А если от высокой прозы русского классика перейти к докладу, который был представлен на имя теперь уже государя императора Николая Павловича специальным человеком, расследовавшим все дела этой жуликоватой комиссии, - генерал-адъютантом Степаном Стрекаловым, то растрата казённых средств обнаружилась немалая - около миллиона рублей. Герой Двенадцатого года, получивший под Бородином сильную контузию, генерал Стрекалов не потерпел такого глумления над памятью русских воинов. Он быстро навёл шороху в делах этого сомнительного предприятия, действовал решительно и вытащил казнокрадов на чистую воду. Всё имущество отданных под суд «предприимчивых» чиновников, читаю я в одной из работ доктора филологических наук, старшего научного сотрудника Института мировой литературы Виктора Гуминского, «было взято в казну и продано с публичных торгов». Вот так следует бороться с коррупцией, искореняя её имущественной метёлочкой! Это средство даже действеннее ссылки в Сибирь без право подачи на УДО. Учиться нужно у императора Николая Павловича абсолютно всем: и нынешним оппонентам режима, и его рьяным охранителям! Где бы вот только найти нам генерала Степана Стрекалова? В пределах столицы его пока почему-то не обнаруживается...

В чём причины и корни социального эгоизма, утопизма, нигилизма, анархизма и антигосударственных, противонародных инстинктов, которыми в большой степени руководствуется русская интеллигенция на протяжении двух веков своего существования? Интеллигенция как образованное сословие, сознающее своё культурно-просветительское назначение, выделяется в дворянстве в конце XVIII века. Новое сословие наследует «первородный грех» дворянства. В образованном обществе господствовало умонастроение, которое сформирует либеральную и революционную интеллигенцию.

С династией Романовых связано немало славных страниц отечественной военной истории. Значительный вклад в величие и военную мощь России внесли ее представители. Личность последнего российского императора - безусловно, противоречивая, вызывающая глубокие размышления. Это касается и социально-политической и экономической политики последнего императора, и участия возглавляемого им государства в последней для него войне. Интерес вызывают и личностные качества, и поступки монарха в ответственные исторические периоды.

Ещё в 1989 году на московских улицах можно было встретить тихого благообразного старичка. Постукивая палочкой об асфальт, он с авоськой в руках мирно брёл по своим стариковским делам. Прохожие, принимающие его за ветерана войны, и в страшных снах не могли представить, что этот старик — один из самых жутких палачей и садистов сталинских лагерей, подполковник внутренней службы, начальник Управления Соловецких лагерей особого назначения (УСЛОН) Дмитрий Успенский.

1 октября. Пятница. Именины генерала Франко — Св. Франциска Ассизского, были в церкви. Приехал командир бронированной части и сообщил, что Германия и Италия настаивают на скорейшем взятии Мадрида и ликвидации фронта в Астурии.

Четвертый (младший) Августейший сын Государя Императора Николая I Павловича (1796-1855) и Государыни Императрицы Александры I Фёдоровны (1798-1860) Михаил Николаевич появился на свет 13 (26) октября 1832 года в праздник чудотворной иконы Божией Матери «Иверская» - небесной покровительницы юга России. Так, по воле Божией, в шестой год Царствования Государя Императора Николая I Павловича, прозванного современниками «Подвиголюбивым» в Императорской Семье появился будущий усмиритель Кавказа, один лучших и самых деятельных наместников в столь неспокойной части Российской Империи.

В СССР имя Сикорского постоянно замалчивалось, даже авторство "Ильи Муромца" приписывалось какой-то «группе молодых конструкторов РБВЗ». Лишь в конце 1980-х в появились статьи, в которых объективно оценивалась деятельность Игоря Сикорского, были изданы книги о нем.

