Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

«Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего» (Рим. 12, 2). «Не подлаживайтесь к веку сему, не делайте вашей жизни по образу жизни мирской, не старайтесь приноровить Царствие Божие к мирскому царству».

То, что мы называем нынешним обмирщением Церкви, делается не всегда явно и не всегда заметно, но исторический путь, пройденный земною Церковью, оставляет эти страшные следы обмирщения не только на всей Церкви в различных уклонениях от того церковного пути, который указан нам уставом Церкви, но и в отдельной жизни каждого члена Церкви. Если видеть человека постоянно перед собою, то трудно заметить изменения в нём, а когда видит человек другого с перерывом, то сразу замечает те изменения, которые наложило на него время. Так и на нашей внутренней жизни, жизни духовной, эти изменения от приноравливания к жизни мирской незаметные, делаются очень заметными, когда мы сравниваем то, чем стали, с тем, чем мы были. Из многих сторон нашего внутреннего обмирщения есть одна сторона, которая имеет во внутренней нашей жизни великое значение, хотя как будто бы дело маловажное. Я разумею это наше стремление к введению в нашу внутреннюю жизнь рассудочности.

Дух православия постоянно уменьшался и постоянно угашался этим как будто бы малозаметным, но чрезвычайно тлетворным духом, сказать по-научному – рационализмом, а по-житейскому – рассудочностью. Эта рассудочность, которая сказывается во многих русских сектах, составляет внутреннюю жизнь и тех, кто решительно считает себя православным.

Есть один вопрос, к которому мы, читая жития святых, часто возвращаемся, на понимание которого так явно влияет этот дух обмирщения. Разумею вопрос о силе бесовской.

Если вы возьмёте церковные песнопения, если вы возьмёте жития святых, если вы возьмёте чин таинства крещения, вам будет совершенно ясно, как решительно, как постоянно лицом к лицу велась христианская брань с этой невидимой бесовской силой, как ясно чувствовалась, как ясно воспринималась эта потусторонняя тёмная сила и как христиане, как некие воины Христовы, противостояли ей.

Очень подозрительно, когда из поля духовного внимания человека как бы уходит вопрос о потусторонней тёмной силе. Это не значит, что эта сила исчезает с пути человека, а это только значит, что человек допустил её в отношении себя встать так, что её стало ему не видно, но это положение в брани весьма опасное, весьма губительное. Вопрос о нашем отношении к силе невидимой, духовной, действующей постоянно в нашей жизни, – вопрос первостепенного значения в деле нашего спасения. Итак, робость и неловкость у некоторых добре верующих православных в вопросе о прямом признании и чувствовании и борьбе с этой силой – большой наш грех.

В сегодняшнем житии Исаакия Печерского рассказывается о великой брани с силой бесовской.

Исаакий, в миру человек богатый, всё раздал и ушёл спасаться под руководством Антония Печерского. Затворился, стал подвизаться великими подвигами: всё время стоял на молитве, спать не ложился, освежал себя сном сидя, ел одну просфору, через день вкушал немного воды, никого не видел – отверстие, в которое ему подавалось пропитание, было так узко, что едва проникала туда рука. И вот однажды этот великий подвижник после молитвенного своего труда видит, как осияла его пещера и предстали пред ним множество юношей блистательных, и сказали они ему: «Мы Ангелы, а вот за нами идёт Христос». Увидел Исаакий множество светлых юношей и среди них особенно сиявшего, который и был, по указанию бесов, «Сам Христос». И сказали они ему, чтобы он поклонился этому «Христу». И поклонился Исаакий. Тогда поднялся великий шум, и тогда стали кричать ему: «Ты наш, ты наш!». И сказал этот мнимый «Христос», чтобы начали играть бесы, и стали играть, и стали танцевать и кружиться бесы вокруг Исаакия. И так замучили его, что упал он как бы мёртвый. Надругавшись над ним, ушли бесы

Когда пришёл Антоний и сказал по обычаю: «Благослови, отец Исаакий» – не было ему в ответ голоса Исаакия. И подумал Антоний, что умер отец Исаакий, и раскопали пещеру, и нашли его лежащим недвижимым. Но когда вынесли его, в нём были ещё признаки жизни.

Стали выхаживать его. Исаакий был как младенец, он всё забыл, он разучился ходить, он разучился есть. Вновь начали бережно восстанавливать монастырские братия Исаакия. И снова стал Исаакий иноком, вновь стал подвижником, но принял образ юродства. Впоследствии вновь ушёл в затвор и явил величие и светлость духа и достиг благодатного состояния: стал преподобным, святым угодником Божиим.

Вот когда говорят, что Бога мы не видим, или говорят, что бесов никто не видит, как это звучит нелепо, как это звучит страшно!

Ведь обычно говорится это людьми, которые не то что Бога, не то что бесов, а своей собственной души не видят, которые никогда в неё не заглядывали, которые никогда в ней ничего и не пытались рассмотреть, которые всё время вне живут! А ведь познание Бога и видение бесов через внутреннее наше бытие раскрывается. И вот, если присмотрится человек к этому таинственному иному миру через свою душу, он там увидит такие состояния, которые ему откроют, хотя и не в таких очами видимых образах, нечто столь явно происходящее от действия на душу его потусторонних тёмных сил, что никаких сомнений не останется у него в том, что это всё есть действительно. Наша душа постоянно окружена бесами, которые постоянно нас искушают, смущают и влекут к гибели. И если мы, обычные люди, не достигнем такого состояния отчётливости внутреннего зрения, чтобы нам стала видима окружающая нас тёмная стихия потусторонняя, то это значит только, что нет достаточной тонкости и остроты духовного нашего зрения.

Но когда мы читаем жития святых, здесь всё это видим так ощутительно и ясно, что как бы некие тени начинаем видеть тех же событий, тех же явлений и в своей собственной душе.

Когда преподобный Серафим на вопрос некоего человека о том, видел ли он когда-нибудь бесов, ответил: «Вид их гнусен», ответил он так потому, что знал и видел их. Но каждая душа, хоть сколько-нибудь отрешившись от этого приноравливания к жизни мирской и сосредоточив своё внутреннее внимание на себе, увидит тени бесов и действие их на нашу душу

Аминь.