«14. Мы требуем участия рабочих и служащих в разделе прибыли крупных предприятий».

Определенно социалистический лозунг.
Причем заявленное действие могло было быть выполнено двумя способами.
Первый — это, условно говоря, капиталистический: дать возможность рабочим приобрести часть акций. Что они будут с ними делать (и сколько на них получать дивидендов) — вопрос философский.
Второй способ — социалистический, который и был осуществлен в Рейхе. Рабочим давали не акции и не деньги напрямую, а социальную поддержку со стороны государства и это намного правильнее и социально справедливее.

Сергей Грабовский (данные из книги О.Ю. Пленкова «III Рейх. Социализм Гитлера», С.-П., «Нева», 2004):
«...с 1934 года началось выполнение программы “Красота труда”, составными которой были эстетизация процесса работы и культурное образование трудящихся. Хотя частная собственность в Германии номинально и сохранилась, она была поставлена под жесткий партийный контроль.
Предприниматели после нескольких образцово-показательных “наездов” на них с использованием всех “наработок” штурмовиков и СС, с готовностью внедряли новации: переоснащали заводские корпусы, ставили цветочные горшки в цехах, расширяли площадь окон, чтобы труд был ещё и в удовольствие! Строили заводские столовые, что до того было большой редкостью, строились также открытые бассейны и спортивные площадки при предприятиях.

Вот некоторые результаты программы “Красота труда”: в 1935 году на 12 тысячах предприятий значительно улучшились условия работы; предприниматели на это израсходовали 100 млн. рейхсмарок. В 1936 году на 70 тысячах предприятий были построены десятки тысяч кухонь и столовых, комнат отдыха, бассейнов и спортивных площадок на общую сумму 1 млрд. марок.
Роберт Лей, руководитель “Дойче Арбайтерфронт” (DAF) — организации, которая появилась на месте распущенных профсоюзов, заявлял: “Я буду стремиться к тому, чтобы наши заводы и фабрики стали храмами работы, я буду стараться сделать рабочих самыми почитаемыми людьми Германии... Не надо говорить, что наши социальные мероприятия — это причуды, наоборот, они являются проявлениями предприимчивости высочайшего сорта. Предприниматель, который этого не понимает, — не хозяйственник и не немец”.
И предприниматели вместе с рабочими активистами действовали. На протяжении 1935 года была проведена акция “хорошее освещение рабочих мест — хороший труд”. В следующем году прошла новая акция: “Чистые люди на чистом предприятии”. Потом был “Чистый воздух на рабочем месте”. Потом — “Горячая пища на предприятии”.
Мелочи? Рабочие Германии, страны, которая проиграла в Первой мировой войне и с большим трудом вышла из экономического кризиса, так не считали. Впервые рабочие начали получать денежные выплаты в случае их болезни, потери рабочего места и травмы на производстве. Финансировались также программы по охране материнства и детства».

Вот это — правильный социалистический подход.
С 1933 года зарплата была фактически заморожена, но DAF, помимо улучшений условий труда, добивался увеличения длительности отпусков. 5 декабря 1933 г. был принят закон, по которому от налогов освобождались рабочие, чья зарплата не превышала 183 марки (что было несколько выше средней зарплаты, между прочим!).
Организация «Сила через радость» (KdF), подразделение DAF, занималась организацией досуга рабочих вплоть до организации международных круизов.
Была построена специальная флотилия кораблей, круизы проходили по побережью Норвегии, Испании, Италии, а также по Балтийскому морю и побережью Германии и Дании. Стоимость билетов на такие путешествия составляли приблизительно треть от стоимости таких круизов в других странах. Около 20 млн. человек (почти четверть населения страны) воспользовались услугами этой программы для отдыха. Кроме круизов немецкий рабочий мог рассчитывать на дешёвые билеты и туры на множество курортов Германии. Также были построены специальные места отдыха под эгидой KdF в разных живописных местах Германии.
Правильно: забота о культурном отдыхе народа и его здоровье — отличительная черта социализма.
Так что этот пункт нацисты выполнили, причем строго социалистическим способом.
Но — я уже упоминал выше — реализация столь привлекательных начинаний была характерна для гитлеризма. Добровольность участия в социальных организациях и их акциях была de facto принудительной — если не было непосредственных последствий, то как минимум человек попадал в категорию «неблагонадежных».

«15. Мы требуем обширного расширения пенсионного обеспечения людей преклонного возраста».

Напоминаю, что это требование относится к временам, когда в большинстве стран не было даже оплачиваемого отпуска.
В Рейхе же была введена государственная пенсия взамен отчислений на пенсию, аналогичным современным российским пенсионным фондам.
Соответствует социализму.

«16. Мы требуем создания и поддержки здорового в экономическом понимании среднего сословия, немедленной муниципализации крупных универсальных магазинов и сдачи их в аренду по низким ценам малым предпринимателям. Уделить самое пристальное внимания на уровне государства, земли или общины всем малым производителям при осуществлении ими поставок потребителю своей продукции».

Суть здесь в первом тезисе: «Мы требуем создания и поддержки здорового в экономическом понимании среднего сословия». Ну и внимание к малым производителям, конечно, тоже.
Средний класс, по своему смыслу, это группа населения, которая не испытывает особых сложностей. Бедным живется плохо, богатым — хорошо, а среднему классу — средне. То есть по фешенебельным курортам средний класс два раза в год не катается, собственных футбольных команд не покупает и бриллианты у него мелкие. Но при этом у него нет проблемы «где и на что жить», «что делать, если серьезно заболел», «где взять денег, чтобы вырастить детей и как заплатить за их образование» и т.д. Уверенный такой середнячок. Да-да, та самая уверенность в завтрашнем дне, которая была в СССР тоже (и которой нет в РФ).
В программе верно подмечено, что средний класс нужно создать — его в Германии тогда не было (как и сейчас в РФ). Средний класс должен составлять большинство населения — иначе какой же он средний? Аналогия: людей среднего роста значительно больше, чем очень высоких и чем карликов. Распределение Гаусса — такая кривая колоколом, помните?
В Рейхе же было очень много бедных и незначительная прослойка богатых.
Поэтому средний класс надо было именно создать. И Рейх делал это именно по-социалистически, помогая дотянуться до уровня среднего класса большинству.

