Ты пишешь, что «наш спор переместился из области фактов и доказательств в область веродекларируемых принципов». Он, Пашуня, друг сердешный, никуда не переместился. Он изначально велся в области «веродекларируемых принципов», которые мы с тобой «доказывали» каждый своими «фактами». Но, поскольку «принципы» у нас разные, то и «факты» мы подыскивали каждый в свою пользу. Однако, разговор об этих «принципах» я не считаю пустым времяпровождением, ибо вопросы, обсуждаемые нами, вижу жизненно важными не только для нас, но и для многих наших современников. Неужели ты не видишь, как напряженно ищутся сегодня ответы на эти вопросы:
Октябрь — великое достижение или великая трагедия?
Февраль — ошибка или правильное дело, к сожалению, прерванное и испорченное большевиками?
Реставрация монархии — утопия или работа над ошибками?
Верность, честность и т. п. — предрассудки или непреходящие, вечные ценности?
Мы с тобой одинаково отвечаем на первый и последний вопросы. По второму и третьему наши мнения разошлись. Ты пишешь, что для меня эти вопросы важны, а ты им сердца не отдаешь. Сердца, может быть, и не отдаешь, но, тем не менее, отвечаешь: «Февраль — правильное дело, загубленное коммунистами».
Я считаю: Февраль — ошибка, из которой ничего, кроме Октября, в той ситуации и выйти не могло. Считаю, что эти, Февральскую и Октябрьскую, ошибки надо исправить, реставрировав в России монархию. Это, как ты совершенно правильно пишешь, является «предметом моей живой веры и трепетной мысленной заботы». Но передо мной стоит очень серьезный вопрос, на который я опять не знаю ответа. Реставрировать монархию нужно, но делать это в сегодняшних русских реалиях — невозможно. Вот дилемма! Был бы я монархическим доктринером, дилеммы бы не было: «монархия — немедленно и во что бы то ни стало!». Но я не доктринер, и поэтому, единственное, что могу сегодня делать и делаю — готовлю верноподданных для будущего Царя.
Ты, хоть и говоришь, что «сердце периферийным вопросам не отдаешь», но, по-моему, с такой же «живою верою и трепетною мысленною заботою» печешься о том, чтобы, «истукан древнего богопротивного единовластия не восстанавливался бы в России». Здесь мы, конечно, «сталкиваемся лбами». Что делать?
Мои желания известны тебе, твои желания известны мне. Уже много лет мы излагаем и обосновываем наши желания друг другу. И остаемся каждый при своем мнении. Ты считаешь неправильным меня, я — тебя. Ты видишь предвзятость во мне, я — в тебе. Что делать? Стрелять друг в друга? Это выход? Нет. Разойтись, как в море корабли? Это выход? Возможно, да. Возможно, и я отвечаю тебе последний раз. Но прежде чем мы расстанемся, мне хочется сказать тебе слова благодарности.
Я благодарен тебе за наше дружное детство; конечно, за мое спасение.
Я благодарен тебе за искренность и открытость, которые и далее видел от тебя во все время нашего общения.
Я благодарен тебе за то, что ты тратил время на наши «дискуссии». Благодаря тебе, я подкорректировал некоторые свои взгляды (например, смягчил отношению к генералу Власову. Возможно, он и впрямь не законченный подлец, а всего лишь несчастный, заблудившийся человек). Хотя считать его поведение правильным все равно никогда не буду.
Все мы, дорогой Павел, живем в «мировоззренческих шалашиках». Я в своем, ты в своем, другой человек — в своем… Но всем нам не мешало бы помнить, что МИР БОЖИЙ не вмещается в наши воззрения на МИР (мировоззрения). Может быть, так и комфортно жить: когда в твоем «шалашике» уже все разложено по полочкам, в твоем «мировоззрении» есть заранее приготовленные ответы на все вопросы. Все понятно, и думать больше не о чем… Но это, дорогой Павел — только в твоем мирке, а не в МИРЕ БОЖИЕМ. А всем нам предстоит когда-нибудь покинуть наши мирки-шалашики, выйти из них в Божье мироздание; расстаться с нашими воззрениями на мир (мировоззрениями) и познакомиться с реальным МИРОМ.
