В большинстве случаев изо всей истории Первой мировой войны (или Великой, как называли ее тогда) вспоминают лишь два эпизода, две операции Российской Императорской Армии – катастрофическое поражение и блестящую победу. Но если разгром II-й армии генерала А. В. Самсонова в Восточной Пруссии в августе 1914 года по праву связывается прежде всего с именем ее неудачливого командующего, то «соавторами» сокрушительного прорыва австро-венгерских позиций, разыгравшегося на полях Галиции в мае-июне 1916-го, стала целая плеяда выдающихся русских военачальников, оказавшихся вычеркнутыми из памяти потомков. «Брусиловский прорыв» удержал в своем названии лишь имя Главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта, в то время как роль, сыгранная его подчиненными, была не меньшей, а может быть и большей, чем его собственная.

230 лет назад родился Михаил Петрович Лазарев (1788 -1851), фигура которого в числе 129 красуется на памятнике «Тысячелетие России» в Новгороде Великом, а это значит многое. Михаил Петрович родился во Владимирской губернии третьего ноября по старому стилю 1788 г. в старинной, но не богатой дворянской семье, не имеющей знатных родственников. С детства, вынужденный самостоятельно пробивать себе дорогу, он имел гордый и независимый характер.

9 ноября (27 октября ст.ст.) Русская Православная Церковь чтит память преподобномученика Сергия (Чернухина).Отца Сергия, настоятеля Ильинской церкви села Ильинское-Головинское Шаховского уезда (Московская область), арестовали в 1937-м по доносу председателя сельсовета. Свидетель показал, что священник отказался приобретать облигации государственного займа. От тяжелых работ в исправительно-трудовых лагерях 1942 году отец Сергий скончался.

Все же надо говорить – хоть через силу, хоть сквозь стиснутые от боли, отчаяния и негодования зубы, хоть что-нибудь, хотя бы вот об этой невозможности говорить, – если не об общем, не о мировом, то хоть о частном, о нашем, о России, о Москве, где бражничают Емельки и Гришки за своей кровавой пьяной трапезой. Говорить для чужеземцев, слишком еще мало знающих нас и волею судьбы призванных решать наши судьбы, – чтобы слышали они и мой голос, то, что я говорю, – я, Божиею милостью не последний сын своей родины. Говорить для будущего историка, чтобы смутить его и заставить нахмуриться, стать строже к своему труду, когда дойдут до него наши загробные голоса – славословия этим дням и мое проклятие им до скончания и по скончании их, равно как и тем, кто творит и кто приуготовлял эти дни, а теперь тоже клянет, забывая, что «не властен ударяющий в барабан удержать грохот барабана». Говорить для тех, – да сохранит Господь их драгоценную жизнь! – что доброю волею идут умирать за нашу Москву, за нашу Россию.

Государыня вышла из комнаты. Несколько мгновений я оставался стоять, точно вкопанный, словно электрический ток приковал меня к полу. Как сквозь сон припоминаю, что лакей провел меня обратно. В передней я оделся и по подземным переходам прошел на улицу. В странном нервном полусне я дошел до лазарета и только там пришел немного в себя. Одному Господу известно, что я пережил в этот вечер!.. И снова слезы незаслуженной обиды нахлынули на меня, когда я снимал вензеля с погон своего полушубка... С ними ушло все старое, все, что создало могучую, цветущую Россию!.. Теперь начиналась под красным заревом пожаров и на крови безвестных мучеников, от руки крамольников за Веру, Царя и Отечество живот свой положивших, новая жизнь!..

Храбрость, по большей части, является, как совокупность работы ума, воли и чувства или в полном их объеме, или частично. Храбрость является иногда как следствие умственного расчета, иногда как следствие сознательной выучки, иногда как следствие высокого подъема благородных чувств, вызывающих презрение к опасности и смерти.
 

Одна из первых монографий известного советского и российского историка аграрных отношений Н.А.Ивницкого. В монографии на основе широкого круга опубликованных и архивных источников (использованы материалы более 50 архивов) исследуется классовая борьба в советской деревне в период проведения коллективизации сельского хозяйства. Центральное место занимает борьба с кулачеством и его ликвидация как класса. Прослеживаются этапы, формы и методы ликвидации кулака, дальнейшая судьба выселенных кулаков.

Александр Ярославич принадлежит к тем историческим деятелям Северной Руси, в которых наиболее отразились основные черты великорусской народности: практический ум, твердость воли и гибкость характера, или умение сообразоваться с обстоятельствами. Большую часть своей юности он провел в Новгороде Великом, где под руководством суздальских бояр заступал место своего отца Ярослава Всеволодовича; а с 1236 года, когда Ярослав получил Киевский стол, Александр остался самостоятельным новгородским князем. Эти годы, проведенные в Великом Новгороде, бесспорно имели большое влияние на развитие его ума и характера. Деятельная, кипучая жизнь торгового города, постоянное присутствие западных иноземцев и почти непрерывная борьба веча с княжеской властью, конечно, производили на него глубокое впечатление и немало способствовали развитию той выдержанности характера и той гибкости, соединенной с твердою волею, которыми отличается вся его последующая деятельность. Внутренним качествам соответствовала и самая наружность Александра, красивая и величественная.

30 октября – День памяти жертв политических репрессий в СССР. Сегодня мы публикуем подборку газетных публикаций тех лет, чтобы почувствовать атмосферу мракобесия, в которой жили люди.

