Эту и другие книги можно заказать по издательской цене в нашей лавке: http://www.golos-epohi.ru/eshop/

Постоянно думая о конституционном образе Правления, о выборном начале, мы не признаем идеи неограниченной монархии и убеждены, что таковой идеи совсем не существует. Мы принимаем в своем мышлении неограниченную монархию как необходимый результат чуть ли не младенческого состояния России и ее невежества. Мы преклоняемся пред неограниченной монархией как пред силой факта, как перед переходной ступенью к другому более высшему, более разумному образу Правления, к той или иной конституции, с большей или меньшей степенью самоуправления. В этом отношении наша интеллигенция до такой степени легкомысленна и поверхностна, что она никогда не задает даже себе вопроса: «нe тьма ли тот свет, который в тебе?» и совершенно закрывает глаза и пред вопиющими злоупотреблениями выборного начала в Европе и Америке и, что самое главное, пред разрушением нравственного строя общества и нравственного образа «человека». В этом отношении наша интеллигенция творит, поистине не зная что. Она видит, чувствует и сознает, что с каждым днем жизнь становится тяжелее, что в жизни нашей все с большей силой появляется какая-то пустота, что мы не знаем, что с собою делать, не только тогда, когда остаемся наедине сами с собою, наедине с Богом, но и тогда, когда являемся в обществе, среди себе подобных интеллигентных людей. Нет разговора, нет общности задач, нет идеи, одухотворяющей собрание людей. Чувствуя все это, более и страдая душой, наша интеллигенция не сознает того, что она же в том виновата, что она же пригласила на жизненную арену толпу с совершенно другим развитием, другими задачами и стремлениями, нанося таким образом непоправимый вред не только самой себе, но и этой толпе, оторвав ее от естественной жизни, от естественного и постепенного хода ее развития. Из простого и хорошего человека из толпы, нарядив его в несвойственный ему костюм, мы сделали какого-то болвана, который стал мнить о себе, что он не только может самоуправляться, но и править другими.
С другой стороны, инстинктами толпы, ее численностью, ее экономическими средствами мы придавили интеллигента, понизили состояние его духовной атмосферы и обратили его в нечто мелкое, жалкое, далекое и от неба и от земли. В общем потеряла и та и другая сторона и само направление жизни должно быть отнесено к явлениям чисто регрессивного характера. Роковая ошибка заключалась именно в том, что не мы начали поднимать массу до своего умственного и нравственного уровня, а, благодаря ложно понятым либеральным доктринам и социальным теориям, дали массе возможность понизить нас до своего уровня. Наша интеллигенция не усвоила себе того основного положения, что ни политический строй, хотя бы и на либеральной подкладке, ни революция с террором и убийствами могут прогрессировать жизнь человеческую, а революция духа, перемена духовного состояния. Внешний мир есть отражение внутреннего и если переменится мир внутренний, то перемена внешнего будет уже логическим следствием. Учение Христа не касалось внешнего мира, а между тем внешний мир чудодейственно изменялся повсюду, куда проникал свет Христова Учения. He видеть и не понимать этого могут только люди поверхностные и легкомысленные, которые набили свои головы различными отрывками из различных книг и, не составив решительно ничего своего, с гордостью мнят себя чуть не законодателями и преподносят чужое из чужих книг. Поэтому встряхните вы российского либерала и вы увидите, что он совершенно пуст, что в его голове нет ни малейшего проблеска никакой идеи. Он драпируется в красивые фразы «свободы» и «равенства» и, не понимая сам этих фраз и не представляя себе того истинного пути, по которому действительно можно достигнуть «свободы», нежданно-негаданно для самого себя начинает барахтаться в лужах грязи, делаясь свидетелем полного разрушения нравственных основ. Необходимо признать, что только Образование может дать счастливое будущее для государственного организма и только Церковь и Власть могут влить в его организм правильное развитие и истинное образование.
Если же это так, если образование действительно есть единственный светоч жизни, единственный ее регулятор, единственная основа прогрессивного развития народа, то подумайте вы о Церкви и Власти, которые одни только и могут провести в жизнь это великое начало. Прежде, чем взяться за образование народа, необходимо понять что такое может быть принято в этом случае за образование. Образование только тогда может быть принято за образование, когда оно поднимает нравственный уровень, поднимает нравственное миросозерцание народа. Научить читать и писать ради только того, чтобы народ умел читать и писать - это не может быть названо образованием. Этим путем, быть может, дается животному новое средство для получения жвачки, но, в смысле образования, т. е. нравственного подъема, он может быть даже вреден. Американцы в этом смысле могут быть названы народом образованным, но желать обратить русский народ в американцев - это значит не любить русского народа, не желать ему добра, это значит не любить и не понимать образ «человека». Без нравственного развития народа, без подъема его нравственного миросозерцания не может быть образования и лучше народ оставлять в той умственной тиши, в том непробудном сне, в котором он теперь находится, чем давать еще одно лишнее средство для развития и проявления животных инстинктов. Дать народу сразу возможность получить образование в программе наших гимназий - мы не можем, а между тем только в этой программе образование может назваться образованием, т. е. само уже собою дает или, по крайней мере, может дать собственный критериум, собственное мировоззрение, собственный оплот против жизненной неправды, против своей чувственности, если таковая стремится в отрицательную сторону. «He соблюдая требований чувственности, - говорит Шиллер, - мы вовсе не жили бы; не соблюдая требований разума, мы жили бы, как животные, но не как люди». Вот этот-то разум, как противовес уклонению чувственности, и создается образованием. Мы же не можем дать такого образования народу, по крайней мере, в настоящее время, а оставлять его в том положении, в котором он теперь находится, тоже не можем, потому что, сделав его «свободным», освободив его от опеки помещика, поставив, одним словом, его на собственные ноги, - мы должны дать ему ту или иную опору в жизни. В настоящее время государство в силах приступать только в начальному