В 1963 году поэту Александру Твардовскому на отдыхе в Барвихе довелось познакомиться с сыном большевистского вождя Якова Свердлова. Андрей Свердлов, который вырос на «кремлевском подворье», рассказал собеседнику много неприличных деталей из жизни «сильных мира сего» – Ягоды, Тухачевского, Берии. Но и сам Свердлов производил дурное впечатление – он не скрывал, что, будучи следователем на Лубянке, допрашивал собственных друзей.

Главная заслуга Николая Васильевича Гоголя заключается в том, что он окончательно утвердил в русской литературе реализм Пушкина, направившего нашу отечественную литературу по исторически славному руслу ее самобытного и национального развития. Гоголь, заслуженно величаемый певцом поэтической души русского народа, подчеркнул в своих произведениях органическое единение в русской нации двух главных ветвей: великорусской и малорусской и, будучи малороссом по происхождению, счел за благо все свои гениальные произведения написать на русском классическом языке как языке более совершенном, чем язык малорусской ветви.

...

...

О гибели заградителя «Прут» было написано немало статей, но все они базировались на записях, сделанных в штабе флота в день этого события, дополненных сообщениями избежавших плена офицеров и команды этого корабля. Имя командира «Прута» капитана 2 ранга Георгия Александровича Быкова 1-го осталось почти неизвестным. Подобранный из воды неприятелем, рапорта прислать он не мог, а позже, уже в эмиграции, по скромности своего характера, он не пожелал вмешиваться в полемику, возникшую по поводу гибели его корабля. Но много лет тому назад он рассказал мне подробно о своих переживаниях в этот день и о обстоятельствах гибели заградителя. Этот записанный мною рассказ, дополненный сведениями из русских и немецких архивных источников, приводится ниже.

...

Я был произведен в подпоручики в 1-ую Севастопольскую крепостную минную роту 6 августа (ст. ст.) 1913 г. вместе с моим другом Виктором Аполитовым. Виктора назначили знакомиться с устройством и постановкой мин, а меня — заведующим делопроизводством по строевой части (адъютантов тогда не было в крепостных ротах). С самого начала 1-ой мировой войны я был назначен заведующим 2-ой минной станцией (в Карантинной бухте).

«Рече Господь своим учеником: ныне прославися Сын Человеческий, и Бог прославися о Нем». ...Париж, нижний храм улицы Дарю, куда спускаешься по лесенке, как в подземелье. Уже который год стоишь вот так, с зажженною свечей, в небольшой, типа крипты, церкви с низкими сводами, в знакомой из года в год толпе, от высшей знати до старух-нянек, в голубоватом каждении, в золоте слегка веющих нежных, капающих воском свечей. Из года в год о. Иаков читает в Чистый Четверг Двенадцать Евангелий. Он невысок, апостольски-лыс, с большим умным лбом, снежно-легким обрамлением волос на голове. Какое русское лицо! Россия так навсегда и осталась в выцветших небольших глазах его, в бровях, скулах - во всем облике. Он в траурной ризе, в очках, какие носили тридцать лет назад, со свечою в руке стоит пред аналоем. На нем огромное раскрытое Евангелие. Старческим, высоким, но сколь музыкальным голосом, по закапанным воском страницам он читает: «Глагола Ему Петр: Господи, почто не могу ныне по Тебе ити? ныне душу мою за Тя положу. Отвеща ему Иисус: душу ли твою за Мя положиши? Аминь, аминь, глаголю тебе: не возгласит алектор, дондеже отвержешися Мене трищи».

...

Вы идете на поле брани, чтобы победить врага или умереть за други своя. Вас призывает Царь-Отец; вас посылает мать родная – Русь; вас благословляет Св.Церковь. Идите с Богом на предлежащий вам подвиг бранный. Славно – победить врага; но славно и положить душу свою за веру, за Царя и за отечество. Первая слава – по победе – слава на земле; вторая слава – смерть за други своя – слава и на земле, и на небе. На земле почет победителям, как героям-богатырям; им – слава по городам и селам; а на небе – слава вечная, среди мучеников и страдальцев, положивших души своя за Христа и за други своя; им слава – среди ликов небесных воинств.

В довоенный период 1914 года Россия цвела и духовно и материально. Она была богата гениальными и талантливыми людьми на всех поприщах науки, литературы, искусства; людьми - создавшими непревзойденную литературу, в науке — мировую славу, в искусстве — образец для подражания. Одаренные личности имели свободу выразить свои мысли, свободу проявить свои дарования на всех поприщах духовного творчества, будь то писатели, артисты, художники, музыканты, ученые. В России была свобода вероисповедания, свобода слова и личная, индивидуальная неприкосновенность.

...

