Теперь уже не трудно отвѣтить на вопросъ о томъ, что же намъ дѣлать и на кого намъ надѣяться? Отвѣтъ слагается самъ собою и я увѣренъ, что по прежнему среди насъ не будетъ разнорѣчій и споровъ.

1. Прежде всего: во что бы то ни стало стать на свои ноги въ смыслѣ трудового заработка и притомъ такъ, чтобы на время изгнанія войти полезной и цѣнной трудовой силой въ туземный строй и оборотъ. Если надо, то экономически и культурно приспособиться къ заграничному спросу и предложенію; если необходимо, то переѣхать въ другую страну; если неизбѣжно, то уѣхать за море.

Намъ нельзя надѣяться на «авось» или на «теперь ужъ скоро»; намъ нельзя оставаться безработными; намъ не слѣдуетъ становиться въ положеніе «призрѣваемыхъ». Надо, чтобы насъ уважали тамъ, гдѣ мы живемъ, и чтобы насъ цѣнили тамъ, гдѣ мы работаемъ. Бѣлый изгнанникъ долженъ соблюсти свою трудовую и бытовую   н е з а в и с и м о с т ь,   какъ внѣшній оплотъ своего   д о с т о и н с т в а;   онъ не можетъ ставить себя въ положеніе растерянности и безпомощности передъ лицомъ тѣхъ, которые захотятъ купить его «партійность», или его «вѣроисповѣданіе», или его «подданство». Мы должны имѣть возможность   н е з а в и с и м о   и   д о с т о й н о   в ы ж и д а т ь   с о в е р ш е н і я   с р о к о в ъ;   а для этого не слѣдуетъ ни пессимистически унывать, ни оптимистически фантазировать. Надо найти   с в о е   мѣсто въ реальной жизни и постоянно помогать въ этомъ   д р у г и м ъ.

2. Мы не должны надѣяться ни на кого, кромѣ   Б о г а,   нашихъ   в о ж д е й   и   с е б я.

Не потому должны мы надѣяться на себя, что мы самомнительны и заносчивы, а потому, что мы люди   в о л и,   и служимъ дѣлу   п р а в о м у   и всегда зовемъ на помощь Того, въ Чьей рукѣ всякое правое дѣло. Дѣло освобожденія и возрожденія Россіи есть   н а ш е   дѣло и оно будетъ выполнено   н а ш и м и   силами и   н а ш и м и   руками.

Намъ надо всегда помнить, что на чужія силы надѣется лишь   б е з в о л ь н ы й   человѣкъ, а безвольный человѣкъ   н е   п о б ѣ д и т ъ   н и к о г д а.   Побѣда вообще возможна только, какъ дѣяніе самого побѣждающаго, а не чужой силы; побѣждаетъ   е г о   воля,   е г о   сила,   е г о   усиліе,   е г о   актъ, а не «стеченіе обстоятельствъ». Побѣда безвольнаго есть пустая видимость; для безвольнаго самая побѣда есть разновидность пораженія, которая — вотъ-вотъ — обнаружитъ всю его немощь... Если онъ случайно «побѣдитъ», то не сумѣетъ   в з я т ь   свою побѣду, если онъ случайно «возьметъ» ее, то   н е   у д е р ж и т ъ...

Намъ надо всегда помнить, что затрудненіе и неудача ослабляютъ силу безвольнаго человѣка и   у к р ѣ п л я ю т ъ   с и л у   в о л е в о г о.   Что можно ждать отъ существа, которое «заранѣе предвидитъ», что «затрудненія будутъ непреодолимы»? Такіе люди просто   м е ч т а ю т ъ   о непреодолимыхъ затрудненіяхъ, для того, чтобы тотчасъ провозгласить ихъ непреодолимость и успокоиться! Обратно этому живетъ и чувствуетъ волевая натура: «не удалось — значитъ мало силъ собралъ — значитъ соберу ихъ вдвое...», «непреодолимо — значитъ не такъ взялся, моментъ не выбралъ — значитъ найду вѣрный способъ и выберу вѣрный моментъ...». Затрудненіе заставляетъ волевого человѣка извлечь изъ самого себя еще больше силы, чѣмъ онъ извлекалъ доселѣ, — и только.

