В феврале 1932 года в Ленинграде прокатилась очередная волна арестов монашества. В пятницу 19 февраля арестовали и матушку Марию с сестрой Юлией Александровной. В постановлении на арест матушки говорилось: "Участвует на нелегальных сборищах, где читается евангелие, на которые приглашается местное население и в беседах на религиозные темы ведет антисоветскую пропаганду".

За неимением носилок чекисты поволокли немощную мать Марию прямо по полу, с трудом стащили ее по лестнице со второго этажа. Несмотря на крики матушки от боли, погрузили ее в промерзший грузовик и увезли в Ленинград.

Во время допроса матушка Мария заявила следователю, что по религиозным убеждениям она принадлежит к Истинно-Православной Церкви, что не признает Декларации митрополита Сергия и не считает нужным молиться за советскую власть, потому что самой власти это не нужно. 22 марта 1932 года коллегия ОГПУ приговорила мать Марию к ссылке на три года без права проживания в центральных и приграничных областях страны.

Пребывание в тюрьме окончательно подорвало здоровье мученицы. После допроса матушку, уже приговоренную к ссылке, перевезли в больницу имени 25 октября на Фонтанке (быв. Александровская). Однажды тем, кто носил в больницу передачи для матери Марии, было объявлено: "Скончалась в госпитале". По сведениям из архива ЗАГСа, смерть последовала 17 апреля 1932 года.

Михаил Константинович Дитерихс родился 5 апреля 1874 г., в пятницу Светлой седмицы, (все даты до 1918 г. - по старому стилю) в Санкт-Петербурге. По достижении двенадцати лет, он Высочайшим Приказом был зачислен в воспитанники Пажеского Его Императорского Величества Корпуса. Директором Корпуса был тогда его дядя - генерал-лейтенант Федор Карлович Дитерихс, а по рескрипту, утвержденному еще Екатериной Великой, пажами могли стать лишь дети и внуки генералов от инфантерии, кавалерии или артиллерии.

Знакомство с семейными хрониками, рассказы о войне с Наполеоном, о сражениях с горцами, наградные листы, ордена и знаки, старинное оружие - все это складывалось в сознании будущего офицера в единый образ Отечества и Верховного Главы Его - Государя, Помазанника Божия, Во Имя и Во Славу которого должно жертвовать всем, даже собственной жизнью.

Для меня было дико, когда в 1919 году в Харькове была образована некая Донецко-Криворожская республика, а потом появилась так называемая Украинская ССР, принявшая декрет об образовании Донецкой губернии. Я жил в государстве, где не было отдельных республик. В империи регионы с особым укладом наделялись автономией и совершенно спокойно сосуществовали под двуглавым гербом.

Я много раз бывал в Киеве, навещая Анну Андреевну Ахматову, которая с 1906 года проходила там учебу. Киев не всегда был частью России, поэтому у меня этот город ассоциируется только с ней, а не квази-государственным образованием, которое придумали большевики, утверждавшие, что империя была тюрьмой народов. Лично я никаких конфликтов между народами не наблюдал. В мое время был русский народ, который объединили предшественники царя Николая Александровича. Великороссы, малороссы, белорусы — это три ветви единого и неделимого русского народа.

Если бы в мое время кто-нибудь сказал, что каждая ветвь будет жить в  республике, а потом и отдельном государстве, его бы подняли на смех. Мы, русские офицеры, были уверены, что проект под названием «Украина» — это вражеский план, часть войны против российской государственности и самодержца. Наше предположение лишний раз подтверждается тем, что после свержения Государя, немцы, поняв, что империя рухнула, начали открыто поддерживать коллаборационистов на западных рубежах России.

Посеянные противником семена раскола, продолжили выращивать большевики, предоставившие малороссам автономию. Закрепляя за ними особый статус, коммунисты искусственно отделили их от великороссов. А потом свое дело сделало время. Выросли поколения, не помнящие, что они часть русского народа, который был скреплен православной верой и властью Государя. Сколько сил было потрачено, сколько крови пролито, чтобы русские смогли мирно жили под одной крышей. Теперь все это потеряно и, как мне кажется, безвозвратно.

