Пасхальная ночь... Москва, сердце России, вся трепещет от радости... Густые волны колокольного звона медным гулом заливают тюрьму: она ведь находится на горе. Пасхальная заутреня должна быть в 12 часов ночи, но она откладывается из-за опасения побегов. Лишь в шесть часов утра, когда стало рассветать, стали выводить нас из камер. Уже не гудела Москва, а только звенели в коридорах связками ключей наши телохранители. Народу, как всегда бывает на Пасху, пришло много. С воли прислали пасхальные архиерейские ризы, сверкающие серебром и золотом. Митрополит Кирилл, весь сияющий, в тяжелой парче, кадит... посылая во все стороны не только фимиам, но и клубы пламени, вырывающиеся из кадильницы. В руке у него красные пасхальные свечи... "Христос воскресе!" "Воистину воскресе!" - разносится гулом под сводами тюремных коридоров. У многих на глазах слезы, хотя здесь преимущественно суровые, ко многому привыкшие мужчины. Читается знаменитая пасхальная речь Иоанна Златоуста, приветствие всем и вся, и тем, кто постился, и тем, кто не постился, и тем, кто пришел в первом часу, и тем, кто пришел в последний, одиннадцатый час...

В середине июля Светлейший князь Ливен, совершенно неожиданно для себя, получил от генерала Н.Н. Юденича, главнокомандующего белого русского Северного корпуса (которому в ближайшем будущем предстояло стать Северной, а впоследствии — Северо-Западной армией), предписание незамедлительно перебросить весь корпус по морю в Эстонию и присоединить его к Северному корпусу под Нарвой. Барон фон Браатц позднее сообщал, что А.П. Ливену пришлось пережить тяжелую внутреннюю борьбу. Он никак не мог решиться выполнить приказ Юденича. Официально Ливенский отряд, вместе с Отрядом имени графа Келлера и Отрядом полковника Вырголича, вошел дивизией в Западный корпус Северной армии генерала от инфантерии Н.Н. Юденича. Однако оба подчиненные Светлейшему князю Ливену командиры отрядов (полков) — князь П.М. Авалов и Е.П. Вырголич — отказались выполнить приказ Юденича под предлогом, что их части еще не боеспособны.

Уже 31 января 1919 г. только что сформированный Ливенский отряд вступил в бой с большевиками. 24 февраля часть приняла участие в освобождении Виндавы, а 13 марта — в наступлении, приведшем ее к берегам курляндской реки Аа, к северу от Митавы. Усиленные влившейся в их состав русской ротой капитана Дыдорова, ливенцы 19 марта подошли к ожесточенно обороняемой большевиками Митаве и вступили в кровопролитное сражение с красными на Рижском шоссе.

Под командой Ренненкампфа Ахтырцы стали одним из лучших полков русской конницы. Интересен отзыв о его командире знаменитого генерала Драгомирова : "Ну, этого затереть не смогут. Из него выйдет большой полководец. Люди, подобные ему, оцениваются только во время войны". Генерал с молодости отличался кипучей энергией, сильным, независимым характером и большой требовательностью по службе. Резкий, настойчивый, не скупившийся на едкие отзывы, он нажил себе немало врагов. Не так среди своих подчиненных, многие из которых его не только любили, но временами и прямо боготворили, а среди начальников и соседей.

Орёл взяли Корниловцы, Курск – Марковцы. Широко и скоро шагал первый Добровольческий корпус генерала Кутепова! Этот корпус был возглавлен Александром Павловичем в конце апреля и являл собой красу и гордость Добровольческой армии. Бок о бок шагали чудо-богатыри четырёх полков, чтивших своих почивших вождей, неписанные традиции и отличавшихся друг от друга цветами мундиров: юноши гимназисты и юнкера Алексеевского полка в мундирах небесного цвета, чёрно-красные Корниловцы, Дроздовцы в малиновых фуражках, траурные Марковцы… Как символична их форма была! Чёрные мундиры, как траур по погибшей России, и белые фуражки, как надежда на её воскресенье. И чётки у многих. Это даже не полк был, а крестоносный орден со своими обетами.