Волевому человѣку надо имѣть только   Б о г а   в ъ   с е р д ц ѣ,   ц а р я   в ъ   г о л о в ѣ   и   в о ж д я   в п е р е д и.   И тогда онъ борется не «постольку, поскольку», а безъ оговорокъ; не по принужденію, а добровольно; не по должности, а всей душой; не на показъ, а честно и грозно. Онъ отдаетъ все, чтобы взять все, т. е. осуществить всю свою цѣль и удержать ее.

Намъ надо всегда помнить, что въ дѣлѣ избавленія и возрожденія Россіи будетъ сдѣлано не то, что «люди» сдѣлаютъ, а то, что   с д ѣ л а е м ъ   м ы   с а м и.

3. Мы должны укрѣплять и закалять свои душевныя силы, пріобрѣтая умѣніе   м о л и т ь с я,   н е   б о я т ь с я,   м о л ч а т ь,    в е с т и   к о н с п и р а т и в н у ю   р а б о т у,   х л а д н о к р о в н о   г о т о в и т ь   и   н а н о с и т ь   у д а р ы   в ъ   б о р ь б ѣ.

Кто хочетъ быть  с и л ь н ы м ъ   въ борьбѣ  с о   з л о м ъ,   тотъ долженъ молиться, ибо молитва есть живое   е д и н е н і е   съ абсолютнымъ   Б л а г о м ъ   и абсолютною   С и л о ю.   Всякій изъ насъ можетъ впасть въ заблужденіе: молитва очищаетъ душу, отверзаетъ ея духовныя очи и возвращаетъ ее на вѣрный путь. Всякій изъ насъ можетъ устать, изнемочь и впасть въ уныніе: молитва даетъ силу, бодрость и мужество.

Силенъ тотъ, кто не боится одиночества; но одиночество по силамъ лишь тому, кто можетъ молиться. Молитва даетъ власть надъ самимъ собою, а въ этомъ первая основа настоящаго характера.

Время изгнанія дано намъ для укрѣпленія въ себѣ духовнаго  х а р а к т е р а:   силы воли, несломимой въ преданности Божьему дѣлу.

Эта сила нужна намъ для борьбы съ врагомъ. Нашъ врагъ лукавъ, безстыденъ, изощренъ и многообразенъ. Это намъ надо всегда помнить и потому всегда   в л а д ѣ т ь   с в о и м и   с л о в а м и   и   в н ѣ ш н и м и   п р о я в л е н і я м и.   Нельзя выдавать врагамъ ни себя, ни друзей, ни дѣла; надо пріучить себя къ осторожному и выдержанному самообладанію во всемъ, что касается нашей борьбы.

Хотимъ мы того или не хотимъ — мы, бѣлые, уже состоимъ въ сговорѣ и заговорѣ (конспирація) противъ врага нашей родины. Это необходимо продумать, усвоить и принять. Знайте: девяносто процентовъ заговоровъ противъ большевиковъ провалилось въ Россіи   в с л ѣ д с т в і е   н е у м ѣ н і я   м о л ч а т ь   и   р а б о т а т ь   н е з а м ѣ т н о: — это неумѣніе свело въ могилу десятки тысячъ благородныхъ, но неискусныхъ людей; и намъ пора сдѣлать изъ этого теоретическіе и практическіе выводы, ибо неумѣющій молчать и незамѣтно работать не можетъ стать участникомъ будущаго ордена.

Конспирація имѣетъ свои правила; изъ нихъ первое: говорить о дѣлѣ не тамъ, гдъ «хочется» или «можно», а только тамъ, гдѣ это необходимо, гдѣ безъ этого пострадаетъ дѣло.

Правила конспираціи необходимо добыть, продумать и практически усвоить: никто не знаетъ, черезъ какія стадіи борьбы намъ еще предстоитъ пройти въ будущемъ.

4. Мы должны всегда и во всемъ искать людей, которымъ можно   б е з у с л о в н о   д о в ѣ р я т ь   и съ ними устанавливать   с в я з ь   б е з у с л о в н а г о   д о в ѣ р і я.

