Течение дней «вымывает» из нашей жизни самые разные вопросы и проблемы. Но вот один вопрос остается незатухающим: каким таким образом и по какому такому «римскому праву» произошел распад СССР? И что это за такая РФ, в которой мы, русские (кому-то приятней слово «россияне») принуждены сегодня существовать? Впрочем, какой же это распад СССР? Это —расчленение! Событие состоялось как сговор трех чиновников (пусть и высоких) в Беловежской пуще с согласия не приглашенного туда четвертого (Назарбаева) и, как считают некоторые политики и политологи, с благословения пятого (Горбачева). Не было ни договорного процесса, ни выработки исторической базы, ни проработки проблемы с точки зрения правопреемства или вопросов континуитета (права государства на некогда насильственно утраченные территории)… Не было никакого парламентского решения по вопросу. Не было встреч глав регионов, автономий. Не было волеизъявления народа. Словом, не было ничего, кроме чиновничьего произвола, в результате которого совершился главный беспредел: административные границы СССР в одночасье стали считаться историческими, государственными.
Стоит заметить, что эти границы сегодня, кроме двусторонних договоров, не охраняются ничем — никаким международным правом. Последний международный акт о безопасности и сотрудничестве в Европе 1975 года продолжает охранять неприкосновенность границ СССР. Но это, как говорится, совсем другой разговор.
Союз ССР неизбежно должен был распасться: всё его устройство предполагало такой исход. Конституция подталкивала к сепаратизму. Один только пункт — неизменность границ союзных республик — чего стоит! И оставалось только дождаться «созревания» местных бюрократических и партийных элит. И как только подобные элитки созрели, им тут же неудержимо захотелось собственного государствишка!
Консолидация нации — залог ее здоровья, в то время как расчленение — явный признак усталости народа. СССР, созданный террором и кровью, поначалу держался на коммунистическом энтузиазме. Потом энтузиазм иссяк, и остались только две могучих скрепы: надреспубликанские партийные структуры и структуры спецслужб. Они держали обреченное на развал государство до тех пор, пока сами не оказались в униженном и ослабленном положении.
А теперь о России. Само слово «Россия» в советские времена находилось под полузапретом. К юбилею образования СССР в начале 80-х годов выпустили красочный рекламный альбом. Строился он по схеме: «Пою мое Отечество, республику мою» — следом стояло двоеточие и название республики: «Украина», «Азербайджан», «Эстония»… В альбоме были все названия кроме «Россия». Вместо «Россия» стояло «РСФСР»! «Укр. ССР» не было — была «Украина», а вот название «Россия» оказалось под запретом.
Вот есть, например, некая Казахская ССР, Казахстан. А ведь последний должен был при подписании тех же Беловежских соглашений попросту исчезнуть с политической карты мира, ибо он никогда не вступал в Советский Союз. Такого государства вообще не существует, это — некая вырезка из территории РФСФР уже после создания СССР. И сегодня стоило бы говорить о Казахстане как о некоей автономии — ни больше, ни меньше, и только злонамеренное историческое беспамятство да безразличие русских (российских) политиков к национальным интересам не дает этого сделать. Впрочем, юридическая правда вопроса позволяет обратиться к нему когда угодно — международное право тут без всякого сомнения на стороне России. Протяжно пелось о том, что «Украина и Россия — сестры навек». Хорошо пелось, но притом в головах людей опять-таки формировалось сознание-ощущение того, что существует некая равноправная, равноценная России Украина, включающая в себя территории, здравым историческим и юридическим умом не могущие быть признанными украинскими. В самом деле, Донбасс, к примеру, в итоге попал в состав Укр. ССР только потому, что его еще в 1918 году несколько месяцев оккупировали немцы. Немцы были в дружеских отношениях с режимом Скоропадского в Киеве, это понятно. Но Донбасс-то — историческая донская земля, область Всевеликого войска Донского. И если коммунистическая власть кроила земли, как хотела, то непонятно, почему у российских посткоммунистов нет территориальных претензий к Украине. Вот у Донского казачества они есть, о чем официально заявил Общедонской Казачий круг. Никогда не был в составе Великого княжества Литовского и Польско-Литовского государства Речь Посполита ряд областей левобережной Украины — сумские, харьковские, большей частью черниговские земли. Не «Крым» исторически существует, но Таврия… Вся Новороссия, вся территория нынешнего государства Украина, имеющая выход к Черному морю, — это земли, которые отвоевала у турок Российская Империя. Территории Украины в школьных учебниках исчезли напрочь в 1240 году: то есть, до того была Киевская Русь, потом монголы взяли Киев..., и от середины XIII до середины XVII века — провал, никакого упоминания о западнорусских землях (ни украинских, ни белорусских). И лишь потом откуда-то вынырнул гетман Богдан Хмельницкий с полным затуманиванием территориального вопроса.
Вся советская пропаганда о дружбе и братстве народов СССР подспудно содержала в себе, вбивала на уровне подсознания людям мысль о том, что, по крайней мере, территории 14 союзных республик — это не Россия. В какой-то степени то было перенесено и на отношение к автономным республикам внутри РСФСР, что вполне являет себя и ныне.
