Княгиня Елена Петровна (1884–1962) в пожилых годах.
В.В. Серафимов
ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ОТ ПУБЛИКАТОРА (продолжение)
Августейший иподиакон-2
В представлении церковного обывателя иподиакон – это молодой человек (чаще даже юноша или мальчик), который прислуживает Архиерею при совершении им торжественных богослужений. Внешнее отличие такого церковнослужителя – это стихарь, препоясанный на груди и на спине длинной лентой – орарем, расположенной в виде двух Андреевских крестов. Такой же орарь использует при Богослужении диакон, причем в определенный момент Службы и препоясывается таким же образом, хотя обычно орарь у диакона распущен. На самом деле, большинство таких церковных служек – это так называемые «учиненные» иподиаконы, т.е. исполняющие обязанности. В большинстве случаев, в начале XX в. и доныне над ними никакого особого чина не совершается, в отличие от более древних эпох.
Надо иметь в виду постепенность иерархии церковных послушаний. Если не считать внешних по отношению к храму должностей звонаря, церковного сторожа, просвирни и некоторых других, то первая собственно храмовая церковная должность есть церковник (или его аналог для женщин – свечница). Церковник не вхож в алтарь, а занимается порядком в приходской части храма. Следующая – псаломщик. Таковой читает на клиросе и поет в будние дни, когда отсутствует церковный хор. Следующая – пономарь. Он прислуживает священнику в алтаре, подавая кадило, свечу, приготовляя священнические и диаконские облачения для службы, он же наводит порядок в алтаре. Причем традиционно, в силу общего дефицита церковных вакансий, на штатных должностях псаломщиков в XX в. подолгу оказывались и отцы диаконы и даже священники [1].
Впрочем, иногда, в соответствии со старинной практикой, такие юноши все-таки получали и получают посвящение в стихарь от Архиерея, сопровождающееся постригом волос на голове (нельзя путать этот постриг ни с Монашеским, ни с пострижением волос при принятии св. Крещения!) Такое посвящение вводит мужчину в сословие клириков, дает право канонически полноценно участвовать в алтарном и клиросном служении. Хотя все-таки такой клирик остается еще мiрянином в отношении сословно-государственном. В XIX-XX вв. он числился по-прежнему как крестьянин, мещанин, купец, почетный гражданин, имеющий классный чин чиновник или потомственный дворянин. Официальное именование священнодействия – «Чин на поставление во чтеца и певца».
По совершении такого чина Архиерей поучает ставленника по уставной формуле:
«Чадо, первый степень священства – чтеца есть. Подобает убо тебе на всяк день Божественная Писания прочитовати, да слушающие, зряще тя, пользу приимут, и тебе самому вящий степень притвориши, никакоже постыждая о тебе избрание /…/» [2]
Поставленный таким образом от Архиерея посвященный в стихарь клирик Указом Св. Синода или отношением местной Духовной консистории прикрепляется к тому или иному храму или монастырю, т.е. становится штатным клириком. Эта практика в целом неизменна и по сей день.
Такой клирик имеет право впоследствии жениться, может же и принять монашество, может остаться в сущем чине церковном чине на всю жизнь или будет претендовать на любые другие церковные чины и саны. Другими словами, поставленный от Архиерея чтец по своему положению и ответственности занимает положение существенно выше облачаемых в стихари «мальчиков» (это обычно дети клириков и прихожан), которые так или иначе (препоясанные орарем или нет) в праздничные прислуживают Архиереям или священникам.
Вот наглядный пример из практики Петроградской епархии начала XX в. Члены церковного совета Морского госпиталя в г. Кронштадте 22.04.1920 г. подают «Прошение» в Петроградский епархиальный совет, где, между прочим, читаем: «/…/ просили [данное прошение уже повторное] /…/ исполняющего безплатно обязанности псаломщика певчего Александра Георгиевича Потехина, посвятить в стихарь, назначить-утвердить его на вакантную штатную должность псаломщика Госпитальной церкви».
