Слово – неточно сводится к понятию «средство общения». Однако оно – средоточие и наследие опыта поколений, то есть отражение умственного, чувственного, вещественного и духовного, практического и умозрительного содержания всей жизни народа. Поэтому наследие русского слова справедливо понималось как основа образования.

Без слова опыт человека в основном ограничен телесным бытием, существованием и выживанием плоти.

Слово, накапливая опыт, наследует чувствования и знания, вбирает жизненные впечатления и ориентирует сознание на смыслы надобыденного уровня, ибо впитывает человеческие представления и оценки.

Со слова начинается очеловечивание бытия, гуманитаризация окружающего мира. В словах запечатлены особенности видения окружающей действительности, определяемые свойствами и качествами, присущими только и исключительно человеку. Это – духовность, словомыслие, историческое бытие, вера и культура[1].

Всё, что определяется через эти качества, относится к гуманитарным знаниям, то есть к явлениям, проникнутым «человеческим содержанием и смыслом». Гуманитарные знания восходят к человеку как к явлению, меняющему смысл всего бытия, наполняющему его духовным содержанием. Гуманитарные знания – это система сведений о действительности, наделённой человеческим смыслом и отношением[2].

Таким образом, слово – наследие очеловеченного мира. Мир расцветает словом, как до некоторых пор не выявившийся бутон вдруг оказывается цветком, восхищающим своею красотой. Но слово не умирает, как цветок, а живёт (цветёт), пока жив народ, хранящий его в своей памяти. Отсюда и возникает насущнейший вопрос о наследии слова и его наследниках.

1.

Источниками родного языка была некогда для русского человека богатая говорами стихия народной речи и церковнославянский язык. «Русский ребёнок, – пишет проф. В.К. Журавлёв, – едва научившись говорить на родном языке, окончательно овладевал навыками народно-разговорной речи и церковнославянского языка»[3]. И всё это соединялось с тем духовно-нравственным отношением к слову, которое было присуще русскому национальному самосознанию, воспитанному веками русской истории и церковной жизни.

Ещё одним важным источником родного слова для его наследников всегда была наша словесность, сопутствующая развитию отечественной культуры.

ХХ век обеднил и опустошил первые два источника. Средства массовой информации частично подавили богатые народные говоры. Эпоха государственного насилия над Церковью значительно ограничила влияние церковнославянского языка как вечно живого источника современной литературной речи. При этом языку был нанесён трудно восполнимый урон, на что обратил внимание акад. Д.С. Лихачёв[4].

Осталась ещё наша великая литература, её духовное содержание, – арсенал памяти русского слова, его предметное наследие. Ведь «русский язык, как и любой литературный язык, представляет собой определённую совокупность текстов и предполагает наличие определённого коллектива активных его носителей…»[5]. По мере овладения этими текстами мы входим в права наследования родным словом.

Это происходит, когда слова, составляющие текст, во-первых, поняты в целом, в совокупности их значений, смыслов и оттенков; во-вторых, когда одно из этих значений, определяемое контекстом, входит в сознание как самое точное значение многозначного слова. Слово обретает полноту бытия в сознании по мере того, как наполняется смыслами.

«Смысл устанавливает связь с миром и при этом, «прилепляясь» к внешнему, отчуждается от себя…»[6]. «Связь с миром» теряется, если слово не освоено в смысловом отношении. Поэтому овладение его ясным и точным смыслом – это первая коренная задача сохранения наследия русского слова.

Освоение живого слова разрушается ныне современными стандартами образования, формализацией изучения языка, новыми тестовыми методиками. Одной из основных задач возвращения в школу наследия русского слова становится осмысленное его изучение. В связи с этим возникает проблема точности и ясности смысла слова в школьном изучении. Это ключевая проблема сохранения наследия русского слова на уроках словесности.

Именно эта задача фактически выведена за скобки современного изучения родного языка, в сущности сведённого к обучению орфографии и пунктуации, то есть к обездушенному изучению, ибо смысл – душа слова.