образованию, а, следовательно, должно подумать о том, чтобы в этом пределе, т. е. в пределе начального образования, создать возможность нравственного развития, подъема нравственного мировоззрения. Став на эту точку, мы поймем, что начальное образование должно иметь только воспитательное значение т. е., наряду с суммою известных знаний, должно идти воспитание характера, привычек, понимания жизни, отвращения от пороков, сознание любви к ближнему и т. п. Такой же устой, хотя бы и в частичном его значении, может дать только религия, т. е. Сумма известных познаний должна устанавливаться на религиозной почве. Отсюда уже становится совершенно ясно, что дело народного образования в теперешнем начальном его виде должно быть передано Церкви и ее представителям - духовенству. Это не значит, что духовенство должно учить читать, писать, арифметике, грамматике, ремеслам, огородничеству, садоводству, земледелию и т. п. Но самое наблюдение за школою, за учениками, за их поведением, за направлением их умов должно быть вверено священнику. Кром того, должно быть поставлено на первом плане. Священное Писание, хоровое пение, обязательное посещение Церкви и т. д. Вверяя же всю основу будущего государственной жизни священнику, необходимо обратить внимание и на него, на его внутренние качества и на матерьяльное его положение. Необходимо возвысить положение священника, уничтожить его унизительную зависимость от мирян и сделать его тем почтенным и уважаемым человеком, которым он должен быть по самому существу своего высокого сана. Вот основа, на которой должно созидаться великое дело народного образования. He пренебрегайте этой основой, если вам дорог русский народ, если вам дорог вообще прогресс человеческой жизни. Под гром трескучих фраз и либеральных вожделений о самоуправлении вы готовы святое дело народного образования вверить земству. Думали ли вы о том, что такое земство. В первой главе этой брошюры я привел, со слов «Нового Времени» и самарских газет, два письма двух гласных абсолютно безграмотных. И вот этим-то гласным, которых самих-то необходимо отправлять в школу грамоты, вы вверяете главнейший устой будущей жизни народа, вы вверяете им народное образование! Ну не есть ли это яркий пример крайнего легкомыслия? Одно основание - денежные средства принадлежат земству. Но ведь не принадлежат же они тому или другому из гласных, ведь они собираются со всех и имеют точно такое же значение, как и государственные налоги? Поэтому, разве нельзя по всем земским бюджетам подвести итог тем деньгам, которые идут на народное образование и перевести их на счет Училищного Совета, состоящего при Святейшем Синоде, которому и передать все дело начального народного образования? Перед нами уже стоит теперь великолепнейшее создание церковных второклассных школ с ремесленными и агрономическим отделениями, только что прошедшее через Государственный Совет и с поразительной энергией проводимое теперь в жизнь Училищным Советом при Святейшем Синоде. Отчего же не передать туда вообще все народные школы? Один порядок, одна система, одно направление. Система и порядок непременно должны быть в каждом проявлении государственной жизни, а тем более в таких наисущественнейших проявлениях. Отсутствие единства в управлении - это величайшая пагуба. Дело начального народного образования должно быть сосредоточено в одних руках и не может быть разбрасываемо в различные стороны. Оно должно быть сосредоточено именно в Правительствующем Синоде как дело не только образовательное, но и воспитательное. Ведь нас не удивляет, что все корпусы, все военные заведения находятся в ведении Военного Министерства, что Горный Институт - в ведении Министерства Государственных Имуществ, что Институт Инженеров - в ведении Министерства Путей Сообщения и т. д. Почему же все дело начального народного образования не сосредоточить в ведении Правительствующего Синода? Или, думаете, духовенство не стоит на высоте подобного призвания? Но, как же, в таком случае, мы передали им церковь, т. е. всю духовную сторону нашего крестьянства, жизни нашего села? Или: религия - пустой звук... Нет, довольно подобного шатания мысли. Пора понять всю святость дела народного образования и не приносить его в жертву трескучих фраз и якобы либеральных учреждений!..
Во всяком случае одно несомненно, что только образование может дать счастливое будущее для государственного организма и это образование из века в век все глубже и глубже должно проводиться в жизнь. Не во тьме, не ночью решать вопросы жизни. В каждой душе человеческой есть частица света. Она или совершенно закрыта матерьяльной средой, или чуть светит, чуть пробивается наружу, или ярко горит, ярко блестит, точно звездочка на небе. Соединяя эти частицы в одно целое, мы получаем великое духовное солнце, которое настолько же освещает и озаряет духовный мир человечества, насколько видимое и чувствуемое нами солнце озаряет и освещает физический мир. Пусть же загорается эта заря... Пусть же на жизненном горизонте появится это духовное солнце и пусть же столь же торжественно, величественно и прекрасно оно взойдет и осветит наш духовный мир!.. Тогда мы разберемся в вопросах жизни, тогда мы создадим условия этой жизни. Покуда же нам нужно образование и только образование. Но кто же в состоянии провести это великое начало в жизнь, кто в состоянии провести в темную среду более чем стамиллионного народонаселения свет образования в его чистом, не окрашенном той или иной тенденцией, тем или иным направлением, вид? Кто? - кроме сильной неподкупленной и нелицеприятной власти, могущей воплотить в себе, в этом вопрос жизни, всю духовную силу народа - ее лучших представителей? Знамя этой власти - общественное благо и только это благо. Нет других мыслей, побуждений и желаний. Эта власть - неограниченный монарх, отмеченный Божественным перстом, приносящий клятву перед престолом Всевышнего воплощать в жизнь правду и только одну правду. Вот почему все лучшее в нашем обществе, не зараженное продажностью своей совести, не свернувшееся умственно в своих представлениях о праве человека и о значении общественности и государственности - должно соединиться вокруг этого знамени для воплощения в жизнь истинной правды и справедливости. Поддерживая власть в ее духовном отношении, собираясь вокруг этого знамени и его принципиального значения - лучшие люди России влили бы в нее свою духовную мощь, дали бы ей нравственную основу и не только послужили бы ко благу русского народа, но и ко благу общечеловеческого прогресса.
