Княгиня Елена Петровна (1884–1962) в пожилых годах.
В.В. Серафимов
ПОСЛЕСЛОВИЕ ПУБЛИКАТОРА (начало)
Вехи биографии княгини Елены Петровны после эмиграции из России [1]
После возсоединения с детьми княгиня лишь месяц прожила в Стокгольме. Она не хотела больше внимать слухам о «спасении» Царской Семьи и Иоанна Константиновича, которые обильно переливались к ней от свекрови Елизаветы Маврикиевны. В начале января 1919 г. княгиня вместе с детьми переехала в Копенгаген. Несмотря на личное горе, Елена Петровна сделала все, что было в ее силах для тех людей из ее окружения, кто находился в тяжелой жизненной ситуации в России. Княгиня передала денежные средства и составила длинный список лиц, кому, по ее мнению, следовало оказывать возможное содействие. В нем были четыре Великих князя в Петропавловской крепости, вскоре расстрелянные большевиками и др. Через два месяца, в марте, княгиня была уже в Швейцарии, где побывала в Люцерне у Королевы Ольги Константиновны, затем она у Королевы Итальянской. Елена Петровна никак не могла найти себе места, мысль о гибели родных и близких постоянно преследовала ее: “я так мучаюсь, когда думаю об этой их минуте перед смертью, такой ужасной. Ночью, когда я просыпаюсь, я думаю об этом и так нетерпеливо жду утра” [НБС. Р-699 / I / Д. 8, с. 4.] В мае княгиня была в Каннах /…/ Там ее посетил С.Н. Смирнов, освобожденный из московской тюрьмы по настоятельному требованию Елены Петровны /…/ Об этой встрече он рассказал жене, Наталье Александровне Смирновой, в письме от 17 мая 1919 года. Конечно, Елена Петровна все еще втайне надеялась, что Смирнов привезет ей какие-то хорошие вести о муже, однако, он подтвердил то, что она знала и раньше. Его сообщение “произвело ужасное впечатление на княгиню… Знаешь, Ната, это было такое искреннее, такое сердечное горе, что я не знал, как ее утешить… Мне было ужасно жаль ее”. Затем они обсуждали планы княгини поехать в Екатеринбург за телом мужа [НБС. Р-699 / I / Д. 8, с. 3-4]» [2].
В Дневниках П.Е. Ковалевского отмечен по последнему поводу следующий факт: «21 мая/3 июня [1921 г.] /…/ Адм[ирал] Колчак поручил вывезти гробы [Алапаевских мучеников] Иеромонаху Серафиму [Кузнецову] [3], который хранил их у себя в избе под полом и с большим трудом перевез в Китай /…/ Теперь Королевна Елена Сербская хлопочет о перевозе остальных гробов в Сербию» [4]. Известно, что подобные планы не получили своего развития.
После неоднократного, но, в целом, относительно недолгого пребывания в Сербии, где княгиня летом 1922 г. к годовщине кончины своего отца Короля Петра издала по-сербски отрывки из своих мемуаров, она вместе с детьми и их ирландской няней мисс Ирвин (Musie) поселилась на вилле Трианон, купленной для них взошедшим на Сербский престол Королем Александром.
Пишет историк Г.И. Шевцова: «Вилла находилась на южном берегу Франции между Ниццей и Монте-Карло. Долгие годы именно виллу Трианон княгиня и ее дети считали своим домом. Когда пришло время Всеволоду и Екатерине готовиться к школе, они переехали на постоянное жительство в Англию, но во время каникул всегда возвращаясь на свою виллу. В Англии /…/ семья Елены Петровны переселилась в коттедж в деревне Санингдейл (Sunningdale), поближе к престижным учебным заведениям. В 1925 г. /…/ князь Всеволод поступил в Итон Колледж, а Екатерина – в Хитфилд, школу-интернат для девочек около Аскота. С этого времени княгиня Елена Петровна много путешествовала, оставив попечение о детях их няне мисс Ирвин /…/ В течение почти двадцати лет она поддерживала различные русские организации в Сербии. Всеми организационными вопросами от [Ее] имени занимался С.Н. Смирнов, проживавший в беженстве в Белграде /…/ В конце 1934 г. княгине Елене Петровне пришлось пережить еще одну тяжелую утрату. 9 октября во время официального визита во Францию был убит югославский король Александр /…/ Русскими беженцами убийство Короля Александра в Марселе было воспринято как апокалиптическое повторение злодеяния в Екатеринбурге и стало их личной трагедией» [5].
