С той памятной поездки в Махачкалу начался поиск адреса будущей школы. Чтобы осуществить задуманное, казалось мне, надо было найти такого председателя колхоза, который бы, не жалея средств для школы, считал ее своим важнейшим производственным участком. Помощь нам оказывала газета "Сельская жизнь". Вся наша семья внимательно следила за выступлениями в ней руководителей хозяйств, сообщениями о социально-куль­турном строительстве на селе. Затем я отправлялся на встречу с героями рассказов, очерков, авторами статей,-- словом, с теми, кто, судя по выступлению в печати, придавал огромное значение вопросам воспитания нового поколения... В те годы я впервые остро почувствовал, как трудно быть правильно понятым. Я смотрел на задуман­ное, как мальчик смотрит на мир: все виделось в радуж­ных красках. Но с каждой новой встречей, с каждой новой дискуссией убеждался, насколько велико рассто­яние от желаемого до возможного. Помню, как тускнели глаза председателей, когда я доходил в изложении своей "теории" до... коры больших полушарии головного мозга. С этой минуты между нами росла непреодолимая стена непонимания. Разговоры обычно кончались рукопожатием или теплым председательским "до свидания" со вздохом облегчения.
Производственники, привыкшие видеть саму суть, сам корень проблемы, помогли многое прояснить. Они нередко загоняли меня своими вопросами или контрдоводами в тупик, заставляя вновь и вновь проверять каждую деталь. Иной раз я уходил из кабинета руководителя, как из класса школьник, которого послали за родителями. Бывало, проехав тысячи с лишним километров, добираясь на "попутках", обдумывая по многу раз возможные варианты беседы, отрабатывая свою "речь" не менее основательно, чем актер на репетиции, я через минуту выскакивал из кабинета, получив короткое и злое: "Не до этого сейчас" (это--словами, а глазами: "Ездят тут всякие..."). Как легки мы порой на скоропалительные мнения друг о друге, как часто, не задумываясь, не вникая, рубим с плеча, не ведая, как больно порубленному...
Однако нет худа без добра. В этом "худе" бесплодных поездок было и великое добро, потому что неудачи вели меня к человеку, чье имя, что бы ни случилось, куда бы ни забросила жизнь, будет для меня символом веры в красоту человеческую.
О Николае Алексеевиче Суркове, тогдашнем председа­теле белгородского колхоза "Знамя", я прочитал случайно в небольшой книжке "Зимний Микола". Прочитав, решил увидеть своими глазами героя. Встречу помогли организо­вать работники Белгородского управления культуры.
Отправляясь на Белгородщину в 1971 году, я не думал, что еду навстречу своей судьбе. Ехал без особого энтузи­азма, без надежды увидеть, наконец, председателя, гото­вого серьезно взяться за работу с детьми.
...Молодой, удивительно энергичный и обаятельный, Николай Алексеевич покорял простотой, естественностью в обращении, какой-то мудрой человечностью. Но особен­но поражала в нем способность схватывать основную мысль, молниеносно развертывать ее в перспективе, и не просто слушать собеседника, но активно думать вместе с ним, а затем, как впоследствии не раз убеждался, неистово драться за воплощение идеи, в которую поверил. После встречи с Сурковым определился адрес новой школы: поселок Ясные Зори Белгородской области...
Когда мы с Николаем Алексеевичем обсуждали прин­ципы работы школы, спорили по каждой детали, не были вырыты даже котлованы под фундамент ее здания. Но не возникало и сомнения, что школы может не быть. Я знал что школа будет, потому что был Сурков. Суркову я верил по-детски, без оглядки, как верю ему и сейчас. Моя нынешняя вера испытана совместной напряженной работой.
Сурков не принадлежит к числу тех хозяйственников, которые, отмахиваясь от сути проблемы, говорят: "Я тебе даю деньги, а ты делай как знаешь..." Он был активным творцом школы, вникал в каждую мелочь, обсуждал каждую деталь. Беседы с Николаем Алексеевичем помог­ли определить обязательное учебно-воспитательное под­разделение комплекса--учебно-производственный комби­нат.
В 1971 году мы не смогли приступить к осуществлению нашей, как говорил Николай Алексеевич, задумки. Дело в том, что Суркова вскоре перевели в Губкинский район Белгородской области начальником управления сельского хозяйства. Пришлось отложить начало эксперимента.
...В 1973 году, в один из декабрьских вечеров, я просматривал почту. Вдруг звонок: "Кизляр, ответьте-- междугородная".
-- Михаил Петрович, это ты?
-- Я...
-- Сурков.
-- Николай Алексеевич? Откуда?
-- Я в Ессентуках, решил немного подлечиться... Как у тебя дела? Не позабыл еще о нашей школе?
-- Нет, конечно нет!
-- Тогда приезжай, начнем...
В феврале, в просторном кабинете секретаря Белго­родского райкома партии Н. А. Суркова вместе с архитек­тором Талалаем мы перекраивали проект строящейся Бессоновской средней школы. Почему Бессоновской? К тому времени строительство школы в поселке Ясные Зори было завершено, оставались отделочные работы. Что-либо изменить было уже очень трудно. А изменять в типовом проекте надо многое, чтобы перестроить его для нужд не только общеобразовательной, но и для художе­ственной, спортивной, хореографической, музыкальной школ и учебно-производственного комбината.
В наполовину недостроенной школе села Бессоновка это сделать было еще не поздно. Бессоновка была выбрана и по другим соображениям. Колхоз им. М. В. Фрунзе, на территории которого она находи­лась,--один из крупнейших и богатейших в области. А без крепкой материальной базы хозяйства говорить о созда­нии школы-комплекса очень трудно, так как многие расходы, включая и оплату некоторых специалистов, колхозу надо было брать на себя. К тому же в Бессоновке правление колхоза во главе с председателем Героем Социалистического Труда Василием Яковлевичем Гориным вело огромную работу по улучшению культурно-бытовых условий тружеников села. Это в значительной степени облегчало возможность бытового устройства преподавателей будущей школы. В. Я. Горин горячо поддерживал идею создания школы-комплекса и обещал поддержку в практическом ее осуществлении.
...Через четыре месяца я снова приехал на Белгородщину, и уже, как мне казалось, навсегда.
В Кизляре мы убедились, что общее развитие учащих­ся является основой, фундаментом воспитания музыкальных способностей, то есть любая "частная" одаренность вырастает на почве целостного образования. Но нам по-прежнему было не ясно значение того или иного вида деятельности для всестороннего развития человека. Каков должен быть "наборы видов деятельности для того, чтобы развить всего человека, исходя из его природы? Мы дадим нашим ребятам во второй половине дня возмож­ность заниматься любым делом. Но достаточно ли этого? А может, не стоит создавать комплекс, если общеобразо­вательная школа справится с задачей всестороннего, целостного развития ребенка? Испытывает ли общеобразовательная школа необходимость соединения с другими учебно-воспитательными учреждениями? |
Ответы на эти вопросы мы искали в трудах К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, в педагогических взглядах Л. Н. Толстого, К. Д. Ушинского, С. Т. Шацкого, А. С. Макаренко, П. П. Блонского, Н. К. Крупской, Я. Корчака, А. В. Луначарского, В. А. Сухомлинского.
Утвердиться в правильности выбранного пути помогли нам труды выдающегося физиолога И. П. Павлова, иссле­дования современных психологов, медиков: Л. В. Занкова, П. Я. Гальперина, Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьева, В. В. Давыдова, Дж. Брунера, А. Р. Лурия и других.