В тот день мы были вместе. За нашим постоянным столом сидело много людей, и все слушали незнакомого, но с очень хорошей репутацией пожилого господина. Вероятно, это был англичанин. Благородное, немного усталое лицо с умными, пылающими глазами, с упрямым подбородком и двумя большими шрамами на лбу. Он много пережил, лично участвовал в трех гражданских войнах в чужих странах, говорил довольно медленно, с внутренней силой, короткими, в форме афоризмов, фразами. Мне удалось записать немного из сказанного им, что я воспроизвожу сейчас из своей записной книжки.

Множественное большинство русского народа ныне пригнетено своей беспомощностью, ограбленностью, нищетой. Но не уклонимся осознать и страшней: русский народ в целом потерпел в долготе XX века – историческое поражение, и духовное, и материальное. Десятилетиями мы платили за национальную катастрофу 1917 года, теперь платим за выход из неё – и тоже катастрофический. Мы сломали не только коммунистическую систему, но доламываем и остаток нашего жизненного фундамента.
 

«Украинцы» — это особый вид людей. Родившись русским, украинец не чувствует себя русским, отрицает в самом себе свою «русскость» и злобно ненавидит все русское. Он согласен, чтобы его называли кафром, готтентотом — кем угодно, но только не русским. Слова: Русь, русский, Россия, российский — действуют на него, как красный платок на быка. Без пены у рта он не может их слышать. Но особенно раздражают «украинца» старинные, пред-ковские названия: Малая Русь, Малороссия, малорусский, малороссийский. Слыша их, он бешено кричит: «Ганьба!» («Позор!» От польск. hańba). Это объясняется тем, что многие из «украинцев» по тупости и невежеству полагают, будто бы в этих названиях кроется что-то пренебрежительное или презрительное по отношению к населению Южной России. Нам не встречалось ни одного «украинца», который захотел бы выслушать научное объяснение этих названий и правильно усвоить себе их смысл. Между тем, как мы упоминали выше, название «Малая» в приложении к Руси или России является самым почетным, какое только можно себе представить. Оно (по терминологии, усвоенной средневековьем от древнегреческих географов) определяет, что Русь, или, по греческому выговору, Россия, собравшаяся в X веке около Киева, была первоначальной, исконной, основной Русью, прародиной русского племени.

«Среди лета запоют Пасху», — сказано было некогда в Сарове. Прошло 70 лет после смерти того, кем эти слова были произнесены, и 19 июля 1903 года вся Русь огласилась хвалебными песнями, прославляющими Бога и Его угодника. Действительно, вся Русь ликовала тогда, как в День Святой Пасхи, даже больше.

Велико значение дня святого князя Владимира для русских людей как дня памяти славного просветителя Руси и как дня воспоминания самого великого события в истории Руси — крещения всего русского народа, точная дата которого, к сожалению, нам неизвестна.

8 апреля 1856 г. на Парижском конгрессе представитель Пьемонта граф Кавур выдвинул вопрос о положении Италии и этим напомнил Наполеону III о втором его обязательстве, данном перед вступлением на престол. Поставленный в необходимость считаться с религиозными чувствами своего народа и интересами собственной страны, Император медлил. Поэтому 14 января 1858 г. несколько итальянских фанатиков бросили под его карету адский снаряд. Преступники были казнены, но в следующем же, 1859 г., Наполеон III двинул на Аппенинский полуостров 120-тысячную французскую армию, нанес австрийцам поражение при Мадженте и Сольферино и, получив по Виллафранкскому миру Ломбардию, передал ее Пьемонту.

Когда мы порою следуем своим мечтам и пытаемся, беспокойно вопрошая и беспомощно советуя, все же как-нибудь «истолковать» и «понять» их, то целесообразно и разумно прислушаться к коллективной мечте и верно истолковать ее. Хотя бы так, как герой сказки, приложивший ухо к земле, чтобы услышать далекий топот.

Нынешняя власть упоена своею собственной обогатительной жизнью, и интересы народа для неё – в полном пренебрежении, она их не чувствует, и мало надежды, что почувствует в следующих накатах. Нравственные требования – выше тех, какие можно вставить в любую Конституцию, и конституционная ответственность Правителя не возвышается до публичного признания своих ошибок и провалов.
 

