Доклад М.В. Назарова (Москва) на конференции "Славяне – проблемы геокультуры" (Краков, Ягеллонский университет, 4.12.2015)

Слово культура (от лат. cultus – возделывание, обрабатывание, воспитание, почитание) имеет общий корень со словом "культ" (религиозное почитание), который представляет собой высшее проявление культуры, основанное на понимании смысла жизни и мiроздания. Поскольку единой мiровой культуры нет (Новый мiровой порядок еще не установил такую свою "культуру") предложенный термин "геокультура", наверное, можно понимать как картину мiра – совокупность различных культурно-мiровоззренческих типов человечества, среди которых свое место имеют и славяне. И если мы используем понятие славянства, то следует уяснить его место в истории, в том числе на нынешнем ее этапе, когда славянские народы разделены религиозно, культурно, политически, экономически, стратегически, а на Украине, исторической земле Руси, даже идет война... Есть ли еще что-то объединяющее славянство? И было ли раньше?

1. Вряд ли нам доступно точное исследование далекой древности, хотя для этого существуют различные научные подходы – археологический, историко-источниковедческий (включая изучение мифов и легенд), этнографический, языковедческий. К предкам славян  многие ученые относят упоминаемые в древнеримских источниках племена склавинов, антов, венедов и др. Однако основы европейской историографии были заложены западными историками, которые относили славян к "диким", "варварским" племенам, способным лишь перенимать западную культуру и не способным даже самостоятельно создать государственность. (Так называемая "норманнская" теория отказывает в этом даже самому большому славянскому народу, русскому, хотя не известен ни один скандинавский источник, свидетельствующий о призвании оттуда славянами правителя. У самих скандинавов в то время еще не было государственности такого централизованного вида, чтобы переносить ее организующие принципы славянам: и у норвежцев, и у шведов, и у датчан первые короли появились позже 862 г.; а германцев тогда еще не было на Варяжском море[1]. Общинно-племенные же формы организации были у славян и до Рюрика. Но даже если бы он и не был прибалтийским славянином, а норманном, это для нашей темы неважно.)

Славянские авторы пытались противопоставлять западной историографии, как чуждому взгляду извне, свой взгляд изнутри, порою впадая в противоположную крайность. В частности, далматинский историк католический аббат Мавро Орбини (1550–1614) опубликовал в 1601 г. по-итальянски книгу "Славянское царство"[2], в которой писал о распространении и могуществе славян как древнейшего народа в Европе, от которого произошли и все другие. Орбини пользовался древними источниками, также и ныне неизвестными. Книга была в 1722 г. переведена на русский язык с названием «Книга ИСТОРИОГРАФИЯ початия имене, славы, и разширения народа славянского и их Царей и Владетелей под многими имянами и со многими Царствиями, Королевствами, и Провинциами. Собрана из многих книг исторических, чрез Господина Мавроурбина Архимандрита Рагужского».

(Вероятно, на подобных легендах основаны нынешние писания некоторых сектантов, что "Адам был русским", "пророки и Богородица были русскими", а также утверждение в современных украинских учебниках для 7 класса, что «история украинского народа насчитывает 140 тысяч лет»[3]... Эти легенды нашли недавно поддержку с неожиданной стороны. Проживающий в США генетик А. Клёсов предложил метод ДНК-генеалогии[4], выявляющий, по его мнению, праславян как основу индоевропейской этноязыковой семьи. Его выводы другими генетиками оспариваются как "ненаучные". Так это или нет – предоставим уточнять специалистам.)

В предлагаемом докладе нам это не нужно, ибо он о другом. Тем не менее, при взгляде на карту мiра нельзя не заметить некоей геополитической аномалии, связанной со славянством: именно один из славянских народов расширился и заселил огромную срединную часть земной суши между Атлантическим и Тихим океанами. А у Бога ничего случайного не бывает. Значит, есть в этом феномене какой-то смысл.