На прошении стоит собственноручная резолюция Высокопреосвященного Вениамина Митрополита Петроградского и Гдовского от 12 (25) апреля 1920 г.: «Утверждается Алексей Потехин в должности псаломщика с посвящением в стихарь, если нет канонических препятствий» [3].
Т.е. Митрополит, согласно решению церковного приходского совета, назначает и утверждает Потехина псаломщиком, а вопрос о посвящении в стихарь решает лишь условно-положительно: кандидату на такое посвящение необходимо будет еще пройти «допрос» у представителя епархиального начальства из числа священников на предмет, не разведен ли он, в первом ли браке состоит или пока еще холост. Если мужчина разведен или второбрачен, то, по правилам, посвящен в стихарь быть не может.
Другой показательный пример являет собой «Справка» о службе диакона Николая Иоанновича Реданского, 1880 г.р. в которой читаем: «По окончании 3-го класса Петроградской Духовной семинарии, уволен по прошению /…/ в 1900 г.; согласно прошению определен на вакансию псаломщика к Рельской Николаевской церкви Гдовского уезда, 1901 г. января 12 дня; состоял учителем и законоучителем в церковно-приходской школе с 1901 г.; посвящен в стихарь 9 января 1905 г. /…/ рукоположен в сан диакона 5 июля 1915 г.» [4]
Здесь перед нами церковная судьба недоучившегося семинариста, по неизвестным причинам не окончившего полного 4-хлетнего курса. В течение 4-х лет юноша Николай служит штатным псаломщиком, а также законоучительствует в церковно-приходской школе при своем храме, прежде чем будет удостоен посвящения в стихарь уже в возрасте 25 лет. Далее указано, что Реданский еще через 10 лет был рукоположен в сан диакона.
На самом же деле между посвящением в стихарь и рукоположением во диакона существует еще одна обязательная ступень: хиротония во иподиакона. Так же, как и посвящение в стихарь, этот чин совершается вне алтаря, посреди храма, по старой практике, как правило, по окончании вечерней службы (всенощного бдения в праздничные дни), перед чтением 1-го часа. Чаще всего ныне это ступень промежуточная – и уже на следующий день утром за Божественной литургией, стоя на одном колене у престола в алтаре, покрытый архиерейским омофором ставленник слышит над собою архиерейскую молитву:
«Божественная благодать, всегда немощныя врачующи и оскудевающая восполняющи, проручествует /имя рек/ благоговейнейшаго иподиакона во диакона! /.../» [5]
Затем новопоставленный диакон проходит в одном из центральных соборов ставленническую практику (по обычаю, в течение 40 дней) и получив архиерейский (ранее синодальный) указ, направляется на свой приход.
Поставление во иподиакона с оставлением в этом церковном чине в новое время, как правило, совершается по причине невозможности принятия ставленником диаконского и священнического сана. Причины сему бывают следующие. Первая. Мужчина женат на вдове, а не на девице. Вторая. Его жена (хотя бы и вступила в первый свой брак девицей) в настоящее время не согласна стать женой священнослужителя – диаконицей или попадьей. Дело здесь в самой сути таинства Священства, первая ступень которого есть диаконство, вторая пресвитерство, или собственно священство, а высшая и последняя – Епископство, или Архиерейство. Новопоставляемый диакон, по сути, «венчается с Церковью» и, по традиции, впоследствии уже не носит обручального кольца, т.е. обязанности его по отношению к Святой Церкви становятся отныне для него первичны и выше обязанностей главы свой малой церкви – семьи. Кроме того, диакон уже не должен принадлежать к другим сословиям и выполнять соответствующие обязанности: например, нести военную службу, быть государственным чиновником. Поэтому перед возведением в сан диакона Архиерей, от которого это зависит, обязан испросить согласия супруги своего ставленника.
Иподиакон – это уже не мiрянин, и он в церковном отношении принадлежит к числу клириков, иначе – духовенству, как, впрочем, и тот, кто посвящен в стихарь. В государственном отношении положение иподиакона промежуточно и точно не определено (из-за относительной редкости носителей этого церковного чина в новую эпоху). Особенностью иподиаконства, по сравнению с предыдущим чином, является право прикасаться к святому Престолу и священным Богослужебным сосудам, а также обязанность, в ходе Богослужения, в котором он участвует в облачении, причащаться Св. Христовых Таин в алтаре вместе со священниками и диаконами (но причащение это для него не обязательно за каждым богослужением). Таким образом, иподиакон – это уже полноценный «обитатель» алтаря Господня.