По последним данным ООН (сентябрь 2015-го) в результате конфликта на Донбассе погибло порядка 8000 человек, число раненых приближается к 18000. Кроме того, по данным Международного Красного Креста, несколько тысяч человек пропали без вести. Сколь-либо точной статистики по пропавшим пока не существует.

За это вся либеральная "пресса" опрокинулась на Каткова и стала отрицать даже самую raison d'etre его газеты и вообще охранительных начал, вопрошая, во имя чего же может поднимать "эта партия" свои голос теперь, когда обстоятельства не допускают уже колебаний, а требуют прямого и решительного образа действий и совершенно определенной политики, в смысле увенчания здания?" А московский журнал "Русская Мысль", так тот дошел даже до требования "обузданий", восклицая: "неужели все это пройдет (Каткову) даром и не будет обуздан этот оскорбительный для всего русского общества наглый, сумасшедший крик распаленной инквизиционным жаром фантазии?!" Это либералы-то взывали об "обуздании" к правительству, за независимое слово!

- Как я вас ненавижу! – простонал офицер. Он вскочил на ноги, худой, юный, ещё совсем мальчик, с мальчишески тонкой шеей и подрагивающим от негодования подбородком. - За что? – удивился толстовец, ещё дальше задвигаясь в свой угол. - За что?! За всё! За то, что из-за вас погибла Россия! И за вас погиб мой брат! Из-за вас я кинут в это кровавое месиво! У вас есть сын? Нет? Я по летам мог бы быть вашим сыном. Я то поколение, о благе которого вы заботились, чью судьбу решали с такой смелостью! А кто вам дал право решать мою судьбу?! Вы исковеркали мою жизнь! Жизнь моего поколения! Вы! Ваш Толстой с его проклятыми идеями! Ваши прогрессисты и чёрт знает кто ещё! Я проклинаю вас, слышите?! – голос молодого человека сорвался на фальцет, его трясло. – И единственное за что я благодарен большевикам, что они и вас в комнату душ отправят! Жаль, ваш Толстой не дожил до наших дней! Глядишь, хлебал бы здесь помои вместе с нами!

Кто бы ты ни был, готовься: упрек доберется и до тебя! Устоять перед ним — сила характера; творчески использовать его — искусство жить. Ясно, что нам бывает не легко его вынести. «Я хотел как лучше, преодолел все трудности, сделал все, что в моих силах, а теперь мне говорят: плохо! Эти брюзги! Они меня унижают. Они парализуют мой жизненный взлет! Они сдерживают мои творческие силы. Они хоронят мою уверенность в себе. Мне что — отчаяться и отказаться? Или — как мне стряхнуть позорную тягость этого порицания?»

В аттестационном листе 1937 года Турбовский характеризуется так: "Свою работу знает хорошо. Умело организовал охрану и изоляцию заключенных внутренней тюрьмы УНКВД, доставку арестованных на допрос, что во многом способствовало успешности следствия. Товарищем Турбовским проведена большая работа по приведению в исполнение приговоров к высшей мере над врагами народа, участниками военно-фашистского заговора, шпионами и диверсантами. Лично приведено в исполнение свыше 2100 приговоров".

...

В сегодняшнем Святом Евангелии мы слышали повествование св. евангелиста Луки об одном из тех чудес Спасителя, в которых особенно проявлялись Его Всемогущество и царственная власть над всем творением Божиим. Ибо в этом Евангелии повествуется, как по Его слову воскрес умерший человек, дух которого возвратился снова, после смерти, в его тело. Евангелист говорит, что к Спасителю однажды прибежал человек, которого звали Иаир. Он был начальником синагоги, т.е. занимал особо выдающееся и почетное положение. Но надо иметь в виду, что тогдашняя иудейская знать на Спасителя нашего смотрела сверху вниз, т.к. с их точки зрения Он был только молодой Раввин Учитель, при этом, нигде не учившийся, самоучка. Но тут, не как к учителю молодому устремился к Нему Иаир, а как к прославленному Чудотворцу, у Которого он просит, падши к Его Ногам, о том, чтобы Он поспешил прийти и исцелить его дочь, которая находится при смерти. Господь Иисус Христос никогда не мог отнестись равнодушно к чужому страданию и горю, и Он пошел с Иаиром в его дом. Иаира ждет на пути страшное испытание, ибо Господь Своим промыслом, Своею премудростью устрояет так, что по дороге в дом Иаира совершается, предварительно как бы, еще одно чудо, которое, несомненно, благотворно подействовало на Иаира, укрепивши его веру.

В ролях: М.Яншин, А.Вербицкий, В.Беляков, Г.Стецюк

...

Никаких доказательств виновности им не нужно было. В июне следователи ВУЧК были очень заняты и взволнованы так называемым делом Солнцева, по которому было привлечено около 90 человек.

С каждой минутой я все больше и больше убеждался, что положение Царской Семьи ухудшается и что надежды Государыни на приезд Государя не оправдываются... О Его местопребывании ходили самые невероятные слухи, но точно никто ничего не знал и сказать не мог; все питались слухами, друг друга опровергавшими, нелепыми и паническими. Разнесшееся с быстротой молнии известие о назначении генерал-адъютанта Иванова диктатором для усмирения безпорядков и о его движении с Георгиевским батальоном из Ставки в Царское Село немного приподняло настроение, но полученное утром сведение, что его части задержаны по дороге, подлило только масла в огонь... Мятежный Петербург поднял голову... Это неудачное начинание показало полное безсилие и растерянность властей, сдавших без боя все свои позиции.