Правда, у меня нет данных, насколько в Рейхе уделялось «самое пристальное внимание на уровне государства, земли или общины всем малым производителям при осуществлении ими поставок потребителю своей продукции»; более того, известно, что мелких предпринимателей практически насильно объединяли, укрупняя производство. Однако такие действия были вызваны милитаризацией экономики, а планировались они как временные меры или же как постоянная политика — неизвестно.
И, честно говоря, я не нашёл информации по поводу «немедленной муниципализации крупных универсальных магазинов и сдачи их в аренду по низким ценам малым предпринимателям». Тем не менее, суть пункта — очень правильная с точки зрения социализма, а что касается частных тезисов, то они, вероятно, были обусловлены спецификой.

Выполнение же пункта — да, тут подкачали, если смотреть буквально. Опять же, связано с шовинизмом и переводом страны на рельсы милитаризма.

«17. Мы требуем проведения согласованной с нашими национальными потребностями земельной реформы, создания закона о безвозмездной экспроприации земли для использования ее в интересах народной общности; ликвидации арендной платы и недопущения спекуляции земельными участками в любой форме».

Сколько копий было сломано по этому вопросу! Сколько претензий предъявлено...
Мол, раз не отобрали землю у владельцев — значит, нарушили обещание.
Но, простите — а где тут написано, что планируемый закон о безвозмездной экспроприации земли для использования ее в интересах народной общности всенепременно подразумевает конфискацию всей земли у собственников, даже если она используется ими в интересах народной общности?!
Суть — именно в недопущении спекуляции земельными участками, земельной реформе, которая обеспечит использование земли в интересах народа.
Ровно то же, что и с предприятиями: пока они работают на нацию, владелец остается в своем статусе.

Но различные штрассеры не унимались, и приходилось объясняться.
Адольф Гитлер, Мюнхен, 13 апреля 1928 г.:
«...в отношении ложных истолкований со стороны наших противников пункта 17-го программы NSDAP необходимо следующее определение.
Из того, что NSDAP занимает позицию защиты частной собственности, самым естественным образом становится ясно, что содержащееся в этом пункте положение о “Безвозмездной экспроприации” распространяется только на создание в случае необходимости законных возможностей и оснований для отчуждения земельных владений, которые были приобретены незаконным способом или управление которыми осуществляется вопреки точке зрения на народное благо, в соответствии с чем это положение направлено в первую очередь против возглавляемых евреями основных коммерческих предприятий, занимающихся спекулятивной деятельностью».

Готтфрид Федер, Мурнау-на-Штаффельзее, сентябрь 1928 г.:
«Не может, и это разумеется само собой, вестись совершенно никакой речи о том, что NSDAP ограничивает германское недвижимое имущество в городе и селе в его приобретенных честным путем правах собственности, как это утверждалось в последней предвыборной кампании в полных язвительного тона подтасовках Земельного союза, Крестьянской и Германской национальной партий. Никакая иная партия не проводит более ясной и целеустремленной земельной политики, чем именно мы — национал-социалисты. Из смысла и духа всей нашей программы следует с абсолютной ясностью, что речь может идти только об экспроприации таких германских земельных владений, которые были, особенно во время инфляции, выманены, и зачастую практически даром, иностранными или внутренними торгашами и ростовщиками, в большинстве случаев — евреями, у германских хозяев или о таких крупных землевладениях, управление которыми не служит общественности и не приносит пользы в обеспечении народа продовольствием».
Ну что тут не понятно-то?
Возможно, следовало в Программе указать сразу в явном виде, что NSDAP занимает позицию защиты частной собственности при условии, что это не противоречит интересам нации. Но править программный текст после начавшейся критики было глупо — неизбежно началась бы агитация вида «NSDAP меняет программу на антисоциальную» и прочие передергивания.

При этом в NSDAP вполне понимали проблему с сельским хозяйством.
Открытое официальное партийное заявление о позиции NSDAP, занимаемой по отношению к сельскому населению и сельскому хозяйству, Мюнхен, 6 марта 1930 г.:
«Германский народ удовлетворяет свои потребности в средствах к существованию значительной частью за счет импорта иностранных продуктов. Перед Мировой войной этот импорт мог быть оплачен доходами, получаемыми как от нашего промышленного экспорта, так и от нашей торговли и нашего размещенного за рубежом капитала. Трагичный для нас финал Мировой войны поставил преграду на пути этой возможности. Сегодня мы оплачиваем наш импорт продуктов в основном ссуженными под процент чужими деньгами. Вследствие этого германский народ все глубже погружается в бездну долговой кабальной зависимости от прихоти предоставляющих кредит интернациональных финансовых воротил, которые будут, пользуясь продолжением нашего нынешнего состояния, со все большей беспощадностью заниматься лишением германского народа его прав. Шантажируя наложением эмбарго на предоставление кредита и на поставки продуктов питания, иначе говоря, угрожая заморить голодом, они смогут в принудительном порядке добиться, и, прежде всего, от германских пролетариев, что те либо станут трудиться на своем рабочем месте за нищенскую заработную плату, либо будут вынуждены позволить перевозить себя, подобно рабам, в принадлежащие другим государствам колонии.
Освобождение из этой кабалы возможно только в том случае, если германский народ сам, благодаря собственной земле, сможет обеспечить себе пропитание.
Поэтому повышение производительности отечественного сельского хозяйства стало для германского народа жизненно важным вопросом.
Здоровое же в экономическом смысле, платежеспособное сельское население также имеет решающее значение и для сбыта товаров нашей индустрии, чье развитие в перспективе все больше ориентируется на внутренний рынок.
Мы признаем, что сельские жители не только имеют первостепенное значение для нашего народа, являясь его кормильцами, но также видим в них основной носитель народного наследственного здоровья, неисчерпаемый источник молодости народа и полностью осознаем степень обратной зависимости от них состояния нашей обороноспособности.
Сохранение работоспособного и производительного, численно пропорционального по отношению к растущему числу всего народа и сильного крестьянского сословия образует одну из основных опорных колонн национал-социалистической политики, и именно потому, что политика эта направлена на благо всего нашего народа и его грядущих поколений».

