Web Analytics
С нами тот, кто сердцем Русский! И с нами будет победа!

Категории раздела

История [4732]
Русская Мысль [477]
Духовность и Культура [850]
Архив [1656]
Курсы военного самообразования [101]

Поиск

Введите свой е-мэйл и подпишитесь на наш сайт!

Delivered by FeedBurner

ГОЛОС ЭПОХИ. ПРИОБРЕСТИ НАШИ КНИГИ ПО ИЗДАТЕЛЬСКОЙ ЦЕНЕ

РУССКАЯ ИДЕЯ. ПРИОБРЕСТИ НАШИ КНИГИ ПО ИЗДАТЕЛЬСКОЙ ЦЕНЕ

Статистика


Онлайн всего: 5
Гостей: 5
Пользователей: 0

Информация провайдера

  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • АРХИВ

    Главная » Статьи » Архив

    Архимандрит Константин (Зайцев). Мутные потоки, уводящие от Христа. 2. Католицизм

    http://www.tsaarinikolai.com/demotxt/kuvat/Zaitsev.jpgБытовые обнаружения Католицизма могут быть привлекательны. Мы далеко от желания свести на нет положительные стороны латинского мира, включающего в себя сотни миллионов христиан. Но на этом мире лежит печать “отступления”, и этим определяется исходная направленность его развития — недобрая.

    В этом — трагедия католицизма. Поскольку католик устремляется вглубь и ввысь, в его встрече с Богом могут царить чистота и красота. Но, как только католицизм являет себя в своей целостности, обнаруживается ложь. Католицизм заквашен на лжи. Множится, ширится и усложняется эта ложь с веками. Изучение католицизма рождает чувство мистического ужаса, как и ближайшее соприкосновение с ним — так сращена с его природой Ложь. “Легенда о Великом Инквизиторе” проникает в глубь вещей. В самой основе католицизма лежит подмена Христа. Ложь растекается от ядовитого источника, сопутствуя в большей или меньшей мере всему “специфически” католическому.

    “Главенство” папы не укладывается в “земные” рамки. Это не есть противопоставление “единоличного” начала “соборному”: “Папа” и “Вселенский Собор” явления не одного порядка. То, что латинское богословие говорит о “Папе”, неприложимо ни к чему земному — даже ко Вселенскому Собору. Папа — почти Бог! В его лице Христос открывается миру с такой же мистической силой, с какой Он входит в человека в таинстве Евхаристии. В этом таинстве человек имеет лишь “половину” Христа. “Целой половины Вас, о Спаситель, недостает мне, и тщетно ищу я ее в этом немом ковчеге, где Вы не говорите. И какой половины! Я готов был сказать: самой нужной! Того непогрешительного слова, которое одно может помешать душам и народам нестись по любому ветру доктрины... Она (эта половина) в Ватикане: она в Папе. Папа есть второй образ присутствия “реального” Иисуса Христа в Церкви”. Господь “создал Себе два образа реального присутствия абсолютно различных — так как великие не повторяются никогда — несказанных оба, и которые совместно являют полноту Вочеловечения... О, тайна двух покрывал, под которыми скрывается Иисус Христос полный... В этом и состоит тайна христианства... То, что Иисус Христос не положил под одним из этих покровов, Он положил в другой, и обладать Им можно только, если уметь в горячем порыве сердца переходить от св. Евхаристии к Папе, и от Папы к св. Евхаристии. Вне этих двух тайн, которые собственно образуют лишь одну тайну, мы имеем лишь уменьшенного Христа (Он Сам так установил!), Который недостаточен для нужд как отдельных душ, так и общества, Который не в состоянии даже Сам Себя защитить.” “Таинство веры! Вот слово, которое нужно сказать о Папе, раз мы его сказали о св. Евхаристии”, ибо Папа, “это Иисус Христос, скрытый под покровом и продолжающий через посредство человеческого органа свое общественное служение среди людей”. Для Церкви даже затруднительно найти выражение, которое достойно раскрыло бы это взаимное проникновение Христа и Папы. Как найти имя для своего Главы, одновременно видимого и невидимого! “Она относит к нему всю любовь, которую она питает к Господу, она окружает его тем же благоговением. Она хочет, чтобы мы становились перед ним на колени, чтобы мы целовали ему ноги и чтобы мы высказывали ему почитание, которое было преувеличено, если бы оно не было обращено к Иисусу Христу, Который невидимым и теснейшим образом связан с самой личностью Папы”. “О сладость чувств, которые испытываешь перед Дарохранительницей и у ног Папы!” “Идите к Иисусу Христу, Который говорит: идите к Папе”.

    Так пишет один из талантливейших и популярнейших католических писателей-иерархов, монсеньор Буго, епископ Лавальский, одна из книг которого (о христианских страданиях) была воспроизведена на русском языке Е. Поселяниным с восторженным предисловием. Цитаты эти извлечены Н.С. Арсеньевым из его огромного труда “О Христианстве и современности”, с девятого издания 1922 г. Значит, можно с полным основанием рассматривать эти высказывания не как эксцессы экзальтации безответственного литератора, а как своего рода исповедание веры современного просвещенного католика. Впрочем, яркость формы здесь делает лишь особо выпуклым, острым, ранящим наше православное сознание, старое содержание католической доктрины.