Но, конечно, именно обстоятельства прихода к власти Петра Карагеоргиевича при его косвенном, во всяком случае, соучастии в цареубийстве – Короля Александра Обреновича и его супруги, – а также доказанное членство и его самого и его сына Александра в масонских ложах, легли тяжелым камнем на эту познеевропейскую царствующую династию, который и утянул ее на дно неумолимой истории [6]. Ясное светолучение из недр этой династии ощутимо именно от княгини Елены Сербской.
С.Н. Смирнов, преданно служивший в течение 15 лет при Сербском Дворе отмечал в эти дни, что правление короля Александра было периодом «высокой морали и жизненных правил высокой этики», а также сообщал, что «недавно в одном из окон небольшой лавки здесь видел… рядом два портрета, перевитых вместе черным флером: Царя Николая II и Короля Александра I. Под ними была надпись: “двум Великомученикам славянской идеи”» [7].
Продолжает Г.И. Шевцова: «После этой трагедии княгиня Елена Петровна словно не может найти себе место: она постоянно переезжает, нигде не задерживаясь подолгу. Ее письма приходят то из Ниццы, то из Канн, то из Лондона, то из Рима /…/ Не приходится сомневаться, что княгиня Елена Петровна сочувствовала и племяннику, Сербскому Королю Петру II [8], вынужденному бежать из страны вместе с правительством из-за вторжения вермахта в Югославию в апреле 1941 года /.../ В 1944 году она приняла приглашение дочери пожить с ее семьей на вилле Эсторил (Estoril) в Лиссабоне, куда [ее зять] Руджеро Фараче был назначен послом /.../ Елена Петровна оставалась в Португалии около года, затем решила поехать к князю Всеволоду и его жене в Лондон /…/ Князь Всеволод и его жена сумели создать для Елены Петровны теплую, домашнюю атмосферу, где она была спокойна и счастлива /…/ Спустя полгода Елена Петровна и [ее внучка] Николетта покинули Лондон и отправились на поезде в Рим через Женеву /…/ Итальянская королева Елена предложила Елене Петровне пожить какое-то время /…/ – в одном из жилых домов ей принадлежало несколько квартир. Приглашение княгиня приняла /…/ 2 июня 1946 года в Италии прошел референдум, проголосовавший за республику. Монархия упразднялась, королевское имущество подлежало конфискации. Все члены Савойской династии должны были навсегда покинуть Италию /…/ Елена Петровна еще какое-то время оставалась в Италии /…/ а потом переехала в Ниццу, поближе к друзьям и знакомым /…/ Елена Петровна была в неизменном фиолетовом (полу-траурном) тюрбане и держала себя так величественно, что, несмотря на невысокий рост, невольно приковывала взгляды прохожих. Ее часто узнавали сербы и русские, особенно таксисты, спешили высказать ей глубокое уважение и часто благодарили. Княгиня не раз выручала их небольшими суммами денег до тех пор, пока ее собственные финансы не пришли в плачевное состояние. Последние несколько лет своей жизни Елена Петровна жила в бедности. Но ни друзья, ни родственники никогда не слышали от нее жалоб: княгиня не позволяла им понять, как тяжело ей сводить концы с концами. Кроме того, у нее развился диабет, ее лечили, но она часто отказывалась от диеты» [9].
В Колумбийском архиве (США) нам удалось обнаружить одно письмо Елены Петровны (в копии) и несколько писем близких к княгине людей.
Одно из них, подписанное Ольгой Кантакузиной, датируется 22 января 1961 г. В нем говорится о серьезнейших проблемах со здоровьем, настолько, – что княгиня уже не могла оставаться одна [10].
Копия французского письма самой Елены Петровны представляет собой ее Августейшее прошение в Фонд Л. Толстого (США, Чикаго) на имя графини Толстой [11] о помощи «русской подруге», баронессе Александре Симеоновне Тредерих, которая оказалась в Чикаго «в безвыходной ситуации» [12].
В 1962 году Елена Петровна поселилась в небольшом отеле на улице Паганини в Ницце. В ночь на 16 октября ей стало плохо. Карета скорой помощи отвезла ее в больницу, где она в ту же ночь скончалась. На похороны съехались титулованные особы. Княгиня Елена Петровна была похоронена на ниццком кладбище Кокад в присутствии своих детей, двух Королей в изгнании – Итальянского Умберто [13] и Югославского Петра II.
Ниже мы публикуем некролог – вырезку из неустановленной Ниццкой газеты, хранящийся в Колумбийском архиве (США) [14].