Сразу же по приходу к власти были приняты два закона.
Закон от 13 сентября 1933 г. «Об учреждении Продовольственного управления Рейха», которое взяло под контроль все виды сельскохозяйственного производства, переработки и сбыта продукции, а также занялось установкой для земледельцев твердых и достаточно выгодных цен.
«Закон о наследовании земли» от 29 сентября 1933 г, согласно которому:
• все фермы размером до 125 га объявлялись наследственным владением, и их нельзя было отобрать за долги, продать, заложить и т.п.;
• наследственные владения наследовались только одним сыном, который должен был содержать своих братьев и сестёр до их совершеннолетия (государство не было заинтересовано в дроблении хозяйств);
• владеть этими фермами мог только истинный ариец, доказавший чистоту своей крови вплоть до 1800 года, в противном случае государство имеет право по собственному выбору найти нового хозяина.

Таким образом, преобразование владений в «земельные майораты» избавили крестьян от угрозы потери своей земли. Все верно: «Землю — крестьянам!» — это социалистический подход.
Более того, такой подход прикрепил крестьянина к земле: он не мог ее не обрабатывать, что, понятно, повысило КПД использования.
Также государство предоставляло госзаказ «что и в каком количестве выращивать», за что покупало продукцию по гарантированной цене.
Такой подход как раз соответствует нормальному социализму, без эксцессов вида «экспроприации средств производства», частная собственность сохраняется, если ее собственник работает на государство (нацию).
В результате принятых мер Германия сумела поднять самообеспечение продовольствием до 83%.
Кроме того, лично Гитлер озаботился проблемой дорог, и вся страна покрылась автобанами, железные дороги были унифицированы. Таким образом, проблема транспортировки сырья и продукции оказалась радикально решена за государственный счет.
Пункт программы соответствует социализму.

«18. Мы требуем беспощадной борьбы против тех, кто своей деятельностью наносит вред общественным интересам.
Преступников, совершающих подлость перед народом — ростовщиков, спекулянтов и пр., необходимо карать смертью, невзирая на их конфессиональную и расовую принадлежность».

Думаю, с этим никто спорить не будет — хотя, возможно, некоторые сочтут слишком крутой мерой расстрел за спекуляцию. С другой стороны, вспомните, в какие времена это было сформулировано. А расстрел за спекуляцию продуктами в блокадном Ленинграде — это было ведь не «слишком», не так ли?
Главное в этом пункте — «беспощадная борьба против тех, кто своей деятельностью наносит вред общественным интересам».
Очень правильный, нужный пункт.
Социализму соответствует на все 100%.
Вот только реализация... Следующий пункт тесно с ней связан, так что разберем и его.

«19. Мы требуем замены служащего материалистическому мировому порядку римского права германским общим правом».
Для тех, кто не знает, что это такое, объясню без излишнего крючкотворства и с примерами.»

Термин (и суть концепции) не является изобретением нацистов. Германское право — это, проще говоря, национальное немецкое право. Еще у Брокгауза и Евфрона можно прочесть:
«Под германским правом они разумеют именно то право, которое может быть признано продуктом свободного национального творчества, вызванного не чужими влияниями, а потребностями немецкой жизни, или просто сведено к началам, выраженным в средневековых юридических сборниках (содержащих в себе право, которым руководилась немецкая жизнь до реценции римского права) …
В отдельные институты этот нравственный характер права вносит целый ряд ограничений индивидуализма, ярко и последовательно проведенного в римском праве. Так, в организации германской семьи выступают на первый план: элемент защиты подвластных ей членов, вместо голой эгоистической власти римского права, сравнительно более почетное положение матери (ее так назыв. Schl ; sselgewalt и право участия в воспитании детей), полная общность или взаимная связанность имуществ мужа и жены, родителей и детей, делающая отца и мужа опекуном, а не обладателем их».

Не закапываясь в историю юриспруденции, отметим, что изначально в любой [достаточно развитой] стране существовала своя правовая система, обусловленная местными национальными обычаями. Но с некоторого времени система римского права стала практически всеобщей базой для европейских стран. Проработанность, четкость и универсальность для разных областей жизни сыграла свою роль; к тому же латынь была de facto международным языком ученых и философов средних веков. Ну и нельзя забывать о том, что принцип «dura lex — sed lex» очень даже устраивал власть предержащих: достаточно было изменить закон, как справедливым становилось то, что перед этим могло даже осуждаться. Это я подвожу к тому, что, строго говоря, римское право противоречит социализму по сути — даже если будет некий свод законов, полностью соответствующий социалистическому пониманию справедливости.
Так что требование перевести юриспруденцию с бездушного римского права, «заточенного» под атомарное общество, к праву, основанному на народном понимании справедливости, строго соответствует социализму.
Но вот реализация…

Бюрократия в Рейхе вообще отличалась редкой (особенно для немцев) эклектичностью. Правовые акты третьего Рейха принимались «на ходу», исходя из сиюминутных потребностей сделать что-либо законным, и носили чрезвычайный характер. Но, в связи с тем, что практически все время своего существования Третий Рейх жил в состоянии форс-мажора, эти законы накапливались, и законодательная практика выглядела, скажем так, странно. Особенно с учетом того, что пределов правового регулирования нацизм не признавал, а мерилом всего служила национал-социалистическая идеология в интерпретации Гитлера.