Архиерей в ходе «Чина, бываемаго на хиротонию иподиакона» между прочим молится ко Господу над ставленником, возложив ему на главу свою десницу: «/…/ Сам, Владыко, непорочна его во всех сохрани и даждь ему любити благолепие Дому Твоего, предстояти дверем Храма святаго Твоего, возжигати светилник селения Славы Твоея, и насадити его во Святей Твоей Церкви, яко маслину плодовиту, плодоносящую плод правды, и совершенна покажи раба Твоего, во время Пришествия Твоего /…/» [6]
Кроме того, иподиакон может осуществлять свое служение полноценно только при служении Архиерея: подавать Архиерею воду в специальном рукомойнике имея на плечах длинное полотенце, веять рипидою над Святыми Дарами или Святым Евангелием, предстоять у Святых Царским врат при совершении Таинства Евхаристии. Иподиакон не может иметь штатную должность в приходском храме, но только в монастыре (если он монашествующий) или при Архиерее (если он женатый), и тогда он должен числится по штатам епархиального управления. Если молодой мужчина не монах и не женат, то его не положено ставить в иподиаконы, так как иподиакон уже не может вступить в брак после своей хиротонии.
После церковно-канонического экскурса возвращаемся к свидетельствам о церковном служении Иоанна Константиновича.
Конечно, мы не можем доверять газетным сообщениям, тем более что они противоречат друг другу – гораздо важнее представляются внутрисемейные свидетельства Романовых. Одно из них, данное сестрой Иоанна Верой Константиновной в 1972 г., то есть спустя 54 года после событий, мы уже привели выше. Следующее относительно более достоверное, в смысле выверенности временем, принадлежит Великому Князю Николаю Михайловичу, со слов князя Н.Р. Романова: «Вел Кн. Николай Михайлович в письме другу Фредерику Массону писал в июне 1918 г., [прошло уже 3 месяца] что причину изгнания из Вятки он приписывал тому, что поведение Кн. Иоанна Константиновича не нравилось Вятским «максималистам». Дело в том, что Князь был диаконом (или под-диаконом) и настаивал служить в Вятской какой-то церкви /…/ вероятно, в этом случае есть доля правды» [7].
Николаю Михайловичу, со слов П.В. Аничкова, вторит его брат Великий князь Сергей Михайлович, уже непосредственный очевидец событий в Вятке:
«/…/ И меня выслали за компанию с Константиновичами, ибо из-за их поклонения архиереям и монашкам создалось паломничество в монастырь, где Иоанн Константинович руководил хором» [8].
Последнее никак не противоречит его настоятельному желанию участвовать в качестве иподиакона при архиерейских богослужениях. Церковными хорами руководили порою и диаконы, и священники, и архимандриты. Когда же они, каждый в соответствии со своим саном, несли службу в алтаре, то хор должен был возглавлять кто-то иной. Сравните газетное сообщение того времени: газета «Петроградский голос» от 26 (13) марта 1918 г.
Петроградский голос, 1918, № 43, 26 (13) марта, с. 4.
Теперь перейдем, наоборот, к самым ранним семейным свидетельствам.
19 (6) февраля 1918 г. Великая княжна Ольга Николаевна в письме из Тобольска в Крым к тетке Великой княгине Ксении Александровне сообщала «Т[етя] Мавра [Вел. Княгиня Елизавета Маврикиевна, мать Иоанна] доложила, что «Иоанчик» сделался Иподиаконом кажется, и пойдет дальше. Страшно доволен, но жена его не одобряет. Я ее понимаю. Быть женою священ[ника], матушкой, по-моему не особенно весело» [9].