Когда 1-й Лейб-драгунский Московский полк присоединился к колонне легендарного «белого генерала», Фёдор Артурович встретил своего вернувшегося из Сербии брата, только что возглавившего штаб Скобелева вместо раненого Куропаткина. В последовавших боях под Шейновым и Терновым юный «вольнопер» выказал такую молодецкую удаль, что был отмечен знаками отличия Военного Ордена – серебряными солдатскими Георгиями 3-й и 4-й степеней, пожалованными ему собственноручно Главнокомандующим армией. В день жестокого шейновского сражения, когда едва спустившиеся с горных высот пехотные батальоны под грохот барабанов и с развернутыми знаменами атаковали по открытой равнине осыпающие их огнем неприятельские редуты и укрепленный лагерь турецкого паши, отличились сразу оба Келлера. Много позже Федор Артурович с нарочитой скромностью отзывался о заслуженных в ту пору боевых наградах, неизменно сиявших на его генеральском кителе: «Сам не знаю за что! Первый крест получил по своей неопытности: ординарцем вез приказание и вместо штаба наскочил на турецкий окоп. Турки обстреляли меня, а начальство увидало и наградило. А второй крест за то, что проскакал горящий мост. Вот и все!»

В советской историографии "крестьянская война" Болотникова стоит в одном ряду с подобными "народно-освободительными" войнами Степана Разина (1670–1671) и Емельяна Пугачева (1773–1775), причиной которых якобы был невыносимый "царский деспотизм". Казакийцы-самостийники называют их "национально-освободительными войнами казачества против России". А ведь все эти "войны" не были направлены против самодержавия и царской власти как таковой, и уж тем более не были против России: и возглавители восстаний и поддерживавший их русский народ выступали за "настоящего Царя", который накажет бояр-изменников и восстановит справедливость.

В этот день, на трассе Алчевск - Луганск, возле населённого пункта Михайловка, была подорвана, а после расстреляна машина, в которой находился командир бригады «Призрак» Алексей Борисович Мозговой, его личная охрана и пресс-секретарь - Аня, Песня, Холс, Метла...

Сегодня в области военной моды на мировом подиуме царят Штаты, и с начала 90-х мы тоже стали копировать американцев. В прошлом же Россия была одной из законодательниц мировой военной моды. Когда русская армия победоносно завершила серию наполеоновских войн, европейские военные захотели«ходить в русском» и быстро объявили французский стиль безнадежно устаревшим.

В столетнюю годовщину начала эпопеи дроздовцев, их боевого пути, читателю будет интересно ознакомиться с «Записками» ротмистра Д.Б. Бологовского. Его имя периодически встречается и в печатных изданиях и в электронных Чаще всего упоминается о том, что этот офицер, ставший рыцарем плаща и кинжала, был причастен ко многим политическим убийствам, как то большевицкого комиссара С.Г. Рошаля (1896 – 1917), лидера кубанских самостийников Н.С. Рябовола (1883 – 1919) и покушением на генерала И.П. Романовского (1877 – 1920).

Описание: Повесть об эмиграции, ее людях, ее буднях, надеждах и горестях.
Из книги: "Брезжущее утро. Ранняя осень. Мороси. Полуоголенные деревья. Разъезженные дороги. Опустевшие поля. Тусклое солнце. Шумящая стая улетающих на юг птиц... Как осевшие мухи бродят унылые железнодорожники по большому вокзалу городка северного Баната. Некоторые еще в сукне австрийской формы. 1921 год в начале. Полоса Баната присоединена к Югославии - "Королевству СХС" - и жители, и нравы, и язык, и деньги и вся жизнь, словом, еще не приняла определенных форм, ни старое еще не отпало, ни новое еще не взяло верха."

Особенность украинского самостийничества - в том, что оно ни под какие из существующих учений о национальных движениях не подходит и никакими "железными" законами не объяснимо. Даже национального угнетения, как первого и самого необходимого оправдания для своего возникновения, у него нет. Единственный образец "угнетения" - указы 1863 и 1876 гг., ограничивавшие свободу печати на новом, искусственно создававшемся литературном языке - не воспринимались населением как национальное преследование. Не только простой народ, не имевший касательства к созданию этого языка, но и девяносто девять процентов просвещенного малороссийского общества состояло из противников его легализации. Только ничтожная кучка интеллигентов, не выражавшая никогда чаяний большинства народа, сделала его своим политическим знаменем. За все 300 лет пребывания в составе Российского Государства, Малороссия-Украина не была ни колонией, ни "порабощенной народностью".

Ещё примерно через минут десять после всех процедур и формальностей выходим с Мозговым из больницы. Садимся в легковушку, на которой мы приехали. Песня за руль, Борисыч на переднее сиденье, я сзади. Едем в штаб.

