И бысть Петру, посѣщающу всѣхъ, снити и ко святымъ, живущимъ въ Лиддѣ
(Дѣян. 9, 32).
Сими словами начинается сегоднешнее апостольское чтеніе, въ которомъ повѣствуется о двухъ чудесахъ ап. Петра: о чудесномъ исцѣленіи разслабленнаго Енея и о чудѣ воскрешенія Тавиѳы. Первое чудо совершено апостоломъ Петромъ въ городѣ Лиддѣ, второе въ Іоппіи, извѣстной нынѣ подъ именемъ Яффы. Оба города принадлежали къ числу прибрежныхъ Финикійскихъ городовъ. Во всѣхъ этихъ городахъ было немало христіанъ. Но первоначально они не назывались христіанами, а носили другія имена, въ ряду которыхъ употребляемо было имя святыхъ, также имя учениковъ. То и другое имя упоминается въ сегоднешнемъ апостольскомъ чтеніи, въ которомъ сказано, что апостолъ Петръ, обозрѣвая населенные христіанами города, пришелъ ко святымъ, живущимъ въ Лиддѣ, что въ Іоппіи жила одна ученица, именемъ Тавиѳа, и что въ Іоппію пригласили Петра изъ Лидды ученики (Дѣян, 9, 36. 38). Въ настоящія минуты остановимъ вниманіе на значеніи имени: святый.
Прежде всего святымъ именуется Богъ. Святый — имя Его (Ис. 57, 15). Исаія въ видѣніи, которымъ призванъ былъ къ пророческому служенію, узрѣлъ Господа, сѣдящаго на престолѣ высокомъ и превозпесенномъ, и слышалъ, какъ серафимы, окружавшіе престолъ Его, прославляли имя святое Его, троекратно повторяя это имя: Святъ, Святъ, Святъ Господь Саваоѳъ. Чтó вообще значитъ слово святый? Вообще значитъ: отдѣленный и въ частнйсти въ отношеніи къ Богу отдѣленный отъ всего сущаго, неизмѣримо превознесенный надъ всѣми тварями по величію и славѣ своего существа и своихъ дѣйствій въ отношеніи къ міру, такъ что хотя присутствіемъ своимъ Онъ наполняетъ всю вселенную, но отнюдь съ нею не сливается, присносущной жизни своей съ нею не соединяетъ и потому, какъ превысшій всея твари, отъ нея пріемлетъ Божеское поклоненіе, подобающее Ему, какъ единому истинному Богу, ни съ кѣмъ не раздѣляющему Божеской чести. Таково значеніе слова святый въ отношеніи къ Богу.
Чтó значитъ оно въ отношеніи къ тварямъ? Ибо и твари многія именуются святыми, напримѣръ, земля святая (Исх. 3, 5), Сіонъ гора святая (Псал. 2, 6), святая святыхъ, т.-е. главнѣйшая часть Скиніи свидѣнія и храма Соломонова, жертвы припосимыя Богу (Лев. 7, 1), сосуды священные (Исх. 30, 26. 29). Всѣ эти тварные предметы, мѣста и вещи именуются святыми въ томъ же смыслѣ, какъ и Богъ, т.-е. въ смыслѣ отдѣленныхъ въ противоположность предметамъ мірскимъ или житейскимъ, отъ которыхъ они отличаются тѣмъ, что относятся къ богопочтенію и потому благоговѣйно чествуются.
Но преимущественно наименованіе святыхъ принадлежитъ существамъ разумнымъ, каковы суть ангелы и люди. Такъ имя святаго усвояется писаніемъ цѣлому народу (Втор. 7, 6), всѣмъ ветхозавѣтнымъ вѣрующимъ, въ томъ смыслѣ, что они, согласно съ общимъ значеніемъ этого имени, выдѣлены изъ среды всѣхъ народовъ для служенія единому истинному Богу, ограждены отъ религіознаго общенія съ прочими народами строгими законами вѣры и благочестія, составляютъ народъ избранный, особенно приближенный къ Богу. Въ частности въ средѣ этого избраннаго народа именуются святыми лица, посвященныя на служеніе Богу или на священнослуженіе (Псал. 5, 15). Они святы въ томъ смыслѣ, что выдѣлены не только изъ міра языческаго, но еще изъ среды богоизбраннаго народа, преимуществуя предъ всѣми особеннымъ приближеніемъ къ Богу, какъ совершители богослуженія. Таково значеніе имени святый по отношенію къ избранному народу, ко всѣмъ ветхозавѣтнымъ вѣрующимъ. Оно, это имя, указываетъ на такое высокое достоинство носителей этого имени въ отношеніи къ Богу, которое выдѣляетъ ихъ изъ среды прочихъ людей и народовъ.