Я знаю, какое готовится мне возражение. Передо мною, когда я пишу эти строки, стоит снимок с картины А. А. Наумова - «Белинский перед смертью». На кушетке сделана постель и на ней в последних днях чахотки полуодетый лежит Белинский. Около него с одной стороны сидит Некрасов, а с другой - Панаев. Около двери стоит жена Белинского и, обращаясь к своему полуумирающему мужу, говорит, что начальник Государственной полиции, генерал Дубельт, прислал вестового с требованием, чтобы Белинский явился к нему. В дверях видны кухарка и вестовой. Расположение фигур, их лица, недоумевающе-вопросительное выражение этих лиц - все это вместе взятое поражает удивительной простотой и безыскусственностью и производит глубокое впечатление, с точки зрения искусства, своей жизненной правдой. С другой стороны - все эти лица нам чрезвычайно дороги, близки нашему сердцу. Не входя в детальное рассмотрение причин такого приглашения, неправда его выступает слишком резко и вы чувствуете. что перед вами совершается страшная драма, столь же немая в жизни, сколько и на этой картине. Чудный наш критик, да еще критик эстетик, Белинский, которому так много было обязано своим умственным развитием наше образованное общество и который воистину отдал всю свою жизнь служению одной только правде, в последние минуты своей жизни получает награду... приглашение в полицию со всеми ее ужасами тогдашнего времени... Есть над чем позадуматься, есть отчего защемить сердцу.
Я нарочно взял такую картину, в которой вся правда на стороне тех, кто представляет мне возражение.
Однако что же из этого следует? Во-первых, укажите мне такую страну - будет ли она конституционно-монархическая или республиканская, - где бы не было того же, в особенности в то время, когда начинаются лионские бомбы или взрыв ресторанов и т. п. Строгость отношения во всех государствах с выборным началом гораздо сильнее, чем у нас. Во-вторых, что же нужно делать в то время, когда начинаются революционные учения, когда идет подпольная пропаганда, когда возмущающие душу и совесть террористические и анархические учения заканчиваются болезнью мозга, развратом чувства, грабежом собственности и убийствами? Допустить, чтобы пожар разгорался все сильнее и захватывал бы нас своим всепожирающим пламенем? Конечно, все умственно-здоровые люди ответят, что необходимо ограждать общество от такого рода заразы. Но, скажут, что, при ограждении государственного порядка, страдают и невинные, как пострадал и Белинский, что следует быть внимательнее и более уважать право каждого человека. Согласен. Но почему же от слов не перейти к делу? Почему вы, высшие интеллектуальные силы, не сделаетесь этой властью, не соберетесь вокруг нее, не поддержите ее? Удивительно, какое младенческое отношение к власти и к организации государственной жизни! Точно две противоположные, две враждующие стороны - власть и общество. Если невежественный народ видит в каждом городовом своего врага, то такое явление становится совершенно понятным, потому что оно объясняется просто невежеством, но интеллигентное сословие, выражая то же младенческое воззрение на власть, становится уже анахронизмом и доказывает только: или свое недомыслие или отрицательное направление своего ума.
Ведь весь поистине громадный официальный класс народонаселения есть плоть от плоти общественной, есть кость от нашей кости. Думайте же о том, чтобы ваши сыны, определяющиеся на службу государственную, были бы истинными людьми, чтобы ни взяточничество, ни произвол, ни вообще неправда и хищение не руководили бы их официальной деятельностью. Не учреждения делают людей, а люди делают учреждения. Если вы для того, чтобы спокойно проехать или пройти по улице, чтобы не сломать себе шею, пожелаете видеть на уличном посту городового, то подобное желание всяким здравомыслящим человеком будет признано вполне законным и вполне естественным. Точно также, если вы заметите, или на себе почувствуете, что городовой исправляет свою обязанность неумело или несправедливо, то те же здравомыслящие люди вам скажут, что вы должны думать и заботиться о создании лучших людей путем образования и оздоровления той духовной атмосферы, которою мы живем. Но дойти до отрицания власти или до вражды со властью только потому, что данный городовой плох - это значит не уметь сколько-нибудь логически мыслить. Сказать, что для лучших людей в России закрыты двери правительственного механизма, это значит говорить неправду, а если эти «лучшие» делаются людьми произвола или хищения, то в этом уже виновата не должность, на которой сидит человек, а человек, сидящий на этой должности. Думайте же вы о «человеке» и не вините «должность». Если вы признаете, что власть необходима, то и относитесь к ней с тем должным уважением, которое она заслуживает по самому своему принципу, и никогда не смешивайте «власть» с человеком, олицетворяющим эту власть.