Ты знаешь, Павел, меня всю мою сознательно-религиозную жизнь более всего интересует вопрос: как устроен МИР БОЖИЙ? Не мой или Павла, или иного человека, или православный, католический, лютеранский, мусульманский мир? — а: КАК УСТРОЕН МИР БОЖИЙ? Меня интересует вопрос: доступна ли человеку АБСОЛЮТНАЯ ИСТИНА — не разрозненные «сведения», «мнения», «догадки», «предположения», «теории», «гипотезы» и т. п., а вполне достоверное, всеобъемлющее, отвечающее на все-все вопросы ЗНАНИЕ?
Откуда и зачем взялся этот МИР, в котором я живу? Есть ли у него начало? Будет ли конец? Какое начало? Когда и какой конец? Я для чего? Каков конечный смысл моей жизни?..
Уже в самом начале моих духовных поисков я понял, что на эти и подобные вопросы могут надеяться получить ответы лишь верующие люди. Если нет Бога, подобные вопросы навсегда останутся для людей «вечными вопросами»… Но!!.. Если у мироздания есть Творец — так уж Творец-то знает Свое творение исчерпывающе. А, значит, и человеку (Своему творению, для чего-то наделенному разумом, ищущим ИСТИНУ) — может эту ИСТИНУ открыть!
Так пришло понимание, что ИСТИНА не может быть обретена посредством человеческой логики, умозаключений и т. п.; не может быть познана человеком — лишь открыта ему Богом.
Позже я прочитал у апостола Павла: знание надмевает, а любовь назидает. Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать. Но кто любит Бога, тому дано знание от Него (1 Кор. 8:1-3).
Прочитав это знание надмевает, я уж и совсем ясно понял, что человеческими «знаниями» строятся лишь горделивые особняки человеческого самомнения. Тут я обрадовался, что не получил высшего образования и не успел забраться ни в какой «особняк» (из лабиринтов которого тебе теперь так непросто выбраться). В это же время я возлюбил Бога, стал молиться Ему и моей душе открылись неведомые дотоле ощущения. Примерно, такие:
В грудь огнедышащий вулкан
Небесной Силою мне дан,
Порвать мне сердце жаждет он
И в вас низвергнуться теплом.
И вот уж плещет чрез края
Тепло, любовь, которая
В тебя сейчас вливается…
Во всех, кто в жизни мается…
Если б дать вам счастья!..
Руби меня на части,
Коль станет в жизни гладко…
Руби. Не больно. Сладко.
Я стал очень хорошо изнутри понимать душевное состояние тех первохристиан, которые с ликующими сердцами шли на съедение ко львам.
Однако, я отвлекся. Прости, Паш. Зачем же я тебе все пишу и пишу? Пишу потому, что еще не потерял надежду на наше если не «взаимосогласие», так хоть «взаимопонимание». Ты не сочти, Паша, то, что сейчас будешь читать, очередной моей попыткой в чем-то тебя переубедить. Можешь оставаться при своем мнении, если оно тебе нравится больше, чем мое. Я в этом отношении покладистый человек: никому не хочу «навязывать» свое мнение; мне достаточно всего лишь, чтобы мне не «навязывали» мнение, с которым я не согласен, не заставляли меня называть «правдой», что я считаю «кривдой». Поэтому, повторяю, можешь не соглашаться со мной, но постарайся меня понять. Если это у тебя получится, дальнейшее наше общение будет иметь смысл. Если не найдется не только взаимосогласия, но и взаимопонимания, дальнейший диалог, видимо, безсмысленен.
Постарайся, Пашенька, понять… Прошу, а сам ведь понимаю, что тебе меня сложней понять, чем мне тебя: ты в «особняке», а я в «шалашике» с одной полкой, на которой к тому же больше «неразложенных» вопросов, чем «разложенных»… Но все-таки постарайся повнимательнее всмотреться во внутренность моей «хибарки». За это будет тебе еще одна моя очередная «благодарность».
Итак, милости прошу. Входи, пожалуйста, дорогой Павел. Можешь и Бориса Ефимовича пригласить. Входите.
Вот тут, на моей полке недоуменный вопрос к твоей «догматике». Ты пишешь, Павел: «…мы созданы и предназначены для Высшей Дружбы (Ин. 15:14-15). Мы созданы для того, чтобы стать посвященной человеческой частью Божественного целого, людской составляющей таинственного мира Пресвятой Троицы. Мы созданы для того, чтобы занять своим обоженным человеческим естеством четвертую часть престола, вокруг которого от века восседают Отец, Сын и Святой Дух (Ин. 20:17)».
Прости мою догматическую дремучесть и разреши недоумение: ты тут свое частное богословское мнение излагаешь или догматическое учение Православной Церкви? Не пойму я чтой-то.