В родстве с большинством Правящих Домов Европы
Княгиня Елена Сербская скончалась в Ницце, где она жила в течение двух лет в маленькой комнате в отеле.
Едва настала полночь и любители ночных прогулок, после посещения вечерних спектаклей еще фланировали по улицам в центре Ниццы, когда ночной сторож отеля «Франк» (улица Паганини, № 31 в Ницце), г-н Антонио Лукаччини был вызван по звонку обитательницы комнаты № 71, совсем простой комнаты с мансардой под крышей этого просторного, удобного здания, но без излишней роскоши, – которые населяют постоянные клиенты.
«Я плохо себя чувствую, – сказала ему дама, – будьте добры, вызовите врача!»
Через несколько минут карета скорой помощи доставила обитательницу комнаты № 71 в больницу Сен-Рош [15]. Но ничего уже нельзя было сделать для этой женщины 68 лет [16]. Перед рассветом она испустила свой последний вздох.
Так скончалась в пятницу 15 октября [17] в Ницце княгиня Елена Сербская, дочь Короля Сербского Петра I, союзника Франции во время войны 1914-1918 годов, внучка Короля Черногорского [18], сестра Александра I Югославского, убитого в 1934 году в Марселе усташами [19] Анте Павелича [20], вместе с президентом Барту [21], племянница Елены Черногорской [22], которая стала королевой-матерью Итальянской через свой брак с королем Эммунуилом III [23], кузина экс-короля Умберто Итальянского, который в настоящее время в изгнании в Португалии.
Княгиня Елена Сербская, которая состояла в родстве с большинством фамилий, которые правили в Европе между двумя мiровыми войнами и, родившаяся в 5 ноября 1894 года в Белграде [24], прожила жизнь богатую событиями и полную трагических испытаний.
Ее две другие тетки вышли замуж одна [25] за Великого князя Николая [Николаевича], Главнокомандующего Русской армией во время войны 1914-1918 годов, другая [26] за Петра [Николаевича], она же соединилась в браке с сыном Великого князя Константина, князем Иоанном, расстрелянным большевиками в 1918 году.
Простая комната в отеле
В течение двух лет княгиня Елена имела свою резиденцию в этом отеле, расположенном близко к местам общих прогулок, где она считалась дамой тактичной и уважаемой.
Она мало с кем общалась, редко принимала посетителей, за исключением княгини Кантакузен [27], которая живет также в Ницце на улице Россини, № 54, а также другой эмигрантки, тоже обосновавшейся в Ницце, m-lle Лудзивин.
Также она ежедневно общалась с баронессой Зур-Муллен [28], которая практически каждый вечер навещала свою подругу, приходя из своей квартиры (проезд Джиоффредо, № 6).
Несмотря на свои материальные затруднения, княгиня Елена Сербская вела жизнь, исполненную высокого достоинства, отказываясь от всякой помощи. Возможно, она имела какой-то небольшой пансион. Во всяком случае, почту она получала только из Лондона, где живут ее сын, князь Всеволод, и ее дочь. Кстати, прибытие князя в Ниццу ожидается в самое ближайшее время.
«Княгиня устроила свою жизнь со всевозможным тактом и деликатностью, – сообщили нам в отеле. – Она не пряталась от людей, но никому и не вверялась. Каждый день она выходила гулять с 8 часов утра до полудня и с 16 часов до наступления темноты и совершала длительные пешие прогулки по улицам Ниццы».
В прошедшем августе почившая принимала своих кузенов князя и княгиню Голициных [29], которые живут в своем имении близ Тулона [30].
Она писала свои мемуары
Княгиня Елена Сербская много времени посвящала написанию своих мемуаров. Великосветская дама, кроме родного языка, бегло говорившая по-русски, по-немецки, по-английски, по-итальянски, – писала она по-французски. Она вела переговоры с одним лондонским издателем, у которого хотела опубликовать эти мемуары, нo, похоже, не получила от того общения большого удовлетворения.
Сегодня, после стольких пережитых ею событий в печальной истории Европы, после того как она познала богатство и славу и была знакома со всеми «великими» эпохи между двумя мiровыми войнами, княгиня Елена Сербская почивает в мире, покрытая газовым покровом в морге больницы Сен-Рош.
[около 17 октября 1962 г.]
Другой некролог был опубликован от имени Великого Князя Владимира Кирилловича:
Могила княгини Елены Петровны Сербской (1884–1962) на кладбище Кокад в Ницце. Современный вид.