    “Римский епископ, канонически правильно поставленный, в силу заслуг св. Петра несомненно становится святым”, — говорил Григорий VII. “С каждым папою Христос пребывает вполне и совершенно в таинстве и авторитете”, — учил Фома Аквинат. “Церковь без Папы — бездушное тело”, — утверждал кард. Паллавичини. “Если бы даже Папа впал в заблуждение, например, предписал пороки и запретил добродетели, то Церковь все же обязан была бы верить, что пороки — добро, а что добродетели — зло, если не хочешь погрешить против своей совести”, — свидетельствовал Беллярмин. “Когда мы говорим о Церкви, мы разумеем Папу”, — выражал те же мысли один из иезуитов XVII века. Парадоксальную форму принимают подобные утверждения, но это некий унисон, в существе своем воедино сливающий весь католический мир. В иных выражениях, но то же самое высказывал кард. Мерсье, прекрасный облик которого хорошо известен русскому зарубежью, приветствуя в 1922 г. нового Папу: это — суть католицизма, и именно в мистической его природе.

    В лице Папы Царство Божие сошло на землю — но не так, как это возвещено Христом. Оно возникает не в таких глубинах каждого верующего сердца и являет себя не в Тайне Евхаристической Трапезы, когда человек приобщается Вечности, предваряя в мгновенном переживании вневременное будущее Новой Земли и Нового Неба. Нет, оно сошло конкретно и видимо, войдя физически в этот наш временный мир и физически слившись с ним — с тем миром, который лежит заведомо во зле и который Христос недвусмысленно противопоставил Себе и Своим! В лице Папы Христос овладевает всем миром, направляя (по заданию!) поведение как каждого отдельного человека, так всех элементов мировой общественной жизни. Формы меняются — суть остается. Пусть наивной претенциозностью кажется в свете исторической науки попытка средневековых пап теократически возглавить вселенную — программно не изменилась и сейчас установка сознания Ватикана. И чем меньше здесь тщеславия, гордыни, властолюбия и честолюбия человеческого — тем страшней: ибо тем явственней тогда раскрывается мистическая природы папского начала — в ее подменной сути. Подмена Христа присуща католицизму, ибо заменить Христа, став Его Наместником, или даже чем-то большим, как мы видели, двойником Его — нельзя, одновременно не подменяя Христа. Отсюда — ложь! Страшно то, что часто и обильно опирается на ложь Ватикан. Но еще более страшно то, что в плане мистическом ложь есть суть католичества, и это в форме подмены Христа.

    Отсюда возникает нечто парадоксальное — на первый взгляд. Что являет нам сопоставление православия и католицизма? Теснейшую близость, почти тождество — и, одновременно, бесконечную далекость, почти полярность! Что не возьмем из общего христианского достояния в католицизме и в православии? — “то” и одновременно “не то.” И так во всем и всегда!

    Можно искать и успешно находить некоторые особо характерные свойства католицизма, которые помогают уяснить и осмыслить это своеобразие католицизма в его отличии от православия. Можно говорить о специфическом рационализме католицизма, о желании все понять и объяснить земным рассудком — перенося ограниченность земного сознания на “премирное” и тем искажая всю перспективу потустороннего мира. Можно говорить об избытке юридических ухищрений, иссушающих духовную природу каждого предмета, будь то ежедневное дело душепопечения или образ конечного решения судеб мира. Можно говорить об организационной чрезмерности, готовой поглотить церковное делание, превращая его, во всей его полноте, в проявления властвования и подчинения. Можно говорить о возникающей отсюда формализации и всех функций церковного тела, перестающего тем самым быть мистическим т е л о м, а становящегося неким государственным образованием, с резким обособлением властвующих и подвластных. Можно, в связи с этим, говорить о своеобразной “прелести” католического властвования, вплетающего в себя, как это показал Достоевский, три начала: чудо, тайну и авторитет. Можно было бы искать и находить еще и иные различия. Все это в целом способствует пониманию одновременной близости и дальности православия и католицизма, но не разрешает проблемы. Все это будет приближать нас к действительности католицизма, но способно отдалять от познания его истинной природы, от уразумения мистической сущности папства, как подмены Христа.

    В православии решительно разобщены планы двух “градов”: Церковь, живя и воинствуя на земле, отдает кесарю кесарево, оставаясь с Богом и к Богу устремляясь. Католицизм “преодолевает” дуализм, Господом предопределенный: Наместник Христа берет бразды правления миром — в его нераздельности с нездешним градом. Не случайно католическая Церковь радуется пришествию Христа в мир, по преимуществу, а не Его воскресению, как это делает Православная Церковь: для нас жизнь земная — сон, от которого пробуждаемся через попрание смерти, тогда как для католиков — Христос уже здесь! Откуда может быть пафос Его ожидания, когда Он тут — в лице Папы! Бледнеет сама тайна Евхаристии, рядом с живым Папой. Самое поклонение Христу — не становится ли земным и внешним? Вспомним послание Телу Христову, культ Сердца Христова. На землю низводится Христос — символически. А реально? Папа вступает в управление миром, одновременно распространяя свою власть и на судьбы загробные. И если Христос в лице папы уже на земле — как мыслить Его пришествие? Нужно ли оно?

    Категория: Архив | Добавил: Elena17 (28.05.2016)
    Просмотров: 833 | Теги: православие, церковный вопрос, экуменизм, святоотеческое наследие
    Всего комментариев: 0
    avatar

    Вход на сайт

    Главная | Мой профиль | Выход | RSS |
    Вы вошли как Гость | Группа "Гости"
    | Регистрация | Вход

    Подписаться на нашу группу ВК

    Помощь сайту

    Карта ВТБ: 4893 4704 9797 7733

    Карта СБЕРа: 4279 3806 5064 3689

    Яндекс-деньги: 41001639043436

    Наш опрос

    Оцените мой сайт
    Всего ответов: 2031

    БИБЛИОТЕКА

    СОВРЕМЕННИКИ

    ГАЛЕРЕЯ

    Rambler's Top100 Top.Mail.Ru