В Ин. 15:14-15 написано: Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего, а в Ин. 20:17: … восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему. Обе твои ссылки вдохновляют, но ты эти евангельские слова как-то странно интерпретируешь: «Христос просит своего Друга-Отца»… Сын с Отцом сдружились (чуть не написал — закорешились) и нас зовут в друзья… Ладно, не придираюсь к словам, пусть Они — Друзья. Но мы-то куда премся?.. Павел, где ты увидел в словах Спасителя приглашение занять «четвертую часть престола»? Про эту «четвертую часть престола» я, честно говоря, из твоего письма впервые узнал…
Нет — я не спорю с тобой; говорю же — не придираюсь… Если мы и впрямь «созданы и предназначены для Высшей Дружбы» — безмерно рад! Мнение твое (хоть оно частное, хоть общецерковное) — мне очень симпатично! Одно меня смущает — друзья-то мы дрянные! Даже те из нас, которые желают стать друзьями — и те никудышные. А что делать с теми, которые и дружить-то с Богом не желают, а дружат с бесами: наркоманят, врут, воруют и прочие беззакония творят? В том мире понятно, куда таких грешников — в «геену огненную». А тут — куда их?
Ты, наверно, помнишь фразу капитана Жеглова из фильма «Место встречи изменить нельзя»: «Вор должен сидеть в тюрьме». Стало быть, тут для воров, убийц, насильников и подобных личностей, созданных Творцом для «Высшей Дружбы», но почему-то отказывающихся от этой «Дружбы» — нужна тюрьма.
Следующий вопрос: кто их изловит и препроводит в тюрьму? Ты, наверно, уже догадался, Паш, к чему я клоню. Да-да, именно к этому. Мне кажется, Паша, что ты в своих высоких рассуждениях, для чего мы «созданы и предназначены» несколько «оторвался от земли». Иван Лукьянович Солоневич писал (на мой взгляд, совершенно правильно писал): «Всякая разумная программа, предлагаемая данному народу, должна иметь в виду данный народ, а не абстрактного “хомосапиенса”, наделенного теми свойствами, которыми будет угодно наделить его авторам данной программы. Так, все социалистические программы наделяют всех людей теми свойствами, которые отсутствуют у почти всех людей — может быть, и, к сожалению. Отсюда террористический режим социализма, не встретившего предполагавшихся коллективистических инстинктов человечества».
В этих существах, «созданных для Высшей Дружбы», могут, оказывается, присутствовать не только коллективистические, но и звериные инстинкты. Для их умерщвления нужна святость, для их укрощения (в тех, кто не хочет святости) нужна власть.
Добрались до «природы единовластия».
Ты пишешь: «Природа единоличной земной власти безспорно падшая, темная, неблагодатная, причем, не только потому, что об этом сказано в Библии (1 Цар. 8:4-22), но и потому, что это достаточно очевидный эмпирический материал».
Сначала прочитаем отрывок 1 Цар. 8:4-22: … собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов. И не понравилось слово сие Самуилу, когда они сказали: дай нам царя, чтобы он судил нас. И молился Самуил Господу. И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними; как они поступали с того дня, в который Я вывел их из Египта, и до сего дня, оставляли Меня и служили иным богам, так поступают они с тобою; итак послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними. И пересказал Самуил все слова Господа народу, просящему у него царя, и сказал: вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет и приставит их к колесницам своим и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его; и поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его; и дочерей ваших возьмет, чтоб они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы; и поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет, и отдаст слугам своим; и от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим; и рабов ваших и рабынь ваших, и юношей ваших лучших, и ослов ваших возьмет и употребит на свои дела; от мелкого скота вашего возьмет десятую часть, и сами вы будете ему рабами; и восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда. Но народ не согласился послушаться голоса Самуила, и сказал: нет, пусть царь будет над нами, и мы будем как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши. И выслушал Самуил все слова народа, и пересказал их вслух Господа. И сказал Господь Самуилу: послушай голоса их и поставь им царя.
Какой из прочитанного можно сделать вывод? Лучше бы людям слушаться Царя Небесного — тогда можно обойтись без царя земного. Но если уж они все-таки просят царя — «поставь им царя». Власть Небесная лучше земной. Но если люди «отвергают» власть любящего их Бога и не хотят служить Ему — таким людям придется нести на себе тяготы земной (не всегда справедливой) власти. Земная царская власть хуже Божьей Власти — но пусть будет хоть такая: иначе будет всеобщая резня, в которой злые люди перережут и добрых и друг друга. Текст 1 Цар. 8:4-22 не отвергает царскую власть, а лишь указывает на ее недостатки в сравнении с Божьей Властью, осуществляемой ранее в Израиле через Судей.