5 апреля 1786 года (16 апреля по новому стилю) в Таллине родился Павел Львович Шиллинг — русский дипломат, изобретатель-электротехник, историк-востоковед. Он был выдающимся изобретателем эпохи Наполеоновских войн и поэта Пушкина. Являясь, пожалуй, одним из последних представителей достаточно большой плеяды энциклопедистов или «универсальных ученых» эпохи Просвещения, которые оставили очень яркий след во многих очень часто далеких друг от друга сферах общественной жизни, науки и техники.

Путь из московских тюрем в Бутово для приговоренных к расстрелу начинался с подписи комиссара госбезопасности 1-го ранга С. Ф. Реденса. Журналист А. А. Мильчаков, чей отец был лично знаком с комиссаром, рассказывал домашним, что к Реденсу иной раз приезжали со списками приговоренных к ВМН даже на дом, и он за стаканом чая распределял людей по зонам и утверждал очередность расстрелов

15 апреля 1836 года обнародован указ царя Николая I о начале сооружения Царскосельской железной дороги — первой железной дороги в России

14 апреля Православная церковь чтит память Варсонофия Оптинского — святого из плеяды великих Оптинских старцев. Этот человек бросил карьеру военного и ушел в Оптину после встречи с преподобным Авмросием: тот определил, что Варсонофию предстоит стать великим подвижником — задолго до того, как Варсонофий сам понял это.

Нас   взрывают ,  стреляют ,  режут
Видно жребий у  нас  таков.
Всюду слышен зубовный скрежет
Самых лютых твоих врагов!
На задворки твои босые
Опустилась как сажа ночь!
Вижу гибель твою Россия
И не в силах тебе помочь!

Мы, Богом забытые, степью унылой
Без хлеба и крова прошли «на ура».
Вчера нас навеки покинул Корнилов.
А нынче и нам собираться пора.

Последний резерв православного  войска –
Две сотни казачьих да наш эскадрон –
Бездарно  поляжет в атаке геройской,
Пытаясь прорвать комиссарский кордон.

Эта погибель воистину великое горе для всего нашего отечества. Жаль броненосца, стоящего миллионы и составляющего, при малочисленности нашего Тихоокеанского флота и при сравнительной с нами многочисленности неприятельского флота, крупную силу; жаль его потому, что эту погибшую силу невозможно теперь, в самое важное для войны время, заменить даже каким-либо судном; жаль погибшую его многочисленную команду с большим штатом офицеров, и более всего жаль вице-адмирала Стефана Осиповича Макарова, даровитого, опытного и искусного моряка и воина, который умел с успехом вести борьбу с неприятелем при далеко не равных силах, который сумел поднять дух всего флота и сделать его страшным для врага, который был нашей надеждой. И вдруг погибает эта надежда. Где, братие, искать нам утешения в таком горе?

Прогремевший в 9 часов 43 минуты 31 марта 1904 года взрыв японской якорной мины лишил 1-ю Тихоокеанскую эскадру ее флагманского броненосца «Петропавловск», 650 офицеров и матросов, командующего вице-адмирала С. О. Макарова. Россия потеряла не только корабль и своих моряков, но и известного художника-баталиста Василия Васильевича Верещагина. О гибели Степана Осиповича и значении этой утраты для отечественного флота написано много, и на фоне неблагоприятного в целом хода военных действий смерть Верещагина осталась в тени. Хотя для русской истории, культуры и искусства Василий Васильевич сделал немало.

31 марта/13 апреля 1918 г. недалеко от г. Екатеринодара снарядом, случайно залетевшим во временное помещение штаба Добровольческой армии, был убит ее Главнокомандующий и вождь генерал Л.Г. Корнилов. Эта фигура во многом повлияла не только на развитие Гражданской войны и Белого движения, но и, пожалуй, на всю последующую историю России. Даже сейчас, спустя почти сто лет после гибели, личность генерала порождает множество споров и интерпретаций, причем отнюдь не в одной узкой среде специалистов-историков. Чем же был Лавр Георгиевич Корнилов для его современников и соратников по Белой борьбе и почему значение этой личности продолжает оставаться столь актуальным для нас? Чтобы ответить на эти вопросы, обратимся к самой сути революции и Гражданской войны в России 1917 — 1922 гг. — Второй Русской Смуты.