Примечания
[1] В разделе использованы в т.ч. материалы Г.И. Шевцовой из книги: Последний свидетель, 2023.
[2] Доселе изложено по кн.: Последний свидетель, 2023, с. 39-40.
[3] Игумен Серафим (Кузнецов, 1875–1959) – начальник Серафимо-Алексеевского скита Белогорского Свято-Николаевского мужского миссионерского монастыря, сопровождавший останки Алапаевских мучеников через Сибирь в Китай, и затем останки Св. Преподобномучениц Великой княгини Елизаветы Феодоровны и инокини Варвары – на Святую Землю.
[4] Ковалевский П.Е. Дневники (1918-1922). Т.1 / подг. текста, пред. и комм. Н.П. Копаневой. СПб.: Европейский Дом, 2001, с. 282.
[5] Последний свидетель, 2023, с. 42-43, 48.
[6] https://sergey-v-fomin.livejournal.com/445633.html
[7] Копия письма С.Н. Смирнова барону А.И. Сталю фон Гольдштейн от 28 октября 1934 г. – НБС. Р-699. Фонд С.Н. Смирнова. – Опубл.: Последний свидетель, 2023, с. 49.
[8] Петр II Карагеоргиевич (1923–1970) – сын Короля Александра, племянник княгини Елены, правил с 9 октября 1934 года по 17 апреля 1941 года (фактически) или до 29 ноября 1945 года (формально). Фактически возглавлял страну всего 2 недели, с момента переворота 27 марта 1941 года, до этого, по малолетству Короля, реальным правителем был принц-регент Павел Карагеоргиевич (1893–1976).
[9] Последний свидетель, 2023, с. 49, 61-67.
[10] Columbia University Libraries. Rare Book and Manuscript Library. BAR Gen Ms Coll/Hʹelène Romanoff. Helene Romanoff Papers, 1960-1963. Also included is correspondence, and her obituary from a newspaper in Nice.
[11] В 1939 г. Александра Львовна Толстая (1884–1979), младшая дочь писателя, организовала Фонд имени Льва Толстого. Графиня Толстая связалась с Международным Красным Крестом, с Госдепартаментом США, с Всемирной организацией церквей. Фонд был зарегистрирован в штате Нью-Йорк 15 апреля 1939 г. Среди учредителей и спонсоров были: Игорь Сикорский, Сергей Рахманинов, бывший посол России Борис Бахметьев и один из лучших русских лётчиков – Борис Сергиевский. Экс-президент США Герберт Гувер был избран первым почётным председателем Фонда и прослужил на этой должности до своей смерти в 1964 г. Видимо, Елена Петровна слабо владела ситуацией в Фонде, так как она обращается в своем прошении к «графине Татьяне Толстой», старшей дочери писателя (по мужу Сухотина), которая к тому времени давно почила (+1950).
[12] Hʹelène Romanoff. Helene Romanoff Papers, 1960-1963. Also included is correspondence, and her obituary from a newspaper in Nice.
[13] Умберто II (1904–1983) – четвёртый и последний король Италии (из Савойской династии) – занимал престол около одного месяца в 1946 г.
[14] Hʹelène Romanoff. Helene Romanoff Papers, 1960-1963. Also included is correspondence, and her obituary from a newspaper in Nice.
[15] Saint-Roch Hospital расположен по адресу: Rue Pierre Dévoluy, 6, г. Ницца.
[16] Елене Петровне на момент кончины было почти 78 лет.
[17] Елена Петровна скончалась в ночь на субботу 16 октября.
[18] Никола I Петрович (7 октября 1841–2 марта 1921) – второй князь Черногории с 1860 года по 1910 год, а затем единственный Король Черногории с 1910 по 1918 год из династии Петровичей-Негошей.
[19] Усташи – хорватское революционное движение, фашистская ультраправая, этно-националистическая, клерикальная организация, основанная Анте Павеличем в 1929 г. в Италии. Опираясь на гитлеровскую коалицию, – агрессивный военный и экономический союз Германии, Италии и Японии, усташи во многом копировали их внутреннее устройство и идеологию. В их взглядах выделялись сербо-фобия и антисемитизм, а также ряд теорий, призванных оправдать территориальные претензии. Гибель Короля Александра от рук усташей, хотя и является общепринятой на Балканах гипотезой, однако аргументированно оспаривается рядом серьезных историков. Существует обоснованная гипотеза, что за Королем «охотились вовсе не хорваты-усташи (которые лишь помогали преступнику, а через них германская разведка, о чем в свое время охотно писали и историки и пресса), а македонские террористы /…/ Это “спор славян между собою” – безпощадный, кровавый спор. Он был явственен и в годы второй мiровой войны, а потом уже в наши дни после развала Югославии». https://sergey-v-fomin.livejournal.com/445633.html
[20] Анте Павелич (1889–1959, Мадрид) – хорватский политический и государственный деятель радикального националистического направления, основатель и лидер фашистской организации Усташей (1929-1945). В 1941-1945 годах – диктатор независимого государства Хорватия.