Но ведь и «старейшин Израиля» можно понять. Глава 8 из 1-й книги Царств начинается словами: когда же состарился Самуил, то поставил сыновей своих судьями над Израилем. Имя старшему сыну его Иоиль, а имя второму сыну его Авия; они были судьями в Вирсавии. Но сыновья его не ходили путями его, а уклонились в корысть и брали подарки, и судили превратно (1Цар.8:1-3). Вот тогда-то и собрались старейшины Израиля…
Помнишь, Павел, когда я сослался на мнение В. С. Соловьева о «святой Руси», ты отмахнулся: «Святая Русь уже при Соловьеве не была святой. Это не передается по наследству». В своем письме ты ерничаешь над «неизменно прогрессирующей наследственной царской благоуспешностью»… Но, как видишь, и «судейство» не передается по наследству. И над Самуилом с его сыновьями станешь ерничать?..
Так вот, вопрос мой к тебе: нужна ли земная государственная власть в этом мире, лежащем во зле (1 Ин. 5:19), для таких людей, ноги которых бегут ко злу и спешат на пролитие крови (Прит. 1:16)?
Я считаю:
— Несомненно, нужна!
Думаю, и ты с этим не станешь спорить.
Следующий вопрос: скажи, Павел, где-нибудь в Священном Писании или в Церковном Предании говорится хоть что-нибудь о благословении Божием какой-то другой верховной земной власти, кроме царской?.. Жду от тебя веер Библейских и святоотеческих цитат за «конституцию и общественное содружество…»
Следующий вопрос: человек, обладающий властью — обязательно ли властолюбец? Ты в своем письме очень убедительно обличаешь грех властолюбия: «Стремление к власти, как бы ты это ни оспаривал, порочно и теоретически и по факту, ибо предполагает не заповеданное Богом своевольное господство одного человека над другим, точно таким же как он, божественным созданием. Стремление к единовластию еще страшнее, поскольку является желанием принципиального возвышения одного человека уже не над одним своим ближним, а сразу же над многими. Страсть эта подобна наследственной психической болезни, с которой чрезвычайно тяжело бороться. Властолюбие — есть врожденное и опасное последствие грехопадения». Далее: «И вот тут-то мы с тобой принципиально и навсегда разойдемся. Пусть у нас нет машины времени. Зато есть здравый христианский рассудок, перед лицом которого всегда стоит наша мало меняющаяся падшая человеческая природа. У принципиальных властолюбцев она всегда одного типа. И это мое «всегда» — вовсе не мировоззренческое доктринерство, как ты утверждаешь, а всего лишь симптоматика смертельной болезни, убивающей инфицированного властью человека по четкой, известной любому врачу и философу схеме. Диагностика этого недуга в его конечной стадии может быть описана всего одной фразой: абсолютная власть развращает абсолютно».
Павел, это очень простой, но непродуктивный метод ведения дискуссии: приписать оппоненту какое-нибудь глупое утверждение и потом эту глупость опровергать. Ты пишешь: «Стремление к власти, как бы ты это ни оспаривал, порочно…». Когда и где я это «оспаривал», Пашечка?! Зачем ты столь пространно стараешься уверить меня в том, в чем я нисколько не сомневаюсь. Конечно же, «стремление к власти — порочно», «стремление к единовластию — еще страшнее», «страсть эта подобна наследственной психической болезни, с которой чрезвычайно тяжело бороться…» Нисколечко во всем этом не сомневаюсь.
Вопрос в другом: всякий ли человек, обладающий властью — властолюбец? Ты пишешь: «любая монархия — это легитимное поведенческое и психологическое неравенство, а значит — деспотизм в большей или меньшей степени». Пашечка, «поведенческое и психологическое неравенство» — это не «любая монархия», а «любая жизнь». Равенство в мироздании не существует. Но с чего ты взял, что любое неравенство это деспотизм?.. Ты, Паша, «диагностируешь» болезнь, «убивающую инфицированного властью человека», словами: «абсолютная власть развращает абсолютно». Из этого диагноза следует, что любой самодержец — это непременно болеющий недугом властолюбия, самовлюбленный тиран. С чего ты это взял?!..
