Web Analytics
С нами тот, кто сердцем Русский! И с нами будет победа!

Категории раздела

История [4732]
Русская Мысль [477]
Духовность и Культура [850]
Архив [1656]
Курсы военного самообразования [101]

Поиск

Введите свой е-мэйл и подпишитесь на наш сайт!

Delivered by FeedBurner

ГОЛОС ЭПОХИ. ПРИОБРЕСТИ НАШИ КНИГИ ПО ИЗДАТЕЛЬСКОЙ ЦЕНЕ

РУССКАЯ ИДЕЯ. ПРИОБРЕСТИ НАШИ КНИГИ ПО ИЗДАТЕЛЬСКОЙ ЦЕНЕ

Статистика


Онлайн всего: 15
Гостей: 14
Пользователей: 1
Elena17

Информация провайдера

  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • АРХИВ

    Главная » Статьи » Духовность и Культура

    Лампада чистая любви. "Русский народ – вечный предмет невежественной клеветы..."

    Пушкин ратует за то, чего пока еще очень мало в России: «Церковь и при ней школа полезнее колонны с орлом и с длинной надписью, которую безграмотный мужик наш долго еще не разберет» (запись в Дневнике от 28.11.1834). В статье «Словарь о святых...» Пушкин прямо указывает, что «наше время главный недостаток, отзывающийся во всех почти ученых произведениях, есть отсутствие труда. Наши так называемые ученые принуждены заменять существенные достоинства изворотами более или менее удачными: порицанием предшественников, новизною взглядов, приноровлением модных понятий к старым, давно известным предметам и пр. Таковые средства поселяют жалкий дух сомнения и отрицания в умах незрелых и слабых и печалят людей истинно ученых и здравомыслящих» Пушкин считает: «Не одно влияние чужеземного идеологизма пагубно для нашего Отечества; воспитание, или лучше сказать, отсутствие воспитания есть корень всякого зла... Одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия» («О народном воспитании». 1826). Великий поэт ссылается на слова Высочайшего манифеста от 13.07.1826 года: «Праздности ума, более вредной чем праздность телесных сил, недостатку твердых познаний должно приписать сие своевольство мыслей, источник буйных страстей, сию пагубную роскошь полупознаний, сей порыв в мечтательные крайности, коих начало есть порча нравов, а конец – погибель». Пушкин в духе истинного педагога предлагает «увлечь все юношество в общественные заведения, подчиненные надзору правительства; должно его там удержать, дать ему время перекипеть, обогатиться познаниями, созреть в тишине училищ, а не в шумной праздности...). Пушкин за то, чтобы «обратить строгое внимание на рукописи, ходящие между воспитанниками. И снова мы видим прямое доказательство того, что поэт не имеет никакого отношения к злосчастной «Гавриилиаде». Пушкину не надо оправдываться за то, чего он не совершал. Более того поэт настаивает: «За найденную похабную рукопись положить тягчайшее наказание, за возмутительную – исключение из училища, но без дальнейшего гонения по службе. Надлежит заранее внушить правила чести и человеколюбия... слишком жесткое воспитание делает  палачей, а не начальников»..

    Пушкин настаивает на том, что «историю русскую должно преподавать по Карамзину». Пушкин говорил о Карамзине: «Летописатель 19 столетия. Я вижу в нем то же простодушие, искренность, честность -  о н    в е д ь     н  е    н е х р и с т ь, - и здравый ум». Но вернемся к Пушкину: «С хладнокровием показать разницу духа народов, источника нужд и требований государственных; не хитрить; не искажать республиканских рассуждений...». «Не позорить убийства Кесаря, превознесенного 2000 лет, - дает пример Пушкин, - но представить Брута защитником и мстителем коренных постановлений отечества, а Кесаря честолюбивым возмутителем». Чему же удивляться, если Пушкин искажен советской историей и пушкинистикой «до основания» в угоду тем, кто хотел вышибить из русского народа христианство любой ценой и поэта Пушкина представить республиканцем и антицерковником. Но из этих спланированных и осуществленных пакостей ничего не вышло. Пушкин пишет: «Климат, образ правления, в е р а   дают каждому народу особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии. Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу».