Неограниченная монархия в России так незыблемо сильна, конечно, что не нуждается ни в каких защитах. Но, помимо физической силы, весьма важна ее нравственная сила, которая может опираться и проявляться исключительно на духовном развитии ее исполнителей и на убежденности этих исполнителей. Но убеждение создается исключительно на течении общественной мысли, или на так называемом «общественном мнении», которое, с своей стороны, создается путем газет, журналов и книг. В войске весьма важны не только дисциплина, но и настроение самого войска, его дух, его нравственная сила. Когда полки двинутся только по приказу, то у вас нет гарантии того, чтобы они не отступили назад при первом же энергическом отпоре. Но если, кроме приказа, ими руководит еще любовь к Царю и Отечеству, то получается страшная и несокрушимая сила. То же самое и в гражданском управлении. Сознательное и душевное отношение всякого служащего на государственной службе к своему долгу и обязанностям делает из правительственного механизма нечто сильное, нравственно целое и возбуждающее во всяком и удивление и уважение. Вот почему весьма важна разработка принципа неограниченной монархии. Передовые люди всех государств уже с сокрушением начинают приходить к сознанию, что принцип «дай и мне», или избирательное право, не только не улучшает государственного организма, но скорее развращает его. Передовые люди такой якобы наисвободнейшей страны, как Англия, начинают громко заявлять, что культурное влияние России в среде необразованных народов далеко выше влияния той же якобы наисвободнейшей и наипросвещеннейшей страны Англии. Подобное заявление с первого взгляда кажется для нас странным и даже невероятным, до того мы привыкли даже в своем сознании умалять наше нравственное и умственное значение и возвышать все то, что исходит от народов, живущих выборным началом, - но если вдуматься в это заявление, то будет совершенно ясно, что оно правдиво, что Россия и должна быть первым государством по своему умственному и нравственному значению для всех вообще культурных и некультурных народов. Она должна быть первым именно потому, что она - неограниченная монархия, а другие государства - республики или конституционные монархии. Неограниченная монархия собирает у кормила правления все высшие интеллектуальные силы страны, выбирает все лучшее и является силой, могущей произвести этот выбор, тогда как республика в полном ее составе или конституционная монархия в составе своих палат, рейхсратов и сеймов являются созданиями толпы, которая как бы высоко в своем образовании ни стояла, все-таки будет неизмеримо ниже русской интеллигенции.
Вот почему власть в России представляет собою более и неизмеримо более нравственное начало, чем власть западно-европейских государств и Америки. Мы это совершенно забываем. Мы, благодаря нашему якобы либерально настроенному общественному мнению, до того приниженно смотрим на самих себя, что признаем за собою только одну физическую силу и, по отношению к общему прогрессу человеческой жизни, всегда готовы согласиться назвать себя варварами. Между тем жизнь показывает как раз обратное явление. Где мы только ни явимся, мы всегда проявляем себя сторонниками мира, правды и справедливости, тогда как например, Англия проявляет себя по отношению к другим народам чисто животным эгоизмом, варварством, чуть ли не разбоем и всякого рода неправдой. И это - не простая случайность, а логическое следствие самого характера «власти», ее принципа, т. е. идет ли власть сверху или снизу. Толпа заключает в себе, при настоящем состоянии прогресса, более животных чувствований, чем разумных требований.
Поэтому и ее избранники, за весьма немногими случайными исключениями, должны представлять собою те же чувствования. Для власти же неограниченной монархии есть только один руководитель - высшее благо, а потому и все ее органы, не соответствующие этому требованию, отстраняются ею, как элемент негодный для управления. Так оно в принципе, de facto же зависит совершенно от интеллигенции, если она сознает этот принцип и будет свято стремиться к его олицетворению. Вот в чем для прогресса мысли и нравственного мировоззрения заключается преимущество Верховной власти пред властью, исходящей из народа. Выборное начало льстит нашему самолюбию; дает некоторое удовлетворение нашему инстинкту - «дай и мне» - и с внешней своей стороны кажется даже свободой, но в конце концов обнаруживает в нас зверя, заканчивается хищническим направлением и делает из нас рабов капитала и наших животных инстинктов.

* * *
Высказываясь, таким образом, за принцип неограниченной монархии и притом высказываясь совершенно искренно, глубоко веруя в жизненность и правдивость этого принципа, мы естественно должны пожелать, чтобы этот принцип не нарушался в самом создании государственного управления, в самом проведении его в жизнь. Слова «служба по выборам» должны быть выкинуты из нашего политического лексикона. Иной «службы», как службы по назначению правительственной власти, не может быть в государстве, управляемом неограниченным монархом. Выборы могут быть только там, где известное сословие или известный кружок обсуждают свои нужды или даже делают постановление, с коим на утверждение восходят к правительству. Но делать обязательные постановления для всех, для такого-то города или такой-то губернии, выбирать лиц с известной властью для жизни народонаселения - это значит нарушать цельность принципа неограниченной монархии, создавать две совершенно самостоятельные власти, исходящие из двух совершенно противоположных начал, создавать государство в государстве, вести к столкновению, к политической борьбе и к постепенному разрушению социального организма. В этом случае нам приходится возвратиться к тому, о чем мы говорили в I-й главе настоящей статьи. Правильное развитие государственной жизни возможно только при существовании порядка. Порядок же возможен только при существовании системы государственного управления. Безсистематичность опаснее дурной системы. Она порождает беспорядок, который, с своей стороны, ведет к развитию начал жизни, наблюдаемых нами в западно-европейских государствах и в Америке и основывающихся исключительно на личном эгоизме. Развитие же эгоизма есть величайшее зло современной жизни. Необходимо помнить, что политический строй народа тесно связан с общественной и индивидуальной жизнью этого народа. Вредное, противуестественное начало, введенное в политическую жизнь государства, неминуемо должно отразиться и на каждом члене этого государства. Если выборное право развращает меня, как члена общества, делает из меня спекулятора совестью, как того испанского офицера, который на государственном перевороте, т. е. на тысячах убийств своих ближних, строил надежды на свое счастливое будущее, - то чего же можно от меня ожидать в моей общественной и индивидуальной жизни? Очевидно того же душевного разврата. Где же, при этих условиях, образ «человека», где же нравственный прогресс человеческой жизни? Легко сказать: «дай и мне». Но из этого еще не следует, чтобы жизнь, построенная на начале: «дай и мне» действительно дала бы в результате улучшение матерьяльного положения, а тем более нравственное просветление? Улучшение матерьяльного положения человека находится в непосредственной и прямой зависимости от умственного развития его и от обогащения ума знанием. Но ведь каждый мошенник умственно развит, а из этого еще не следует, чтобы мошенник был бы полезным членом общества. Следовательно, умственное развитие человека и богатство его знаний должны идти рука об руку с нравственным его развитием и только в этом положении вы можете ожидать прогрессивного развития жизни. Поэтому, если в основание жизни будет положено нравственное начало, то в результате может получиться и матерьяльное благо, и, наоборот, как бы матерьяльно ни было бы начало, а в конце может получиться недостижение матерьяльных благ.