Дорогой Павел, хоть ты и не хочешь видеть в своей «диагностике» мировоззренческого доктринерства, по-моему, оно тут налицо. Ты пишешь: «Это мое “всегда” — вовсе не мировоззренческое доктринерство, а всего лишь симптоматика смертельной болезни, убивающей инфицированного властью человека по четкой, известной любому врачу и философу схеме». Вот именно: «схеме». Спаси нас всех, Господь, от таких врачей-диагностов и философов-диагностов, которые станут «лечить» нас по своим «схемам»…
Пашка!!!.. До меня, кажется, дошло, в чем суть нашего «противостояния»! Ты считаешь, что «единовластие» — это непременно «тирания», «самодурство», «вытирание соплей» и т. п. Поэтому «долой самодержавие!», «единовластие — богопротивно!» А я, по-твоему, желаю вернуть в Россию эту самую «богопротивную тиранию»?.. Свое письмо ты завершаешь словами: «Самодержавные, национальные, имперско-мессианские идолы здорово тебе мешают. Ты все пытаешься их воцерковить, соединить несоединимое, и получается выдуманный, духовно-воинственный, фантасмагоричный мир православного единодержавия с нехристианским содержанием. Пока ты в него только умственно играешь, беды особой нет. Но, как только твоя игра станет воплощенной русской реальностью, «потешные полки» сделаются — в том числе и с твоей помощью — профессиональными, тогда… ты сам поймешь, кого ты призвал в этот мир».
Вот суть!!! Я, в твоих глазах, строю «воздушный замок», который на деле обернется «тюрьмой».
Паша, дорогой мой, я, честное слово, не хочу ни в какую «тюрьму»! Только ведь «тюрьма»-то может «стать воплощенной реальностью» и в республике. Столь нелюбимый тобою Гитлер пришел к власти именно демократическим путем. В 1933 году народ Германии выбрал его главой правительства (рейхсканцлером). В 1934 году народный избранник объединил этот пост с постом президента и стал фюрером.
И. Л. Солоневич пишет: «Ни из русской, ни из германской, ни из австрийской, ни из польской, ни из испанской республик ничего не вышло. Вышло самодержавие Сталина, Гитлера, Пилсудского, Франко, Кемаль Паши и прочих. Может, не стоило свергать Самодержцев милостью Божией? И заменять их “самодержцами” Божьим попущением?»
Павел, «третий рейх», «советскую империю» и все вышеперечисленные диктаторские режимы подарила миру демократия. Она же может подарить и «постсоветскую пятую империю». Только ты напрасно думаешь, что я о такой «империи» мечтаю. Я мечтаю об Удерживающем Царе-батюшке. Мне нужен не «фюрер», ведущий свой народ к мировому владычеству. Мне нужен «отец», пекущийся о спасении вверенных ему Богом чад, удерживающий их от греха.
Но здесь моя главная головная боль! Удерживать от греха можно лишь желающих удерживаться. Если же люди желают не «удерживаться» от греха, а наоборот, купаться в грехе — Удерживающий им не нужен. Таким «подданным» нужен не Царь, а вождь по сердцу их — обезпечивающий им максимум греховных удовольствий и надежно защищающий их от других людей, мешающих им грешить. Кого они хотят, того они, скорее всего, и получат — «фюрера».
Единственное спасение от грядущего «фюрера» я вижу в нравственном улучшении наших соотечественников и возвращении нашей страны к:
— легитимной (законной);
— Богом данной (в священнодействии Помазания на Царство освященной);
— многими веками русской истории опробованной;
— очень неплохо себя зарекомендовавшей; — никем доселе в России законно не отмененной, ЦАРСКОЙ ВЛАСТИ.
И она-то иногда (когда народ того заслуживает) оборачивается тиранией (Пётр I с его крепостным рабством видится мне наказанием русских людей за грех раскола). Но монархия — лишь может, по грехам нашим, стать тиранией. Любая же другая власть, кроме Царской, для русских людей — точно и всегда смерть и каторга.
И демократическая керенская, и советская ленинская, и нео-демократическая Горбачёвско-ельцинская — развал и геноцид.
Надеяться на реставрацию монархии в сегодняшней России — значит, надеяться на чудо. Я это понимаю. Тем не менее, делаю все, от меня зависящее, чтобы это чудо совершилось.
Кроме крепкой веры в Бога у меня есть еще крепкая вера в русский народ.