В дореволюционной школе основные цели и задачи обучения русскому языку, русской словесности понимали как «усвоение учащимися правильного и свободного употребления языковых средств
в разговоре и на письме»[7].

В школе уже давно изучают орфографию через посредство орфограмм, а пунктуацию всё более отлучают от логико-смыслового анализа предложений, до предела формализуя задачу. Осознание отношений и смыслов, определяющих систему русского правописания набором стандартных орфограмм, которые в сущности нужно запомнить, – дело ещё «доперестроечное». Опытные педагоги-словесники уже тогда справедливо видели здесь ложное начало, ибо из правил уходил смысл.

Последние десятилетия резко ухудшили состояние языковой среды, изменилось и содержание лексики, которой насыщаются наши учебники: из них исчезли многие основополагающие слова, дающие возможность осмыслить картину мира, сформировать мировоззрение (народ, Родина, Бог, святыня, а также – служение, гражданственность, ответственность, национальное самосознание, самобытность и др.). В ХХ веке эти слова осваивались при изучении русской классики. Теперь при злонамеренном сокращении круга литературных произведений, допущенных к изучению в школе, и при катастрофическом снижении уровня изучения литературы в школе учащимся просто неоткуда заимствовать понятия, необходимые при формировании мировоззрения. Тем самым подорвана языковая основа мировоззренческой составляющей школьного образования. Это серьёзный порок современной школы.

Обучение родному слову будет правильным, если круг слов-понятий, вводимых в тексты или имеющихся в приводимых текстах, обеспечивает возможность верно отразить целостную картину мира, по уровню содержания доступную и необходимую учащемуся средней школы. Этот круг слов составляет основополагающий и необходимый для общего развития материал и включает основные понятия, без которых нельзя сложить первоначальное мировоззрение, то есть целостный образ мира и систему стратегических к нему отношений (в объёме и на уровне, необходимом для нормального развития современного человека). Такой минимальной для школы лексикой современная школа не обеспечена. Между тем речь идёт о свойствах личности, а личность «есть продукт речевого общения» (В.К. Журавлёв). Личность – это человек, сформировавшийся в лоне культуры своего народа, обладающий духовно-нравственным, национально-государственным и патриотическим самосознанием.

Учащимся (бывает и учащим) иногда неясно (даже в первом приближении) содержание понятий, без которых невозможно полноценное духовно-нравственное становление личности. Например, слов: духовность, нравственность, совесть, стыд, честь, ответственность, святыня.

Если под духовностью понимать общечеловеческое свойство, то можно утверждать, что это первый непременный признак нормального (здорового) человека, способного понимать или ощущать, что, кроме вещественных, практических (прагматических) ценностей, в мире есть другие, духовные, более значимые. Проявлением духовных ценностей является свойственный только человеку «рефлекс идеала» (И.П. Павлов), способность стремится к истине, добру, красоте, к Богу.

Под нравственностью можно понимать образ мыслей и поведение, опирающиеся на любовь и уважение к человеку, стремление приносить благо (добро) (нравственность – это заземлённая духовность), поступать в соответствии с принятыми в обществе идеальными этическими понятиями, относясь к людям с вниманием, пониманием и сочувствием.

Совесть – естественное состояние здорового человеческого духа, препятствующее, независимо от страстей, выгод и эгоистических побуждений и желаний, помыслить или поступить греховно по отношению к Богу, к ближнему, к самому себе, к природе (или Божьему миру), способность человека проявлять чувство внутреннего смущения, самоукорения, самообличения и раскаяния, возникающее при нарушении нравственных устоев, принятых в том или ином обществе.

Стыд – острое чувство или сознание сильного внутреннего смущения, раскаяния (в случае, если совестью пренебрегают), если совесть оскорбляется. уничижается или повреждается каким-либо намерением или поступком, противоречащим ей.