Екатеринодар был занят большевиками и превращен в крепость. Начались жестокие бои. Отряд полковника Неженцева утратил за три недели более половины личного состава. 12 апреля корниловцы вышли на окраину города, и попали под шквальный огонь пулеметов. Генерал-лейтенант Антон Деникин много лет спустя в своих мемуарах вспоминал этот бой: «… Открытое снежное поле простреливалось пулеметами с двух сторон. Не было ни единого холмика, где бойцы бы могли укрыться. Черные шинели корниловцев на белом снегу были прекрасными мишенями для врагов. Цепи залегли, и, казалось, никакая сила не заставит людей подняться в атаку. Огонь был настолько плотным, что пулеметные очереди искажали видимое пространство… Внезапно высокая фигура полковника Неженцева спокойно поднялась. Он неторопливо отряхнул полы шинели от снега и тихо скомандовал: «Корниловцы, вперед. Никто за нас этого не сделает…». Пуля попала ему в голову. Он упал, затем поднялся, сделал еще несколько шагов и был прошит пулеметной очередью… Когда Корнилову доложили о гибели полковника, генерал был потрясен. Неженцев для него был своеобразным талисманом всего Белого движения. На следующий день Лавр Георгиевич Корнилов был убит вражеским снарядом».

11 апреля 1857 года императором Александром II был учрежден государственный герб Российской Империи. Это был не первый герб с двуглавым орлом, который закрепился в российской геральдической традиции еще несколько веков назад, но это был первый герб, закрепленный законодательно. Он просуществовал до самого конца империи, лишь раз подвергнувшись незначительным изменениям.

В этом году исполняется 75 лет со дня смерти Сергея Лобовикова, мастера художественной фотографии с мировым именем, трагически погибшего в блокадном Ленинграде. «Русская планета» рассказывает, как жанровые деревенские снимки принесли вятскому фотографу золотые медали международных выставок.

234 года назад, 8 апреля 1782 г. Екатерина II издала указ о создании «народных школ» во всех городах России – первых публичных бесплатных школ после основанных годом ранее в Петербурге.
 

Необходимо отметить и ряд других имен, которые оставили по себе память в воздухоплавании в наши эмигрантские годы. Во-первых, это ближайшие сотрудники И. И. Сикорского - военный летчик русской и английской истребительной авиации капитан Борис Васильевич Сергиевский, являвшийся летчиком-испытателем почти всех конструкций Сикорского, созданных в Соед. Штатах и прославившийся целым рядом авиационных рекордов, поставленных на аэропланах Сикорского, и конструкторы М. Е. и С. Е. Глухаревы, бывшие одно время правой рукой Игоря Ивановича. Один из небольших самолетов, построенных в этот период, носил номер ГС-1 (Глухарев-Сикорский). Во-вторых, ряд имен конструкторов работавших самостоятельно, а именно: Бывший военный летчик капитан Северский, организатор большой авиационной компании, получившей потом имя "Репаблик Корп." и прославившейся постройкой в конце Второй мир. войны первоклассного истребителя "Тсандерболт". Эту конструкцию американские летчики во время войны очень ценили. В связи с этой конструкцией в анналах авиации осталось и имя сотрудника Северского математика А. Картвели. В пятидесятые годы, в Американской авиации часто повторялось имя М. Стругова, создавшего военный двухмоторный транспортный самолет, способный подыматься и опускаться на неподготовленное и не бетонированные взлетные площадки и обладавшего хорошей грузоподъемностью. Во Франции же известен был РУССКИЙ конструктор М. Махонин, выдвинувший проект удлиняющегося крыла. Несомненно, многие другие русские инженеры-конструкторы работали в авиации, в разных странах и конечно, если бы они были у себя на родине результат их работы был бы более заметен.

Гвардия - это лучшая часть армии Российской империи в XIX веке - в период ее расцвета. Но, кроме того, гвардия была одним из самых важных общественных институтов государства.

9 апреля 1672 года в Москве было подписано русско-польское соглашение, по которому русские войска остались в Киеве

7 апреля 1951 года в лагерной больнице под сибирским Тайшетом умер пожилой зэк – как было написано в заключении о смерти, «от туберкулеза легких и старческого маразма». Покойному было 67 лет – не такая уж глубокая старость, – всю жизнь он обладал весьма ясным умом, так что вторая часть лагерного «диагноза» вызывает сомнения. Может быть, советская власть хотела напоследок пнуть этого человека, ведь он был ее ярым противником. Его звали Сергей Николаевич Войцеховский. Русский офицер, генерал двух армий, гражданин Чехословакии, которая стала его второй родиной – но, увы, в конце концов не сумела его защитить.