русском Кадетском Корпусе, который был эвакуирован туда с юга России летом 1920 года. Наша группа кадет приехала в корпус 20-го сентября 1920 г., проплавав почти 8 месяцев. Нам было очень странно чувствовать под собой твердую землю, а не качающуюся палубу. Наше появление в морской форме произвело фурор среди сухопутных кадет и вскоре многие вместо ответа „так точно" стали отвечать начальству по морскому „есть". Однокашники приняли нас по братски в свою среду и мы все закончили свое среднее образование в корпусе.

Уже после нашего отъезда из отряда, „Орел" пришлось возвратить хозяевам — Добровольному Флоту.
Морское училище стало редеть. Многие офицеры и гардемарины уйдя с судов, устраивали самостоятельно свою жизнь в новой стране. Оставшиеся с училищем перешли на „Якут" и под командой кап. I р. Китицина отплыли в Крым. Туда „Якут" пришел только за несколько дней до эвакуации Крыма. Офицеров и гардемарин сразу же распределили по кораблям флотилии и они очень помогли при эвакуации, т.к. на судах не хватало морских офицеров. Дальше .,Якут" вошел в состав Черноморского флота и ушел из Константинополя в Бизерту в Тунис. Там он служил учебным судном кадетам Морского Корпуса, эвакуированным из Севастополя.