Честь – качество высоконравственной личности, заключающееся в самоценном, последовательном, принципиальном и самоотверженном утверждении в своих мыслях, чувствах и поступках высоких человеческих качеств, соответствующих идеальным представлениям или идеальному образу.

Пример чести привёл всемирно известный хирург Н.Н. Бурденко. Он оканчивал Дерптский университет с отличием и мечтал продолжить обучение при кафедре (сегодняшняя аспирантура, ранее называвшаяся местом для приготовления к профессорскому званию). На кафедру было выделено одно место. Однако одновременно с Николаем Ниловичем также с отличием окончил университет по той же кафедре племянник ректора, барона Цёге фон Мантёйфеля. «Я понял, что надеяться не на что, и стал собирать вещи», – рассказывал Н.Н. Бурденко. Вдруг к нему прибегают друзья, сообщают: «Коля, тебя оставили при кафедре». Тот не верит ушам своим, бежит в университет. На доске объявлений приказ: «Оставить для приготовления к профессорскому званию лекаря Н.Н. Бурденко».

К ректору с требованием отменить решение в пользу своего кандидата пришла делегация остзейских дворян. Ректор вышел в приёмную… Хор негодований встретил его. Ректор поднял руку. Воцарилось молчание. «Господа, – произнёс он, – у вас есть честь?» Тут уж возник не шум, а шквал возмущённых восклицаний... «Сам вопрос – кощунство!» – закричал кто-то… Ректор снова поднял руку, дождался тишины. «Господа, – сказал он, – у меня тоже есть честь. Семинарист (Бурденко окончил семинарию – В.Т.) вот на столько (он показал расстояние двумя пальцами), но выше племянника, и я (он сделал паузу) – ничего не могу сделать. Честь имею…». И все молча покинули приёмную.

Ответственность – чувство безусловной личной обязанности отвечать в полной мере за слова, поступки и принятые на себя обязанности, вне зависимости от способа их оформления или общественной «закреплённости».

Приведу ещё один пример. Моя родная тётушка, Анна Георгиевна, окончив медицинский институт по кафедре хирургии, пошла устраиваться на работу в Институт Склифосовского. Дошла до главного хирурга. Им был известнейший врач С.С. Юдин. Состоялся недлинный разговор. «Какой у Вас стаж?» – спросил Сергей Сергеевич. «Я окончила институт в этом году…» – ответила она. «И Вы хотите работать у нас, в таком… (он замялся) ответственном месте?». «Но я кончила с отличием…», – произнесла она. Юдин окинул её взглядом и вдруг решительно произнёс: «Ладно. Приступайте сейчас к дежурству. Выдержите одну смену – возьму. А я – пошёл…». Он отрекомендовал посетительницу дежурной сестре, надел висевшее в кабинете пальто и стал спускаться по лестнице…

Испытуемая заступила на дежурство. Первая тяжелейшая операция – ножевое ранение брюшины, затем – ещё три и среди них одна не меньше сложности, чем первая. Оставалось полтора часа до конца дежурства, но она поняла, что сил больше нет. Почти со слезами на глазах она сказала старшей сестре: «Кажется, я не выдержала… У меня нет больше сил… Вызывайте дежурного хирурга…». И тогда из-за занавески вышел в халате и медицинских перчатках хирург Юдин. Он положил ей руку на плечо. Посмотрел в глаза и сказал: «Молодец.
Я Вас беру…». Он никуда не уходил и не мог уйти, ибо отвечал за всех больных, отвечал за всё...
Он следил за каждым движением молодой коллеги и был готов в любую минуту взять ответственность на себя…

Святыня – это предметное воплощение высших духовных ценностей, безусловное духовное достояние, без которого человек (и народ!) теряет своё лицо, при поругании которого народ испытывает ущерб своего достоинства и духовной самостоятельности, притесняется и оттесняется, становится нравственно уязвимым и духовно бессильным.

Примеры можно увеличить.