Следует отсюда вот что. Первое. Поставление во иподиакона состоялось много ранее 3 марта (18 февраля), когда о событии «рукоположения по диакона» в Иоанновском монастыре сообщили петроградские газеты [см. выше]. К 18 (5) февраля необходимо добавить время на доставку новостного письма из Петрограда в Тобольск. Второе. У Иоанна «кажется» было желание идти дальше, т.е. становиться диаконом и священником, но его жена княгиня Елена была против.
Еще накануне живо откликается на эту новость Императрица Александра Феодоровна – в письме к А.А. Вырубовой от 18 (5) февраля 1918 г. она спрашивает: «ты не видала Иоанчика в Иоанновском монастыре, он служил там диаконом… и скоро будет священником. Бедная его жена» [10].
Получив письмо с новостью, Ксения Александровна отписывает брату Николаю в Тобольск 1 марта (16 февраля): «Итак, Иоанчик сделался диаконом! Бедная его мама, что за странный человек, впрочем, он всегда говорил: не дай Бог, жена умрет, уйду в монастырь!» [11]
Очевидно, что не только супруга, но вся большая Семья не поддерживала Иоанна в его стремлении вступить на стезю церковного служения. Со слов историографа Константиновичей Л.Л. Юговой, можно заключить, что единственной из Романовых, которая «поддержала намерение князя принять священнический сан», была его тетка вдовствующая Королева эллинов Ольга Константиновна (1851-1926) [12].
Как видно, несмотря на то что Великая княжна Ольга Николаевна со слов матери Иоанна пишет об иподиаконстве, в эмоциональных посланиях Александры Феодоровны и Ксении Александровны ставленник превращается в «диакона», что и не удивительно, – ввиду уже отмечавшейся редкости этого чина и несмотря на общую высокую церковную грамотность Царской Семьи.
Находясь безвыездно в Гатчине, осведомившись со слов родственников или из газет, новость комментирует в своем дневнике также Великий князь Михаил Александрович:
«19 [февраля] / 4 марта. Понедельник. Гатчина. /.../ Состоялось посвящение Иоанчика в диаконы» [13].
Последнее, ближайшее по времени к Алапаевской трагедии, семейное впечатление на тему богослужебной практики Иоанна мы имеем со слов очевидца заключения Великих князей в алапаевской напольной школе С.Н. Смирнова:
«Разместились они в доме так: в первой комнате стража — 7 красноармейцев, в следующей комнате Е[лена] П[етровна] и И[оанн] К[онстантинович] /…/ отдельно Ел[изавета] Фед[оровна] с 2-[мя] сестрами /…/ По вечерам И[оанн] К[онстантинович] служил всенощную у Ел[изаветы] Фед[оровны], а она, поливая цветы, le faisait en signe de croix [франц.: осеняла его крестом]» [14].
Несомненно, речь шла не о полноценном чине всенощного бдения, а об исполнении Иоанном основных церковных песнопений этой торжественной церковной службы, иначе бы Елизавета Феодоровна не могла позволить себе одновременно поливать цветы. Будучи монахиней в тайном постриге и настоятельницей обители милосердия с правом ношения наперсного креста, будучи, кроме того, и по годам много старше Иоанна, она, конечно, могла себе позволить, из самых возвышенных религиозных чувств, осенить молодого иподиакона знаменем животворящего Креста. Однако возможность такого рода благословений исключена – в случае если бы перед нею был священник или даже диакон. Как известно, будучи сброшены живыми в алапаевскую шахту, Иоанн и Елизавета вместе пропели Господу свою последнюю Херувимскую, тела их были обнаружены лежащими рядом и не подвергшиеся тлению, десницы – сложенными для крестного знамения. Рана на голове князя была перевязана обрывком апостольника Великой княгини.
Примечания
[1] См. подробно: ЦГИА СПб., ф. 678, оп. 1, д. 1332, Л. 58-58 об., 74, 101 об.
[2] Чиновник Архиерейского священнослужения. В 3 ч. Ч. 1. Украинская православная церковь. Полтавская епархия. Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2008, с. 204. Далее: Чиновник архиерейского священнослужения, 2008.
[3] ЦГИА СПб., ф. 678, оп. 1, д. 1332, л. 58-58 об.