Однако его объяснение вряд ли следует искать в этническом происхождении славян. Мой доклад не претендует на научно-исторический уровень. Скорее это размышления в русле учения Церкви о смысле истории, которое сформировано ею в первые века на основе Священного Писания и, следовательно, едино для западного и восточного христианства. Думаю, с предлагаемой трактовкой будет полезно ознакомиться и тем, кто с ней не согласится по причине своего иного мiровоззрения. Полагаю, что для того и устраиваются подобные конференции, поэтому несогласных заранее прошу меня извинить за некоторые откровенные оценки. За указание на неточности буду благодарен.

2. Смысл земной истории нам открыт в Священном Писании – от грехопадения Адама до пришествия в мiр Христа Спасителя, открытия Им людям Закона Божия, создания Им и расширения Церкви – и затем постепенного отступления человечества от Бога в земное царство антихриста, который будет побежден Христом во Втором пришествии для спасения достойных людей в вечное Царство Небесное – оно и есть цель истории.

При этом Богу не нужно принудительное заселение Царства Божия, тогда оно было бы лишено смысла. Ценен только сознательный добровольный выбор людей. Поэтому в Божьем плане земной истории существенным фактором является свобода воли человека, который, начиная с Адама, волен уклоняться от должного пути под воздействием противника Бога, диавола. Диавол не способен сотворить свой мiр и потому пытается установить свою власть над похищаемым у Бога мiром и человечеством, используя для этого материальные соблазны и гордыню: «будете как боги» (Быт. 3:5), – так он соблазнил уже первых людей. Это очевидно и в поначалу славной, а затем печальной судьбе еврейского народа, богосозданного для воплощения Спасителя всего человечества, но впавшего в национальную гордыню, как это падение предсказывается пророками в Ветхом Завете и раскрывается Христом в Новом Завете с передачей богоизбранности новому народу Божию – Церкви. А прежний богоизбранный народ с тех пор ждет "иного" национального мессию-мошиаха для земного господства вместо отвергнутого Христа и Его Царства Небесного. В христианском учении этим "иным" будет антихрист, которым будет увенчана развиваемая в мiре диаволом "тайна беззакония" (2 Фес. 2, 7-8).

Для уяснения места славянства в этой драме истории мы также начнем со сведений из Библии. После потопа от спасшейся семьи Ноя произошли все народы, расселившиеся по земле после разрушения Вавилонской башни и смешения языков. По преданию, семитские народы происходят от старшего сына Ноя Сима, африканские от Хама, а европейские народы происходят от Иафета, младшего сына. И вот что важно: «Да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых» (Быт. 9:27), – то есть в христианском толковании этого пророчества уже в книге Бытия предсказывается, что потомство Иафета станет религиозным преемником Ветхозаветной Церкви еврейского народа. В числе потомков Иафета о славянах говорится в первом известном нам русском летописном своде, "Повести временных лет": «По разрушении же столпа и по разделении язык, прияша сынове Симови восточныя страны, а Хамови сынове полуденныя страны, Афетови же прияша запад и полунощныя [северные] страны. От сих же 70 и 2 языку бысть язык Словенеск от племени Афетова, Норци, еже суть Словене» (Лавр. 3).

Исследователь "Повести временных лет" Н. Барсов[5] из летописного перечня народов на Иафетовой территории определяет ее границы на востоке до Уральских гор, на юго-востоке до Каспийского моря, Кавказских гор и даже верховьев Ефрата, а на западе Иафетов предел охватывает всю Европу вплоть до Англии и Испании. Согласно летописи, славяне с берегов Дуная распространились на север, юг и восток, получив разные местные названия. Они не имели единой государственности и были объединены лишь первоначально общим славянским языком, что, однако, свидетельствует об их первичной общности. Само название "славяне", возможно, происходит от "слова": люди, владеющие словом, в отличие от "немцев" – немых. (Отрицание этой гипотезы в словаре Фасмера не кажется убедительным.) Едиными были и языческие верования, отголоски которых до сих пор сохранились в схожем фольклоре разных славянских народов.