Д. А. Кошелев. «Краткий очерк германского национал-социалистического права (1933-1939)»:
«Закон занимал промежуточное место между германским обществом и гитлеровским учением. По своей сути, он служил лишь формально-юридическим закреплением уже свершившегося перевода германского общества на рельсы нацизма.
Все без исключения правовые акты третьего рейха лишены необходимого сочетания нормативной стабильности и общественной универсальности, они подчеркнуто чрезвычайны по своему характеру: тот или иной закон, декрет или постановление первоначально принимались на сравнительно недолгий срок. Затем, при его неоднократном продлении под воздействием “постоянно нарастающей угрозы” со стороны “природных врагов” Германии — евреев и большевиков — правовая чрезвычайность постепенно приобрела характер постоянного явления, причем такое положение вещей характерно не только для правовой жизни общества».

«Недостаток, а зачастую, и полное отсутствие понятийной (терминологической) определенности — характерная черта гитлеровского законодательства. В составляющих его законах нелегко обнаружить четкие формулировки и юридические конструкции и термины. Это закономерно и вполне объяснимо, ведь гитлеризм не предлагает собственных определений даже самых необходимых и ключевых для законотворчества и юриспруденции понятий ввиду созданного и поощряемого им самим забвения правовой науки, вдохновителем которого являлся, как уже отмечалось выше, сам партийный фюрер, видевший в правоведах скорее явных врагов или скрытых недругов, нежели опору. Безусловно, уровень его правовой культуры и правовых знаний крайне низок, а основы права черпались им либо из когда-либо прочитанных книг сомнительного литературного и фактологического качества, либо из собственного опыта взаимоотношений с Законом, которые почти всегда оставались натянутыми.
Отсутствие системности в национал-социалистическом праве делает его в достаточной степени ущербным: в основе его формирования лежит процесс создания правовых норм, который мы склонны характеризовать как произвольный и в высшей степени субъективный. Он не базируется на принятых и закрепленных на конституционном и текущем уровнях законодательства правилах, которые общество и государство обязаны неукоснительно соблюдать. Отступая от соблюдения принципа законности и создавая законы, заведомо неспособные в силу своей направленности и иных содержательных причин прижиться в германском обществе, противоречащие друг другу и системе общественных отношений в целом, нацизм породил крайне заидеологизированное право с ярко выраженной репрессивно-карательной и националистической направленностью, призванное лишь закрепить с формально-юридической стороны новую политическую, социально-экономическую и духовно-культурную реальность, сформировавшуюся после 30 января 1933 г. и придать воле фюрера формально-правовую основу, обеспечив ей универсальное значение».

Удобно пояснить принцип, на котором базировалось законодательство Рейха, на примере. В июле 1935 г. в Уголовный кодекс был введен ряд статей. Вот, сажем, Статья 170а: «Если деяние заслуживает наказания в соответствии со здравыми чувствами народа, но уголовное наказание кодексом не предусмотрено, обвинение может исследовать, действительно ли могут быть применены к этому деянию основные принципы уголовного закона и действительно ли можно помочь восторжествовать правосудию с помощью надлежащего применения этого уголовного закона».
Проще говоря: если кого-то хочется осудить, но статьи нет, то это даже не «был бы человек — статья найдется», а «статьи не надо, просто так осудим».
Такая практика внедрялась повсеместно. Так, имперскому Верховному суду специальным декретом было предписано аннулировать ранее вынесенные собственные решения в целях приведения права в соответствие с нацистской идеологией: «Имперский верховный суд как высшая судебная инстанция Германии должна считать своим долгом осуществление интерпретации закона, которая принимает во внимание изменение идеологии и правовых концепций, проводимых новым государством. Для того, чтобы быть в состоянии выполнить эту задачу, необходимо не придавать значения решениям прошлого, которые были вызваны другой идеологией и другими правовыми концепциями».
Строгих доказательств вины не требовали, в ход шел «здравый народный рассудок» (Das gesunde Volksempfindem).
Мило, не так ли?

Это не «перегибы на местах», а полнейший произвол на государственном уровне. Следствие принципа вождизма, усиленно продвигавшегося в Рейхе.
При этом немцы, как «на подкорке» законопослушная нация, пребывали в когнитивном диссонансе, от обывателей и до юристов. И, если в глобальном смысле работали свежевведенные нацистские законы, то на бытовом уровне нередко работали старые. Вплоть до курьезов — так, уже после прихода к власти Гитлера СА пришли конфисковать для нужд Рейха велосипеды из спортивного клуба, организованного коммунистами. Однако хозяин помещения отказался выдать велосипеды, так как они были частной собственностью. (примеры из книги О.Ю. Пленкова «III Рейх. Нацистское государство. СПб, Нева, 2004)
Еще нагляднее: все помнят, что евреи законодательно серьезно ограничивались в правах? Однако около 1700 еврейских кладбищ не только не были уничтожены, но сохранились во вполне приличном состоянии. Закрытие и уничтожение кладбищ вступало в противоречие с действующим земельным правом. Сюрреализм: евреев сгоняют в гетто, при этом заботливо выделяя средства на поддержку их кладбищ в пристойном состоянии.
Фюрера раздражало нежелание многих юристов следовать веяниям времени, он жаловался на их формализм, но так и не сменил полностью систему правосудия.
Впрочем, достаточно быстро он добился того, что его слово стало законом в буквальном смысле. Готтфорид Ниизе, один из нацистских юристов, утверждал:
«Фюрер говорит не от имени народа, действует, не представляя его интересы — фюрер и есть сам народ, поэтому никакие ограничения его власти неуместны. Сама его воля созидает право. Между фюрером и немецким народом существует магическое согласие, которое делает предательством любую оппозицию фюреру».
Как вам такая юридическая категория, как «мистическое согласие»?

