Седая история Отечества нашего вся буквально светится именами праведников. Русская история - великосветлая! Не берёмся судить окончательно, но вряд ли какой другой народ хранит в памяти своей столько имён святых воинов Христовых, святых ратников, дерзновенных защитников Света... Метафизический смысл русского бытия есть горение в Истине. Душа, очищенная огнём мученичества во славу Божию, есть высшая ценность в нашем народном разумении.

Под ветром студёным
Распалась семья,
И вот уж, звеня стременами,
Ты – вместе с Будённым,
С Деникиным – я,
А русское небо – над нами.

Читателю широко известен Гоголь-сатирик, Гоголь-мистик, но до сих пор остаётся мало знаком Гоголь-пророк, Гоголь-публицист, Гоголь, с точностью тайновидца угадавший и указавший все духовные болезни русского общества, приведшие его к гибели, в момент самого зарождения их, Гоголь, первым поставивший вопросы, которые станут позднее основой творчества Достоевского, Гоголь, воспевший Россию, восплакавший о ней и верующий в неё. Два произведения раскрывают Гоголя с этой стороны: фрагменты 2-го тома «Мёртвых душ» и, главным образом, «Выбранные места из переписки с друзьями». Эта книга, мало кем понятая при жизни писателя, входила в круг чтения последнего российского Императора, а после революции была предана забвению и лишь теперь открывается вновь, удивляя абсолютной актуальностью высказанных в ней мыслей.

Книга «Офицеры российской гвардии в Белой борьбе» представляет собой восьмой том серии, посвященной истории Белого движения а России по воспоминаниям его участников. За небольшим исключением, помещенные в томе материалы никогда не издавались, а опубликованные за рубежом представляют собой библиографическую редкость.

Том снабжен предисловием и обширным комментарием, содержащим несколько сот неизвестных и публикуемых впервые биографических справок об авторах и героях очерков.

Факты беспощадны. Ни одна страна мира не понесла в ХХ веке таких утрат культурно-исторического наследия, как Россия. Более того, эти утраты она не столько «понесла», сколько «сама себе нанесла». Ни одна страна мира не занималась так долго, последовательно и упорно уничтожением памятников собственной истории и культуры, как Россия. Да, было нечто похожее во Франции после 1789 года, в нескольких странах «Восточного блока» после 1945-го – но не в таких масштабах, не с такой яростью и не девяносто с лишним лет подряд, как у нас. Государственный вандализм в России ХХ-ХХI веков – это, без преувеличений, феномен всей мировой истории. Точной статистики утрат в России нет – у нас и исчерпывающий перечень сохранившегося наследия отсутствует. Приблизительные подсчёты говорят, что начиная с 1917 года уничтожено или превращено в руины 30-35 тысяч церквей и соборов, около 500 монастырей, не менее 50 тысяч памятников гражданской архитектуры в городах, около 2 тысяч усадеб (их, включая полуразрушенные, уцелело не более 10 процентов). Из 130 выдающихся памятников деревянной архитектуры Русского Севера, описанных в специальной монографии 1940-х годов, к 1986 году существовало лишь 38.

В метельную ночь, первую революционно-пасхальную ночь России, в конце марта 1917 года, в глуши Сибири, на станции «Зима» пущенные на волю каторжане вырезали семью товарного машиниста, семеро душ, считая с заночевавшим неизвестным солдатиком: молодую жену, подростка-свояченицу, мальчика и двух девочек, и прапорщика-шурина. Вырезали двое болтавшихся с вечера «матерых», двое «волков тайги». Зарезали, ограбили и пропали в метельной ночи. Ходило по вагонам:
− Слышали, товарищ… вырезали семью… семеро душ…
Все слышали, многие даже видели, и вряд ли понимали, что случилось. Весь день от я пролежала в своем купе. «Кровавый грех» представился мне ясным знаком, знаком в пути, − нашему поезду Свободы: «Вот смотрите!». Не смотрел никто. Поезд в грохоте шел к России, к ее сердцу.