Велико это достоинство, но съ нимъ соединены и великія обязанности. Къ чему оно обязывало ветхозавѣтныхъ вѣрующихъ? Къ тому ли, чтобы они только внѣшнимъ образомъ выдѣлялись изъ среды язычниковъ, чтобы только по имени были святыми? Нѣтъ, имя святыхъ напоминало имъ о томъ, что они призваны къ святости нравственной, что самая жизнь ихъ должна соотвѣтствовать ихъ имени. Вотъ почему Господь, нарекши ихъ святыми, далъ имъ заповѣдь: святи будите, яко Азъ святъ есмь, и эту заповѣдь неоднократпо повторялъ чрезъ Моисея избранному народу (Левит. 11, 44; 19, 2; 20, 7. 26).
Богъ святъ не только по величію своего существа, возвышающему Его на безмѣрную высоту предъ всѣми существами, но и потому, что Онъ чистъ отъ всякой грѣховной скверны, что въ Немъ нѣтъ ничего такого, что уподобляло бы Его языческимъ божествамъ, которымъ язычники приписывали разные пороки, хотя въ тоже время воздавали имъ божескія почести. Богъ есть свѣтъ и тьмы въ Немъ нѣсть ни единыя (1 Іоан. 1, 5). Богъ называется свѣтомъ по сравненію съ солнцемъ, которое, какъ самосвѣтящее тѣло, свѣтитъ всегда, неизмѣнно, — оно не знаетъ ночной тьмы, на немъ вѣчный день. Но это сравненіе все еще слабо, потому что и на солнцѣ есть пятна. Въ Богѣ нѣсть тьмы ни единыя, нѣтъ ни одного темнаго пятна. Это значитъ, что въ нравственномъ отношеніи въ Немъ нѣтъ ни малѣйшей примѣси грѣховной тьмы, что Его нравственныя совершенства ничѣмъ не помрачаются. Не помрачаются они Его вездѣприсутствіемъ, ибо хотя Онъ всюду присутствуетъ въ мірѣ, но Онъ не оскверняется ничѣмъ нечистымъ въ мірѣ, какъ лучи солнца не оскверняются, проходя сквозь нечистыя мѣста. Чистое око Его зритъ всѣ грѣховныя скверны, но Онъ не только не сочувствуетъ имъ, но мерзокъ Ему даже помыслъ неправедный (Прит. 16, 26). Подобнаго нравственнаго совершенства Господь требовалъ отъ всѣхъ ветхозавѣтныхъ вѣрующихъ. Онъ не только Самъ святъ, но и они должны стремиться къ уподобленію Ему въ святости.
Заповѣдь о семъ, данная первоначально ветхозавѣтнымъ людямъ, сдѣлалась обязательною для новозавѣтныхъ вѣрующихъ. Первые въ наказаніе за то, что отвергли Христа, лишены права называться избраннымъ народомъ, людьми святыми, т.- е. посвященными Богу. Это право предоставлено вѣрующимъ новозавѣтнымъ. Они, по слову апостола Петра, суть народъ избранный, люди святые (1 Петр. 2, 9). Посему и Церковь Христова именуется святою: вѣрую во едину святую Церковь. Она есть общество людей освященныхъ благодатію для служенія Господу. Посему, наслѣдовавъ отъ ветхозавѣтной Церкви или отъ ветхозавѣтныхъ вѣрующихъ имя и достоинство святыхъ, они вмѣстѣ наслѣдовали отъ нихъ и обязательство вести жизнь свою свято и непорочно.
Обращая рѣчь свою къ христіанамъ изъ язычниковъ, апостолъ Петръ говоритъ имъ: «не сообразуйтесь съ прежними похотями, бывшими въ невѣдѣніи вашемъ, но по примѣру призвавшаго васъ Святаго, и сами будьте святы во всѣхъ поступкахъ, ибо написано: будьте святы потому, что и Я святъ» (1 Петр. 1, 14. 15. 16). Христіане, по смыслу сихъ словъ, до своего обращенія къ вѣрѣ во Христа предавались похотѣніямъ, т.-е. увлекались грѣховными чувственными желаніями и благо жизни поставляли въ удовлетвореніе ихъ. Таковую жизнь они вели въ невѣдѣніи, т.-е. потому, что не были просвѣщены свѣтомъ истины и въ самихъ богахъ своихъ находили примѣръ грубой чувственности. Для обращенныхъ ко Христу вѣрующихъ время этого невѣдѣнія прошло. Вступивъ въ Христову Церковь, они уже не должны сообразоваться съ прежними похотями, бывшими въ невѣдѣніи, не должны возвращаться къ прежнему образу жизни. Имъ не только дана заповѣдь быть святыми, но и указанъ примѣръ для подражанія въ лицѣ призвавшаго ихъ Святаго Господа.