[4] ЦГИА СПб., ф. 678, оп. 1, д. 1332, л. 101 об.
[5] Чин, бываемый на хиротонию диакона. – Чиновник Архиерейского священнослужения, 2008, с. 208.
[6] Чиновник Архиерейского священнослужения, 2008, с. 206.
[7] Николаева М.В. К истории вятской ссылки Романовых. – Константиновские чтения. 2017. Жизнь, отданная служению России. Сб. мат. научн. конф. 25 окт. 2017. СПб.: Упр. Делами Президента [и проч.], 2017, с. 218.
Здесь и далее в цитатах эпохи начала XX в. особенности употребления заглавных и строчных букв сохраняются в соответствии со взглядами на этот вопрос авторов цитат. Автор «Предуведомления» в свою очередь предлагает читателю собственную систему употребления заглавных букв, несколько отличную от системы С.В. Фомина. – В.С.
[8] Аничков П.В. Екатеринбург — Владивосток (1917–1922). М.: Русский путь, 1998, с. 98.
[9] Опубл.: Письма Царской семьи из заточения, 2013, с. 142.
[10] Письма Царской семьи из заточения, 2013, с. 139.
[11] ГАРФ, ф. 601, оп. 1, д. 1214, л. 276 об. Опубл.: Дневники Николая II и Императрицы Александры Федоровны: в 2 т. Т. 2, М.: Прозаик, 2012, с. 327.
[12] Югова Л.Л. Благочестивые Константиновичи. Екатеринбург: Автограф, 2008, с. 94.
[13] Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича: 1915–1918. М: Прозаик, 2012, с. 519.
[14] Смирнов, 2016, с. 25-26.
В.В. Серафимов
ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ОТ ПУБЛИКАТОРА (продолжение)
Августейший иподиакон-3
РЕКОНСТРУКЦИЯ СОБЫТИЙ [1]
Так что же произошло зимой и ранней весной 1918 г. в церковной биографии Иоанна Константиновича? Почему газеты говорят о со-служении князя Иоанна и Святителя Вениамина Петроградского?
Прежде всего прошла серия заметок о принятии князем Иоанном священства, о планах монашества и архиерейства: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/788825.html
Для властей сочетание слов: «Романов» и «священник» – это был убедительный повод для жестких репрессий. Возможно, имела место нарочитая информационная провокация.
От ее последствий необходимо было защитить князя.
Вот как трактует события газета «Петроградский голос» от 14 (1) марта № 33 (с. 3) в заметке «Слухи о принятии монашества б. вел. кн. Иоанном Константиновичем»: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/788825.html
«В последние дни он просил одного из викариев посвятить его в стихарь. Это посвящение будет сопровождаться тем, что он будет за богослужением носить обыкновенный причетнический стихарь с крестообразно повязанным (по-иподиаконски) орарем».
Понятна благая цель анонимного автора заметки отвести от князя подозрение в принятии им священства и далее, через монашество, – Архиерейского сана. Именно поэтому, возможно, статус и пафос события нарочито понижается. Орарь «по-иподиаконски» есть аллюзия как раз на тех юношей, которые не будучи посвящены ни в какую церковную степень, при архиерейском богослужении выполняют функции «учиненных» иподиаконов: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/789285.html
При прочих (не архиерейских) богослужениях такие юноши, если были семинаристы, могли носить черный подрясник без стихаря, в большие Праздники – стихарь, но никогда перекрещенный орарь. А вот рукоположенный иподиакон при всяком богослужении, где участвует, по неписанному уставу, может одевать стихарь с орарем, хотя ничего специально иподиаконского в отсутствии архиерея он не совершает.
Не выдерживает критики и заявление автора заметки 14 (1) марта о посвящении Иоанна в стихарь «в последние дни» – подобное событие состоялось не позднее второй декады января по церковному стилю (см. выше даты писем Августейших заточников из Тобольска), т.е. более 5 недель назад.