Там уже Аня Самелюк и корреспонденты из «Лайф Ньюс». Борисыч заходит в кабинет, Аня, Песня и корреспонденты за ним. Я остаюсь дежурить у дверей.

Вскоре подтягиваются Лесник, Албанец и Метла.

- Ну, теперь рассказывайте, что это было? - обращаюсь я к ним, доставая сигарету.

- Нападение это было, - говорит мне Лесник. - Две мины сработало. Хорошо ещё, что Саня ехал посередине дороги. Если бы не это обстоятельство, то всё могло быть по-другому.

Было официально и строжайше воспрещено остальным колхозникам пускать в свои дома ночевать или греться выселенных. Им надлежало жить в сараях, в погребах, на улицах, в садах. Население было предупреждено: кто пустит выселенную семью — будет сам выселен с семьей. И выселяли только за то, что какой-нибудь колхозник, тронутый ревом замерзающих детишек, пускал своего выселенного соседа погреться. 1090 семей при 20-градусном морозе изо дня в день круглые сутки жили на улице. Днем, как тени, слонялись около своих замкнутых домов, а по ночам искали убежища от холода в сараях, в мякинниках. Но по закону, установленному крайкомом, им и там нельзя было ночевать! Председатели сельских советов и секретари ячеек посылали по улицам патрули, которые шарили по сараям и выгоняли семьи выкинутых из домов колхозников на улицы. Я видел такое, чего нельзя забыть до смерти: в хут. Волоховском Лебяженского колхоза ночью, на лютом ветру, на морозе, когда даже собаки прячутся от холода, семьи выкинутых из домов жгли на проулках костры и сидели возле огня. Детей заворачивали в лохмотья и клали на оттаявшую от огня землю. Сплошной детский крик стоял над проулками. Да разве же можно так издеваться над людьми?

«Кресты» — тюрьма одиночных камер. Лишь самые крайние на каждом ярусе галерей сдвоенные. Моя камера сдвоенная, крайняя... Нас в ней как сельдей в бочке! Вместо двух человек по норме — двадцать один человек, плюс «параша»— жуть!.. Она — единственное свободное пространство для вновь прибывшего. Некоторое время я и жил на «параше», пока кого-то не выдернули из камеры «с вещами» и не произошла соответственная подвижка мест... Смрад, духота, вонь!.. На оправку и к умывальникам выгоняют дважды в сутки — и все это «на рысях», в спешке. Тюрьма переполнена сверх предела. Пропускная способность не соответствует «урожаю» последних лет. Весь тридцать восьмой год никаких прогулок, администрация не справляется. Семь месяцев сижу без единого вызова — никакого движения. Где мое дело, в какой стадии следствия, не знаю. Сижу на консервации. Без конца требую бумагу для жалоб. Когда ее дают — пишу протесты во все инстанции, какие только могу придумать. Ни ответа, ни привета! Бесполезно Глухо.

Список активной антисоветской интеллигенции (профессура)

«Мокрые» дела Саенко любил выполнять сам, но для массовости, которой от него требовали, нужны были исполнители. Они подбирались по принципу личной преданности из бывших красногвардейцев с Ивановки и Павловки, германских военнопленных, китайцев, предпочтение отдавалось людям с уголовным прошлым.

В послужном списке этих солдат сотни погубленных жизней в Харькове, Луганске, Сумах, Белгороде, Курске, Орле. Все они подсудны суду истории. Отряд держался вместе вплоть до декабря 1919, когда советские войска вернулись в Харьков. В Сумах остались работать в местной ЧК красноармейцы Логутяев, Кононенко и Дверников. Только в Харькове отряд Саенко уничтожил физически более ста заключённых следственной тюрьмы и концлагеря на Чайковской. Трупы убитых были сброшены в яр и слегка присыпаны землёй. Деникинская комиссия три дня извлекала их из земли для передачи родственникам и перезахоронения. Причём всё это снималось на плёнку и фрагмент съёмок в Харькове у здания следственной тюрьмы использован Станиславом Говорухиным в фильме «Россия, которую мы потеряли». Роман Гуль писал, что среди подручных Саенко выделялся своей жестокостью матрос Эдуард. Фамилия его Вольбедахт, а по должности он значился как помощник коменданта.