[21] Жан-Луи Барту́ (1862–9 октября 1934, Марсель). Будучи министром иностранных дел Франции, Барту встречал Югославского Короля Александра I во время его посещения Марселя в октябре 1934 г. В 1974 г. судебно-медицинская экспертиза установила, что пуля, попавшая в него, была не 7,63 мм (как у убийцы Короля Черноземского), а калибра 8 мм, которые использовались французскими полицейскими.
[22] Елена Черногорская (1873–1952) – урождённая принцесса черногорская. В браке с Королем Италии Виктором Эммануилом III – королева Италии и Албании, императрица Эфиопии.
[23] Виктор Эммануил III (1869–1947, Александрия, Королевство Египет) – третий Король единой Италии нового времени (1900–1946). Представитель Савойской династии. Император Эфиопии (1936-1941). Король Албании (1939-1943).
[24] Княжна Елена Карагеоргиевич родилась 21 октября (4 ноября) 1884 г. столице Черногории Цетине.
[25] Великая княгиня Милица Николаевна (1866–1951, Александрия).
[26] Великая княгиня Анастасия «Стана» Николаевна (1867–1935, Франция).
[27] Ольга Кантакузина, возможно, дочь похороненной также на кладбище Кокад в Ницце Ольги Николаевны Николаевой (Контакузен, Кантакузина) (1868–1950), внебрачной дочери Великого князя Николая Николаевича (старшего) (1831–1891) и балерины Екатерины Гавриловны Числовой, внучка Императора Николая I.
[28] От баронессы Зур-Муллен (Zur-Muhlen) сохранилось не сколько писем в Колумбийском архиве: Hʹelène Romanoff. Helene Romanoff Papers, 1960-1963. Also included is correspondence, and her obituary from a newspaper in Nice.
[29] Марина Петровна Романова – Голицына (1892–1981) – русская княжна Императорской крови, старшая дочь Великого князя Петра Николаевича и Великой княгини Милицы Николаевны, правнучка Императора Николая I. В 1927 г. в Антибе княжна Романова вышла замуж за князя Александра Николаевича Голицына (1886–1974), сына князя Н.Д. Голицына, последнего председателя Совета министров Императорской России. Лежат супруги в одной могиле на том же кладбище Кокад, что и княгиня Елена.
[30] Тулон – город и коммуна на Лазурном берегу Средиземного моря, у подножья горы Фарон, недалеко от Ниццы.
ПОСЛЕСЛОВИЕ ПУБЛИКАТОРА (окончание)
Завершена публикация «Мемуаров» княгини Елены Петровны Сербской. Сердечно благодарю досточтимого Сергея Владимировича Фомина за предоставленную территорию в его ЖЖ – верю, что настоящий скромный труд найдет здесь своего заинтересованного читателя.
Искренне благодарю также д-ра Миролюба Милинчича, директора Центра Русского географического общества в Сербии, Августейшей покровительницей которого стала Елена Петровна по возвращении на свою отчину после 8-месячных страданий в Уральской ссылке и большевистских застенках. Д-р Миролюб откликнулся на мои письма к нему – и после сообщенных им сведений, настоящая работа приобрела достойное источниковедческое измерение.
Благодарю через океан также нескольких коллег – сотрудников американских архивов за их безкорыстную помощь в поиске и копировании необходимых материалов – поистине так созидается здание общечеловеческой солидарности, о которой пеклась княгиня Елена [1], – вопреки глобальному противостоянию политических систем и цивилизаций.
Преподобный Старец Иеросхимонах Серафим Вырицкий (в мiру Василий Николаевич Муравьев, 1865–1949) предсказывал: «Наступит такое время, когда будет в России необычайный расцвет. Откроются многие храмы и монастыри, даже иностранцы будут к нам приезжать креститься. Но это ненадолго, лет на 15, потом придёт антихрист» [2].
