ПРИОБРЕСТИ КНИГУ В НАШЕЙ ЛАВКЕ
https://vk.com/market-128219689?screen=group
I. Палач-банкир
«Красная Москва» обогатилась новым Промышленным Банком. Во главе предприятия стал А.М. Краснощеков. Так сообщает советский журнал «Экономическая Жизнь».
Теперь, с воцарением Нэпа, когда под коммунистической вывеской красные комиссары возобновляют в России такой крепостной, рабовладельческий строй, который является по существу еще невиданной по цинизму и наглости эксплуатацией народных масс, читателям «Русской Правды» будет небезынтересно узнать, что за птица этот красный капиталист и новый советский банкир.
А.М. Краснощеков, можно сказать, человек с большим прошлым.
Много лет тому назад маленький еврейчик Тобельсон, южнорусский житель, не то мелкий комиссионер, не то подпольный адвокат, имел серьезные счеты с правосудием, попавшись на подделке векселей, и должен был эмигрировать в Америку. В Чикаго Тобельсон начал свою карьеру с кухонного служащего и кончил содержателем небольшого ресторанчика, куда собирались анархисты из русских эмигрантов. Тобельсон вскоре стал лидером группы анархистов, и зарабатывал на этом недурно. С одной стороны он промышлял скупкой и сбытом краденого, с другой же умел ладить с полицией, время от времени выдавая ей за скромное вознаграждение то одного, то другого из своих сотоварищей. Но предприимчивого Тобельсона тянуло на более широкую воду. В 1917 г., после мартовской революции, Тобельсон, «почуяв добычу», мчится в Россию и летом приезжает во Владивосток. К этому времени во Владивостоке сгруппировалась масса уголовных и политических каторжан, выпущенных Керенским из всех тюрем Сибири, Дальнего Востока и эмигрантов, прибывших со всех стран света в Россию. В то время и уголовные преступники, на совести которых были тягчайшие преступления, объявляли себя пострадавшими за политические убеждения. Кто же мог их проверить в господствовавшем тогда Содоме?
Революционная демократия считалась тогда с единственным цензом: тюрьмой и каторгой. Лучшие посты в общественных и государственных учреждениях занимались теми, кто мог доказать, что он сидел в тюрьме или был на каторге.
Побывав в Америке и усвоив там манеры уличного пропагандиста, Тобельсон стал выделяться своей демагогией и оппозицией к Правительству Керенского. Тобельсон быстро перекрашивается в товарища Краснощекова и поселяется в Хабаровске. Там он находит благодарную почву для своей разрушительной деятельности: объявляет себя лидером коммунистической партии, организовывает разбойничьи банды, совершает целый ряд налетов на государственные и общественные учреждения. Краснощеков приобретает в крае популярность. После свержения временного правительства. Тобельсон становится во главе Хабаровского совдепа, и тут начинается его кровавая работа.
Хабаровские тюрьмы наполняются интеллигенцией, буржуазией и военно-служащими. Начинаются расстрелы пачками. Тобельсон руководит местной чека, утверждает смертные приговоры, распоряжается обысками, конфискациями имущества, товаров, денег. Он до чиста обирает кассы местных частных банков, захватывает золото и ценности Казначейства. Так процарствовал Тобельсон-Краснощеков несколько месяцев. В апреле 1918 года чехи свергли большевиков во Владивостоке. Тобельсон организовывает новые отряды, разрушает железные дороги, грабит учреждения и держится в Хабаровске до июня. Под натиском белых войск, Тобельсон оставляет Хабаровск и уходит со своими шайками на Амур, ограбив все и всех. Перед уходом он расстрелял несколько сот узников и заложников. Во время своего господства в Хабаровске Тобельсон-Красношеков выпускал кредитные билеты 5, 10 и 100-рублевого достоинства, которые под страхом смерти население должно было принимать. Почти полтора года Тобельсон скрывается на Амуре и в 1920 году, после падения власти Колчака, вновь появляется на горизонте, на сей раз в качестве «министра иностранных дел Дальневосточной республики в Верхнеудинске, Забайкальской области»...
Это было в начале 1920 г., когда советская власть, зная, что Япония не допустит большевиков дальше Иркутска, решила инсценировать Дальневосточную буферную республику и командировала А. Тобельсона в Верхнеудинск, изображать из себя «выборного от земского народа». Дальше Верхнеудинска японцы однако, не пускали Правительство Тобельсона. Затем, когда атаман Семенов ушел из Забайкалья, Тобельсон поселяется в Чите и изображая из себя правительство Д.В.Р. посылает ноты президенту Соединенных Штатов. Американская печать посвятила Тобельсону ряд разоблачительных заметок. Нью-Йоркский еврейский «Тог» поместил фельетон под заглавием «Тобельсон и Собельсон», где жестоко иронизировал над двумя типами, Собельсоном и Тобельсоном, перекрасившимися в Радека и Краснощекова. Какое отношение имеют эти преступные люди к правлению Россией,— спрашивала еврейская газета. — Почему они выступают под чужими именами, а не под собственными фамилиями, вопрошал «Тог».