Тем не менее, самостоятельность судей сохранялась. 20 марта 1942 г Геббельс пишет в своем дневнике: «До сих пор фюрер не в состоянии смещать неугодных судей. Как можно вести войну, если такая важная сфера общественной жизни является недосягаемой для политического руководства?»
Естественно, была объявлена амнистия нацистам, которые на тот момент отбывали заключение — они «проявили излишнее рвение», а не совершали преступления.
Со временем карательная машина все упрощалась и становилась все более нацеленной на конкретные цели. Руководитель корпоративной организации нацистских юристов Ганс Франк напоминал о том, что судьи должны согласовывать свои приговоры с «основными направлениями фюрерского государства». Гитлер обещал судьям независимое положение, но требовал за это от них «гибкости» в подходе.
Был издан «закон о коварных происках», согласно которому критика режима каралась по закону. Позже был издан чрезвычайных закон (после поджога рейхстага как повода), в котором «государственные преступления» были значительно расширены. Так, за распространение сведений, которые и так уже были известны даже за границей и попали туда официальным путем, полагалось три месяца тюрьмы.
Ну а потом появились «особые суды» (Sondergerichte), производство дел в которых было упрощено и сокращено. При этом, в отличие от известных «троек» в СССР, такие суды имели право выносить приговоры с высшей мерой наказания, что и практиковалось.
Ситуация наглядно обобщена Д. А. Кошелевым.

1. Законы и декреты, принимаемые нацистским режимом и имевшие объектом своего нормативного регулирования государственную власть, вопросы устройства империи или определение статуса и функций создаваемых NSDAP новых общественных институтов, имеют более высокий уровень юридической техники и правовой проработки, нежели законы антисемитской (ксенофобской) направленности, термины и формулировки которых неконкретны, расплывчаты, содержание лишено правовой базы и научного обоснования.
2. Большинство норм и положений уголовного и уголовно-процессуального права подвергались расширительному толкованию за счет использования антинаучных нацистских требований назначения наказания в соответствии «со здравыми чувствами народа» и т.д. Принципиально новой системы уголовного права и процесса нацизмом выработано не было.
3. Из структуры правовых источников изъята судебная практика, что в значительной степени обеднило германскую правовую науку и пагубно отразилось на организации судоустройства и судопроизводства.
4. Понятие публичного интереса, до некоторых пор лишь популистское и демагогическое, в условиях нацистской диктатуры приобретает конституционно-нормативный характер и прямо используется в тексте большинства ключевых имперских законов в форме «общего блага», «общественных интересов» «интересов единого целого» и т.д.
5. Такие общеотраслевые правовые принципы, как законность, гласность судебного разбирательства, соразмерность наказания за совершенное преступление, презумпция невиновности, соблюдение подсудности и подведомственности при рассмотрении судебных дел и т.д. на практике оказались полностью упразднены. Их заменил «принцип национал-социалистической (правовой) целесообразности», в соответствии с которым при вынесении приговора или принятии судебного решения допускалось произвольное толкование норм Закона и нелимитированное применение метода «аналогии закона» в целях якобы охраны общих интересов немцев.
6. Произошла массированная идеологизация правовой и судебной системы. Созданы административно-партийные органы, осуществляющие контроль над судьями и судейским сообществом в нарушение принципа независимости судей в осуществлении своих полномочий и принятии судебных решений, внедрена система специальных судов с чрезвычайно широкой компетенцией, свободных от какого бы то ни было внешнего контроля за своей деятельностью, в связи с чем произошел резкий рост случаев вынесения смертных приговоров.
7. Налицо основные конституирующие признаки публично-правового метода при регулировании большинства общественных отношений:
- четкая субординация субъектов правоотношения согласно схеме «власть-подчинение» с присущей гитлеровской Германии высокой иерархизацией управленческого процесса и взаимным соподчинением;
- преобладание в качестве первичных и последующих способов воздействия обязываний, предписаний и запрещений.

Что ж, можно даже признать справедливым, что нацистов судили в Нюрнберге по тем же принципам: формулируя закон под преступление, не требуя строгих доказательств вины, с явным преимуществом стороны обвинения и на фоне «идеологической целесообразности».
Таким образом, полагаю, ни практически, ни теоретически этот пункт не соответствует социализму, с моей (думаю, и не только моей) точки зрения такое «правосудие» недопустимо.

Конечно, критиканство правительства не может поощряться, но обоснованная критика не должна преследоваться по закону. И, даже если поражение в правах тех же евреев напрямую не противоречит социализму (см. выше), то все же позицию «немец убил еврея — надо дать срок по минимуму или оправдать, а еврей убил немца — должен получить на всю катушку независимо от того, кто виноват», нельзя назвать справедливой. Конечно, пара «еврей/немец» тут для иллюстрации, принцип должен распространяться на любую нацию.
И, если уж апеллировать к германскому общему праву, то принцип вождизма, продвижение тоталитарной идеологии и т.п. с ним как-то не очень состыкуются.
Но с другой стороны — немецкий народ-то не возражал! И до конца войны большинство сохраняло верность Гитлеру, не говоря уже о довоенных временах или победного марша по Европе.
Так что, с другой стороны, можно сказать, что и такая — дикая на мой взгляд — реализация «законного» шовинизма и тоталитаризма была вполне социально приемлемой с точки зрения немцев, раз встречала понимание у немецкого народа.
Так что оставим ответ на этот вопрос неопределенным.
Но замечу — правильно, из чувства справедливости — все равно, соответствует ли такая реализация правосудия программе NSDAP или же нет, Гитлер и гитлеровцы получили от СССР по заслугам.