В дальнейшее родословие потомков Иафета не станем вдаваться из-за множества разных толкований. Неважно, сколько образовалось славянских племен и народов (в середине XVI века швейцарский ученый К. Геснер в своем "Алфавитном перечне народов" насчитывал их до 60, хотя и слишком дробно по землям). Для нас важно, что благодаря тому, что Христос воплотился в провинции Римской империи с ее центром в Европе, именно европейским иафетическим народам было суждено стать главной территорией распространения христианства, то есть преемственного вселения нового Народа Божия в "шатры Симовы" Ветхозаветной Церкви. Власть этой империи имела важное организующее значение, охватывая все Средиземноморье – тогдашний центр человеческой цивилизации. Большинство отцов Церкви очень логично считают, что именно власть Римской империи апостол Павел назвал "удерживающим" от пришествия "иного" мессии – антихриста (2 Фес.2).

В 395 г. Римская империя разделилась. Восточная ее часть первой приняла христианство, и после завоевания Рима варварами (476 г.) византийская "Ромейская" империя стала исторической преемницей Древнего Рима на протяжении следующего тысячелетия, а основанная Императором Константином Великим в 330 г. новая столица Константинополь стала преемственно называться Вторым Римом. Лишь значительно позже (в 800 г.) первый Рим избрал собственного христианского императора Карла Великого и с провозглашением в 962 г. Священной Римской империи стал гордо настаивать на историческом первенстве римского епископа.

Христианизация иафетических народов шла как из первого Рима на северо-запад, так и из второго Рима (Константинополя) на северо-восток, где находились славянские племена, в том числе Русское государство. Однако, как мы знаем, соперничество первого Рима со вторым постепенно привело к разделению Церкви и европейской христианской цивилизации на восточную и западную. Не станем сейчас детально вдаваться в причины этого церковно-политического раскола, отметим лишь, что восточное христианство проповедовало устремленность к спасению в вечное Царство Небесное, рассматривая земную жизнь как временную именно для этой цели, тогда как западная Церковь на основе римской рациональной и правовой традиции стремилась устроить Царство Божие уже в этом мiре, беря на себя все функции государственной власти (православные же со времен Византии установили разделение функций между государственной и духовной властями в их "симфонии".) Потому и главный праздник у западных христиан – Рождество, то есть пришествие Христа на землю, а у восточных – Воскресение Христово с открытием двери в Царство Небесное.

Так образовались две христианские культуры с разными акцентами. В принципе их можно сравнить с евангельскими образами Марфы и Марии, обе они почитаются в Православии как святые. То есть это не значит, что западная Церковь в роли как бы "Марфы" была лишена благочестия. Но ее дальнейшее потомство в своих хлопотах о земном обустройстве, поддаваясь материальным диавольским соблазнам, стало постепенно приспосабливать свое представление о Боге к потребностям греховного мiра. Этапами этого процесса в западной цивилизации были "Возрождение" (языческих чувственных ценностей), "Реформация" (иудаизация христианства с освящением богатства), "Просвещение" (уже не нуждавшееся в "гипотезе о Боге"), масонство (уния христианства с иудаизмом), демократия (определяющая истину арифметикой подсчета голосов "многомятежного хотения" вместо богоосвященной монархической власти), гуманизм (в котором человек, а не Бог, становится высшей ценностью), наконец – атеистический марксизм с программой насильственного "разрушения старого мiра". Всё это было апостасийными ступеньками ослабления "удержания" мiра от наступления царства антихриста. Надо признать, что католическая Церковь всему этому сопротивлялась, но безуспешно: таков был вектор западного материального "прогресса". (При этом интересно отметить, что Реформация почти не затронула славянскую Польшу, которая и сегодня выглядит наиболее консервативной католической страной дехристианизирующейся Европы.)

К сожалению, и православная Россия с эпохи Петра I всю эту апостасию подражательски перенимала и в своем максимализме довела до репетиции царства антихриста на русской земле, но об этом чуть позже.

Итак, с православной точки зрения, иафетические народы, приняв христианство, постепенно сформировали в нем две разные культуры: "удерживающую" и апостасийную. Граница между ними на уровне личного христианского поведения и сейчас не всегда заметна, благочестивые и жертвенные люди, как и мученики за Христа, были и есть везде. Но мы сейчас говорим о духовных векторах этих двух культур, в пограничной зоне между которыми оказались славянские народы. Граница между ними установилась не сразу, чему приведем наглядный пример.