Безусловнаго довѣрія заслуживаетъ человѣкъ   б ѣ л а г о   о б р а з а   м ы с л е й,   если онъ   и с к р е н е н ъ   и   с и л е н ъ.   Знаю, что «чужая душа потемки» и что люди легко обманываютъ и обманываются; знаю, что черные, желтые и красные ищутъ нашего сочувствія и довѣрія и что многіе изъ нихъ уже начинаютъ «хвалить» Бѣлую Армію для того, чтобы спровоцировать наше довѣріе и сочувствіе... Но есть испытанные друзья, есть зоркіе вожди, есть чуткія души. Необходимо провѣрять другъ друга и помнить правило: при сомнѣніи воздержись.

Люди   п о   с в о е м у   добрые,   п о   с в о е м у   благонамѣренные,   п о   с в о е м у   привлекательные — могутъ найтись всюду, во всѣхъ теченіяхъ и группахъ; но для нихъ достаточно   у с л о в н а г о   д о в ѣ р і я.   Для безусловнаго довѣрія необходимы всѣ три условія: вѣрность бѣлому дѣлу, неспособность къ двоедушію и сила воли. Четвертое условіе — конспиративный навыкъ пріобрѣтется сообща.

5. Мы не должны поддаваться   н и к о г д а   и   н и к о м у,   кто пытается   о с л а б и т ь   въ насъ   с т о й к о с т ь   б ѣ л а г о   с е р д ц а   или   с к о м п р о м е т и р о в а т ь   б ѣ л у ю   и д е ю.

Что бы они намъ ни говорили, чѣмъ бы насъ ни смущали, какія бы «открытія» или «откровенія» намъ ни преподносили.

Основнымъ вопросомъ пусть будетъ всегда: признаютъ ли они   б е з у с л о в н о   правоту Бѣлой Арміи, бѣлаго дѣла, бѣлой идеи? и, если нынѣ признаютъ, то признавали ли   с ъ   с а м а г о   н а ч а л а?   и чѣмъ реально проявили это въ годы борьбы? Эти вопросы сразу освѣтятъ собесѣдника: того, кто умалчиваетъ, недоговариваетъ, двоится, лукавитъ или лжетъ; кто идетъ къ намъ въ качествѣ льстиваго демагога или хитраго провокатора.

Въ основномъ, родовомъ лонѣ бѣлой идеи есть мѣсто и свобода для   р а з л и ч н ы х ъ   настроеній, симпатій и воззрѣній; но нѣтъ въ ней ни мѣста, ни соободы для построеній, отрицающихъ и подрывающихъ самую бѣлую борьбу и бѣлую идею. Въ бѣломъ сердцѣ есть   н е о с п о р и м ы я   а к с і о м ы;   непризнающій ихъ — пусть выговариваетъ свое отрицаніе открыто; умалчивающій и двусмысленный — пусть будетъ разоблаченъ.

Всѣ эти «приходящіе» и «манящіе» въ большинствѣ случаевъ ищутъ для себя покорную аудиторію, партійныхъ послѣдователей, подвластный кадръ; и поэтому ихъ основная задача — незамѣтно исказить бѣлую идею такъ, чтобы увести пропагандируемаго отъ   н а ш и х ъ   вождей и   н а ш е г о   дѣла: «это хорошо, что вы до сихъ дѣлали; но   т е п е р ь   это устарѣло и вы должны найти себѣ лучшихъ вождей! Вотъ, напримѣръ, «мы»... мы, «легитимисты», или «демократы», или «республиканцы», или «соціалисты» и т. под.

Мы всегда узнаемъ ихъ по этому зазыванію, по предлаганію новыхъ вождей, новой оріентаціи, новыхъ партійныхъ или чисто политическихъ подчиненій. Знайте, что имъ нужно не дѣло Россіи, а   п а р т і й н ы е   ш т ы к и...

Отвѣтъ имъ всѣмъ одинъ: «бѣлая идея, бѣлое дѣло, бѣлые вожди»!