Восстание немецких колонистов внесло много перемен в жизнь чрезвычайки. Прежде всего большая часть караула была отправлена на фронт. Всего в чрезвычайке были две смены караула. Один караул состоял почти сплошь из евреев. Так и назывался: еврейский. Большинство из них относилось к арестованным очень хорошо. А отдельные красноармейцы отличались редкой сознательностью и с явным осуждением смотрели на расстрелы. В дни дежурства еврейского караула арестованные чувствовали себя значительно свободнее. Кроме того, через этих караульных можно было безбоязненно передавать домой письма и получать через них же деньги и посылки. Другой караул известен был у нас под названием николаевского, так как состоял из николаевских рабочих. В первый же день волнений рабочих николаевцы бросили службу в чрезвычайке и ушли домой, в Николаев. Их заменили турками, отличавшимися изумительной честностью. Эти люди проявляли к арестованным в общем сочувственное отношение. Они охотно выполняли различные поручения арестованных и при этом всегда отказывались принимать в благодарность за оказанную услугу деньги.

Куда делись после гражданской войны бывшие царские и белые офицеры, оставшиеся на службе Советской России". Почему среди полководцев Великой Отечественной войны почти нет этой категории кадровых военных" Считается, что офицеры, служившие в РККА, были уничтожены в период общего погрома в армии в 1937-1938 годах. Но это не так. Основная масса русского офицерства, оставшегося или вернувшегося в СССР, была истреблена задолго до "Трагедии РККА? 1937 года, названной так исследователем О. Ф. Сувенировым, а именно - в 1930-1932 годах. Центральным и самым громким стало так называемое дело "Весна", по которому были арестованы тысячи бывших офицеров в Москве, Ленинграде и на Украине. Проходили, конечно, и другие процессы - по делам офицеров из прочих регионов СССР. Об этом в советских газетах не писали, а партийные органы старались не раздувать подобные дела. Возможно, боялись, что если информация просочится в западные государства, там сразу же сделают вывод, что РККА значительно утратила свою боеспособность, а это на фоне неблагоприятных для СССР международных политических событий 1930-1931 годов могло еще больше осложнить отношения со странами Антанты, вплоть до угрозы войны. В общем, дело "Весна" осталось в тени, и о нем почти ничего не известно до сих пор.

Русская Молодежь! На похищение нашего Вождя вы должны ответить большевикам поголовным вступлением в ряды Обще-Воинского и Военно-Морского Союзов. Пусть «призыв 1930 года» навсегда войдет в историю под названием «кутеповского призыва». Помните: мы будем сильны только с вами – вы будете сильны только с нами. У вас – молодость, порыв, здоровье и неистраченные физические силы, у нас – боевой опыт, закаленные в жизненных бурях сердца и стальная негнущаяся воля, - с таким призывом в опубликованной на страницах «Часового» статье «Молодежь – под наши знамена!» обратился в 1930 г. соредактор издания Евгений Тарусский.

Весной 1953 года охрана получила разрешение расстреливать заключенных без суда, на месте, по своему решению. За весну таким образом было убито 13 человек. 25 мая — еще четверо. Как только об этом стало известно, по всему Горлагу заключенные прекратили работу. Заревели заводские гудки, над лагерями начали поднимать черные с красной полосой флаги — символы свободы.Руководители национальных общин Горлага совещались всю ночь. Были такие, что говорили, будто протестовать бессмысленно. Но на утро мы начали ковать сабли, делать гранаты, обкладывать грузовики бетонными плитами для прорыва…

...

Первый мученик катакомбной Церкви, умерший за чистоту веры Христовой в самом начале нечестивого сергианства, был молодой и ревностный иерарх, хорошо знакомый патриарху Тихону – епископ Иерофей (Афонин), епископ Никольский, викарий Великоустюжской епархии. Земля его мученичества, северные равнины России, когда-то полные монахов-подвижников "Северной Фиваиды", снова полны святыми, но теперь мучениками и исповедниками Церкви Христовой.

Российский генеральный штаб остро нуждался в достоверных сведениях о восточных провинциях Персии - Хорасане и Сеистане. “Большая игра” была в самом разгаре, - между Лондоном и Санкт-Петербургом шло жёсткое соперничество в борьбе за контроль над Персией и в этой борьбе Россия пока одерживала верх. Русская «мирная интервенция» началась в 1889 году, когда для защиты своих экономических интересов, Россия закрыла для иностранного экспорта территорию Кавказа. Английские товары, таким образом, доставлялись по длинной и плохо оборудованной караванной дороге от Трапезунда до Тавриза. Это привело к тому, что к 1893 году торговый оборот между Англией и Персией снизился с 75 до 50 миллионов франков, в то время как Россия довела стоимость своего товарооборота до 125 миллионов.

Трагедия Украины, как и всей России, еще не закончена. Мы видим для Украины единственный разумный выход в мирном соглашении с Россией. Русские же люди, мы верим, вдумаются в переживаемую трагедию и в опыте ужасных событий современности почерпнут указания для разумной, справедливой политики будущего.