Свв. Кирилл и Мефодий переводят книги на славянский язык.
Миниатюра Радзивилловской летописи.

3. Как известно, в IX веке свв. Кирилл и Мефодий после посещения Тавриды пришли в земли Моравии. Это было крупное славянское государство, включавшее в себя части сегодняшней Чехии, Словакии, Венгрии, Польши. Моравия была крещена западными миссионерами и входила в юрисдикцию Западно-Римского, а не Восточно-Константинопольского Патриарха (хотя тогда это еще была единая Церковь). Богослужения в Моравии шли на латинском языке, не знакомом населению. Но национальные чувства заставили князя Ростислава искать богослужение на родном языке, он обратился в 862 г. за переводчиками к восточной Церкви, где проповедь и богослужение крещаемых народов в основном совершались на языках местного населения. Так в Моравию из Константинополя Императором Михаилом III были посланы переводчиками свв. Кирилл и Мефодий. Им удалось и от папы Римского получить разрешение на это, несмотря на противодействие немецких епископов. В 894 г. св. Мефодий крестил князя Боривоя, первого чешского правителя-христианина, и его супругу Людмилу, а также одного из польских князей.

Однако сломить сопротивление немецкого "латинского" духовенства не удалось. Ученики свв. Кирилла и Мефодия были изгнаны и продолжили свое дело в Болгарии и Македонии. Моравия же в церковном отношении осталась "латинской". В XI веке на это наложился официальный раскол между восточной и западной Церквями,  что, к сожалению, разделило и славянские народы. Как известно, Польша под влиянием немцев стала "латинской" уже с крещения первого польского правителя князя Мешко I в 966 г.; в Великом княжестве Литовском при значительном русском православном населении доминирование католичества началось после Кревской унии с Польшей в 1385 г. Позже Брестская церковная уния 1596 г. распространила влияние западной Церкви еще дальше на восток в виде католичества восточного обряда.

Лишь юго-восточная часть славян оказалась под влиянием греческой Византийской империи Второго Рима, и после его сокрушения турками в "удерживающей" преемственности образовала Третий Рим, распространявшийся на восток и достигший к XIX веку Америки. Тот факт, что часть славянских народов не вошла в состав Третьего Рима, не отменяет его славянской державообразующей основы в виде крупнейшего славянского народа – русского, который старался следовать обетованному преемству "шатров Симовых". На этом религиозном уровне, мне кажется, следует искать и объяснение данного геополитического феномена: Бог даровал русским эту территорию за их верное служение. Западные же славяне все больше втягивались в орбиту "иной" глобальной империи, ширившейся по планете с Запада на другом языке – англо-американском с "иным" духовнообразующим народом[6], готовящим приход "иного" мессии. И когда Россия стала утрачивать свое "удерживающее" качество, она стала утрачивать и территории.

Тем не менее, культурно-этническая общность славян в Европе проявлялась в необходимости сопротивления германскому  (в VIII–XV вв.) на балтийском побережье, заселенном славянскими и родственными им племенами (до сих пор в северогерманской топонимике сохранилось множество славянских названий, а в немецкой мекленбургской династии есть, вероятно, и славянские корни). Немногим из них удавалось сохранить свою самобытность, как остатку сорбов (вендов) в Восточной Германии. С XII века начались и "северные крестовые походы" немецких, датских и шведских рыцарей для "христианизации язычников и схизматиков" при поддержке католической Церкви. Русские остановили натиск тевтонов в XIII в. победами Александра Невского. Полякам удалось остановить "Дранг нах остен" Грюнвальдской битвой (1410 г.), в которой союзная армия включала польские, литовские, русские, валашские, чешско-моравские и другие отряды. Эта победа вывела Польшу и Великое княжество Литовское в число влиятельных стран, связанных, однако, с могущественным в то время католическим Римом  как его славянский форпост.