Но для подобного будущего избранничества к вечному спасению эти «иностранцы» должны будут прежде (уже теперь!) послужить грядущей Святой Руси, и уже служат – через безкорыстную помощь русским летописцам правды Божией – о Руси! О ней-то пророчествует Елена Петровна в своих «Мемуарах» в 1958 году:
«Прощай, Святая Русь, да хранит тебя Бог! Ты распята, но ты воскреснешь» [3].
«Мемуары» Елены Петровны как исторический источник
Прежде всего, следует отметить высочайший духовный, нравственный и интеллектуальный уровень Августейшей мемуаристки – уже поэтому историк может быть уверен, что в ее изданных в свет воспоминаниях не может содержаться ни грамма заведомой лжи. Ее встречи и беседы с Царской Семьей в Александровском дворце, а затем обмен посланиями в Екатеринбурге, ее беседы с преданными Царскими друзьями графиней Гендриковой и m-lle Шнейдер в поезде на пути в Пермскую тюрьму – все это ценные, подлинные, строго документальные (с поправками на погрешности памяти и особенности восприятия, – общие для всех) свидетельства о Царях и событиях последних полутора лет их жизни – событий, которые легли в основание искупительного мученического подвига Царя-Великомученика и Его Святой Семьи для спасения России и во имя грядущей Святой Руси.
Есть очень хорошее фундаментальное историческое исследование Ю.А. Жука «Претерпевшие до конца. Судьбы Царских Слуг, оставшихся верными долгу и присяге» (СПб.: БХВ-Петербург, 2013 (2015)) – посвященное оставшимся верными Царским Друзьям и Слугам.
Есть не менее добротная монография С.В. Фомина «Золотой клинок Империи – Свиты Е.И.В. генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер (1857–1918)» (Изд. 2-е, испр. и доп. – М.: Форум, 2009) – посвященная автором «Безсмертным солдатам Священной Империи».
Но, увы! – историки не нашли доселе достаточно материала, чтобы посвятить серьезное научное исследование «Верным Богу и Царю Августейшим сродникам Царской Семьи». Ибо слишком много оказалось в этой среде «измены, и трусости, и обмана» [4]. В высоком чине Августейших Царских Соратников, несомненно, первое место принадлежит Ея Королевскому Высочеству Княгине Елене Петровне Российской, Августейшей Супруге Князя Крови Императорской Иоанна Константиновича (троюродного Брата Царя). Именно она осталась во всем верной – и подтвердила свою верность делами, в которых ради Царя и Его Семьи с готовностью жертвовала своей жизнью, несмотря на то, что была матерью двух крошечных младенцев. Осталась она верной до конца и своему супружескому долгу, отправившись в добровольную ссылку вместе с мужем.
Таким образом, она исполнила девизы, которые принадлежали ей по праву Члена Августейшей Российской Фамилии: «За любовь и Отечество»; «Трудами сравнивается с супругом» [5].
Труды Ея Супруга Князя Иоанна высоко оценены Святой Церковью, а следовательно, самой Историей – Он состоит в числе Святых Августейших Мучеников за Веру, Царя и Отечество – Небесных покровителей России. И, кроме того, Князь Иоанн принадлежит к сословию репрессированных за Веру церковно-священнослужителей Российской Церкви-Мученицы [6].
Жертвенный подвиг Княгини Елены Российской, ее готовность отдать жизнь за Царя [7], верим, принят Господом – и уравнен с подвигом Ея мужа-молитвенника.
Особенно красноречиво свидетельство Елены Петровны об Императрице Александре Феодоровне в трагические для той дни и месяцы отречения Императора и заключения в Царском Селе [8]. Наш первый читатель и заботливый редактор С.В. Фомин, по прочтении главы I (части II) «Мемуаров» дал в письме вот такой непосредственный отклик: «Это, безусловно, одно из самых лучших, проникновенных и, одновременно, ВАЖНЕЙШИХ свидетельств о Царице-Мученице этого исторического момента. Ради него одного стоило переводить и публиковать мемуары Елены Петровны».
Елена Петровна недаром назвала основную часть своих мемуаров «Я была в Екатеринбурге» – ее взвешенное, в основе, непосредственное, и в то же время прошедшее выдержку длинною в 40 лет, свидетельство – в числе весьма немногих подобных, оставшихся после близких к Царской Семье людей, выживших в большевистских застенках. Разговор с графиней Гендриковой о «Царских сокровищах в Англии» [9], имевший место примерно за месяц до ее расстрела; свидетельство безымянного очевидца-«Монгола» о расправе над Царской Семьей и их верными слугами в доме Ипатьева и затем полном сожжении их Честных Останков [10] – это совершенно уникальные личные свидетельства, которые привносят яркие мазки в достоверную историческую картину жизни, деяний и гибели Высочайших Особ Дома Романовых, которая подвластна, на самом деле, лишь перу глубоко верующих и чтущих Царя летописцев-монархистов.