И вот Тобельсон-Краснощеков, организатор разбойничьих банд, налетчик, фальшивомонетчик, имеющий на своей совести тысячи загубленных жизней, теперь, когда Читинскаяреспублика окончательно закрыта за ненадобностью, переходит на мирную роль красного капиталиста и становится во главе Промышленного Банка в Москве.
Палач-чекист, который до сих пор раздевал мертвых, собирается с тою же жадностью раздевать живых.
Мотайте на ус, русские люди!
Вот каких опекунов подбирает красная власть для того, чтобы, как она говорит, поставить экономически на ноги Россию.
Не пора ли России поставить их самих на головы?
II. Каторжный президент
И Дальневосточная Читинская республика теперь, как известно,упразднена и вошла в состав Р.С.Ф.С.Р.
После падения белого Владивостока, в критическую минуту оставленного японцами без оружия, для Кремлевской красной власти отпала надобность иметь рядом с Владивостоком независимую с виду Читинскую республику, и эту лавочку за ненужностью закрыли.
Последнее недолгое время ее существования там президентом был некий товарищ Кобозьев, не успевший проявить себя ничем примечательным.
Много интереснее прежний президент Читинской республики, товарищ Никифоров, чье имя проклинают тысячи людей на Дальнем Востоке.
МосковскийСовнарком так высоко оценил его таланты, что пожелал иметь его в Москве, в составе правящегоцентра, и потому онбыл вызван в Москву, передав свои полномочия товарищу Кобозьеву.
Товарищ Никифоров — фигура настолько колоритная, что мы хотим поделиться с читателями «Русской Правды» сведениями о жизни этого почтенного коммунистического деятеля.
Президент Читинской республики Никифоров— фигура хорошо известная на Дальнем Востоке. В 1901 году Никифоров, токарь по профессии, приехал в Сибирь из Одессы и, организовав разбойничью шайку, стал оперировать в Иркутскойгубернии. В 1906 году он совершил ряд ограблений почтовых учреждений и при грабежах убил много почтовых чиновников. При вооруженном ограблении почтовогоотделения на Иркутском тракте, где было убито два чиновника и сторож, — Никифоров, как главарь шайки, попал в руки полиции. Он был предан Иркутскому военно-окружному суду по обвинению в разбое. Суд признал его виновным в вооруженном ограблении почтового отделения и в убийстве почтовых служащих и приговорил его к повешению.
Никифоров подал прошение о помиловании, в котором он раскаивался в своих преступлениях и обещал жить честно и молиться всю жизнь за души погубленных им людей. Командующий войсками Иркутского военного округа заменил ему смертную казнь двенадцатилетней каторгой.Никифоров пытался потом придать своему преступлению политический характер. Но политические каторжане не признали грабителя-убийцу Никифорова своим и изгнали его из своей среды. Никифоров отбывал наказание в уголовной части каторги. Амнистия Керенского вернула Никифорову свободу. Он приехал во Владивосток в 1917 году и был принят, как и все каторжане, как желанный гость, объявив себя анархистом-индивидуалистом…
Во Владивостокском Совдепе он занял крайнее левое крыло, и после свержения Временного Правительства, он разогнал Владивостокскую Думу, Земство и стал во главе большевистского движения.
Во время Антибольшевистского переворота, чехи его арестовали, и он сидел долго во Владивостокской тюрьме. Правительство адмирала Колчака затруднялось, какую статью закона можно применить к коммунисту-анархисту Никифорову.
Сидя в тюрьме и располагая наружи награбленными деньгами, Никифоров поддерживал связи с партизанами и комячейками в Приамурье. Надзор за ним был очень слабый. С ним в тюрьме сидело несколько сот большевиков. Когда ген. Р. возбудил в Омске вопрос о предании Никифорова военному суду, из Омска последовал грозный окрик — «нет законного состава преступления в деяниях Никифорова и других большевиков». Никифорова судили только за разгон городской думы и приговорили к восьми месяцам тюрьмы. Так поступила «тиранническая» власть Колчака с опасным каторжником Никифоровыми После падения власти Колчака Никифоров вновь появляется во Владивостоке в роли… министра финансов эсеровского правительства. 5-го апреля 1920 года японцы расстреляли земскую управу, где заседало правительство Медведева, и Никифоров едва спасся в квартире прис. повер. X. Он успел бежать в Читу и там стал во главе «Республики».
За все время своего президентства, являясь в делах и переговорах с японцами послушною пешкой Москвы, товарищ Никифоров во внутренних делах проявлял значительную долю самостоятельности, направленную, главным образом, к жестокостям над «контр-революционерами» и к безсовестному набиванию своих карманов. В этом последнем ему не уступал его долговременный соратник, первый министр Читинской республики Краснощеков (в действительности Тобельсон).
Тобельсон-Краснощеков был отозван в Москву еще ранее и на награбленные денежки занялся «честной» коммерцией. Теперь он, как мы упоминали выше, — один из виднейших нэпманов и председатель во вновь образованном Промышленном банке.
Директорские места ждут, очевидно, и каторжного президента Никифорова.
Ряды каторжников вокруг Ленина становятся все гуще. Подлец к подлецу, куча все растет.
И эта куча красных червей будет все расти, пока народ не раздавит ее своим русским сапогом.
| 