Кстати, до Горбачева Верховный Совет состоял из двух палат — Совета Союза и Совета национальностей, что дискриминировало русских, так как таковые совсем не пропорционально были представлены в Совете национальностей. Верховные Советы союзных республик были однопалатными. А что дальше? В перестройку 14 Верховных Советов остались однопалатными, а русским в Российской Федерации навязали двухпалатный орган — с Палатой национальностей в Верховном Совете. Тем самым в наше сознание загонялось еще одно разрушительное понятие: татары, якуты и другие представители автономий также проживают на своей земле и могут в любой момент раздумать жить вместе с русскими. Они — также не Россия. На I съезде народных депутатов произошел знаменательный эпизод. Депутат якут рискнул демократически заявить, что, дескать, ему непонятно, почему якуты обладают меньшими правами, чем грузины и на каком основании 900 тысяч эстонцев имеют куда большие возможности, нежели 5 миллионов волжских татар. Горбачев оборвал депутата — вопрос захлебнулся. Отчего? Думается, не пришло еще тогда время настолько кромсать Россию. Сначала дали разбежаться союзным республикам, а уж потом Ельцин скомандовал автономиям глотать столько суверенитета, сколько они способны проглотить.
Чтобы русские не вспоминали о том, что такое настоящая Россия, в СССР не только создавали мифы и убаюкивающие разум песни. Русских попросту унижали и уничтожали, в первые советские годы — в буквальном смысле слова. В начале двадцатых годов нередки были сообщения о том, что такой-то приговорен Особым совещанием к расстрелу как «религиозник, изувер и патриот». С того коммунисты начинали. Потом патриотизм появился, но — обязательно советский. К русскому патриотизму прибегли лишь на короткий обманный срок, во время Великой Отечественной войны, когда решался вопрос: быть или не быть живым всему государству.
Зато союзные республики «прикармливались». В системе внутрисоюзных цен только 6 республик имели положительный баланс — три славянских и три закавказских. В мировых ценах в донорах оставались только Россия и Азербайджан, последний, разумеется, лишь за счет нефти. Все остальные были иждивенцами. Между тем, все республики имели свои компартии, свои ЦК. Российской компартии не существовало, а значит, РФ теряла многое в существовавшей тогда системе управления страной. Все республики имели свои академии наук, а, следовательно, имели большое число институтов, докторских мест, аспирантур… А в московских и петербургских вузах еще имелись и квотированные места для студентов из национальных республик. Всё то привело к тому, что русские по сравнению с титульными народами союзных республик, в конце концов, стали отставать в получении высшего образования. То, не забудем, происходило на фоне донорства со стороны СССР множества стран, партий, бандитских групп третьего мира. Кстати, именно такое положение стало причиной того, что рыночную жизнь разные народы СССР начали в разных стартовых условиях. Рынки Москвы захвачены кавказцами — факт. Но почему так? Все кавказцы — жулики и негодяи? Нет. Может быть, все русские не умеют работать? Тоже неправда. Всё дело в сильно различающихся условиях старта: виноваты в сегодняшних издержках и конфликтах не народы, но те, кто «устроил» им их базу. Вот и уходили русские от других своих бывших «братьев и сестер» с удовольствием, под аплодисменты большинства простых людей. Но что получилось?
Все обрели «суверенитет». Не смешно ли? Карельский Верховный совет декларировал суверенитет Карельской АССР в рамках РСФСР и СССР. Это — нонсенс. Суверенитет неделим. Если суверенна Карельская республика, то не суверенны РСФСР и СССР. Если суверенен СССР, то не суверенны РСФСР и Карельская республика. К автономии суверенитет не имеет никакого отношения: первая может быть сколь угодно широкой, самоуправление может быть чрезвычайно развито, однако то и другое осуществляется при общем подчинении некоему центру. Тоска по свободе привела к помрачению ума у самых достойных людей общества.
Разумеется, были и другие. Те, кто не потерял трезвости рассудка, обладая притом должными историческими и юридическими знаниями. Однако они не допускались к СМИ как русские патриоты. Автора этих строк не печатали до 1993 года: демократам нужен был космополитический дух, а тем, кто мнил себя российскими патриотами, — прокоммунистическая основа высказываний. Когда стало «можно» — события уже свершились. Вместо активного вмешательства осталось только анализировать и сожалеть.
Государства, действительно, иногда распадаются. Очень долго живут империи: они существуют до тех пор, пока ведущий имперский, создавший империю, народ не приходит к старости. Не римлян не стало, потому что рухнул Рим, но Рим перестал существовать по причине умирания римлян.
Империя — очень терпимая форма государства. От федерации ее отличает то, что в ней всегда есть провинции, то есть страны, существовавшие раньше и продолжающие сохранять свой уклад жизни, неповторимый культурный облик, а иногда даже и местную власть (армянский царь был подданным царя царей Ирана, но он был царем и по-настоящему в Армении царствовал). В империи, в отличие от федерации, всё обязательно «завязано» на существовании ведущего народа, притом средние и малые народы чувствуют себя гораздо лучше и свободнее, нежели в унитарных государствах. Но, повторим, случается, что главный, имперский народ стареет и умирает.