6. Каждый изъ насъ, про себя, долженъ умѣрить или побороть въ себѣ самомъ   ж а ж д у   ч е с т и   и   в л а с т и,   памятуя, что къ власти истинно призванъ не тотъ, кто проталкивается и интригуетъ, а тотъ, кто умѣетъ за совѣсть работать въ подчиненіи, тотъ, къ кому власть приходитъ сама.

Бѣлому борцу подобаетъ молиться такъ:

«...не надо мнѣ ни заслугъ, ни власти, ни чести, но только помоги намъ, Господи, спасти нашу Россію!»...

7. Всюду и всегда, про себя и въ общеніи, съ друзьями и публично, — намъ надо вынашивать, углублять и развертывать нашу   б ѣ л у ю   и д е ю.

Эта идея дана намъ; она живетъ въ каждомъ изъ насъ. Она добыта нами въ борьбѣ, въ усиліяхъ и страданіяхъ, передъ лицомъ смерти; она живетъ въ глубинѣ нашего чувства и воли; но живетъ какъ бы въ нераскрытомъ, нераспустившемся видѣ. Въ противоположность то разнузданнымъ, то рыхлымъ и безпринципнымъ натурамъ, творившимъ революцію и смуту, бѣлый воинъ имѣетъ въ себѣ освященный и неразрушимый   д у х о в н ы й   К р е м л ь.   Не бойтесь признать это и выговорить; не стыдитесь этого преимущества и этой силы; спокойно утверждайте ее въ себѣ и не презирайте тѣхъ, кто ея лишенъ. Но не давайте этой энергіи и этой силѣ растратиться на борьбу съ повседневностью; не позволяйте быту одолѣвать бытіе; не допускайте того, чтобы время, страсти, изгнаніе и болтовня враговъ омрачали бѣлую купину вашего сердца...

Для этого надо чаще и увѣреннѣе возвращаться къ этому огню; пытаться уловить, выговорить и формулировать ту   и д е ю - с и л у,   которая вела насъ, ведетъ нынѣ и будетъ вести и впредь.

Родина? Что есть истинная родина? И развѣ патріотизмъ не имѣетъ своихъ извращеній?..

Россія? Чѣмъ велика, самобытна и священна наша Россія? Что есть въ ней такого, что дѣлаетъ ее великою для   в с ѣ х ъ   другихъ народовъ?..

Государственность? Въ чемъ состоитъ настоящая, здоровая государственность, по содержанію и по формѣ?..

Честь и достоинство? А почему же говорятъ иногда, что смиреніе и покорность выше достоинства и чести?..

Право и свобода? Но развѣ всякое право священно? И развѣ государство не урѣзываетъ свободу человѣка?..

Мечъ противъ злодѣя? А почему же многіе доселѣ вопіютъ о «грѣховности» меча и, ссылаясь на Евангеліе, рекомендуютъ «кроткую уступчивость»?..

Собственность и семья? Но развѣ «братская общность имуществъ» не есть «высшее» слово человѣческаго «развитія»?..

Православіе? Но развѣ у протестантовъ не больше «свободы»? А у католиковъ — не больше «воли» и «организованности»? Въ чемъ же духовныя преимущества Православія?..

...Не потому ставлю я эти вопросы, что сомнѣваюсь въ ихъ вѣрномъ разрѣшеніи; а потому, что отвѣты на нихъ должны быть у бѣлаго готовы, и не только въ сердцѣ, но и въ сознаніи и на языкѣ.

Не бойтесь этихъ вопросовъ. Ваше сердце   у ж е   отвѣтило на нихъ. Но эти отвѣты нужны въ зрѣломъ видѣ: и для васъ самихъ, и для вашихъ братьевъ по изгнанію и для вашихъ братьевъ, томящихся тамъ, въ большевистской смутѣ.

Время есть еще: испытуйте, думайте, читайте, обсуждайте, учитесь неопровержимо спорить съ хитрыми и изворотливыми врагами. Организуйте кружки и общества, ищите докладчиковъ, вооружайтесь мыслью и словомъ. Впереди духовно больная, духовно голодная и безпомощная Россія.