Пора бы русской интеллигенции, которая стоит выше интеллигенции всех западно-европейских государств, а тем более грубой и невежественной Америки - перестать приниженно смотреть на европейцев и раболепно преклоняться пред их порядками. Необходимо знать, что, насколько масса народа европейских государств и Америки стоит выше русского народа в умственном развитии, настолько русская интеллигенция стоит выше их интеллигенции. Фактически же выходит такое дикое положение, что Россия, управляемая так или иначе силами своей интеллигенции, стоящей на высшей степени развития, берет пример с Запада и раболепно преклоняется пред его порядками, тогда как там жизнью правит народ, т. е. такой государственный элемент, который в умственном развитии безгранично ниже стоит русской интеллигенции. Мы, к чести нашей, впрочем, сказать, совершенно проглядели, что роль наша, как учеников, уже окончилась и что мы уже переросли своих учителей. Если бы мы этого не проглядели, то мы не взирали бы с подобострастием на выборное начало только потому, что оно руководит жизнью Европы и Америки. Мы бы отнеслись к нему критически, взглянули бы на его результатность, посмотрели бы на его влияние на жизнь народов, на развитие «человека», на развитие духовных идеалов в народе, на его отражение в литературе, музыке, изящных искусствах и т. д. Мы это сделали бы непременно, потому что было бы чистым преступлением не воспользоваться столь многовековым опытом жизни многих гораздо старших нас народов и их культуры. Но такому трезвому и разумному отношению нам всегда мешало наше жалкое подобострастное преклонение пред всем тем, на чем лежит печать Запада и его мышления. Привычка быть учениками, раболепствовать, не сознавать своего собственного «я» - глубоко вкоренилась в ум нашей интеллигенции и она на все самобытное готова смотреть с презрением и на все Западное с уважением. Если в какой-нибудь Финляндии за кражу курицы повесят или отрежут руку, то мы и в этом случае боимся «сметь свое суждение иметь», так как там Сейм и каждый мужик грамотен. А шутка ли сказать Сейм или грамотность!..
Вот, например, читаем в «Новом Времени»:
«Расходы на агитацию президентских выборов в Соединенных Штатах, с 1-го августа до начала ноября, «Contemporary Review» вычисляет в 60-80 миллионов рублей. Национальные комитеты двух главных соперничествующих партий тратят по два миллиона каждый. Но это лишь ничтожная часть агитационных расходов. К этим деньгам надо прибавить контрибуции, собираемые непосредственно местными комитетами с различных штатов. Контрибуцию платят города, где бывают собрания делегатов, назначающих кандидата в президенты. Чиновники жертвуют свои оклады на поддержку партии, доставившей им синекуры. Но 2/3 помянутой суммы доставляются главным штатом американской плутократии. Крезы-миллиардщики подписывают по 200 тыс. руб. на расходы по агитации своей партии; крупные фабриканты и собственники руд и копей имеют серьезные основания не торговаться относительно налога ради кандидата, от торжества которого зависит обеспечение их собственного благосостояния. Наконец, крупные акционерные компании, нуждающиеся в благосклонности центрального правительства, выплачивают одинаковую дань каждому из двух национальных комитетов. Чтоб наверняка заручиться друзьями в обоих лагерях, самое лучшее - вносить деньги в ту и другую кассу».
Ведь это, собственно говоря - повальная мерзость, повальный подкуп, повальный разврат души, а мы такое известие пропускаем без всякого внимания только потому, что это делается в стране, по нашему мнению, высоко культурной, да еще притом республиканской! Выборы президента производятся на 4 года и, следовательно, в эти четыре года, путем официального мошенничества, все затратившие свои деньги на выборы должны их вернуть да еще с лихвой. Получается, таким образом, не управление жизнью народа, а простой грабеж, обоснованный на якобы либеральном выборном праве. Но ведь рес...пуб...ли...ка и мы должны с умилением преклоняться пред «свободной жизнью свободного народа»!... Удивительно позорное умопомрачение!...
