Вот это я тебе, взамен могильных роз,
Взамен кадильного куренья…
Анна АХМАТОВА
«Памяти М.А. Булгакова» (1940).
Осень – время прощаний… 15 сентября на 87-м году скончался Валентин Семенович Непомнящий – известный российский литературовед, пушкинист, автор замечательных книг «Поэзия и судьба. Статьи и заметки о Пушкине» (1983), «Пушкин. Русская картина мiра» (1999), «Да ведают потомки православных. Пушкин. Россия. Мы» (2001), «На фоне Пушкина» (2014).
В конце 1980-х – начале 1990-х мне довелось часто встречаться с ним. В то время он работал в «Альманахе библиофила» и журнале «Вопросы литературы».
Обе редакции располагались тогда в «Доме Нирнзее» – одном из самых интересных, загадочных и легендарных сооружений Москвы. В этом, построенном в 1912-1913 гг. по проекту архитектора Эрнста-Рихарда Нирнзее (1873–1934) первом московском небоскребе («Тучерезе», как говорили тогда) в Большом Гнездниковском переулке, кто только не жил и не бывал.
Старожилы рассказывали о «нехороших квартирах», о том, что в лестничные пролеты и с верхней площадки дома нередко бросались самоубийцы. Чтобы положить конец этому пригласили Григория Ефимовича Распутина. После того, как он пришел и помолился, как будто всё успокоилось…
В сменившем с революцией имя – с «Тучереза» на «Чедомос» (Четвёртый дом Моссовета) – здании размещалась московская контора небезызвестной берлинской газеты «Накануне», постоянными авторами которой были Сергей Есенин, Михаил Булгаков, Валентин Катаев, Константин Федин, Осип Мандельштам, Михаил Зощенко, Борис Пильняк и другие.
Одно время здесь жил Владимiр Маяковский, а позднее – А.Я. Вышинский…
Именно тут 28 февраля 1929 г. Михаил Булгаков познакомился с последней своей женой Еленой Сергеевной – одной из прототипов Маргариты.
«Дом Нирнзее». Большой Гнездниковский переулок, дом 10.
В доме с такой вот историей и проходили наши с Валентином Семеновичем встречи.
Хорошо помню его кабинет в «Альманахе библиофила». По всему его периметру на высоте человеческого роста стену обвивала склеенная из больших листов бумаги таблица творчества Пушкина: вверху даты (годы, месяцы числа); ниже, в соответствии с ними, подразделяясь на разделы: деловые бумаги, письма, дневниковые записи, стихи, проза, критические статьи, публицистика, рисунки – всё из когда-либо выходившего из-под пера поэта – строго в соответствии с этими датами. Таким образом, было наглядно видно, когда начиналась, продолжалась и завершалась работа над тем или иным текстом.
Этот подход впоследствии помог мне понять суть замысла одного из бессарабских пушкинистов-любителей Евстафия Семеновича Неговского (1892–1942), написавшего перед второй мiровой войной работу «Диаграмма творчества Пушкина», впоследствии безследно исчезнувшую…
Что касается В.С. Непомнящего, то в конце концов всё это вылилось в издание под его редакцией необычного собрания сочинений А.С. Пушкина, в каждом из томиков которого под одной обложкой было помещено всё написанное и нарисованное поэтом за определенный отрезок времени. Небольшим тиражом (в тысячу экземпляров), начиная с 2000 года, оно стало выходить в издательстве «Наследие» Института мiровой литературы Российской Академии наук и пока что не завершилось.
Мое тогдашнее общение с В.С. Непомнящим, первоначально сугубо деловое (журналу и альманаху я предложил свои статьи, редакциями не отвергнутые, но печатанием всё откладывавшиеся), впоследствии переросло в довольно частые встречи и собеседования, центром которых был Пушкин, и, учитывая тогдашние мои интересы, в основном касавшиеся пребывания поэта на юге, созданного им в то время и кругу тамошнего его общения.
Особый интерес Валентина Семеновича вызывали труды и сами личности местных пушкинистов, о которых он, по вполне понятным причинам, даже не слышал. Одним же из направлений моих занятий были как раз эти самые малоизвестные в России исследователи. Очерк об одном из них – Георгии Гавриловиче Безвиконном (1910–1966) – находился редакционном портфеле «Альманаха библиофила», выходившем лишь однажды в год, и раз за разом в самый последний момент вылетал из плана.
Своего часа он дождался в юбилейном 1987 году; зато – как, наверное, вознаграждение за долготерпение – был напечатан в специальном 23-м выпуске, получившем даже особое название «Венок Пушкину (1837–1987)». Случилось это, правда, уже после ухода из альманаха Валентина Семеновича, общение с которым, пусть и не столь уже частое, продолжалось однако вплоть до середины 1990-х. Но и после этого я следил за всеми его новыми книгами, смотрел его передачи на телеканале «Культура» (а потом уже и в интернете на ютубе), в которых он читал, попутно комментируя, «Евгения Онегина», «Бориса Годунова» и другие произведения Пушкина.
В свое время мне посчастливилось слушать Валентина Семеновича вживую, в камерной обстановке. Впечатление – ни с чем не сравнимое! Читал он без малейшего намека на пафос, очень естественно. Никаким профессиональным артистическим мастерством там и не не пахло. И всё-таки это было великое чтение! Даже на фоне такого мастера, как Сергей Юрский, исполнение которым пушкинских стихов мне тоже посчастливилось слышать. В голосе же Валентина Семеновича чувствовалась душа, в нем словно бился безсмертный пульс поэта…
Таким он и остался в моей памяти…
Сергей Фомин
источник |