4. Малые славянские народы, не имевшие своей государственности, искали психологическую опору в принадлежности к большой этнической и языковой славянской общности независимо от вероисповедания. Их авторы стремились подчеркнуть величие единого славянства как потомков Иафета от Адриатического моря до Северного океана. Таковы, например, в XVII веке "Плач словацкого народа" Я. Якоба, "О происхождении серболужицкого языка" Ф. Френцеля, упомянутая книга М. Орбини и другие, в том числе распространившиеся легенды о "Грамоте Александра Македонского" с дарованием земель славянам, "Легенда о Чехе, Лехе и Русе", исторически недостоверные, но служившие упрочению славянского самосознания (см. об этом в информативной монографии А.С. Мыльникова[7]).

Примечательна личность католического священника Юрия Крижанича (1617–1683) – энциклопедически образованного ученого, по национальности хорвата. Проповедуя всеславянское единство с единой Церковью, Крижанич стремился создать и чисто славянский язык, без иностранных заимствований, на основе русского. В своей историософской концепции Крижанич утверждал, что Божественный замысел в истории осуществляют в разное время различные народы. В современной ему эпохе такую роль играет Русь, которая может и должна способствовать созданию единой славянской цивилизации. «Всем единоплеменным народам глава – народ русский... Поэтому, когда мы хотим называть себя общим именем, то не должны называть себя новым словянским, а стародавним и коренным русским именем...»[8]. Крижанич подверг критике "норманнскую" теорию о призвании варягов и вообще необъективность современных ему иностранных сочинений о Руси.

Самовольно, без одобрения Ватикана, в 1659 г. Крижанич поехал в Москву, где при царском дворе служил переводчиком, проповедуя свои идеи. Но его униатские воззрения на "единую Церковь Христову" были неприемлемы для православных. Впрочем, его взгляды к тому времени стали неприемлемы и для Ватикана, поскольку Крижанич отводил Руси ведущую роль в чаемом единстве славянских народов и, в частности, поддержал присоединение Малороссии. И на тогдашней Руси Крижанич также многое подверг критике и выдвинул программу реформ, необходимых для исполнения объединительной миссии Русского государства. Взгляды Крижанича были недооценены русской властью (он был обвинен в поддержке униатов и в 1661 г. сослан в Тобольск). Однако его идеи славянского единства не могли осуществиться по более важной причине: они были прежде всего этнополитическими, тогда как подлинное и прочное единство возможно только на единой религиозной основе.

5. Церковное разделение славян стало причиной вражды между двумя самыми крупными славянскими народами. Не станем тут вспоминать русско-польские и русско-литовские войны, когда Киев и Смоленск оказались в составе Речи Посполитой (образованной в 1569 г.), граница между нею и Московской Русью одно время проходила по реке Угра не так уж далеко от Москвы. Общеизвестны и польская оккупация Москвы в Смутное время начала XVII века, и воссоединение с Москвой восставшей Украйны Малороссийской в 1654 г., и унизительные для поляков "разделы" Речи Посполитой в конце XVIII века (хотя для России это было возвращение ранее утраченных западно-русских земель)...

После поражения Наполеона, армию которого поляки активно поддержали, державами-победителями по решению Венского конгресса 1815 г. были переданы Российской империи уже и собственно польские территории. Польша получила статус суверенного Царства Польского с собственной Конституцией, правительством, армией, денежной единицей (злотый). Польский язык по-прежнему носил статус государственного. Важнейшие должности занимались поляками. Либеральный Царь Александр I видел в этом западно-славянское звено, связующее Россию с Западной Европой. Тем не менее поляки, помня еще недавнее свое государственное величие, хотели полной независимости, и новые польские восстания разрушили этот автономный статус, а последовавшая чиновничья русификация усугубила враждебность поляков и вызвала их массовую эмиграцию вместе с евреями в Америку (где они также совместно были использованы для создания фундамента геополитической русофобии).

6. Лишь те славяне, которые подпали под оккупацию Австро-Венгерской и Османской империй, тяготели к России, надеясь на ее помощь в своей национально-освободительной борьбе. Многочисленные русско-турецкие войны, в том числе в защиту порабощенных православных народов, обнадеживали их. Так в XIX веке возникло культурно-политическое понятие панславизма как общности славян под защитой Российской империи[9].