Уже не раз говорилось в этом святом храме о том, что, когда апостолы были со Своим Божественным Учителем, Спасителем, то это было для них время духовной школы, когда лучший из Учителей, Сам Господь Иисус Христос, готовил их к тому великому служению, которое им предстояло совершить на земле. Из тех уроков, которые им Господь преподавал, много раз мы видели в Евангелии, как Он учил тому, чтобы они всецело полагались на Его всемогущую Божественную силу и помощь и никогда никакого положения не считали безнадежным, помня о Нем, о Его всемогуществе и об Его любви.

Константин Николаевич Леонтьев (1831-1891) - самый "неудобный" мыслитель в истории русской философии. Та четкость и ясность, с какой он излагал свои воззрения, которые и сам без стеснения называл "реакционными", приводила в ужас его современников - либеральных интеллигентов. Они страшились его взглядов, отдавая должное силе мысли философа и таланту писателя. Но прямота Леонтьева, уверенность в необходимости быть честным до конца отталкивали и его так называемых "единомышленников" из консервативного лагеря, старавшихся иметь поменьше общего с "кровожадным" Леонтьевым. Удивился бы философ, если б узнал, сколь мало изменилось отношение к его сочинениям более чем за 100 лет? И сегодня так же нелегко приходится мыслителю, который осмелится руководствоваться леонтьевскими принципами: "Во времена неподвижности быть за движение, во времена распущенности - за строгость... быть аристократом при тенденции к демагогии... свободомыслящим при лицемерном ханжестве, набожным при безбожии... то есть не гнуть перед толпой".
 

Попытки большевиков расширить свое влияние за счет создания в селах "комитетов бедноты" также натыкались на противодействия. На сельских сходах в Васильево и Волово крестьяне кричали, что обществу не требуется комитет лодырей и лежебок, грозили порезать комитетчиков. Большевикам пришлось проводить сходы под вооруженной охраной. Даже беднейшая часть крестьянства Ливенского уезда, которую привлекли обещанием раздачи помещичьей земли, вскоре стали сторониться большевиков. "А зачем нужна земля, если весь урожай все равно отберут?" - спрашивали они.

Безотложно созданное местное самоуправление – в дальнейшем может стать основанием для постепенного построения земской вертикали. В огромной и разнообразной России одна лишь центральная правительственная власть, изливаемая сверху вниз, не может обеспечить благоденствия народа. Необходимо встречное, снизу вверх, влияние. Ещё в Московской Руси, четыре века назад, существовала система договорных грамот между местом (посёлком, местностью) и вышестоящей властью: что" обязано место выполнить и отдать государству, а что обязывается встречно власть. Эти грамоты опубликованы, можно читать их, дивиться и учиться: насколько же мы были 400 лет назад предусмотрительней, обязательней, взаимодоверительней. (Хотя сегодняшняя власть и подписавши бы – станет ли выполнять?)

Оно имело место во все времена, но прежде никогда не встречалось в подобном масштабе. Эпоха все опошляющей популяризации, эпоха полу-науки и полуобразованности вызвала к жизни этот тип человека. Он воображает, что умен и рассудителен, что все понимает, что знает «это» и еще кое-что, что он может «то» и еще многое. Наконец, он «все» может. И уже из одного этого он орет, третирует всех, загоняет в угол, клеймит позором. Он выступает самоуверенно и напыщенно и повергает в изумление весь мир; его могло бы, пожалуй, устроить разве что всемирное землетрясение. Меньшим он едва ли будет удовлетворен. Чего он только не «знает»! Для него не существует трудностей и тайн: все плоско и примитивно. С Богом — давно покончено. Отечество — предрассудок. Национализм—предубеждение. Частная собственность—хищение и злоупотребление. Человек — похотливая тварь. Наука — классовый обман. Свобода — лишь во всеобщей пролетаризации. И вообще — мир должен склониться и не пищать.