«20. Чтобы обеспечить возможность каждому способному и старательному германцу получить высшее образование и, благодаря этому, занять достойное место в обществе, государство должно заботиться об основательном изменении самой сути всего нашего народного образования. Учебные программы всех учебных заведений необходимо привести в соответствие с требованиями практической жизни. Благодаря школьным занятиям необходимо добиваться понимания идей государства уже с самого начала развития сознания ребенка (обязательный для изучения предмет "граждановедение" поможет ознакомиться с устройством государства и его законами, правами и обязанностями граждан). Мы требуем возможности получения образования за государственный счет для детей из малообеспеченных семей, обладающих особенно развитыми способностями, вне зависимости от сословного положения или профессии их родителей»

Что ж, вряд ли кто будет спорить с этой формулировкой.
Тем не менее, в ней замаскировался один существеннейший дефект: «программы всех учебных заведений необходимо привести в соответствие с требованиями практической жизни». Что это значит, по-вашему?
А тот же тупик, в который загоняют Россию сейчас: мол, образование-де должно быть направлено на «практическую жизнь», а всякие теоретические изыски излишни, от них голова пухнет. Но для того, чтобы из народа могли выдвинутся умственно одаренные индивиды, общее образование должно быть всеобщим, бесплатным и качественным. Скажем, при Сталине в школах даже преподавали логику отдельным предметом (при нем, правда, был период платного высшего образования, но это было временной мерой и плата была вполне «подъемна»).

Я не знаю, является ли «привести в соответствие с требованиями практической жизни» неудачной формулировкой, или же описанная ассоциация возникла лишь у меня, или же я угадал правильно.

Факт остается фактом: чрезмерная идеологизация Рейха привела к тому, что даже в образовании идеология стала важнее науки. Вместо естественнонаучных дисциплин занимались спортом — я даже особо не преувеличиваю. Сам Гитлер писал:
«Народная школа в своей воспитательной работе должна в первую очередь заботиться не о накачивании в головы молодежи абстрактных знаний, но о формировании физически здорового молодого человека. Лишь во вторую очередь следует думать о духовных и умственных качествах.» (Mein Kampf, книга вторая, цит. по О.Ю. Пленков, III Рейх. Арийская культура, СПб, Нева, 2005)
Дресслер вспоминал, как он и его друзья-гимназисты манкировали уроками, мотивируя это общественной работой в Гитлерюгенде. На недовольного пропусками и неуспеваемостью учителя они нажаловались по партийной линии, и его уволили.
Высшая школа тоже идеологизировалась, количество студентов резко уменьшилось: если в 1931 году в Германии было 138 тысяч студентов, то в 1939 — лишь 62 тысячи, а в 1943 — всего 25 тысяч человек.
Впрочем, достаточно вспомнить, что из Германии были вынужден уехать Энрико Ферми, который первым построил ядерный реактор и осуществил в нем ядерную реакцию 2 декабря 1942 года.

Шпеер в своих мемуарах пишет:
«Гитлер благоговел перед физиком Филиппом Ленардом, нобелевским лауреатом за 1905 г. и одним из немногих старых приверженцев Гитлера из мира науки. Ленард поучал Гитлера, что ядерной физикой и теорией относительности евреи распространяют свое разлагающее влияние. Со ссылкой на своего знаменитого партейгеноссе Гитлер нередко во время своих неформальных трапез называл ядерную физику “еврейской физикой”…»
Таким образом, безотносительно того, случайна ли фраза в формулировке или нет, de facto выполнение этого пункта привело к снижению уровня образования, упадку науки и так далее. Катастрофических последствий не было только потому, что они не успели созреть — Рейх просуществовал слишком мало.
Ну и поскольку принижение роли науки противоречит прогрессу, то есть — работает против развития нации, реализация этого пункта программы NSDAP находится в конфликте с социализмом.

«21. Государство должно заботиться об улучшении здоровья народа благодаря действенной защите матери и ребенка, запрету детского труда, достижению физического оздоровления нации посредством закрепления на законных основаниях обязательных занятий физической культурой и спортом, самой активной поддержке всех спортивных союзов, занимающихся физическим развитием молодежи»
Этот пункт я пропущу: в дальнейшем мы разберем социальные программы Рейха, и тема будет раскрыта подробно.
Так что авансом: пункт, понятно, соответствует социализму и был выполнен. Увы, с перекосом, в счет предыдущего пункта.

«22. Мы требуем ликвидации наемных воинских подразделений и создания народной армии».

Также не вижу, что здесь разбирать подробно. Да, социалистическая армия должна быть народной (лучшим образцом я считаю подход современной Швейцарии).
Что же касается реализации, то изначально все было в порядке. А вот потом — достаточно вспомнить Waffen SS, в которые принимали всех подряд. Как говорится: «Жить захочешь — и не так раскорячишься». А ведь Бисмарк предупреждал!