К сожалению мы должны признать, что наши последних десятков лет законодательные работы отличаются полнейшим отсутствием единого начала. Эти десятки лет в истории России, должны быть отнесены к борьбе двух совершенно противоположных начал, к борьбе, яркою чертою проходящей через все Правительственные мероприятия, через умственное направление нашей интеллигенции, через так называемое общественное мнение, создаваемое книгами, журналами и газетами, и через умственные веяния подрастающей молодежи. Первое из этих двух начал было чисто русское, самобытное, сложившееся тысячелетием жизни России и стоявшее на чудном фундаменте - православия и самодержавия. Дух православия - величественное явление в духовной атмосфере человечества. Это - не узкое, рационалистическое, вечно умствующее лютеранство; это - не вечно умственно спекулирующий и политиканствующий католицизм; это - чувство, прямое обращение сердца к Богу, необъясняемое и неопределяемое преклонение пред Божьим величием, инстинктивное стремление к Нему, к Его всемогуществу и милосердию. Вследствие этого характеристическими чертами русского народа являются открытая натура, братство со всем и каждым, даже со врагом, полная веротерпимость, гостеприимство и всегдашнее желание добра ближнему. Точно так же русский народ относится к самодержавию, так же инстинктивно чувствуя и сознавая в нем «власть от Бога», сознавая, что власть должна быть и что она должна приходить к нему извне. Русский народ инстинктивно видит в православии и самодержавии две стихии, пред силою которых просто преклоняется и тем самым оберегает свою душу от разъедающего и развращающего влияния эгоизма. Вот эти-то два величественных устоя жизни русского стомиллионного народонаселения, долженствующие вести к истинному прогрессивному развитию духа человеческого, различные новаторы задумали, не ведая что творя, вследствие своего легкомыслия и недостаточного развития, расшатать насильственным введением в жизнь русского народа совершенно ему несвойственные и чуждые начала западно-европейской жизни, да еще притом такие, которые сами-то появились на свет Божий в потоках человеческой крови, в зверской духовной атмосфере, среди лжи, неправды, грабежа и убийств. Это начало - выборное, которым новаторы и задумали калечить русскую жизнь, натуру русского человека, русский государственный строй. В борьбе этих двух начал протекли последние десятки лет жизни России и получился страшный сумбур и в правительственном механизме и в общественном сознании и в русской литературе. Явились выскочки, ложно назвавшиеся «либералами», явились «народники» не видевшие и непонимающие жизни народа, явились «социалисты», вообразившие что на животных принципах возможно построить матерьяльное благосостояние обездоленного и страдающего, явились, наконец, «террористы» и «анархисты», главари которых отлично понимали где раки зимуют и руководствовались одними подлыми личными вожделениями, развертывая красный флаг, как развертывают его пред глазами быка, желая сделать его свирепым... Носители высших идей, истинного русского духа, поникли головой, недоумевая откуда налетел на них этот шквал, что такое делается с русской жизнью, как возможно столь легкомысленно творить различные эксперименты с таким грандиозным социальным организмом, каким является Россия. С другой же стороны различные пустозвоны и пройдохи, нахватавшиеся фраз и болтовни, не выжав из своих мозгов ни одной капли, а схватив все чужое, уже готовое, гордо подняли свои головы, начали мнить себя «передовыми» людьми и относиться с презрением к носителям истинной идеи жизни, заклеймив их кличками: «отсталых» и «крепостников»... И пошел гулять ветер по святой Руси и продувать головы подрастающим поколениям!...
Началась игра в парламент. Для того, чтобы заняться делом, обдумывать и приносить пользу - необходимо учиться и трудиться, a главное необходимо сердечное влечение к тому, чтобы быть полезным себе и людям. Такая задача была не по силам «передовым» людям того времени. Между тем был сильный западный ветер и все более наполнял головы «передовиков» фантазией. С своей стороны все увеличивающаяся фантазия рисовала картины парламентских трибун, как на этих трибунах являлись ораторы, жестикулирующие, позирующие, импонирующие красотой фраз и интонацией, как раздавался шепот восторга между слушателями, как награждался оратор рукоплесканиями, как сегодняшний нуль в несколько часов обращался в единицу и как, с помощью газет, слава этого нуля разносилась по всей стране. Картина была слишком заманчива, чтобы возможно было от влияний ее удержаться. Началось обращение безгласных в гласные и созидание маленьких парламентов в уездных и губернских городах; явились «собрания», ораторы-герои и, в результате, проект центрального парламента в столице. Хотя этот результат можно было вперед предсказать с тех пор как началось обращение безгласных в гласные т. е. с тех пор как был нарушен принцип самодержавия, как была создана новая власть, власть от людей, независимо от власти от Бога - но только после этого, после разыгравшейся болтовни и фантазии, истинная власть встрепенулась, и из Петербурга ко всем губернским и уездным парламентам пошло внушение, что, мол, они, эти т. е. парламенты, должны заниматься не политикой, а дорогами, народным здравием, народным образованием и т. п. Удар был неожиданный, неприятный и все фантазеры почувствовали, что из-под их ног уходит почва, что им делать уже нечего, что на улучшениях дорог ореола славы не создать тем более, что этих дорог так много в России... Оставалось только уйти с ораторских трибун, что и сделали гг. фантазеры. Но по общему физическому закону, что всякая пустота в пространстве должна быть наполнена чем-нибудь, на место опустевших трибун, на место ораторов-политиканов начали слетаться со всех уголков России коршуны и на место парламента явился общественный пирог, который и стали немилосердно клевать эти слетевшие коршуны. Вот чем кончилась наша якобы либеральная эпопее 60-х годов. И слава Богу, что она так кончилась. Если коршуны сильно поклевали общественный пирог, то это зло еще залечимое, но разрушение или порча нашего нравственного состояния, нашего мировоззрения, т. е. причинение вреда в области нашей, так сказать, духовной жизни - это зло уже почти непоправимое. Пример американской и западно-европейской жизни может служить нам лучшим доказательством. Там несомненно гибнет «образ человека», а где этот образ гибнет, там народы предопределены к падению. Будущее несомненно принадлежит России, что прозревают уже и лучшие умы Европы. Наша государственная жизнь еще может выработать нравственный принцип жизни, а жизнь Европы этого сделать уже не может, так как всякое здание, построенное на выборном начале, неминуемо должно разрушиться. Когда власть не от Бога, когда власть получает свое начало из лона невежества, то эта власть не может внедрять в государственную жизнь народа начал истины и правды, а будет руководиться личным эгоизмом и тем самым порождать только одну неправду. В складках выборного права нет идеи общественного блага, а есть только идее личного эгоизма по той естественной причине, что массовое сознание идеи общественного блага - недосягаемый идеал. Но если бы в духовном развитии человечества этот недосягаемый идеал сделался бы достижимым, то тогда уже не будет никаких размышлений о «власти», так как тем самым уничтожается и самое «право бытия» этой власти. Думаю, что все истинные носители идеи правды, идеи прогрессивного развития человека и его жизни, искренно