    Великий русский поэт очень нелицеприятно, хлестко и жестко отзывается о «достижениях» американской демократии: «С изумлением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все,   в о з в ы ш а ю щ е е     д у ш у    ч е л о в е ч е с к у ю – подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству (комфорт); большинство, нагло притесняющее общество; рабство негров посреди образованности и свободы; талант из уважения к равенству, принужденный к добровольному остракизму... такова картина Американских Штатов».

    Пушкин подчеркивает: «Греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер». Мы – русские, потому что у нас правая вера в Бога! Греко-Российская Церковь, как Тело Христово, лишена всякого духовного изъяна и в Ней одной содержится вся полнота Благодати Святого Духа! Святое Православие, а не территория, быт, гармошка, квас, матрешка, сарафан, самовар, лапти, валенки, морозы, березы и прочее составляет нашу особенность и, главное, влияет на нашу характер. Это слово Пушкина! Почему же наше православное исповедание «отдельное от прочих». Да потому отдельно, что другие исповедания, именующие себя христианскими, отступили от полноты Вселенского Православия и стали сами по себе. Вместе с принятием Православия от Византии мы, славяне, получили церковный язык. И на этом церковно-славянском языке мы молимся Богу, поем Бога, слагаем стихи и думаем! Вот в чем истинная сила и притягательность пушкинского слова. Русский же литературный язык без своего святого корня, то есть церковно-славянского языка, - не более чем набор слов. Сам поэт подтверждает святой, духовный источник настоящей Поэзии:

     

                            И забываю мир – и в сладкой тишине

                            Я сладко усыплен моим воображеньем,

                            И пробуждается поэзия во мне;

                            Душа стесняется лирическим волненьем,

                            Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,

                            Излиться наконец свободным проявленьем –

                            И тут ко мне идет незримый рой гостей,

                            Знакомцы давние, плоды мечты моей.

                            ........................................................................

                            И мысли в голове волнуются в отваге,

                            И рифмы легкие навстречу им бегут,

                            И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,

                            Минута – и стихи свободно потекут.

                            Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,

                            Но чу! – матросы вдруг кидаются, ползут,

                            Вверх, вниз – и паруса надулись, ветра полны;

                            Громада двинулась и рассекает волны.

                            .........................................................................

                            Плывет. Куда ж нам плыть?  

     

    В стихотворении «В.Ф.Раевскому» Пушкин не тем гордиться, что он «привлекает вниманье пламенных сердец»; и не тем, что «разврат и злобу казнил»; как и не тем, что «стал известен среди людей», но тем, что ему «роком суждена иная, высшая награда – «...дум отрада и мечтания…» Снова и снова Пушкин возвращается к мысли о забвении суетного мира, без чего духовное подвижничество и поэзия, невозможны. Поэт задается вопросом о цели жизни и творчества: «Куда ж нам плыть?» Но читая Пушкина, зная пушкинского слово не по одному тексту, но по духу, вывод можно сделать один – плыть надо смело, не боясь житейских бурь и волнений. Если в паруса нашей души веет Божественный ветер, то с верой и надеждой необходимо преодолевать неизбежные скорби, чтобы достигнуть Царства Небесного. Господь всегда рядом. Он протягивает руку помощи взывающим к Нему, как апостолу Петру, уже утопавшему в море во время сильного волнения. Надежда, Счастье, Радость одна в этом переменчивом мире – Христос.

    Меньше всего поэт думает о своем месте или своей значимости, но о том, что было, есть и будет на Святой Руси. Рассказывали, что Пушкин, увидя однажды выпускника Лицея в соответствующем мундире, подошел к нему. Завязался разговор. Пушкину задали вопрос: «А позвольте спросить вас, где вы теперь служите?». Ответ был таков: «Я числюсь по России». Так куда плывет Русский Корабль? Ведь и Святая Церковь сравнивается у святых с большим Святым Ковчегом, совершающим плавание в бурном житейском море. «Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, при стуке топора и при громе пушек», - пишет Пушкин. Русский корабль пытались уничтожить не один раз, но он дойдет до пристани Божией – Царства Небесного «в великой славе»! Неужели кто-то надеется, что русский народ забудет Святое Крещение, перестанет молиться, например, святым преподобным Антонию и Феодосию Киево-Печерским, основателям равноангельского монашеского жития на Руси, и предпочтет Вечное, Небесное какому-то тленному брению, пусть даже технологически развитому и красивому на вид? Да не будет этого! Земля – не лучший мир для души, сотворенной к безсмертию. Земля есть место нашего приготовительного воспитания для Царства Небесного, если хотите – открытый урок, который надо выучить, запомнить и сдать на оценку. «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное    м а л о д у ш и е», - эти пушкинские слова относятся к святой и потому великой славе Святой Руси. Нам есть чем гордиться на Святой Руси, прежде всего борьбой за Святое и Небесное вопреки даже всему миру злобы и греха. Разумеется, что без помощи Божией такая борьба была бы невозможна.