Народ стареет и умирает, но то более естественно, чем те случаи, когда такой народ «при жизни» отказывается от своих функций имперского народа!
На каком пути русские? Никто не знает. Наша главная слабость как раз в том, что мы до конца не определились.
Мы хотим идти здоровым государственным путем? Если да, тогда надо непременно заявлять претензии на отторгнутые территории и принимать тех, кто и сейчас хочет жить в России. Хотят или нет абхазы «под российское крыло» — это их право. Но для России принять их — государственная обязанность. То же с армянами, осетинами, лезгинами…
Пока мы не определимся, будет плохо и абхазам, и армянам и так далее, а хуже всего — русским. Почему? Да потому что русские до сих пор имперски мыслят, не хотят идти «другим путем» — не депортируют другие народы с территории РФ, не говоря уже о хоть каких-то намеках на геноцид. Зато русских откровенно выдавливают с территорий бывших союзных республик; вместе с потерей жизненного пространства мы теряем имущество (вернувшаяся, к примеру, из Казахстана в РФ семья практически всегда оставляет на прежнем месте жизни все, что было нажито многими поколениями родственников).
Что же делать? Как вести себя русским, если здоровый имперский путь оболган всеми, хотя бы из-за слова «империя», ведь большевики, а за ними — вот парадокс-то! — и радикальные демократы постарались сделать все, чтобы у обывателя только при упоминании этого слова возникала отрицательная подсознательная реакция? Как говорить с тем, кто вольно или невольно в эйфорическом дыму 90-х годов прошлого века, в итоге Беловежских соглашений, «закрепивших» прочерченные ленинско-сталинскими картографами произвольные границы, стал обладателем территорий, по праву принадлежащих России? Уверен, позиция России должна быть следующей.
Мы обязаны сказать: господа, земля у вас есть, но законных территорий нет. Мы не собираемся нарушать ныне существующих границ, однако мы их и не признаем. Эти границы существуют де-факто, но не де-юре. Против такой позиции ничего не сможет возразить по существу и международное сообщество. Стоит также провести некоторые различия. Есть два вида земель: одни являются частями исторической Российской империи, другие — частями исторической России. Одни не следует путать с другими. Пройдемся по часовой стрелке, имея ядром Москву, РФ.
Части Российской империи, а не Руси, — это Тува, большая часть Туркестана, Заднестровская Молдова, Кавказ, в том числе Северный, кроме исторических казачьих областей, почти вся Прибалтика… Здесь вопрос может быть поставлен только так: кто хочет жить с нами — живите. Кто нет — вот вам Бог, а вот — порог. Скажем, южные осетины хотят отделиться от Грузии — у них одни настроения, а северные мыслят несколько по-иному…
А вот Казахстан с частью Туркестана, Украина и Белоруссия, Латгалия (исторически не часть Латвии, а Витебской губернии) — это части России, Руси. Тут следует говорить о воссоединении расчлененной России, расчлененной нации. Кстати, в распоряжение ООН предоставлены все необходимые документы, свидетельствующие, что с 1991 года русские являются именно расчлененной нацией. И в любом случае правомерна постановка вопроса о долгах и коррекции границ.
Надо, наконец, перестать путать понятия «страна» и «государство». Они разного происхождения, разного корня. Как и в английских «state» и «country». Страна — это сторона, то, что в стороне от столицы. «Country» — это тоже загород, деревня.
Государство можно учредить, страну — нет. Последняя складывается веками. И не только в сознании ее жителей, но и иноземцев. Было такое государство Советский Союз. Но не было такой страны, хотя и пытались петь об этом песню. Страной была Россия — не случайно иностранцы везде писали «Russia». И мы, в том числе и украинцы, и белорусы, и евреи — все были для них русскими. И остаемся быть таковыми до сих пор. Обвиняется, например, «русская мафия», — а там фамилии, к примеру, Сидорова, Костенко и Гинзбурга… Страна и государство иногда не совпадают территориально. Бывают страны, разделенные на несколько государств, а бывает и наоборот, когда государство состоит из нескольких стран. До 1871 года Германия состояла из множества государств, но для всего мира, тем не менее, существовала страна Германия. Есть Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии — государство здесь состоит из одной страны и куска другой страны. Египет на протяжении тысяч лет то совпадал как страна и территория, то нет…
Русь в XII веке состояла из неопределенного числа княжеств-государств. Но Русь-то существовала — и для араба, и для византийца, и для немца! А вот в XVIII веке Россия как страна и государство совпали. В XIX веке территории приросли — они вышли за пределы исторической России, которая как страна, разумеется, не переставала существовать.
Те, кому Россия нравится в расчлененном виде, могут и должны затушевывать различие между страной и государством.
Но нам, болеющим за настоящую Россию, то не простительно.
Мы хотим восстановить нашу страну, которая не переставала быть Россией и при существовании канувшего в Лету СССР. Хотим сделать ее процветающей и достойной для русского человека и для всех, кто хотел бы жить с нами — пусть на правах провинций, с самыми широкими автономными правами. |