верующие в эту идею и жаждущие олицетворения ее, согласятся с выдвинутыми русской жизнью началами - православия и самодержавия- и согласятся исключительно во имя идеи свободы. Не нужно только давать сбивать себя с толку. Все говорят о свободе. Еврей, посвящающий вою свою жизнь на эксплуатацию своего ближнего, кричит о необходимости «свободы» и свободных учреждений. Плутократ - этот брат родной еврее по своим жизненным идеалам - кричит о необходимости «свободы». Англичанин, живущий исключительно высасыванием соков из различных народностей, кричит о необходимости «свободы». Герои Панамы, развращавшие весь правительственный механизм, требуют «свободы». Та часть газет, которая занимается исключительно развращением нравов своих читателей порнографией и шантажом, тоже кричит о «свободе». Всякие «измы», начиная от террора и анархизма тоже требуют «свободы». Следовательно необходимо разобраться в слове «свобода». Если человек абсолютно предоставлен самому себе, но сам-то весь состоит из порочных наклонностей, получит ли в жизни он желаемую свободу? Конечно нет. Эти наклонности будут вечно увлекать его в отрицательные явления жизни, и, следовательно, он будет человеком не свободным, а рабом своих наклонностей. Человек с известной дозой развития, сознающий что пьянство - вред для его здоровья, но по слабости воли не могущий противостоять этому влечению, свободен или нет? Молодой человек, сознающий, что ему необходимо учиться, что этого требует и его интерес, и интерес его семьи, и интерес правильного человеческого общежития, ноне могущий принудить себя к занятиям вследствие лени - будет ли он свободен? Человек, вследствие ли охватившей его чувственности или тяжких обстоятельств жизни или нервного безразличия (разочарования), решающийся на самоубийство - свободен ли он или нет? Преступник, совершающий то или иное преступление, вследствие ли нравственного своего неразвития или нравственной развращенности - свободен ли он или нет? И наоборот: если вы освободите одного от порочных наклонностей, другого излечите от пьянства или путем организации жизни поможете его слабой воле, у третьего воздействуете на его лень, у четвертого и пятого предотвратите преступление - разве вы тем самым не сделаете его свободным от его рабства пред этими отрицательными уклонениями его организма и разве власть, действующая в этом направлении, не будет споспешествовать свободе «человека»? Если власть будет обуздывать ростовщика или эксплуататора вообще, или человека, учиняющего физическое насилие над другим, - разве она не будет действовать во имя свободы не только всех, но и этих ростовщика, эксплуататора и самоуправца? - Мы, когда говорим о свободе, думаем только о матерьяльном человеке и совершенно забываем человека духовного. В то время, когда матерьяльный человек есть только функция человека духовного, мы проповедуем свободу только для матерьяльного человека и совершенно игнорируем свободу духа, свободу нравственного «я». Ребенок и дикарь не могут располагать свободой именно потому что они - ребенок и дикарь. Необходимо нравственное просветление, необходимо сознание своего «я» и всего окружающего это «я», чтобы быть свободным. Следовательно не «свобода» должна быть поставлена в основание прогресса жизни человека, а прогресс в основание свободы. Дайте разбойнику свободу и в результат получится не свобода, а нарушение свободы. Следовательно, прогресс - задача человеческой жизни, а прогресс может быть понимаем только в смысле нравственного развития. Развиваться же человек никогда не может сам, за исключением одного того первичного момента, когда он сознал свое отличие от животного. Развитию его помогают: родители и учителя, т. е. существа высшие по своему развитию. Давать самоуправление - это значит давать саморазвитие, т. е. идти не только против логики мышления, но и против естественных законов природы. Следовательно власть должна быть вне нас находящейся и извне к нам приходящей. Вот почему идеальное положение власти - неограниченная монархия, которая, при посредстве Церкви, внедряет нравственное развитие в жизнь государства и, при посредстве интеллигенции, лучших своих сынов, управляет этим государством. Если русская интеллигенция это поймет и неограниченная монархия будет для нее не только фактом, но и идеей, то она и начнет стремиться к достижению осуществления этой идеи во всей ее чистоте и неприкосновенности.
Когда вы задумаетесь о жизни и счастии земном, то вы непременно остановитесь на высших проявлениях души человеческой. Быть может вы вспомните какую-нибудь оперу, или песню, или отдельную мелодию, которые, когда вы их слышали, производили на вас чарующее впечатление, затрагивали таинственным путем вашу душу, говорили ей что-то, ласкали ее. Вы вспомните какое тогда хорошее настроение вы испытывали, как отвлекались от жизненной неправды, от дурного отношения людей к вам и вашего к ним, как жили в эти минуты совсем иною жизнью, как были в эти минуты готовы «любить с душой открытой для добра». Вспомните вы эти впечатления, эти настроения вашей души и поймете, что музыка есть высший дар души человеческой, который нужно беречь, лелеять, который жизнь Америки совсем не вырабатывает, а в жизни Европы, с тех пор как начало там свирепствовать выборное право, отходит все более и более в далекое прошлое. Если вам дорого это ваше истинно человеческое настроение, этот дар Божий, этот священный огонь, пробегающий по вашим жилам, и настраивающий вас к любви, добру и красоте, - то берегите же вы музыку, берегите музыкальный гений человека и не созидайте таких политических и социальных условий жизни, при которых глохнет и гибнет этот гений!
Случится ли вам в известном, не обычном своем настроении погрузиться в поэзию Лермонтова, пред вами пронесутся чудные, вдохновенные, образы, которые поразят вас своею цельностью, определенностью, красотою и гением их выразителя. Природа, та самая природа, мимо которой вы так часто проходили, которая расплывалась в своих частностях пред вашими глазами и которая не обращала на себя вашего внимания, вдруг, в концентрированных картинах, в чудных, резко очерченных образах, полных необъяснимой прелести и гармонической красоты, представляется вашему воображению, вы начинаете чувствовать происходящую в вас внутреннюю метаморфозу, вы словно прозреваете, вы начинаете любить и понимать природу, наслаждаться ее гармоническим созданием и невольно в своих мыслях переходите к Богу, к Великому Творцу всего видимого вами. Вы при этом живете иною жизнью, вы делаетесь иным человеком, вы начинаете понимать прекрасное. Когда в этой ласкающей, освежающей и вдохновляющей рамке природы вы слышите пульс сердца Лермонтова, видите раскрывающуюся перед вами его душу, душу человека, которая грустит, страдает, радуется, которая и в своей грусти, и в своих страданиях и в своих радостях также живет и также хороша, как и сама природа, которая словно одухотворяет этот прекрасный окружающий ее внешний мир - вы начинаете понимать духовную жизнь человека и возможность столь же гармонической ее красоты и столь же прекрасной жизни. Дать эти ощущения, впечатления и размышления-удел весьма редких талантов и гениев человечества. Берегите же их, не давайте своему уму направления к американской жизни, которая не создала ни одного поэта, или к выборному началу, которое выведя на жизненную арену невежественную толпу с ее грубыми животными требованиями, тем самым уничтожило поэзию и сделало невозможным появление таких лучших выразителей человеческого духа, как Лермонтов.