Сообщение о совершении посвящения в стихарь «викарием», а не правящим митрополитом, носит, вероятно, тот же посыл «на понижение» и встречает одно, но довольно существенное опровержение. На сегодня мы имеем единственное свидетельство, где, от лица очевидца, возможно, сообщаются некоторые подробности события. Автор его Петр Евгеньевич Ковалевский (1901–1978), историк, религиозный мыслитель, исследователь русской эмиграции, который в 1918 г. заносит в свой дневник без обозначения даты, что Иоанн Константинович «был очень церковный и богомольный, сперва читал часы и шестопсалмие, а потом Митрополит посвятил его в иподиаконы, и он часто прислуживал за архиерейскими службами» [2].
Конечно же, хотя Петру Ковалевскому было на момент события неполных 17 лет, но он был юноша церковный, его семья была прихожанами Казанского собора, он часто видел там князя. «Сперва читал часы и шестопсалмие» следует понимать, скорее, как «в первое время», – в том смысле, что Иоанн исполнял обязанности чтеца, в т.ч. и в Казанском соборе. «А потом» означает более позднее время, когда Иоанн становится посвященным иподиаконом. По контексту, вред ли речь здесь идет о событиях в пределах одного богослужения.
Январь 1918 г. в Петрограде был ознаменован тремя основными богоборческим акциями большевиков. Это были: конфискация синодальных типографий (01.01); попытка захвата Александро-Невской Лавры (19.01), причем был убит протоиерей Петр Скипетров; издание декрета «О свободе совести» (20.01), а фактически об отделении Церкви от государства. Уже 19-го января последовало знаменитое Послание Патриарха Тихона с «анафемой» богоборцам и со следующим призывом: «А Вы, братие архипастыри и пастыри, не медля ни одного часа в вашем духовном делании, с пламенной ревностию зовите чад наших на защиту попираемых ныне прав Церкви Православной, немедленно устрояйте духовные союзы. Зовите /…/ становиться в ряды духовных борцов /…/»
21 января был объявлен как «день народного моления»: Все верующее население столицы наполнило с утра храмы и церкви и приняло участие в торжественных крестных ходах и молениях на открытом воздухе в Александро-Невской Лавре и у Казанского собора» [3].
В статье из красной газеты, перепечатанной в «Прибавлениях к Церковным ведомостям» № 3-4 от 31 января отмечена как подробность проявление стихийно-монархических настроений – воспевание тропаря Святому Кресту в его редакции до церковных нововведений февральского переворота – с упоминанием Императора Николая II.
Петроградский голос, 1918, № 33, 14 (1) марта, с. 3.
Через 2 дня после крестного хода отмечается приток людей с просьбами благословить их на дело христианско-церковной проповеди:
«В Лавру, в Казанский собор приходят сотни людей с просьбой благословить их на дело проповеди в пользу церкви» [4].
Вот именно в этот момент, непосредственно после крестного хода, на волне всенародного церковно-патриотического порыва, Иоанн Константинович мог обратиться с прошением к своему Митрополиту о посвящении его в церковный чин. И вскоре же он мог и получить просимое. Для принятия иподиаконства согласием супруги можно было еще пренебречь. Князь оставался в этом церковном чине полноправным членом Династии – вплоть до престолонаследия и мог продолжить, при открытии возможности, исполнение своих династических представительских функций. И в то же время, тáинственно он становился уже в ряды петроградского духовенства. Делая Иоанна иподиаконом, Митрополит тем самым приписывал его непосредственно к своему епархиальному управлению – и потому не вставал вопрос об особом приходском месте его служения, связанный в то время с обязательным избранием на приходском совете. Иоанн становился личным митрополичьим иподиаконом.
Об этом мы имеем яркое свидетельство в той же газете «Петроградский голос» № 38 от 20 (7) марта, среда (с. 4).
«На прошлой неделе» [вероятно, в первую годовщину явления образа Божией Матери «Державная», т.е. в ночь с 14 (1) на 15 (2) марта] Иоанн «помогает в алтаре» Митрополиту при совершении последним целонощного всенощного бдения в Богородичной Покровской церкви в районе Коломны, весьма удаленной от Мраморного дворца, где проживал князь с семьей. Причем сообщается, что Иоанн как посвященный в стихарь «постоянно помогает» митрополиту или его преосвященному викарию за богослужениями.