8. Всюду и всегда, про себя и въ общеніи, съ друзьями и публично, — намъ надо углублять и утончать наше разумѣніе   р е в о л ю ц і и,   ея природы вообще и ея   р а з р у ш и т е л ь н а г о   д ѣ й с т в і я   в ъ   Р о с с і и   въ особенности.

Мы должны вѣрно и точно знать,   с ъ   ч ѣ м ъ   мы боролись и боремся. Бѣлые никогда не были и не будутъ классовой или сословной организаціей; они никогда не отстаивали чьего-нибудь сословнаго или классоваго интереса. Они боролись не «съ Россіей», а за Россію. Они боролись не съ «народомъ» и не съ «простонародьемъ», а за единое, сверхклассовое, всенародное,   н а ц і о н а л ь н о е   р у с с к о е   д ѣ л о;   они боролись съ людьми, которые   н е   будучи русскими, превращали русское простонародье   в ъ   ч е р н ь,   а русскій народъ   в ъ   р а б о в ъ.   Бѣлая идея есть не идея   м е с т и,   а идея   в о з с о е д и н е н і я   и   п р и м и р е н і я;   она содержитъ   н е   р е с т а в р а ц і ю   (возстановленіе бывшаго), а   в о з р о ж д е н і е,   не порабощеніе, а   о с в о б о ж д е н і е.

И тѣмъ не менѣе бѣлая идея не революціонна, а   п р о т и в о р е в о л ю ц і о н н а.   Ибо революція есть духовная, а можетъ быть и прямо душевная болѣзнь. Революція есть развязаніе безбожныхъ, противоестественныхъ, разрушительныхъ и низкихъ страстей; она родится изъ ошибокъ правящей власти и изъ честолюбія и зависти подданныхъ; она начинаетъ съ правонарушенія и кончаетъ деморализаціей и гибелью.

Вотъ почему бѣлые боролись съ революціей и революціонерами, но не съ тѣми патріотами, кто искалъ права, справедливости, хозяйственнаго и духовнаго развитія массъ. Мы не партія и никакой партійной программой не связаны. Мало того, въ бѣломъ движеніи заложена   н а д п а р т і й н а я   и   п р о т и в о п а р т і й н а я   т е н д е н ц і я.   И тѣмъ не менѣе мы категорически отрицаемъ право на существованіе за партіями, явно или тайно отрицающими родину: это не русскія партіи, а враги Россіи.

Чѣмъ была наша родина? И чѣмъ стала она послѣ возвышенія этихъ партій? Что мы имѣли и что мы потеряли? Что принесли намъ соціалисты, коммунисты, интернаціоналисты? Что сдѣлали они съ нашей Церковью, съ нашимъ правопорядкомъ, съ нашей наукой, съ нашимъ искусствомъ, съ нашимъ хозяйствомъ, съ нашими молодыми поколѣніями?

Мы должны изучать это, чтобы знать вѣрно и точно, чтобы понять основныя   п р и ч и н ы   стрясшейся бѣды и чтобы вѣрно установить   ц ѣ л и   дальнѣйшей борьбы.

Удержите ваше негодованіе, ваше отвращеніе, горечь и ненависть. Изучайте событія, прежде, чѣмъ судить людей. Добивайтесь истины, не преувеличивая и не преуменьшая: истина окажется   с т р а ш н ѣ й   п р е у в е л и ч е н і й — но именно ей вы должны научиться спокойно смотрѣть въ глаза.

9. И вотъ, всему, что мы уже испытали и еще испытаемъ, что постигнемъ въ нашей   и д е ѣ   и   в ъ   р е в о л ю ц і о н н о й   т р а г е д і и, — мы должны неустанно учить наше молодое поколѣніе за рубежомъ, готовя его намъ на смѣну.

Не знаемъ сроковъ. Впереди огромное, отвѣтственное, священное дѣло. А тамъ, въ Россіи, молодежь развращается или гибнетъ.

Національное дѣло строится поколѣніями; традиціей; духовнымъ углубленіемъ и очищеніемъ, передаваемымъ отъ отца къ сыну.