Вера без дел мертва есть (Иак.2:26), – говорит апостол. Как ни верно, как ни существенно чисто религиозное воспитание, но ваши дети, родители-христиане, должны быть не только набожны и благочестивы, но и нравственны и добродетельны. А чтобы они могли сделаться таковыми, для этого необходимо, чтобы вы с самого младенчества приучили их ко всему доброму и удерживали от всего дурного, чтобы вы насаждали в сердцах их различные христианские добродетели и искореняли в них всякие недостатки и пороки. К каким же добродетелям вы должны главным образом приучать ваших детей и от каких пороков в особенности предохранять их? А также, каковы те пути и средства, при помощи которых можно прививать одно и искоренять другое? Если мы начнем с добродетелей и спросим, какая из них должна занять первое место, то должны ответить, что главною и основною добродетелью каждого благовоспитанного дитяти, без сомнения, должно быть послушание. Каким же образом родители должны насаждать в сердца детей своих это послушание?

Для повышения возможностей наземной разведки в визуальном  наблюдении и выявления удаленных объектов днем обычно широко используются  оптические приборы: бинокли, перископы, стереотрубы, разведывательные  теодолиты, оптические наблюдательные приборы со стабилизированным полем зрения, оптические и лазерные дальномеры. Основные их характеристики, это:  увеличение, разрешающая способность и пластичность.

  На следующий день в расположение принесли личные вещи погибшего. Все по мелочи, небольшая сумка, почти кошелек и еще не разрядившийся мобильный телефон. Я взял вещи и положил на столе в своей комнате. Было уже поздно, я и «Монах» тогда вместе, курили, разговаривали. Вдруг телефон зазвонил. На дисплее еще живого телефона отражалось живое имя, и мы молча смотрели, как на беззвучном режиме то загорается, то гаснет дисплей. На нем высвечивалась имя: «Милка». Все было понятно, конечно, по имени. Потом я узнал, что под этим именем его возлюбленная, звонящая из беженского лагеря в Ростовской области… В полутемной комнате я и «Монах» несколько секунд молча смотрели на дрожащий телефон. Телефон замолчал. Мы вдруг как бы ожили, «Монах» начал мне напоминать, что я замполит и должен был взять трубку, все сказать, и т.п. Сам он брать трубку и рассказывать, конечно, не рвался. Вдруг телефон вновь заморгал дисплеем и начал медленно извиваться на столе. Тогда, через несколько секунд я сделал то, о чем мне сейчас очень трудно, и если угодно, стыдно вспоминать. Я подошел к столу и вынул аккумулятор. Тогда я по-другому не мог. Потом, уже скоро я смогу сдержанно и почти спокойно сказать матери погибшего в Шахтерске бойца: «Ваш сын погиб». Но тогда… Тогда еще не мог.

Глупость – распаханное и удобренное поле для семян лжи… Поле это беспредельно, и всходы его потрясают воображение, потрясают бедный разум, не умеющий примириться с таким положением.
Не стоит, конечно, осуждать за глупость простой люд, ибо он в массе своей тёмен, и не по своей вине не способен разобраться в хитросплетениях, сотканных отцом лжи. Но как быть с теми, кто по разуму своему, по талантам и просвещённости поставлен ступенью выше простого люда, поставлен в учителя его? Их не упрекнёшь в незнании, в малограмотности. Наоборот, то сплошь умы книжные, широкие. Так как же выходит, что именно они-то и соблазняются первыми и тянут за собой других?
То, что можно простить безграмотной бабе, не имеет оправдания для академика. Кому много дано, с того много и спросится.
Впрочем, не с того ли началась история христианства? Мудрейшие предали Сына Божия позорной смерти и увлекли за собою в погибель тёмный народ, подговорив его кричать «Распни!». Народ был повинен всех меньше, ибо был тёмен и слушал своих учителей. И даже язычник Пилат был не так виновен, как эти учителя, ибо они знали пророчества…
Великая мистерия почти двухтысячелетней давности, она повторяется из века в век. Новые пилаты и стражники, глумящиеся над Праведником, тёмный, замороченный народ и мудрейшие, поставившие мёртвую букву выше Живого Духа, блюдущие форму и начисто переставшие понимать содержание, крашеные гробы, полные нечистот…