Вы входите в картинную галерею. Пред вами на полотне вырастает жизнь во всевозможных ее проявлениях. Это не копия с каких-нибудь частичных явлений, виденных вами, это сюжеты из жизни, составляющие самую глубину ее и выражающие или внешний или внутренний мир ее. Как фокус стекла собирает лучи солнца - и дает нам и силу тепла и изображение самого солнца, но только в минимальном его виде, так и талант и гений художника собирают на полотне главные, выдающиеся, типичные части и представляют нам жизнь в одном из ее проявлений. Вы не только поражаетесь и наслаждаетесь талантом того или другого художника, вы учитесь и незаметно для самого себя расширяете свой умственный и нравственный кругозор.
Пред вами образы и картины, созданные вдохновением Богом одаренных людей. Через их таланты вы сами прозреваете жизнь, начинаете понимать ее смысл и значение, ее внутренние и внешние красоты. Берегите же эти таланты. Если, благодаря реалистическому направлению ваших мозгов, вы не стали понимать прекрасное и благотворное значение этого прекрасного для вашей жизни, то думайте о этих талантах, хотя бы ради той полезности, которую они вносят в вашу жизнь. Внимательное и осмысленное изучение картинной галереи в самое короткое время откроет и вашему уму и вашему сердцу столько жизненной правды и столько прекрасного; сколько могут открыть только многие года вашей да еще осмысленной и анализирующей жизни. Жизнь Америки вам не дала ни одного художника. По всему европейскому континенту замечается из года в год падение художнических талантов, падение, идущее, как это не трудно доказать, параллельно с развитием избирательного права, т. е., с появлением на жизненной арене толпы и с полным отсутствием у этой толпы спроса на художнические таланты или с предъявлением спроса на голые тела и на тому подобные картинки.
Пойдемте далее. Дороги ли вам литература, наука, умственное и нравственное просветление ваше и ваших детей? Если вам дороги, то посмотрите, что делается теперь в этой области. Взгляните сперва на колоссов литературы прошлой жизни всех цивилизованных народов и на величественные их памятники. Когда вы читаете русские романы, повести или рассказы так называемого доброго старого времени, до насильственного создания в нашей жизни выборного начала - то вы просто поражаетесь удивительной прелестью языка, художественным изображением картин природы и жизни человека, глубиною чувств. любовью к правде и стремлению к идеализации и олицетворению высших требований человеческого духа. Вы испытываете высокое эстетическое наслаждение, невольно отрешаетесь от повседневной суеты вашей жизни, облагораживаетесь, даете ответ вашим духовным потребностям и просветляетесь в вашем нравственном миросозерцании. Если вы читаете какие-нибудь серьезные статьи того времени по тем или иным вопросам, выдвигаемым жизнью - вы находите и обширность образования и глубину анализа и, главное, искреннее стремление к правде и истине. Видно, что написать такую статью для автора было потребностью его души, его желания обменяться мыслью и принести пользу, и что никакие посторонние цели, в виде ли получения гонорара, или в виде предвзятой задачи провести в умы ту или иную кому-либо нужную идею - не входили в расчет автора, когда он писал свою статью. Куда же все это девалось? Где таланты, где это наслаждение, где эта осмысленная жизнь? - Все уничтожила, все нивелировала толпа, явясь на жизненный пир по нашему приглашению. И хотя бы на этом пиру мы накормили бы эту толпу, улучшили бы ее нравственное и материальное состояния, расширили бы ее умственный горизонт - то можно было бы еще помириться с принесением подобной жертвы, с временной задержкой прогресса индивидуальности, a то ей-то мы не даем решительно ничего и только будим в ней зверя и губим ее будущее.
На что еще теперешняя жизнь может указывать с гордостью, то это - наука, которая в последнее время хотя и не дала ничего более колоссального, чем в прошлое время, и не дала более великих имен, как имена прошлого, но все-таки несомненно прогрессирует. Может ли, однако, это явление, идущее особняком, нас радовать? Может ли роскошное одевание радовать человека, когда он с неумолимой очевидностью сознает, что его тело все более хилеет, что его жизнь и жизнь его детей все более посещается болезнями, что каждодневно и чуть ли не ежечасно его мирная и спокойная жизнь нарушается разными внутренними и внешними неурядицами. Успех ума, а с ним и прогресс нашего матерьяльного благосостояния, тогда только радостны и желательны, когда они идут рука об руку с нравственным развитием человека, с нравственным отношением его к себе и к окружающим его людям. Эта этическая сторона жизни представляет собою центр, около которого обращается решительно все, и нарушение этой стороны неминуемо должно отразиться и в политической, и в социальной, и в индивидуальной жизни. Следовательно, при организации государственной жизни, необходимо обратить внимание прежде всего на эту сторону, т. е., на воспитание народа, и вся система образования должна основываться на этом воспитании. Воспитанием же народа может заняться только одна Церковь и сделать это может только одна власть - власть неограниченного Монарха.

1896 г.

Валентин Васильевич Ярмонкин (1847—?), книгоиздатель и публицист, редактор «Вестника Русского Собрания», автор и издатель «Писем идеалиста» (1901—1904).