Начало положимъ мы; а наши дѣти и внуки пусть завершатъ начатое... —

10. Еще одно: не думайте, что «спасеніе» и «мудрость» требуютъ отъ насъ возможно   с к о р ѣ й ш а г о   в о з в р а щ е н і я   на русскую территорію, подъ власть совѣтовъ. Часъ нашего возвращенія еще не насталъ; но придетъ онъ для   в с ѣ х ъ   н а с ъ   о д н о в р е м е н н о.

Коммунисты не мѣняются и не «эволюціонируютъ»; они останутся тѣми же до конца. Они попрежнему ищутъ міровой власти черезъ міровую революцію; попрежнему безбожны ихъ цѣли и отвратительны ихъ средства; попрежнему попираютъ они всѣ законы человѣческаго духа и пользуются Россіей, какъ плацдармомъ для подготовки разрушенія и ограбленія остального человѣчества. Правда, поведеніе ихъ извилисто и лживо; они приспособляются въ борьбѣ и симулируютъ «цивилизованность». И ихъ «хозяйственное строительство» въ Россіи, поскольку оно не обманъ и не реклама, объясняется лишь тѣмъ, что революція въ другихъ странахъ запаздываетъ и что они предчувствуютъ возможность похода противъ нихъ. Но кого же все это можетъ обмануть?

Качество большевизма не мѣняется и измѣниться не можетъ. Объ этомъ они сами заботились съ самаго начала: для этого имъ нуженъ былъ терроръ, для этого имъ нужна была кровь Царя и его Семьи. Эта кровь   о б ъ е д и н и л а   и х ъ   в ъ   з л о д ѣ й с т в ѣ   и   с п а я л а   и х ъ   с т р а х о м ъ;   она углубила вражду къ нимъ до бездны и   о т р ѣ з а л а   и м ъ   п у т и   о т с т у п л е н і я.   Ихъ корабли сожжены; они обречены на то, чтобы до конца идти на рожонъ. А тотъ, кто приметъ ихъ, тотъ долженъ принять все ихъ безчестіе и всю ихъ кровь; тотъ станетъ ихъ сообщникомъ; тотъ имъ не страшенъ и для нихъ безвреденъ.

Что же означаетъ «возвращеніе» бѣлаго изгнанника къ большевикамъ?

О н и   не признали родину. Что же,   о н ъ   призналъ интернаціоналъ?   О н и   остались бандитами. Что же,   о н ъ   увѣровалъ въ бандитизмъ?   О н и   остались безбожниками и разрушителями. Что же,   е г о   потянуло на разрушеніе и безбожіе? Ибо, возвращаясь, онъ можетъ быть увѣренъ, что его или   з а с т а в я т ъ   дѣлать гнусности и погубятъ духовно, или ему не дадутъ дѣлать   н и ч е г о   и уморятъ его голодомъ. Попрежнему коммунисты знаютъ только два способа обходиться съ инакомыслящими: или   п о р а б о щ е н і е,   или   и с т р е б л е н і е.

И вотъ, добровольно возвращающійся эмигрантъ долженъ отдать себѣ отчетъ въ томъ, что онъ дѣлаетъ и на что онъ идетъ.

Своимъ возвращеніемъ онъ, во первыхъ, выдаетъ большевикамъ публичный аттестатъ на доброкачественность: «они исправились» настолько, что «къ нимъ идутъ» ихъ принципіальнѣйшіе враги. Этимъ онъ помогаетъ имъ, но обманываетъ всѣхъ остальныхъ и самого себя; и потому совершаетъ актъ въ корнѣ фальшивый и вредный.

Своимъ возвращеніемъ онъ, во вторыхъ, предаетъ себя, бывшаго борца, въ руки злодѣямъ. Онъ оказывается человѣкомъ, добровольно подавшимъ доносъ на самого себя и явившимся къ отбыванію «высшей мѣры наказанія». Если большевики убьютъ его, то поступокъ его получитъ значеніе малодушнаго, сентиментальнаго и (по отношенію къ Россіи) предательскаго   н е п р о т и в л е н ч е с т в а.   Если же они позволятъ ему дышать, то надзоръ ихъ все равно поставитъ его въ невозможность работать, бороться и служить Россіи. Поэтому возвращающійся выходитъ изъ ряда борцовъ; онъ сдаетъ позицію безъ боя и совершаетъ актъ политическаго мазохизма.