Моё детство прошло в самом центре Петербурга, тогда Ленинграда, среди великолепных образцов европейской архитектуры, в городе, не сдавшемся врагу за всю уже трехвековую свою историю. Отец, воевавший некоторое время на подступах к городу в особой мотоциклетной разведроте, рассказывал, как он гнался на своем мотоцикле за немцем, тоже мотоциклистом, через все кордоны прорвавшимся в город. Немец мчался от Стрельны, и только у Нарвских ворот отец смог догнать его и разоружить. При допросе выяснилось, что немец из части долго стоящей на подступах к городу, просто сошел с ума от бессилия взять его, и не сознавал что делает. В книге воспоминаний одного из защитников Ленинграда есть похожий эпизод, тоже из допроса плененного немца. Этот немец одной зимней ночью дежурил на наблюдательном пункте и увидел странные всполохи в небе над городом. Стояла полная тишина, город не бомбили и не обстреливали. Долго он не мог понять это явление, но когда догадался, что это искры от бугеля трамвая, впал в истерику и, вбежав в блиндаж, закричал: « Мы этот город никогда не возьмем. Они пустили трамвай!».

Говорив о необходимости страха для удержания нас от зла, скажем нечто о наградах: они благодетельны своею умеренностию; в противном же случае делаются или бесполезны, или вредны. Я вижу всех Генералов, осыпанных звездами, и спрашиваю: сколько побед мы одержали? сколько Царств завоевали? Ныне дают голубую ленту, - завтра лишают Начальства. Сей, некогда лестный, крест Св. Георгия висит на знаменитом ли витязе? Нет, на малодушном и презренном в целой Армии. Кого же украсит теперь Св. Георгий? Если в Царствование Павла чины и ленты упали в достоинстве, то в Александрово, по крайней мере, не возвысились, чего следствием было и есть требовать иных наград от Государя, денежных, ко вреду казны и народа, ко вреду самых Государственных добродетелей.

К бессмертной формулировке Суворова нельзя ничего ни прибавить, ни убавить. Глазомер, быстрота и натиск были, есть и останутся тройным принципом как ведения войны, так и ведения боя.

Эти три элемента всесильны и в политике, и в стратегии с оператикой, и в тактике.

К началу 1993 года правоохранительная деятельность в Чечне парализуется, прекращается защита и обеспечение конституционных прав и свобод граждан Чечни. Происходит окончательной превращение режима в уголовно-криминальную диктатуру. Созданные Дудаевым структуры органов внутренних дел были заняты в основном защитой режима и преследованием его противников.

Имя Государя Императора Николая I, день памяти которого мы отмечаем сегодня, 2 марта / 18 февраля, стоит в ряду наиболее оклеветанных русских правителей. Он был оклеветан и современниками и историками западными, либеральными российскими, и, разумеется, советскими. Все они всегда дружно чернили тех, кто старался сохранить традиционные национальные устои общества и сопротивлялся насаждаемому безбожному либерализму под названием "прогресса".
 

...

Мельника Ивана Федоровича раскулачили и отправили в тюрьму за «антиколхозную пропаганду». Потому — на собраниях ни­когда не могли переспорить его большевистские агитаторы. Приехал из города отряд его арестовывать. Пришли к нему в дом. — «Ну, не­угомонный агитатор, выбирай себе дорогу: в тюрьму или в колхоз? ..» — «Лучше в тюрьму, чем в колхоз, товарищи-тюремщики!...» — на­смешливо отрапортовал этот старый унтер-офицер. И увезли его в тюрьму. А семью в колхоз загнали.

Талант и творческое созерцание часто даются людям не в соразмерности. Одному, может быть, дается талант, дар выражать и изображать; но не дается сила творческого созерцания. Другому, может быть, дается сила творческого созерцания, духовное прозрение, может быть, настоящее художественное ясновидение, а вместе с тем и проистекающее из него духовное богатство, но не дается выражающего и изображающего таланта. А между тем великое возникает только из сочетания этих двух сил. И вот, творческая судьба каждого человека (не только в искусстве, но и в религии, и в философии, и в политике, особенно же в искусстве) определяется именно тем, сочетаются ли в нем эти две силы и в какой соразмерности.

Долго, Боже мы Тебя искали,
Создавая образ Твой в себе,
Думая о Тайне и Начале,
В злободневной, суетной печали
Падали, сраженные в борьбе.

...