(Передовая статья церковно-православного органа "Православная Русь" № 15-16 10/23 августа 1951 г., выходящего в Свято-Троицком монастыре у Джорданвилля, США).
Читатель найдёт ниже обстоятельное изображение духовного торжества Владимирской Горки, развернувшегося, как то можно было ожидать, в настоящее событие.
Современникам не дано распознавать подлинное значение переживаемых ими событий. Раскрывается оно иногда на протяжении веков, даже тысячелетий. Ярким тому примером служит исходное торжество Веры, которое мы воспоминали - поучительным примером!
Пока Русь в живой непосредственности своего церковного сознания раскрывала на своём историческом пути вложенное в неё духовное семя - дававшее плод истинно сторичный! - она не «думала» о себе, а являла себя. Лишь в меру приятия «чужого» стала она осознавать «своё» - свою особую стать, свою особую историческую судьбу. И этот процесс, как мы знаем все, был не только процессом церковно-национального самосознания, в силу которого лишь крепче, увереннее и последовательнее утверждался на своём пути Русский народ - и это было, не будем принижать значение положительное ближайшего прошлого! - но и процессом более углублённого понимания чего-то уже утрачиваемого. Это было одновременно и расцветом духа и сознанием свершающегося и, наконец, свершившегося духовного краха.
Под этим углом зрения история нашего отечества последних веков своего национально-государственного бытия есть процесс духовного испытания русской души великим и страшным испытанием свободы. Создавал Россию Русский народ, устремлённый внутрь себя, исторически обособленный, даже закрытый от Западного мира. Но когда создана была Россия, как особый исторически мир - выведен был русский народ из «интерната» силой исторической необходимости - и выбор стал пред русским человеком.
Приять ли своё прошлое, поняв до конца всё его значение, всю глубину и высоту его духовного содержания - и утвердиться на своём пути, свободно его усвоив? Таково было одно решение. И облегчалось оно тем, что продолжала жить, не только внутренне не угасая, но сияя светом ещё более ярким, чем во времена былые, исконная Святая Русь, являя собою сторичный плод семени Веры, взращенный всеми веками русского православного прошлого.
Или - отвергнуть своё прошлое! И, опять-таки, не поверхностно только, а со всем пониманием глубины его содержания, со всей ответственностью этого решения, во всей целостности такого отвержения, во всей полноте и окончательности своего отступничества! Таково было второе решение. И оно, опять-таки, облегчалось тем, что всё ближе и полнее раскрывалась, в своём завораживающем могуществе, соблазнительность за-падного идеала, как в формах утончённой культуры интеллектуальной и эстетической, так и в образе материального, социального и политического «прогресса», подразумевающего, конечно, и увлекательную «эмансипацию», во всех возможных видах её.
Знаем мы, как был сделан и к чему привёл выбор. В процессе его, однако, и раскрывалась пред русским сознанием вся широта, глубина и полнота Владимирова дела - на фоне адской черноты пропасти, поглотившей, наконец, Россию. Выбор, поставивший серп и молот на место Владимирова Креста там, где цвела Россия - в последних этапах явил поистине встречу геенского огня с фаворским светом...
Окончателен ли этот выбор!
Нет ничего окончательного на земле, пока не пришёл Господь в Силе и Славе, чтобы дыханием уст Своих убить вечное Зло, когда оно, овладев уже окончательно человечеством, воплотится в Антихристе.
Зло - в действии! Значит, возможно, и Богом благословляется, и противодействие!
Где совершается оно? В душах человеческих! Для нас, русских, это всё тот же судьбоносный выбор, предполагающий всё более и более углублённое понимание Владимирова дела.
Как уместен и привлекателен памятник Пушкину под сенью Владимирской Горки! Но разве не символично такое именно соотношение этих двух ценностей. Много есть ценностей в бесценной Русской культуре, и все они обречены на гибель, если не укроются под сенью Владимирова Креста, если оторвутся от святой Истории своей, от исторической святыни.
Владимирский Крест! Пока не встанет он пред духовными очами русского человека, как единственное прибежище; пока не устремится к нему русский человек в чаянии спасения от Вечной Смерти - не просветится Тьма, которая объяла сейчас привременную Русскую жизнь.
Между молотом и серпом, с одной стороны, и Владимирским Крестом, с другой - средины нет!
Поймёт это русское сердце - жив русский человек, жива Россия, воскресает она, и к новой жизни будет возвращена Вселенная. Не поймёт этого русское сердце - Тьма всё скорее и полнее будет застилать её. Ибо вселенское значение имеет этот выбор.
Маленькое, незаметное, ничтожное событие, в плане внешне-мировом, произошло на Владимирской Горке: стеклись помолиться две тысячи русских беженцев, привлекших внимание ещё, может быть, стольких же русских жителей окрестных, да тут же сотня русской молодёжи объединилась вокруг имени Св. Владимира. Кроме двух-трёх русско-эмигрантских изданий это событие, быть может, и упоминания нигде не найдёт!
И весь вопрос в том: случайное ли это явление на фоне продолжающегося развала и ускоряющегося спуска в сгущающуюся Тьму? Встреча ли это спасающихся от этой Тьмы одиночек, пользующихся тем, что ещё время и место позволяют открыто и свободно исповедовать свою Веру и звать людей ко спасению? Или это, пусть скромное и зачаточное, но явление начинающегося духовного подъёма, способного привести к возрождению русский народ?
Ведь и мы - народ! Ведь не поверхностно-притязательным ярлыком, а обозначением сущей природы вещей является именование нас Зарубежной Русью! Русскую историю творим мы, находясь за рубежом! О, если бы сознание этого вросло в сердце всех нас, русских за рубежом! Ведь кроме нас, нет на земле людей, которые имели бы великое счастье, но и великую ответственность - свободно творить Русское дело!
Неужели не поймём мы этого и растворимся в чужой среде - и ей и себе на гибель духовную! Не будет этого! Значение только что пережитого нами Владимирского торжества? Да оно от нас самих зависит, от каждого из нас! Оно может прозвучать будящим колоколом, набатным призывом, - и оно может умереть в косной и духовно-мёртвой среде. Святая Русь, ведь это - МЫ, русские люди! Куётся русская история в недрах России, но куётся она и нами. Неужели не поймём мы этого, неужели та святая радость, которая так ярко вспыхнула на Владимирской Горке, не разбежится, как от свечки к свечке в молящейся толпе по нашим рядам, чтобы снопом возрождающего к жизни Света вознестись к Небу, низводя на землю чудо нашего духовного возрождения.
«Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло... Жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое», - (Втор. 30, 15, 19).
Не случайно эти слова замыкают обращение Второго Зарубежного Собора Русской Церкви Православной к пастве в рассеянии сущей - слова, чрез Моисея обращённые Богом к Избранному Народу пред вступлением его в Обетованную Землю.
Ведь если мы - Святая Русь и хотим остаться ею, то не Новый ли мы Израиль - и как уместно нам сейчас задуматься над этими, одновременно и страшными и обнадёживающими словами Господа!
Выбирай, Русский человек: чего хочешь ты - или спасаться под сенью Владимирова Креста, или гибнуть под знаком серпа и молота? Третьего – НЕТ.
И этим решаешь ты не только судьбу своей Родины, но и судьбу страны, тебя укрывшей и приютившей.
© Copyright: Библио-Бюро Стрижева-Бирюковой, 2016 |