Весьма любопытны также штрихи, которыми княгиня Елена дополняет историю прихода к власти февралистов, затем большевиков. Это достоверный нравственный облик трусливого лизоблюда с тарелки крайне левых Керенского [11], а также насквозь лживых и продажных и трусливых «народных комиссаров» [12], вечно «пьяных от водки и крови» революционных матросов [13], и особенно Юровского – «комиссара с кровавыми руками» [14]. Единственное исключение – образ заместителя председателя ВЧК Петерса, несколько романтизированный в воображении мемуаристки [15], – лишь подчеркивает непосредственность всех занесенных ею на бумагу впечатлений. Достойны внимания ее наблюдения за событиями ночи на 25 октября, сопутствовавшими «штурму Зимнего» и «выстрелу Авроры» [16], – миф о «великой и безкровной» терпит под пером княгини очередной удар.
Отмечалась в работах наших предшественников некоторая путаница в датах, которая, как будто имеет место в «Мемуарах» Елены Петровны, а также недостоверность ряда ее утверждений [17]. В большинстве случаев, нам, надеемся, удалось «оправдать» в этом княгиню, проведя соответствующий анализ в жанре исторического комментария – и таким образом синхронизировать данные «Мемуаров» с другими мемуарными свидетельствами в общую хартию безпристрастной летописи событий. Во всяком случае, нами не выявлено случаев, нарочитого введения читателя в заблуждение по тем или иным предвзятым причинам или поводам.
Разумеется, мемуарные свидетельства Елены Петровны должны быть в дальнейшем тщательно выверены в рамках всего корпуса документально-мемуарных источников эпохи. Важным в этом свете представляется дальнейший анализ хорошо сохранившихся обширных архивных материалов, связанных с именем верного слуги и соратника княгини С.Н. Смирнова [18].
Елена Петровна, как свидетельствуют безымянные французские журналисты, авторы некролога, в течение последних двух лет жизни продолжала писать свои мемуары, и даже пыталась, правда тщетно, их опубликовать в Лондоне, где жили ее дети. Но учитывая, что после княгини сохранилось очень мало автографов, по-видимому, она предусмотрительно уничтожала свои бумаги, и, вероятно, поручила, на случай кончины, уничтожить и эти свои поздние писания, которые, если все же и остались где-то, то ныне нам недоступны.
О княгине Елене Сербской сравнительно очень мало писали или даже упоминали при ее жизни. По словам современного историка, «такое впечатление, что Елена Петровна безплотна. Лишь в 1918 (на короткий миг) она станет осязаемой, благодаря мемуарам своим и другим».
Княгиня, была как «потерянная» и «чужая» во всей Европе и буквально не находила себе места, но, одновременно, она была своя Богу и госпоже Истории: пережив как Свидетель трагедию поистине мiрового масштаба (Екатеринбург), а затем дважды – личного масштаба (Пермь, Алапаевск) она просто стояла много выше абсолютного большинства современников – и писала свои почти «безплотные», и почти безстрастные мемуары – для далекого будущего, которое ныне уже не за горами.
Надеемся, что настоящая публикация не оплотянит в глазах читателя эту Княгиню-Воительницу, но, наоборот, выявит и подчеркнет принадлежащие ей по праву иконописные черты.
Примечания
[1] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795043.html – раздел «Постскриптум».
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795043.html
[2] А.Н. Новиков. Праведная и подвижническая жизнь Серафима Вырицкого (1865–1949). – Санкт-Петербургские епархиальные ведомости, 1990, № 1, стр. 35.
[3] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/799408.html – раздел «Последняя угроза на границе».
[4] Из дневниковой записи Императора в вечер отречения 2 марта 1917 г.
[5] Надписи на фамильном Романовском ордене Св. Екатерины и банте к нему, полученных Еленой Петровной при вступлении в число Членов Российского Императорского Дома. См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/799039.html – прим. 15. Курсив мой. – В.С.