«Концептуальное» изучение слова – важный путь его освоения. Слово можно понять и освоить только в потоке образа мыслей, свойственного народу. Этот образ мыслей может быть с необходимой полнотой представлен только как поток, как достаточное количество литературных текстов. Этого школа сегодня лишена.

2.

Другая задача – овладение изящной словесностью.

В школьном деле русская словесность, наследие русского слова, не только инструмент педагогического (и идеологического) воздействия, но необходимое условие здорового духовного бытия человека, обеспечивающее развитие его духовных и умственных сил, формирование гражданского, национально-государственного самосознания, патриотического долга, возникающего на основе приобщения к родному языку, родной природе и отечественной истории.

Наследие русского слова – незаменимый духовный источник жизни народа, выражение в художественном слове духовно-нравственного, идейного, эстетического и языкового опыта. Он не сводится к формуле «учебник жизни», к освоению исторических понятий и представлений, тем более к утилитарно-прагматическому познанию действительности и даже воспитательно-образовательному значению. Русская словесность – это запечатлённая народная память, средоточие наших духовных святынь, национальных идеалов, без которых немыслимы самосознание, самостоятельность и свобода человека.

Духовное наследие русской классической литературы, русского слова, признанное всем культурным миром, служило и служит питательной средой многочисленных литератур и культур народов России.

В 30-е годы прошлого века после преобразований отечественной школы на основе отечественной культуры и национальных традиций русского просвещения – русская словесность, основная часть арсенала русского слова, была восстановлена в правах. Русская литература постепенно возвратила себе должное место в школьных программах. Слово как источник народного многовекового опыта, как основа духовного наследия, было востребовано и получило статус фундаментальной дисциплины. Это и определило фантастический рывок нашего образования, который позволил после ориентированных на западные образцы разрушительных «экспериментов» 20-х годов – в кратчайший срок вывести отечественную школу на одно из первых мест в мире и выиграть Великую Отечественную войну (её, как справедливо говорят, выиграл русский учитель словесности).

Просветители тех лет, обладая высокой образованностью и ответственным отношением к задачам государственной школы, отлично понимали первенствующую роль в образовании наследия русского слова, осознавали важность широкого приобщения масс к знанию основных источников родного языка и словесных основ здоровой духовной жизнедеятельности. «Не должна ли школа готовить прежде всего граждан, не только любящих свою родину, но и знающих за что её нужно любить, какие накопленные в ней долгими веками ценности нужно охранять и отстаивать?» – писал академик А. Белецкий. Он ратовал за широкое ознакомление в школе с наследием русского слова, в том числе и с древней русской словесностью, областью особенно важной для становления культуры, духовно-исторической преемственности. Наследие русского слова справедливо считается основой школьного дела, залогом успеха школьного строительства.

3.

Сегодня доступ к этому богатому арсеналу преступно ограничен и деформирован информационной стратегией глобализма в нашем образовании. Это особенно опасно при повреждённой языковой среде, при нынешнем уровне массового владения родным русским языком, который никак нельзя назвать культурообеспечивающим. Основной путь к снижению конкурентоспособности образования – это ограничение полноценного усвоения наследия русского слова в пределах, обеспечивающих нормальное развитие современной личности, ибо лишь наследие русской словесности может сформировать здоровую и жизнеспособную личность гражданина России.

Снижение конкурентоспособности нашего образования особенно активно проходило с начала 1990-х годов. Отечественная школа становится школой колониального уровня и типа.

Выступая на конференции «Филология и школа», проф. А.Н. Ужанков обратил внимание на «зияющие пустоты» в содержании школьных программ, из которых в последние годы изъята значительная часть наследия древнерусской словесности, ранее изучавшаяся в школе. Например, «Слово о Законе и Благодати» Илариона Киевского, в котором утверждаются человеческие добродетели: честность, доброта, отзывчивость, милосердие, и высокое значение разума в познании Истины – то есть всё то, в чём ныне так нуждается воспитательная ипостась современной школы.