Наше «расхожденіе» съ большевиками совсѣмъ не «тактическое» только, какъ у соціалистовъ; и не «програмное» только, какъ у лѣвыхъ партій. Для насъ эта борьба не сводится къ «политикѣ» и не исчерпывается «экономикой». Для насъ это прежде всего вопросъ   р е л и г і и,   д у х а   и   п а т р і о т и з м а;   а все остальное — есть лишь необходимое послѣдствіе и проявленіе главнаго. Поэтому и вопросъ о «моемъ переѣздѣ съ одного мѣста на другое» не имѣетъ ни для кого изъ насъ центральнаго значенія. О, мы умѣемъ любить родную землю и родной бытъ не меньше, чѣмъ другіе! Но примиренно принять «землю» безъ родины, или «бытъ» безъ духа,   с о г л а с и т ь с я   на поруганіе, униженіе и искорененіе Россіи, и все только ради того, чтобы подышать роднымъ воздухомъ, взглянуть на родные храмы и лѣса и поговорить съ измученными братьями (которыхъ мы, вотъ только что глупо предали своимъ возвращеніемъ)... — для этого у насъ не хватаетъ ни сентиментальности, ни подлости, ни глупости! Не хватаетъ теперь; и не хватитъ до конца...

И пусть не говорятъ намъ, что мы «боимся» вернуться. Нѣтъ, мы не боимся и не прячемся; мы только   п р о д о л ж а е м ъ   б о р ь б у.   Насъ не страшила смерть ни въ кубанскихъ степяхъ, ни въ одиночкахъ «особаго отдѣла»; не устрашитъ и впредь. И именно поэтому мы будемъ хладнокровно выжидать благопріятнаго момента для... нашего возвращенія!

Тѣ, кто уговариваютъ насъ «возвращаться»,  м о р а л ь н о   о б я з а н ы   ѣ х а т ь   п е р в ы м и   и   ѣ х а т ь   н е м е д л е н н о;   право уговаривать они получатъ только   т а м ъ   и пусть они говорятъ   о т т у д а.   Но они сами не ѣдутъ; и предпочитаютъ уговаривать  о т с ю д а.   Имъ естественно ѣхать туда, ибо, какъ они нынѣ сами уже признаютъ, между ними и большевиками различіе   н е   к а ч е с т в е н н о е,   а только   в ъ   с т е п е н и   и   в ъ   о т т ѣ н к а х ъ.   Но они   н е   ѣ д у т ъ,   а зовутъ только насъ.

Знаютъ ли они, чтó предстоитъ   в о з р а щ а ю щ е м у с я   б ѣ л о м у,   если онъ не унизится до сыска и доносовъ?   Н е   м о г у т ъ   н е   з н а т ь...

З н а ч и т ъ   с о з н а т е л ь н о   з о в у т ъ   н а с ъ   н а   р а з с т р ѣ л ъ?   Не потому ли, что   б о я т с я   насъ и нашего «фашизма», и  ж е л а ю т ъ   н а м ъ   г и б е л и?   И нашими тѣлами разсчитываютъ завалить «ровъ гражданской войны»?

И если мы услышимъ еще этотъ лепетъ о томъ, что   «с а т а н а   эволюціонировалъ» и что «теперь можно уже ѣхать работать съ нимъ, помогать ему, договориться съ нимъ, служить ему... вотъ только бы онъ самъ захотѣлъ пустить насъ къ себѣ» — будемъ спокойно слушать и молча дѣлать выводы: ибо говорящій это самъ выдаетъ себя съ головой...

Такова должна быть наша позиція и наша бѣлая работа за рубежомъ...

И дѣлая ее, мы будемъ уже не только вѣрными сынами Россіи, но и строителями ея.

И если отъ этого строительства Господь отзоветъ кого нибудь изъ насъ до возвращенія, то послѣдній вздохъ его будетъ принадлежать ей, нашей неутраченной родинѣ.

И вздохъ этотъ будетъ посланъ ей не изъ «пустоты» и не изъ «темноты»...

Да живетъ же наша чудесная Россія!