Святая Царица Александра в письмах из заточения писала:
«Не надо так мрачно смотреть — голову наверх — бодрее всем в глаза смотреть. — Никогда надежду не терять — непоколебимо верить, что пройдет этот кошмар. Не все потеряно — страна молодая — как после смертельной болезни, организм еще больше окрепнет — так и с дорогой Родиной будет… Постарайтесь понять, что Бог выше всех, и все Ему возможно, доступно. Люди ничего не могут. Один Он спасет, оттого надо безпрестанно Его просить, умолять спасти Родину дорогую, многострадальную. Как я счастлива, что мы не за границей, а с ней все переживаем. Как хочется с любимым родным человеком все разделить, вместе пережить и с любовью и волнением за ним следить, так и с Родиной. Чувствовала себя слишком долго ее матерью, Фёдоровна чтобы потерять это чувство — мы одно составляем и делим и горе, и счастье. Больно нам она сделала, обидела, оклеветала и т. д., но мы ее любим все-таки глубоко и хотим видеть ее выздоровление, как больного ребенка с плохими, но и хорошими качествами, так и Родину родную».
«Хоть я и не русской родилась, но сделалась ею. За 23 года царствования, когда все интересы, вся жизнь России были так неразрывно близки и дороги, я забыла и думать о том, что по рождению я не русская. Даже теперь, несмотря на все, что мы испытываем, я русский народ не виню и продолжаю его всею душой любить и жалеть. Он обманут, этот несчастный народ».
«Боже, как я свою Родину люблю, со всеми ее недостатками! Ближе и дороже она мне, чем многое, и ежедневно славлю Творца, что нас оставил здесь и не отослал дальше. Верь народу, он силен и молод, как воск в руках. Плохие руки схватили, — и тьма и анархия царствует; но грядет Царь Славы и спасет, подкрепит, умудрит сокрушенный обманутый народ».
«Тяжело неимоверно, грустно, обидно, стыдно, но не теряйте веру в Божию милость, Он не оставит Родину погибнуть. Надо перенести все эти унижения, гадости, ужасы с покорностью (раз не в наших силах помочь). И Он спасет, долготерпелив и милостив — не прогневается до конца… Многие уже сознаются, что все было — утопия, химера… лишь о себе думали, Родину забыли, — все слова и шум. Но проснутся многие, ложь откроется, вся фальшь, а весь народ не испорчен…»
Вот и я крепко верю в то, что фальшь и ложь откроются, утопия и химеры отброшены будут, весь народ не испорчен и вернется к своему исконному идеалу «святой Руси». Если это произойдет, и русские люди устремятся к благочестивой и богоугодной жизни, тогда, конечно же, будет востребован Удерживающий, монархия в России реставрируется и Россия подлинно евангелизируется.
Евангелизация — это, Павел, не то, что сегодня делаешь ты, отец Георгий Кочетков и ваши единомышленники — благодарность вам, конечно, за то, что вы знакомите людей с Евангелием — но подлинная евангелизация сводится совсем не к тому, что люди читают, изучают и знают Евангелие. Подлинная евангелизация — это когда люди живут по Евангелию.
Ты можешь спросить: а почему нельзя подлинно евангелизироваться в демократических условиях?
Отвечу. Можно. Но сложно. Как сложно согреться в доме без дверей.
Попробую объяснить, почему, на мой взгляд, спасаться в монархических условиях легче и лучше, чем в демократических. Для этого нужно снова вернуться к вопросу о власти и ее носителях.
— Человек, облеченный властными полномочиями, обязательно ли властолюбец?
Ты как знаешь, а я считаю:
— Не обязательно.
Сказал же Бог о Царе Давиде: Нашел Я человека по сердцу Своему. С этим, надеюсь, и ты не станешь спорить, — поскольку сам цитируешь.
Из вышеизложенного следуют три важных вывода:
Власть в человеческом обществе необходима.
К власти могут тянуться (и часто тянутся) властолюбцы.
Однако занимать властные посты могут не обязательно властолюбцы, но и «давиды».
Сам собой напрашивается существеннейший вопрос:
Как обезпечить занятие властных постов не властолюбцами, а «давидами»?.. И можно ли это обезпечить?
Сказать «Да. Можно» — значит, впасть в очередное доктринерство.
Конечно, никто не может гарантировать того, что властолюбец не попадет-таки во власть, ни даже того, что кроткий «давид», оказавшись на «Олимпе», не заболеет звездной болезнью. Это понятно.