«23. Мы требуем организованной на законных основаниях борьбы против сознательной политической лжи и ее распространения прессой. Для того, чтобы сделать возможным создание германской национальной прессы, мы требуем:
а) все редакторы и сотрудники газет, которые издаются на германском языке, обязаны быть германскими соплеменниками;
b) для выпуска негерманских газет требуется специальное разрешение государства, причем печататься на германском языке они не имеют права;
с) финансовое участие в германских газетах в любой форме или оказание на них влияния негерманцами запрещается законом и требует в качестве штрафной санкции закрытия такого газетного предприятия, а также немедленной депортации причастных к этому нарушению негерманцев с территории Рейха.
Газеты, которые вредят здоровью общества, необходимо запретить. Мы требуем организовать на законных основаниях борьбу против направлений в искусстве и литературе, оказывающих разрушительное влияние на жизнь нашего народа и положить конец деятельности, которая нарушает вышеуказанные требования».

Что ж, вполне логичные требования для национал-социализма. Было выполнено.
Пожалуй, стоит добавить, что в современности роль СМИ значительно выше, чем во времена Гитлера, и контроль газет (а также радио, телевидения, кино и т.д.) не должен принадлежать тем, кто стоит на позиции, вредящей интересам народа.

«24. Мы требуем свободы всех религиозных вероисповеданий в государстве, если они не угрожают его целостности или не оскорбляют нравственных чувств и морали германской расы. Партия, как таковая, представляет точку зрения позитивного христианства без того, чтобы привязывать себя конфессионально к определенному вероисповеданию. Она преодолевает еврейско-материалистический дух внутри и вне нас и убеждена, что окончательное выздоровление нашего народа может произойти только в том случае, если оно осуществляется изнутри народных масс в соответствии с основополагающим принципом: Благо общности предшествует личной выгоде».

Гитлер писал: «Политические партии не должны иметь ничего общего с религиозными проблемами, если они не хотят губить обычаи и нравственность своей собственной расы. Точно так же и религия не должна вмешиваться в партийно-политическую склоку».
Логично.
Нация не может быть единой, если будет разделяться по религиозному признаку (и атеизму). Следовательно, религиозные вопросы должны быть вторичны.

Нередко можно встретить мнение, что-де Гитлер был христианином, поддерживал церковь и так далее. Да, сохранилось множество фотографий вида «нацисты в церкви» или «кардиналы салютуют Гитлеру», но является ли это доказательством?
Давайте разберёмся.
Что являлось высшей ценностью в Рейхе?
Народ. Родная, исконно немецкая культура. Почитание предков. Культ здоровья. Благо своей нации (рода) выше частнособственнических интересов. «Каждому — свое, а не каждому — одно и то же». Завоевание могущества для своей нации — здесь и сейчас, в мирской жизни.
Это — именно что языческие ценности!
Христианство — это «нет ни эллина, ни иудея», изначально космополитическая религия. Язычник же не может не быть националистом. Как открыто заявил в 1941 году Мартин Борман: «национал-социализм и христианство несовместимы».

Гитлер не был христианином или язычником. Гитлер был прагматиком. Прочитайте внимательно его слова:
«Нельзя не отметить также усиливающуюся борьбу против догматов каждой из Церквей. Что ни говори, а в нашем мире религиозные люди не могут обойтись без догматических обрядностей. Широкие слои населения состоят не из философов: для масс людей вера зачастую является единственной основой морально-нравственного миросозерцания. Пущенные в ход суррогаты религии не дали успеха. Уже из одного этого следует, что заменять ими прежние религиозные верования нецелесообразно. Но если мы хотим, чтобы религиозные учения и вера действительно господствовали над умами широких масс народа, то мы должны добиваться того, чтобы религия пользовалась безусловным авторитетом. Присмотритесь к обычной нашей жизни и условностям ее. Сотни тысяч умственно более высоко развитых людей отлично проживут и без этих условностей. Для миллионов же людей условности эти совершенно необходимы. Что для государства его основные законы, то для религии ее догмы. Только благодаря догмату религиозная идея, вообще говоря, поддающаяся самым различным истолкованиям, приобретает определенную форму, без которой нет веры. Вне определенных догматов Церкви религия оставалась бы философским воззрением, метафизическим взглядом, не больше. Вот почему борьба против догматов Церкви есть примерно то же самое, что борьба против основных законов государства. Последняя приводит к государственной анархии, первая — к религиозному нигилизму.
Политику приходится прежде всего думать не о том, что данная религия имеет тот или другой недостаток, а о том, есть ли чем заменить эту хотя и не вполне совершенную религию. И пока у нас нет лучшей замены, только дурак и преступник станет разрушать старую веру».

Гитлер не «за христианство», но он понимает, что не время действовать против христианства открыто. Обыватель не может жить без веры во что-либо высшее. Более того, постулаты гитлеризма также требовали веры, и было бы неосторожно выступать против веры как таковой.
Так что фюрер действовал на двух уровнях сразу: продвигал язычество по сути в тех идейных областях, в которых национал-социализм был силен, но толерантно относился к христианству на бытовом уровне, как противовес либерализму и еврейскому влиянию. Понятно, что во время войны (и подготовке к ней) категорически недопустимо было пойти даже на намек на раскол нации по религиозному признаку.
Поэтому Гитлер лавировал. Так, в речи, произнесенной 23 марта 1933 года в рейхстаге (когда он стал de facto диктатором), он упомянул христианские церкви как «важным элементы сохранения души немецкого народа» и обещал уважать их права. В расчете на голоса католиков Гитлер добавил: «Мы надеемся укрепить дружеские отношения со святейшим престолом».
И действительно, через три с хвостиком месяца, 20 июня, нацистское правительство заключило конкордат с Ватиканом, гарантировавший свободу католической веры и право церкви самостоятельно «регулировать свои внутренние дела». Со стороны Германии договор подписал Папен, со стороны Ватикана — будущий папа Пий XII, в то время — госсекретарь кардинал Пачелли. Кстати говоря, летом 1945 года он уже заявлял, что национал-социализм есть не что иное, как «неприкрытое отступничество от Иисуса Христа, отрицание его учения и его деяний во искупление людских грехов, проповедь культа насилия и расовой ненависти, пренебрежение свободой и достоинством человека».