Такая «помощь» могла означать в том числе штатное церковное послушание иподиакона [5]. Ведь, напомним, прошло уже более 5 недель с момента его весьма вероятного посвящения в 20-х числах января. Так вычисляется несмотря на скачок в 13 дней, которые украл Ленин у России при переходе на новый стиль: по декрету Совета народных комиссаров, после 31 января 1918 г. в России сразу наступил день 14 февраля – в стране был введен календарь «нового» стиля (григорианский). Но церковное счисление осталось твердым и не дает возможности ошибок!
Находит свое объяснение и газетное сообщение о рукоположении Иоанна «во диакона» в воскресенье 3 марта (18 февраля) в Иоанновском монастыре на Карповке: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/788825.html
Скорее всего, это был как раз тот случай, когда иподиакон совершал свое служение при викарном епископе. Факт служения в Иоанновском монастыре по праздникам именно викариев, как будто, подтверждается документально [6]. Иоанна доселе хорошо знали на Карповке как регента и как «учиненного» чтеца. И в то воскресенье кто-то из прихожан, несколько недель не посещавший службы, увидев его впервые в черном подряснике, в стихаре, препоясанном крестообразно орарем, с архиерейской умывальницей в руках перед Царскими вратами, – вполне мог сделать вывод, что он именно во время этой Литургии стал диаконом. А следующим логическим умозаключением стала версия о его рукоположении «в следующее воскресенье» (викарный архиерей чаще не служил, чем по воскресным дням) в сан священника. В один и тот же день пройти степени диакона и священника невозможно. Так же примерно впоследствии могла родиться и версия о том, что князь «попросил одного из викариев» о посвящении в стихарь.
Известного своим высоким религиозным настроем князя и Святителя Вениамина, очевидно, связывало нечто большее, чем формальное знакомство [7]. Августейший владелец Павловска и Вениамин Епископ Гдовский преосвященный викарий Петроградской епархии (до весны 1917 г.) в 1916 г. вместе праздновали «летнюю» Казанскую. «По вековому обычаю 8 июля крестный ход из Мариинской госпитальной церкви обходил весь Павловск. В тот год чтимую Казанскую икону, осеняемую рипидами [8], нес князь Иоанн Константинович, а за сонмом духовенства с крестом в руке шествовал епископ Вениамин. Крестный ход продолжался намного дольше, чем обычно: он останавливался у всех лазаретов для коротких заздравных литий, «причем Его Высочество и епископ во многих местах входили внутрь помещений, где были тяжело раненные» [9].
26 марта (н. ст.) в столице становится известно о готовящейся высылке князей, и среди них Иоанна Константиновича, причем его имя стойко связано в прессе с «диаконством». Газета «Новые ведомости» от 30 (17) марта (с.7) сообщает: «б. великий князь Иоанн Константинович, принявший диаконский сан, получит место в монастыре возле Вятки. Никаких ходатайств за него не возбуждалось со стороны столичного духовенства».
Еще через несколько дней Иоанн Константинович с двумя братьями и их двоюродным дядей были высланы в Вятку. Начался их крестный путь к Алапаевской голгофе.
Петроградский голос, 1918, № 43, 26 (13) марта, с. 3.
Наш век, 1918, № 64, 3 апреля (21 марта), с. 3.
А Митрополит Вениамин, впоследствии, вскоре после официального объявления о «похищении белыми» алапаевских узников (на самом деле, уже после их гибели), напишет свое очередное послание от 7 сентября 1918 г. № 783, которое доселе не цитировалось историками.
Высокопреосвященный Вениамин (Казанский) Митрополит Петроградский и Гдовский (1873–1922).
«В Совет комиссаров Союза коммун Северной области.