Церковь Христова есть царство не отъ міра сего. Посему и принадлежащіе къ сему царству, хотя живутъ въ мірѣ, должны заботиться о томъ, чтобы не оскверняться мірскою нечистотою, вести себя такъ, чтобы видно было, что у нихъ ничего нѣтъ общаго между свѣтомъ и тьмою, Христомъ и веліаромъ (2 Кор. 6, 15), правдою и беззаконіемъ. Все, что есть въ мірѣ, есть, по слову апостола Іоанна, похоть плоти, т.-е. сластолюбіе, пристрастіе къ чувственнымъ удовольствіямъ, распутство, пьянство и т. п., похоть очесъ, т.-е. корыстолюбіе, не пасыщаемое зрѣлищемъ земныхъ сокровищъ и стремящееся къ умноженію ихъ, — и гордость житейская, т.-е. властолюбіе и славолюбіе, соединенное съ презрѣніемъ и уничиженіемъ ближнихъ. Говоря сіе, апостолъ Іоаннъ имѣетъ въ виду міръ языческій, въ которомъ преобладаніе чувственности подавляло духовную жизнь, пристрастіе къ земному убивало стремленіе къ небесному.
Къ прискорбію, и въ мірѣ христіанскомъ встрѣчаются тѣже самыя языческія похоти, встрѣчается даже равнодушіе и неуваженіе къ истинѣ христіанскаго ученія и къ Православной Церкви, глумленіе надъ нею и дерзкое, ничѣмъ не стѣсняющееся вольномысліе. Но истинный христіанинъ не увлекается ничѣмъ таковымъ. Мірскіе соблазны и искушенія, мірскія похоти, мірскія кощунственныя рѣчи приражаются къ его душѣ, но не возбуждаютъ въ ней сочувствія, отталкиваются отъ нея, какъ камни, брошенные въ стѣну. Вращаясь въ мірской средѣ, истинные христіане являются превысшими міра, помня свое призваніе къ святости. Святость ихъ въ томъ состоитъ, что они стремятся къ жизни равноангельской, къ достиженію торжества духа надъ плотію, самоотверженія надъ самолюбіемъ, новаго человѣка надъ ветхимъ. Они не чуждаются мірскихъ удовольствій, но избираютъ изъ нихъ только невинныя. Не отказываются отъ обладанія земными стяжаніями, но чужды пристрастія къ нимъ, ибо взираютъ на себя не какъ на полновластныхъ собственниковъ, а какъ на распорядителей собственности Божіей, дарованной имъ для употребленія во славу Божію и во благо ближняго. Они не уклоняются отъ принятія должностей начальственныхъ, но чужды властолюбія. На врученную имъ власть они взираютъ, какъ на служеніе Богу съ мыслію о себѣ, какъ объ орудіяхъ Его промышленія о людяхъ. Они богаты мірскою мудростію, но превыше всего цѣнятъ мудрость Божественную, которой научаетъ ихъ слово Божіе и св. Церковь. Обиліе мірскихъ знаній соединяется въ нихъ съ младенческою вѣрою. Они не только не сочувствуютъ вольнодумцамъ, распространителямъ безбожныхъ ученій, но всячески противодѣйствуютъ имъ, не стыдятся и не боятся не только исповѣдовать во всеуслышаніе свою вѣру, во свидѣтельство искренности ея, но и для вразумленія невѣрующихъ и колеблющихся въ вѣрѣ. Среди міра, оскверняемаго нехристіанскими обычаями, они, по слову Апостола, сіяютъ яко свѣтила (Флп. 2, 15).
Но есть и такіе христіане, которые даже внѣшнимъ образомъ удаляются отъ міра, чтобы сохранить свою чистоту и святость, и достигаютъ такого нравственнаго совершенства, что становятся равноангельными, каковы, напримѣръ, были древніе пустынножители. Не одни впрочемъ отрѣшившіеся отъ міра и связавшіе себя монашескими обѣтами должны стремитьея къ равноангельному совершенству, но и живущіе въ мірѣ, ибо заповѣдь о самоотверженіи, объ отреченіи отъ своей воли и о всецѣломъ покореніи ея волѣ Божіей, обязательна для всякаго вѣрующаго. Господь Іисусъ Христосъ, когда повелѣлъ намъ молиться Отцу небесному: да будетъ воля Твоя яко на небеси, и на земли, т.-е. да исполняется воля Твоя земнородными съ такою же ревностію, съ какою она исполняется ангелами на небесахъ, Онъ имѣлъ въ виду всѣхъ вѣрующихъ въ Него, признавая для всѣхъ возможнымъ подражать ангеламъ въ исполненіи воли Божіей, иначе Онъ не научилъ бы насъ о семъ молиться, — невозможному Онъ не сталъ бы учить. Онъ же заповѣдалъ намъ быть совершенными, какъ совершенъ Отецъ нашъ небесный. Это значитъ, что подражаніе совершенствамь Отца небеснаго возможно для каждаго въ доступной для него мѣрѣ. Того, что невозможно для насъ, Онъ не сталъ бы заповѣдовать.
Помоги, Господи, Своею благодатію всѣмъ намъ, живущимъ въ мірѣ, помнить и исполнять заповѣдь: святи будите, яко Азъ святъ есмь, совершенны будьте, какъ совершенъ Отецъ вашъ небесный.
Костромскія поученія за 1900 годъ (выпускъ шестой). Д. Б. Епископа Виссаріона. М. 1902. С. 100-105. |