На Западе панславизм обычно связывают с "империалистическими устремлениями" России. В таком значении этот термин утвердился в немецкоязычной публицистике с середины XIX века. Однако он был введен словаком Яном Херкелем, который выступал за создание единого панславянского языка (слева обложка его книги "Основы всеобщего славянского языка", 1826). Панславизм развивался в славянских народах Австро-Венгрии, которые составляли там около 45 % населения, но не имели равноправия, и именно устремления славян к России вызывали беспокойство германцев, а не российская политика.

Многие славянские авторы, утверждавшие общеславянскую общность, часто проводили тогда аналогию с политической раздробленностью немецких племен, сохранявших этноязыковое единство вопреки немалым различиям между севером и югом. Как мы знаем, в конце XIX века большей части немцев удалось объединиться в едином государстве, несмотря на религиозные различия (между католиками и протестантами). Славянам это не удалось...

 В 1848 г. в Праге прошел первый Всеславянский съезд, на котором был утвержден сине-бело-красный национальный флаг всех славян, по сей день эти цвета используются во флагах многих славянских государств (но не в Польше). Гимном панславянского движения стала песнь "Гей, славяне", написанная словаком С. Томашиком в1834 г.

Русские к организации первого съезда славян были непричастны и в нем не участвовали (за исключением революционера М. Бакунина, преследовавшего свои цели). И вообще обвинения России в панславянском империализме были совершенно безпочвенны. О безкорыстности российской политики свидетельствуют идея "Священного Союза" (1815) против антимонархических революций и все случаи вмешательства России в защиту западных монархий без всякой выгоды для себя. Россия не стала тогда присоединять даже русинов – последнюю часть русского народа, остававшуюся за пределами Российской империи. В России панславизм заявил о себе лишь после Крымской войны (Н.Я. Данилевский, Н.Н. Страхов, И.С. Аксаков и др.) и нашел отклик в русском народе (в частности, большой резонанс вызвал Славянский съезд 1867 г. в Москве), – но из опасения конфликта с Европой не получил поддержки со стороны осторожного правительства, хотя на это надеялись многие деятели возникшего тогда течения славянофилов.

Идеология славянофилов поначалу возникла не на основе панславизма, а из идеологического спора с западниками о значении России в истории. Славянофилы и Достоевский видели всемiрное призвание России (русскую идею) весьма оптимистично в "удерживающем" смысле: сказать "новое слово мiру", "снять все противоречия европейской цивилизации" и т.п. При этом славянофилы были убеждены, что всему славянству, в отличие от западной цивилизации, свойственно искать «путь внутренней (а не "внешней") правды», когда «Не силою принуждения, но силою жизни самой истребляется все противоречащее истине, дается мера и строй всему...»[12] (К.С. Аксаков). Это проявляется в «общинности, этой характеристической племенной особенности Славянства», и в «начале соборного согласия, на котором построена и держится Православная церковь»[13] (Ю.Ф. Самарин).

7. Многие отмечали в русском менталитете (как характерном для славян) такие отличия от западного: "широту души", нестяжательность, смиренность и терпеливость в невзгодах, жертвенность. Но именно это на рациональном Западе часто толковали как "рабскость" и "неразвитость" (позже из этого исходил и Гитлер в своих планах расширения на восток), между тем эти особенности отличали и вовсе не рабскую Русскую армию в ее отношении к побежденному противнику, например, в той же Европе в 1814 году. Это, конечно, христианские качества, сделавшиеся в славянстве основой национальной культуры, и не понимать этого может лишь тот, кто сам их не имеет (наподобие маркиза де Кюстина). Вот в чем причина так называемой "загадки славянской души", которая на Западе дополнялась инстинктивным страхом перед российской огромностью, соответствующее отношение было и к панславизму. О возможном поведении великана судили по себе (называя его "тюрьмой народов") и по своим колонизаторским привычкам: как они вели бы себя по отношению к соседям, обладая такой мощью.

Постоянный адрес данной страницы: http://rusidea.org/?a=6040