«Объединяйтесь, русские люди. Я рассчитываю на вас». Эти царские слова, обращенные к русским людям, послужили основой Союза объединенного русского народа. Союз русского народа – не партия или выделившаяся какая-либо часть из среды обитателей русской земли. Нет. Это союз всех патриотических союзов, это – ключ объединенного русского народа. К этому союзу принадлежит и ныне открываемое здесь Русское Народное Общество «За Веру, Царя и Отечество». Знамя Союза объединенного русского народа принадлежит всему русскому народу. Под этим знаменем объединялось, укреплялось и возрастало русское государство. Православие, Самодержавие и Русь нераздельная – вот знамя русского народа. Как бы стоя в соответствии к трехцветному русскому знамени, православие, самодержавие и русская народность в то же время составляют три главнейшие основы, на которых стояло и стоит русское государство. Православие объединило народ русский в одно тело. Принявшие православие инородцы стали русскими: православный, и устах народа, значит – русский. Иноверец, по понятию того же народа, значит – нерусский; он гость у него, хотя иногда самый любезный: ему отводилось почетное место в переднем углу; ему предоставлялись права, почет и полная свобода жить и веровать по-своему, но все-таки он считался гостем, а не своим семейным человеком. Вся земля русская, купленная кровью русских людей, мыслилась как одна русская семья, у которой гостило много людей, которых хозяин не обижал, но радушно принимал, делил с ними хлеб-соль.

Когда русский ветер свеет с России коммунистическую заразу, мы, русские, сумеем, проученные опытом, создать национальную власть, — крепкую власть! Мы сумеем внести в нашу жизнь дисциплину, — прочную, сознательную дисциплину! И власти, народом поставленной и народом признанной, мы будем повиноваться и заставим повиноваться ей всякого непокорного. Но строить ряды русской власти и все здание русской жизни будем мы не по сословиям и не по рождению, а по знанию, опыту, честности, патриотизму и таланту. И какова бы ни была форма государственного правления нашего, будет ли она — монархия или республика, по существу своему наш строй будет стоять на демократической основе всеобщего гражданского равенства. Пока коммунистический гнет еще не свергнут, он не дает этому равенству осуществиться на деле, но мы, русские, все, без различия прежних сословий, уже выносили его в своей душе. И в этом единственный и безспорный «плод» и вместе урок русской революции.

Пара недель, проведенных на Дону, пролетела, как сон. Отцвели лазоревые цветики, и, попрощавшись с обмершей бабкой и сурово настороженным дедом, я через необъятную матушку-Россию помчался в Петроград. Константиновское артиллерийское училище встретило меня массой новых, невиданных впечатлений. Наш курс состоял не из кадет, как обычно, — на этот раз собрались сплошь студенты, инженеры, судьи, и во всем выпуске оказалось только три кадета. Наука была суровой, репетиции сменялись репетициями, жизнь бурлила, как в котле, но и за стенами училища было неспокойно.

Пара недель, проведенных на Дону, пролетела, как сон. Отцвели лазоревые цветики, и, попрощавшись с обмершей бабкой и сурово настороженным дедом, я через необъятную матушку-Россию помчался в Петроград. Константиновское артиллерийское училище встретило меня массой новых, невиданных впечатлений. Наш курс состоял не из кадет, как обычно, — на этот раз собрались сплошь студенты, инженеры, судьи, и во всем выпуске оказалось только три кадета. Наука была суровой, репетиции сменялись репетициями, жизнь бурлила, как в котле, но и за стенами училища было неспокойно.

Из разных картинок память глаз моих удержала одну совсем неожиданную. Высмотрев в окне вагона голову своего мужика, молодая крепкая сибирячка вскочила на подножку ещё не остановившегося поезда и, растолкав гроздь солдат в тамбуре, понеслась внутрь. Через некоторое время после остановки состава она, красивая, черноглазая, появилась в дверном проёме вагона, держа на руках, как ребёнка, совсем безногого, однорукого обрубка в тельнике. Он, обняв шею носительницы единственной рукой, смотрел на неё своими синими виноватыми глазами и басил ей: — Прости меня, Нюша, не уберёгся, не уберёгся… — Матерь Божья, Матерь Божья, Иисус Христос! — крестясь, завопила, глядя на них, всегда пьяная бабка-побирушка и рухнула перед вагоном на колени. Толпа онемела. Двое военных мужиков бережно сняли с подножки вагона «Божью Матерь» с её ношею и выставили на перрон. Черноглазая бабёнка, шагнув в расступившуюся толпу, понесла своего обрубленного христосика сквозь людей, ревя и хохоча радостью одновременно. Кто-то выдохнул: — Война…

По одноименной пьесе Чехова в постановке театра имени Евгения Вахтангова.

Пьеса, традиционно считающаяся предтечей «Дяди Вани». Многие персонажи, ситуации и фрагменты текста, перенесены в «Дядю Ваню» из «Лешего». В пьесе, как и во всех произведениях Чехова, отразились все черты русского национального характера. Природа и человек — взаимосвязаны, человек убрал сначала лес, а потом цивилизация убрала человека: духовные ценности утрачены, традиции уничтожены, исчезла способность сочувствовать, сопереживать.

Григорий Абрикосов, Николай Тимофеев, Юлия Борисова, Людмила Максакова, Дина Андреева, Анатолий Кацинский, Евгений Фёдоров, Вячеслав Шалевич, Юрий Яковлев, Александр Граве, Нина Русланова, Андрей Зарецкий, Андрей Торхов

Нелегка эмигрантская жизнь. Весь мир устал от войны и спешит перейти к упорной строительной работе, чтобы исправить тот огромный вред, который причинили военные годы. Обратная перестройка всего механизма жизни государства с военного на мирный лад вызывает множество неустройств и неудобств переходного времени. Здесь всякому прежде всего до себя, и совершенного понятно, что заграничной жизни трудно впитать в себя и дать разумное применение сил тем миллионам русских эмигрантов, которые оказались вне родины в результате великого «исхода» значительной части русского народа, которая порвала с разбойной советской властью.