Но можно продумать хотя бы пути, максимально защищающие «Олимп» от заведомых властолюбцев. Какие же это пути? Путь демократического выбора? В том-то и дело, Паша, что это самый безперспективный в этом отношении путь. Демократический выбор отнюдь не закрывает властолюбцам доступ к «Олимпу», а совсем наоборот — широко распахивает перед ними двери во власть и тащит их в эти двери.
Когда власть можно получить в результате выборной борьбы, к ней тянутся в первую очередь именно честолюбцы, властолюбцы, сребролюбцы — как к средству для удовлетворения своих эгоистических интересов. Власть, получаемая как приз, привлекает к себе самых ярких и талантливых честолюбцев. Паша, дорогой, выборная борьба выводит на «призовые места» совсем не «давидов»… Нужно объяснить, почему не «давидов»? Постараюсь максимально доходчиво объяснить.
Во-первых, «давиды» не умеют работать локтями. Во-вторых, любой «давид» (да и всякий человек, находящийся в здравом уме и твердой памяти) понимает, что власть — это самостеснение, самоограничение. Управлять людьми не есть дело легкое и радостное, но очень ответственное, многотрудное и многоскорбное. Поэтому любой настоящий правитель мечтает: лучше б они самоуправились! Если же тормозит самоуправление — так опять же из любви к подданным: ибо он настоящий, ответственный правитель. Так, Александр II говорил: «Я готов подписать какую угодно конституцию, если бы я был убежден, что это полезно для России». И добавлял: «Но я знаю, что сделай я это сегодня, и завтра Россия развалится на куски». Это ответ на твои стенания: «Не хотят делиться властью» — ответ Царя-Освободителя, отменившего в России крепостное право, осуществившего «великие реформы» 18601870 годов и убитого народовольцем Гриневецким 1 марта 1881 года, когда он уже одобрил и собирался подписать-таки Конституцию…
Обещал «доходчиво», а сам опять отвлекся, извини. Я сказал, что власть — это самоограничение, и управлять людьми не есть дело легкое и радостное, но трудное и многоскорбное. Это действительно так. Начнем с того, что жизнь любого крупного руководителя (короля, царя, президента, патриарха, губернатора, епископа и т. д.) строго регламентирована. Их личная жизнь сведена к минимуму. Разных головных болей (забот, хлопот, тревог, расстройств, переживаний и проблем) — выше крыши!.. Разве это непонятно, что жить частной жизнью гораздо проще, легче, свободней и спокойней, чем навьючив на себя «хомут общественного служения»? Наследник Престола родился для этого хомута — ему деваться некуда, приходится тащить воз государственной власти. Но, если человек рвется к хомуту?.. Всеми правдами и неправдами убеждает избирателей:
— Я, я — самый умный! Мне — мне доверьте власть, на меня надевайте хомут…
Ясно же, что перед нами болван. Надо давать ему власть?..
Другой вариант: этот человек не болван, но рвется он не к хомуту. Власть этому человеку нужна не для того, чтобы ответственно служить Богу и людям. Его тащит во власть тщеславие, самомнение, амбициозность. Такого человека тем паче и близко нельзя подпускать к власти. Если он дорвется до власти, то скорее всего станет тем самым тираном, которого ты так не хочешь над собой видеть. Я тоже не хочу.
Павел, тут мы единомысленны! Мы оба не хотим тирании! Суть нашего противостояния не в том, что ты не хочешь тирании, а я ее хочу. Мы расходимся не во мнении о властолюбии, как ты пишешь: «стремление к власти, как бы ты это не оспаривал, порочно… тут мы с тобой принципиально и навсегда разойдемся». Да не расходимся мы тут! Пойми же ты это, наконец! Стремление к власти, властолюбие мы оба единомысленно считаем порочным, греховным. Мы разошлись во мнении о природе единовластия. Вот, где у нас действительно принципиальное разномыслие! Ты в разделе своего письма, который так и озаглавил «природа единовластия», стараешься убедить меня в том, что «природа единоличной земной власти безспорно падшая, темная, неблагодатная». Отсюда понятно твое старание «сделать так, чтобы истукан древнего богопротивного единовластия не восстанавливался бы в России».
У меня совсем другое представление о «природе единовластия». Я уже много лет пытаюсь убедить тебя в том, что «если уж надо кому-то повиноваться, так лучше одному льву, чем двумстам крысам» (слова Вольтера). «Начальство и власть Царская установлены Богом» (преп. Исидор Пелусиот). «Должно воссылать великую благодарность Богу за то, что есть Цари» (свт. Иоанн Златоуст).