Блокадной зимой 1941-1942г. 127 ленинградских ученых были арестованы по делу "Союза старой русской интеллигенции". Этим делом и многими другими занимался младший лейтенант госбезопасности Николай Федорович Кружков (1911-1966). Следователь Н.Ф.Кружков за успехи в следственной работе в годы войны был награжден двумя орденами Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги» и медалью «За оборону Ленинграда». В 1954 году ему присвоено звание полковника госбезопасности. Однако случилось непредвиденное: один из его бывших подследственных по фамилии Страхович выжил в лагерях, вернулся и описал всё в заявлении в ЦК КПСС. Письмо дошло до первого секретаря ЦК Хрущева, который приказал разобраться и принять меры.

Политика всегда захватывала Бориса Васильевича, как игра. На всём Черноморском флоте мало можно было бы сыскать офицеров, столь хорошо разбиравшихся в партиях, движениях, течения, программах. У каждого человека есть своё увлечение. Увлечением Кромина была политика. И себя он считал втайне хорошим политиком, обладающим незаурядными способности. И революция могла бы открыть для них простор (в первые дни эта мысль и тешила Кромина), но совсем не так всё вышло, как хотелось бы. А теперь вдруг подумал Борис Васильевич, что политик из него, пожалуй, ещё более незадачливый, чем министры-«временщики». Вровень с ними. Не в своё дело впутался каперанг – а теперь выплывай, как можешь! А выплывать – как? Да если бы одному… Корабль шёл ко дну, а адмирал продолжал стоять на капитанском мостике, и ясно было, что не покинет его до конца. Когда-то сокрушался Александр Васильевич, что его не было на борту любимого флагмана «Императрицы Марии», когда тот затонул. Сейчас «Императрицей Марией» была вся Россия. Подорванная подосланными врагом диверсантами, она горела и погружалась в пучину. И спасти её не было возможности. Только теперь Александр Васильевич был на борту. И Кромин не мог оставить своего адмирала и своего боевого поста. Значит, и ему суждено погибнуть. Что ж, и пенять не на кого. Если по глупости избрал неверный курс, то и не удивляйся, что угодил на мины, которые сам и расставил…

Оба они были арестованы за открытое выступление на бывших недавно митингах с протестом против советской власти. Несмотря на крайнее возмущение рабочих этими арестами, чрезвычайка считала необходимым проявить свою власть самым беспощадным образом. Коммунисты из ЧК шли, что называется, ва-банк. Они сознавали, что проявление малейшей уступчивости тем требованиям рабочих, которые, с точки зрения «чрезвычайных» коммунистов, являлись малосознательными, может повлечь полное уничтожение осинового гнезда на Екатерининской площади.

На одном из допросов Евгений Карлович заявил: «Я врать не буду. Так как большевики, троцкисты и сталинисты ненавистны мне в одинаковой степени, я, как царский генерал, не позволю себе играть на руку одной из этих банд убийц… Я не покончу самоубийством прежде всего потому, что мне это запрещает моя религия. Я докажу всему миру и моим солдатам, что есть честь и доблесть в русской груди. Смерть будет моей последней службой Родине и Царю. Подло я не умру». Свое слово генерал Е.К. Миллер, скромный рыцарь Долга, сдержал и своею мученической смертью заставил умолкнуть всех своих обличителей, всех тех, кто до срока списал его со счета и не верил в реальность угрозы ему, всех тех, кто склоки и личные амбиции ставил выше ежедневного незаметного, непочетного, но верного и бескомпромиссного исполнения Долга, самоотреченного труда, лишенного эффекта, но оказавшегося подлинным служением Отечеству и Богу.

Имя этого поэта известно в наши дни немногим: в основном людям с православно-патриотическими убеждениями, исследователям-историкам и литературоведам, любителям и ценителям русской старины, сторонникам воссоздания в стране священной православной монархии под водительством Помазанника Божия…
 

А как сложились дальнейшие судьбы участников того бала? Я было составил скорбный список, перечел его и ужаснулся: слишком страшно он выглядел. Да, большая часть тех юношей и барышень, особенно юношей, кто беззаботно веселился на балу, позднее погибла в лагерях, иные, испытав муки ада, вернулись, иные уехали за границу.

Генерал-майор Сергей Мосин честно служил Отечеству. Его имя увековечено в истории России, он – создатель знаменитой русской винтовки-трехлинейки. С ней шли в атаку и держали оборону воины Русской, затем Советской армии. Это оружие, завоевавшее мировую славу, служило им верой и правдой многие десятилетия.