По долгу Архипастырского служения моего, в сознании ответственности пред Богом и верующим народом, во имя блага миллионов верующих и для успокоения десятков тысяч взволнованных и смущенных людей, почитаю необходимым, чтобы представители власти дали ясный ответ /…/ [об] арестах священно- и церковнослужителей и церковных деятелей, заключение их в тюрьмы без объяснения причин и поводов ареста и даже без возможности знать, где находятся заключенные и живы ли они /…/ Если неповинны пастыри, то не является ли преследование пастырей уже прямым гонением на Церковь Христову и на веру христианскую /…/ если они взяты от своего делания просто как пастыри и служители Христа [и еще живы] /…/ тогда никакая замена их новыми лицами невозможна и не допустима» [10].
И здесь Митрополит Петроградский вторит Святителю Василию Великому, который в 4-м веке призывал свою паству хранить верность неправедно изгнанным мiрскими властями православным пастырям и не подчиняться другим, еретичествующим, поставленным на их место «мiрскими руками» – оппортунистам [11]. «А если [ваши] Епископы были прогнаны из церквей /…/ это не должно вас колебать» [12], – поучает он православных монахов, утверждая постулат о спасении «малого остатка» Христиан, устоявших в Истине до конца. Именно так, в святоотеческом духе, Митрополит Вениамин провозглашает свою и своей паствы каноническую верность священно- и церковнослужителям, изгнанным за Христа и «правды ради» Его. Иподиакон Иоанн несмотря на изгнание остался в клире Петроградской митрополии. Митрополит и сам, спустя 4 года, примет мученическую кончину: за Церковь, Ее верность Христу и Ее чистоту от еретического засилья.
И, без сомнения, Святитель Петрограда был с благоговением встречен в Царстве Небесном своим верным иподиаконом Иоанном, князем крови правящей Династии Российской Империи – и ныне они продолжают свое совместное служение у Горнего Престола [13].
Примечания
[1] Для окончательного и определенного вывода о церковном статусе князя Иоанна Константиновича не хватает строго документальных данных – источников первого порядка, – а именно: в бумагах канцелярии Митрополита Петроградского, Петроградского епархиального совета должны были отложиться официальные прошения, резолюции и определения касательно его возможной хиротонии в ту или иную степень. Нами исследованы описи и просмотрены актуальные по теме дела в петроградских архивах: РГИА, ЦГИА СПБ., ЦГА СПб., а также в архиве СПб. Духовной академии. По результатам, приходится констатировать ничтожную сохранность официально-церковной документации Петроградской епархии за 1918 г. Возможно, что документы пропали во время блокады Петрограда в 1941-1944 гг., когда не только официальными отчетами, но даже антикварными книжными изданиями и мебелью драгоценных пород горожане топили долгими холодными зимами печи в своих квартирах.
[2] Ковалевский П.Е. Дневники. 1918-1922. Т. 1 / подгот. текста, предисл. и комм. Н.П. Копаневой, СПб.: Европейский Дом, 2001, с.27.
[3] Воля страны, 1918, 23 янв., с.3.
[4] Новые ведомости, 1918, 23 янв., с.3.
[5] Иподиаконство не предполагает обязательной богослужебной практики в конкретном храме, в отличие от диаконства или священства, где таковая предусмотрена продолжительностью до 40 дней.
[6] Свято-Иоанновский ставропигиальный женский монастырь, 1998, с.110-111.
[7] См.: Галкин А.К. Бовкало А.А. Избранник Божий и народа. Жизнеописание Священномученика Вениамина, Митрополита Петроградского. СПб.: Блокадный храм, 2006.
[8] Рипида - богослужебная утварь в виде металлического или деревянного двустороннего изображения шестикрылого серафима в круге, в квадрате, в ромбе или в звезде на длинной рукояти.
[9] День Казанской Б[ожией] Матери. – Колокол, 1916, № 3043, 10 июля, с.З.
[10] ЦГИА СПб, ф.1001, оп.1, д.7, л.14.
[11] Творения Святителя Василия Великого т.2. М.: Сибирская благозвонница, 2012, с.831-832. Далее: Творения Святителя Василия Великого, 2012.
[12] Творения Святителя Василия Великого, 2012, с.1128.
[13] Священномученик Вениамин Митрополит Петроградский прославлен во всех ветвях Русской Православной Церкви, мученик князь Иоанн – в РПЦЗ (1981).Реформа здравоохранения Императора Николая II
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/789831.html |