«В церквах Божиих: один Патриарх в Патриархате, один Митрополит в Митрополии, один Епископ в Епископии, один игумен в монастыре; в мирской жизни: один Царь, один полководец, один капитан на корабле. И если бы во все этом не управляла воля одного, то ни в чем не было бы строя и порядка, и не на добро было бы это, ибо разноволие разрушает все» (преп. Феодор Студит).
«Благо народу и государству, в котором единым, всеобщим и вседвижущим средоточием, как солнце во вселенной, стоит Царь, свободно ограничивающий свое неограниченное самодержавие волею Царя Небесного. Народ, чтущий Царя, благоугождает через сие Богу, потому, что Царь есть устроение Божие. Бог по образу Своего небесного единоначалия утвердил на земле Царя; по образу Своего небесного вседержительства устроил на земле Царя самодержавного; по образу Своего Царствия непреходящего, поставил на земле Царя наследственного» (свт. Филарет (Дроздов)).
«Царская власть, имея в своих руках способы удерживать движения народные и держась сама христианских начал, не попустит народу уклониться от них, будет его сдерживать. Как антихрист главным делом своим будет иметь отвлечь всех от Христа, то и не явится, пока будет в силе Царская власть. Она не даст ему развернуться. Когда же Царская власть падет, и народы всюду заведут самоуправство (республики, демократию), тогда антихристу действовать будет просторно. Сатане не трудно будет подготовлять голоса в пользу отречения от Христа, как это показал опыт Французской революции. Некому будет сказать veto — властное. Смиренное же заявление веры и слушать не станут» (свт. Феофан Затворник).
«Держись же, Россия, твердо веры своей и Церкви своей, и Царя Православного, если хочешь быть непоколебимою людьми неверия и безначалия, и не хочешь лишиться Царства и Царя Православного. А если отпадешь от своей веры, как от нее отпали многие интеллигенты — то не будешь уже Россией или Русью святой, а сбродом всяких иноверцев, стремящихся истребить друг друга» (св. прав. Иоанн Кронштадтский).
«Государство без полномощного Монарха то же, что оркестр без капельмейстера. Как ни хороши будут все музыканты, но если нет среди них одного, который бы движением палочки всему подавал знак, никуда не пойдет концерт. А кажется, он сам ничего не делает, не играет ни на каком инструменте, только слегка помахивает палочкой, да поглядывает на всех. Но уж один взгляд его достаточен, чтобы умягчить в том и другом месте какой-нибудь шершавый звук, который испустил бы иной дурак-барабанщик или неуклюжий тулумбас. При нем и мастерская скрипка не смеет слишком разгулять-
ся на счет других: блюдет он общий строй, всего оживитель, верховодец верховного сословия» (А.С.Пушкин).
Братство любите, Бога бойтесь, Царя чтите
(1 Пет. 2:17).
И после всего этого: «единовластие — богопротивно»?!..
Пророк Самуил «противился Богу», помазывая в цари Саула, потом Давида? Через двести лет после Самуила другому пророку, пламенному Илье, Бог велит: Помажь Азаила в царя над Сириею, а Ииуя, сына Намессиина, помажь в царя над Израилем (3 Цар. 19:15-16). Патриархи «противились Богу» веками и веками венчая на Царство помазанников Божиих?
Помазанники Божии — «богопротивные люди»?!.. Приехали.
Нет, Паша, помазанники Божии — это Священные Особы, в отношении которых сказано: не прикасайтесь к помазанным Моим (1 Пар. 16:22).
Ты ведь знаешь всю драматическую историю двух помазанников Самуиловых — Саула и Давида. Но как повел себя Давид, когда узнал о смерти гнавшего его Саула? Вестник рассказывает: …я подошел к нему и убил его… и взял я царский венец, бывший на голове его, и запястье, бывшее на руке его, и принес их к господину моему сюда (2 Цар. 1:10).
Что же Давид? Обрадовался?.. Отнюдь:
Тогда схватил Давид одежды свои и разодрал их, так же и все люди, бывшие с ним, разодрали одежды свои, и рыдали и плакали, и постились до вечера о Сауле (2 Цар. 1:11).
Как Давид «отблагодарил» вестника, думавшего «угодить» ему?
Тогда Давид сказал ему: как не побоялся ты поднять руку, чтобы убить помазанника Господня? И призвал Давид одного из отроков и сказал ему: подойди, убей его. И тот убил его (2 Цар. 1:14-16).
У нас, в России, к сожалению, нашлись люди, не побоявшиеся поднять руку, чтобы убить помазанника Господня.