[6] «Мемуары княгини Елены Петровны (2, 3, 4)» – раздел «Августейший иподиакон»:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/788825.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/789285.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/789831.html
[7] «Сударыня, вот в такие-то моменты и отдают жизнь за Царя», – сказала Императрице княгиня Елена 2 марта 1917 г., имея в виду себя и готовая принести себя в жертву. «Мемуары княгини Елены Петровны (10)» https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795866.html
[8] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795866.html – разделы «Начало революции», «Падение Империи».
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795866.html
[9] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/797616.html
[10] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/798179.html – Глава V [Время умирать (Пермская тюрьма)] – вступительный фрагмент.
[11] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795043.html – раздел «Жена Цезаря должна быть вне подозрений».
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795043.html
[12] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/796388.html – Глава II «На пути в изгнание» – вступительный раздел;
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/796388.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/797616.html – раздел «Среди заложников»;
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/799408.html – раздел «Последняя угроза на границе».
[13] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795866.html – раздел «Я получаю известия о Царе»: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/795866.html
[14] https://sergey-v-fomin.livejournal.com/797616.html – раздел «Приближение Белой армии».
[15] См. главу VI:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/799039.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/799408.html
[16] См.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/796388.html – раздел «Мой муж выбирает сербскую форму»: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/796388.html
[17] К.и.н. Г.И. Шевцова (Последний свидетель, 2023).
[18] I. Отметим труды исследователей в данном направлении:
1) Стефановић Оливера. Заоставштина Сергеја Смирнова у посебним фондовима Народне библиотеке Србије. – Гласник народне Библиотеке Србиje. Београд, 2000, № 1. С. 89–93;
2) Ахметовић Јасмина. О мемоарима Сергеја Николаевича Смирнова. – Гласник народне Библиотеке Србиje. Београд. 2000, № 1, с. 95–99.
3) Гудович Ю.С. Инженер и археолог С.Н. Смирнов (1877–1958) на службе при Дворе Карагеоргиевичей (к вопросу о вкладе русской эмиграции в культуру и науку Югославии). – Руска дијаспора и изучавање руског језика и руске културе у инословенском и иностраном окружењу (Београд 1–2 јун 2011). Београд, 2012, с. 223–233.
4) Кузьмичёва Л.В. Воспоминания С.Н. Смирнова как источник по истории сербско-русских отношений в годы Первой мировой и Гражданской войн (2012). https://cyberleninka.ru/article/n/vospominaniya-s-n-smirnova-kak-istochnik-po-istorii-serbsko-russkih-otnosheniy-v-gody-pervoy-mirovoy-i-grazhdanskoy-voyn
5) Жук Ю.А. «Претерпевшие до конца. Судьбы царских слуг, оставшихся верными долгу и присяге» (СПб.: БХВ-Петербург, 2013. Часть IV Княгиня Елена Петровна и её Крестный Путь в Советской России. Глава 1. Заложница долга и чести; глава 2. Документы и документальные материалы, относящиеся к судьбе Княгини Елены Петровны в 1918 году.
6) Ичин К. Петроград в 1919 году в воспоминаниях Ольги Ивановны Вендрих // Русское зарубежье и славянский мир (составитель Петр Буняк). Београд: Славистичко друштво Србије, 2013, с. 75-92;
7) Ичин К. Предисловие и комментарии. – Смирнов С.Н. В плену у цареубийц. Белград: Логос, 2016;
8) Шевцова Г.И. Красные маки для княгини. Материалы к биографии княгини Елены Петровны. М.: Союз-дизайн, 2017;
9) Шевцова Г.И. Принцесса Елена Сербская: я горда тем, что разделяю судьбу, постигшую всех русских людей [Предисловие]; комментарий. – Последний свидетель. СПб.: Русская культура, 2023.
II. Остались еще не переведенными на русский язык многие страницы из парижской книги Смирнова, посвященные событиям 1917 г.: Autour de l'assassinat des grands-ducs. Ekaterinbourg, Alapaievsk, Perm, Pétrograd. [Par] Serge Smirnoff. Notes et souvenirs traduits du russe par Eugène et Marc Semenoff . – Préf. de M. Spalaikovitch. Published 1928 by Payot in Paris. 281 p., nombreuses illustraons hors texte.
III. Перечислим также архивы, где сохранились бумаги С.Н. Смирнова:
А) Фонд 2185 (С.Н. Смирнов). – ЦГИА СПб. (Санкт-Петербург);
Б) фонд Р-699 (Фонд С.Н. Смирнова) – Рукописное отделение Народной библиотеки Сербии (Белград);
В) Фонд 74 (Двор Краљевине Југославије). – Архив Југославије (АЈ) (Белград).
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/800652.html |