Однако Гитлер не очень-то обращал внимание на договоренность.
Через несколько дней после подписания германское правительство приняло закон о стерилизации, прямо противоречащий морали католицизма. Начались аресты священников, давление на католические организации и так далее. 14 марта 1937 года папа Пий XI издал энциклику «С глубокой скорбью», обвинив нацистское правительство в нарушении конкордата и в распространении «плевел подозрительности, раздора, ненависти, клеветы, тайной и открытой враждебности ко Христу и святой церкви».
С протестантизмом дело обстояло ничуть не лучше. «Движение немецких христиан за веру» прод руководством пастора Иохима Хоссенфельдера было национал-социалистической фракцией в евангельской церкви, и в 1932-м году на церковных выборах получило около трети мест в общинах и синоидальных представительствах, а в 1933-м — две трети. Но в этом же году был образован Чрезвычайный союз пасторов, который объединил около 7000 пасторов, оппозиционных к гителризму (в частности, они протестовали против применения «принципа арийскости» внутри церкви).
В 1934 году имперский епископ Мюллер ввел для пасторов и церковных чиновником клятву в верности фюреру лично. С 1935-го года на епископов и др. вообще не обращали внимания, а церковь попала под полный государственный контроль, был назначен рейхсминистр по делам церкви Ганс Керрль. В 1937-м году государство практически отказалось от попыток унифицировать евангельскую церковь и перешло к силовому подавлению несогласных с его политикой.

Ну и последнее — «позитивное христианство». Что это, собственно говоря, такое, и чем отличается от «просто христианства»? Это — изобретение Розенберга, «представителя фюрера в системе полного интеллектуального и философского воспитания и образования в духе национал-социалистской партии».

Уильям Ширер в книге «Взлет и падение Третьего рейха» приводит наиболее существенные пункты из программы «национальной церкви Рейха»:
«1. Национальная церковь германского рейха категорически требует исключительного права и исключительных полномочий контролировать все церкви, находящиеся в пределах рейха. Она объявляет их национальными церквами германского рейха...
5. Национальная церковь полна решимости полностью искоренить... чуждые и инородные христианские исповедания, завезенные в Германию в злополучном 800 году...
7. Национальная церковь не имеет проповедников, пасторов, капелланов и других священников, а имеет только национальных ораторов рейха...
13. Национальная церковь требует немедленно прекратить издание и распространение в стране библии.
14. Национальная церковь заявляет... немецкой нации, что “Майи кампф” есть величайший документ. Эта книга... олицетворяет самую чистую и самую истинную этику жизни нашей нации в настоящее время и в будущем...
18. Национальная церковь уберет из своих алтарей все распятия, библии и изображения святых.
19. В алтарях не должно быть ничего, кроме “Майи кампф” (для немецкой нации и, следовательно, для бога это самая священная книга) и... меча...
30. В день основания национальной церкви христианский крест должен быть снят со всех церквей, соборов и часовен... и заменен единственным непобедимым символом — свастикой».
До выполнения всех этих пунктов дело не дошло, но куда шло развитие «христианства» — понятно.

Итак: религия в Рейхе была вторична, что соответствует социализму; вполне было выполнено. Возможно, даже с «перегибами» в отношении священников.

«25. Для проведения в жизнь всего вышеперечисленных положений мы требуем: создания в Рейхе сильной централизованной власти и безусловного авторитета центрального политического законодательного органа на территории всего Рейха и во всех его административных структурах.
Образования сословных и профессиональных палат для проведения в жизнь на территориях отдельных федеративных государств (земель) изданных Рейхом законов, которые содержат общие положения, подлежащие конкретизации в специальных постановлениях».

Этот пункт чисто технический и не нуждается в комментариях.

Итак, подавляющее большинство пунктов Программы NSDAP соответствовали социализму. Тем не менее, шовинизм наложил свой отпечаток; можно смело сказать, что если национализм естественным образом соответствует социализму, то шовинизм — явно противоречит. Кроме того, тема образования и науки была провалена полностью.
Но копировать Третий Рейх никто и не призывает. Как и СССР, так и другие частные реализации социализма. Надо брать полезное и избегать вредоносного, объединяя в одну систему. На ошибках учатся, не так ли? И мудро это делать на чужих ошибках.
***

Из вышеизложенного общий вывод можно сформулировать так: «В Рейхе было больше именно социализма, но в специфическом варианте — с шовинистической составляющей». Важно, что практически все, что было полезного в Рейхе — было следствием социализма, а негатив — следствие шовинизма (не путать с национализмом!).
Но, тем не менее, не зря же Адольф Гитлер был назван «человеком года» журналом Time в 1938 году? К тому времени его именем были названы более тысячи улиц и площадей по всему миру…
В Рейхе производились доступные и качественные продкуты питания, строилось дешёвое жильё, была гарантирована работа, разнообразный и дешевый отдых и досуг. Условия труда резко улучшились. Значительно снизились детская смертность, травматизм, заболеваемость.
Понятно, что абсолютное большинство трудящихся было вполне довольно произошедшими переменами.
Словом, Гитлеру дано было воплотить в жизнь идею чисто немецкого национального корпоративного социалистического государства, в котором в должной мере учитывались интересы разных и даже антагонистических слоев населения, причём всех членов сообщества связывали между собой единые глобальные национальные интересы и цели. Частная собственность в Германии сохранялась, но была поставлена жестким партийно-государственный контролем на службу всей нации и все это — достижения немецкого национального социализма, который по форме был совсем не марксистским и не интернациональным.
 

https://proza.ru/2017/02/22/1508?ysclid=lnls2n7elf675584734