Когда смиренный отрок Варфоломей удалялся в уединение леса, его смиренная душа помышляла только о том, чтобы в этом безмолвии лесном она пребывала наедине с Богом. Священное Писание говорит: «Аз прославляющие Мя прославлю» (1Цар.2:30), т.е. Я Сам прославлю тех, кто прославляет Имя Мое. И если отрок Варфоломей, а потом инок Сергий, в этом лесу, в уединении, всю жизнь славил Бога, отказавшись совершенно от того, что мы, в просторечии, называем «личная жизнь», то и Господь прославил Своего верного раба такою славой, что слава его гремела не только по всей Руси, для которой он воистину был и наставник и духовный отец, но и за пределами ее.

После войны 1809 г. общая обстановка на театре борьбы за жизнь между Англией и Францией сложилась следующим образом: В течение восемнадцати лет, не объявив сама ни одной войны (кроме вынужденного похода за Пиренеи), но активно отражая методически, точно волны прибоя, накатывавшиеся на ее правый фланг коалиционные армии, Франция распространила свое господство на всю Западную Европу. Распоряжаясь теперь богатствами последней в людях и деньгах, владея всеми побережьями Северного моря и обладая воплотившейся в лице ее Императора творческой энергией, она имела возможность в короткое время создать превосходный парусный флот, переправить под прикрытием его на Британские острова какой угодно силы армию и покончить с неустанно нападавшим на нее врагом в его же собственном доме.

Добрые и злые феи подошли к колыбели человека и принесли ему свои дары. Самая злая из них подарила ему зависть. Возможно, это была переодетая фурия. Пока люди живут на земле, они должны ладить, находить дорогу друг к другу, объединяться, помогать один другому. Иначе земля разверзнется под ними и небо расколется над их головой. Но зависть — сильнейшее средство развала: его выдумал когда-то мастер «Врозь» и «Друг против друга».

Повседневная реальная жизнь людей зависит – на четыре пятых или больше – не от общегосударственных событий, а от событий местных, и потому – от местного самоуправления, направляющего ход жизни в округе. Именно так и регулируется жизнь в странах Запада: через эффективное местное самоуправление, где каждый имеет возможность участвовать в решениях, определяющих его существование. И только такой порядок есть демократия.
 

Святое Евангелие повествует нам о множестве чудес, которые сотворил во всей Своей земной жизни Господь наш Иисус Христос. Но то чудо, о котором мы слышали в сегодняшнем Евангелии, имеет особый характер, почему, между прочим, оно в году читается дважды: один раз – в Великом посту и потом еще раз – в один из воскресных дней (уже не во время поста). В этом чуде мы видим, как вера человека дает ему силу, мужество и решимость добиться своей цели, если даже встречаются несомненные препятствия.

Евангелист Лука повествует о том, как Господь Иисус Христос изгнал беса из бесноватого человека. Такие повествования в Евангелии встречаются много раз, но характерно то, что Господь Иисус Христос, когда злые духи исповедывали Его Сыном Божиим, запрещал им это говорить, изгоняя их из тех несчастных, которых они держали в своей злой власти. Как будто бы они говорили правду, когда прямо говорили: «Ты Сын Божий» . А Он не позволял им это говорить, и их изгонял. (Мк.1:24, 25)

Дьявольское начало имеет в жизни человеческого рода свою историю. По этому вопросу существует серьезная научная литература, не касающаяся, впрочем, последних десятилетий. Однако именно последние десятилетия проливают новый свет на два прошедших века. Эпоха европейского "просвещения" (начиная с французских энциклопедистов 18 века) подорвала в людях веру в бытие личного дьявола. Образованному человеку не верится в существование такого отвратительного, человекообразного существа "С хвостом, с когтьми, с рогами" (по Жуковскому), никем не виданного, а изображаемого только в балладах и на картинках. Лютер еще верил в него и даже швырнул в него чернильницей; но позднейшие века отвергли "черта" и он постепенно "исчез", угас как "отживший предрассудок". Но именно тогда им заинтересовались искусство и философия. У просвещенного европейца остался лишь "плащ" сатаны и он начал с увлечением драпироваться в него. Загорелось желание узнать о дьяволе побольше, рассмотреть его "истинный облик", угадать его мысли и желания, "перевоплотиться" в него или хотя бы "пройтись" перед людьми в дьявольском образе...