Изъятие «Повести временных лет», как показал А.Н. Ужанков, лишило возможности почувствовать и уразуметь целый этап в становлении национального самосознания, связавший земное с историческими и сакральными (со–Бытие) событиями, то есть образовало ущербность исторического миропредставления школьников, связанного с освоением этапа «лето – писания». Нечего и говорить о важности присутствия в школьной программе «Поучения Владимира Мономаха», создающего образ древнерусского православного миросозерцания, и «Жития Бориса и Глеба», учащего, что жизнь подобает «не для славы мира сего», а во исполнение созидательных и жизнеутверждающих божественных заповедей… Это лишь немногие из приведённых примеров. Их можно в десятки раз увеличить, если говорить о преступном обеднении содержательности школьных программ по русской литературе нашего времени.

Сокращение наследия русской словесности в программах школ предопределяет снижение общего уровня сознания и мышления, а также заметную деградацию основ миропонимания и мировоззрения учащихся. Ибо овладение наследием отечественной словесности неразрывно связано с формированием языковой личности, то есть основной, общей для всех дисциплин способности мыслить и владеть словом.

Будем же помнить: от владения наследием родного слова зависит состояние всего школьного образования. Без этого человек не способен к нормальной жизнедеятельности, к духовному самоутверждению, к семейному и государственному созиданию.

Умалять определяющее значение словесности в современной школе, неправомерно лишать литературу должной значимости – значит направлять школу по пути деградации мыслительных способностей, творческого воображения, логического мышления, а также нравственного отношения к миру, к человеку, экологического мировоззрения и т.д. Ибо литература как самоценное, концентрированное выражение в художественном слове духовно-нравственного, эстетического и прочего опыта не сводится к формуле «учебник жизни», к освоению исторических понятий и представлений, к утилитарно-практическому осознанию действительности, не ограничивается воспитательно-назидательным значением, как толкуют её иные «образованцы». В классических литературно-художественных произведениях гармонически
сливаются духовно-эстетические, рационально-познавательные, идейные и нравственные начала освоения жизни. Литература не только инструмент педагогического (и идеологического) воздействия, но необходимое условие духовного бытия человека, обеспечивающее развитие духовных и умственных сил всего народа.

Принижение изучения русского языка и литературы в школе путём примитивизации, формализации методов её освоения и варварского сокращения количества изучаемых классических произведений – это циничная политика её глобального разрушения. Умаление роли словесности в школе есть акция антигосударственная, есть сознательное или бессознательное движение к разрушению культурных и духовных внутригосударственных связей.

Такое разрушение образования направлено против человеческой личности, ибо «инноваторы» вывели за скобки основную цель школы: воспитание полноценного, хорошо информированного, творчески активного, высоко-духовного нравственного человека. Это плоды политики глобализма, имеющего целью «привести российских детей в соответствие с западными стандартами «человека массы»»[8], разрушить единое образовательное пространство России (это уже в сущности достигнуто) и довести страну до интеллектуального коллапса, предвестия которого уже имеются.

Единственное средство преодолеть трагедию – резко и твёрдо повернуть дело образования на путь созидания: вернуть школу к всеобщему, фундаментальному, научному, системному образованию, доведя его до того высшего уровня, какое оно имело в лучшие для школы годы ХХ века, а затем – превзойти этот уровень.

Первое, что необходимо (повторим ещё раз!) – это спасти наследие русского слова от уничтожения и поругания: вернуть русский язык и литературу в программы средних школ в объёме, не меньшем, а то и превышающем тот, что был в ХХ веке в период расцвета школы. Это сегодня непременное условие созидательного направления в образовании.

РОССИИ НЕОБХОДИМО РУССКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ!

Аналитический доклад, подготовленный МОО «Русское просветительское общество им. Императора Александра III» при участии экспертов (ученых, педагогов, представителей родительских организаций)