    Поэтому Пушкин и пишет свое знаменитое «Клеветникам России». Снова объектом критики поэта становятся неугомонные галлы. Стихотворение обращено к депутатам французской палаты и к французским журналистам, демонстративно выражавшим сочувствие польскому восстанию и призывавшим к вооруженному вмешательству в русско-польские военные действия.

     

                                            И ненавидите вы нас...

                                            За что ж? ответствуйте: за то ли,

     Что на развалинах пылающей Москвы

         Мы не признали наглой воли

         Того, под кем дрожали вы?

         За то ль, что в бездну повалили

     Мы тяготеющий над царствами кумир

         И нашей кровью искупили

         Европы вольность, честь и мир?..

     

     Вы грозны на словах - попробуйте на деле!

     Иль старый богатырь, покойный на постеле,

     Не в силах завинтить свой измаильский штык?

     Иль русского царя уже бессильно слово?

         Иль нам с Европой спорить ново?

         Иль русский от побед отвык?

     Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,

     От финских хладных скал до пламенной Колхиды,

         От потрясенного Кремля

         До стен недвижного Китая,

         Стальной щетиною сверкая,

         Не встанет русская земля?..

         Так высылайте ж к нам, витии,

         Своих озлобленных сынов:

         Есть место им в полях России,

         Среди нечуждых им гробов

     

    Злоба – вот что ополчается веками на Православную Русь, желая стереть не только государство, но веру и душу русского народа, чтобы жить по своим прихотям и злобствованию.

    А.Пушкин: «Русский народ – вечный предмет невежественной клеветы писателей иностранных». Поскольку Божий народ выдвигает из своей среды гениальных поэтов, то и против них обрушивается вся злость клеветников. Давно не секрет, что в заговоре против Пушкина стояли посольства иностранных государств и, прежде всего, голландского. Клевещущим на поэзию и поэтов Пушкин отвечал «Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он мал и мерзок – не так, как вы иначе...» Поэт, по Пушкину, – «вдохновленный Свыше» Он уже не принадлежит земле и устремлен ввысь, в горнее. «Поэзия», по Пушкину, «Божественный нектар и недопустимо этот дивный нектар превращать в воспалительный состав». Но Пушкин против того, чтобы обращать поэзию и литературу вообще в чисто педагогическое средство и даже в «приходскую библиотеку». Служение священника – это одно, а служение поэта – иное. Но они в одной передовой шеренге духовных борцов за торжество Небесного вопреки всем земным трудностям и трагедиям.

     

    Андрей Башкирова

    для Русской Стратегии

    http://rys-strategia.ru/

    Категория: Духовность и Культура | Добавил: Elena17 (03.11.2017)
    Просмотров: 682 | Теги: андрей башкиров, Русское Просвещение, православие, русская литература, Александр Пушкин
    Всего комментариев: 0
    avatar

    Вход на сайт

    Главная | Мой профиль | Выход | RSS |
    Вы вошли как Гость | Группа "Гости"
    | Регистрация | Вход

    Подписаться на нашу группу ВК

    Помощь сайту

    Карта ВТБ: 4893 4704 9797 7733

    Карта СБЕРа: 4279 3806 5064 3689

    Яндекс-деньги: 41001639043436

    Наш опрос

    Оцените мой сайт
    Всего ответов: 2031

    БИБЛИОТЕКА

    СОВРЕМЕННИКИ

    ГАЛЕРЕЯ

    Rambler's Top100 Top.Mail.Ru