Все, что уменьшает рассудочные и волевые способности отдельного человека, является благоприятными условиями для объединения индивидуумов в толпу. На войне, под влиянием опасности и страха, рассудок и воля отказываются действовать. На войне, особенно в конце боя, когда части перемешаны, строй и порядок потеряны, когда в одну кашу собьются люди разных полков, войско обращается в психологическую толпу. Чувства и мысли солдат в эти минуты боя одинаковы. Они восприимчивы ко внушению, и их можно толкнуть на величайший подвиг и одинаково можно обратить в паническое бегство. Крикнет один трус: «Обошли!» — и атакующая колонна повернет назад.

Если приходит настоящая любовь, человек теряет чувство свободной бесшабашности, вольной игры. Он вдруг чувствует себя связанным, как будто его пронзила необходимость или он подпал под действие какого-то закона: теперь он не может по-иному, он как бы во власти чар. По этому узнают настоящую любовь: кто «может по-иному» и «может с другими», тот еще ничего не знает о любви. Любовь — это избранность, в которой часто ничего не ощущается от избрания. Видишь себя определившимся, а возлюбленное существо единственным и незаменимым.

Странная и обольстительная, радостная книга, вызывающая и глубокую грусть. Страннику не хватает только взять с собой на подводу иерусалимскую: Лукерью из "Живых мощей" да Касьяна с Красивой Мечи. Святители Сергий Радонежский, Никола Угодник и Серафим Саровский сопровождали бы их -- тронулась бы Святая Русь...
Где она сейчас?
Под какими замками? Ныне все в жизни, и не только русской, ополчилось на кротость, на умиление, свет моего повествователя. Природа открывается сухорукому, но закрыта перед человеком-танком. Волк не побоится Линдберга. Рокфеллер не поверит счастью нищего.

Очень подозрительно, когда из поля духовного внимания человека как бы уходит вопрос о потусторонней тёмной силе. Это не значит, что эта сила исчезает с пути человека, а это только значит, что человек допустил её в отношении себя встать так, что её стало ему не видно, но это положение в брани весьма опасное, весьма губительное. Вопрос о нашем отношении к силе невидимой, духовной, действующей постоянно в нашей жизни, – вопрос первостепенного значения в деле нашего спасения. Итак, робость и неловкость у некоторых добре верующих православных в вопросе о прямом признании и чувствовании и борьбе с этой силой – большой наш грех.

Основа национального сознания – личное самосознание. «Познай самого себя» – это первый лозунг каждого образованного человека, и в тесной связи с ним должен идти второй лозунг – «Познай свою родину», говорит Стриндберг. Национальное сознание есть сознание факта сходства моего с моими соотечественниками в известных общих физических качествах языка, веры, обладания известными культурными ценностями, участия в образовании этих ценностей на благо нации и познание того, что я этими качествами отличаюсь от других наций. Национальное сознание свидетельствует, что я нашел связующую меня с ней общность характера, культуры, общность исторической судьбы, определяющей и мою личную особу. Нация есть то целое, в котором и я составляю нечто. Это величина, составляющая нераздельное целое с моим существом. Представление о моей нации всегда сочетается с моим «я». Кто позорит свою нацию, тот позорит самого себя. Величие моей нации есть слава и честь моя собственная, ибо нация существует только во мне и во мне подобных.

В экономическом смысле социализм определяется, как противоположение и отрицание индивидуализма, т.е. такого строя, где государство не вмешивается ни в производство, ни в распределение материальных благ, предоставляя это частной конкуренции. Классическая политическая экономия, с представителями которой мы впоследствии познакомимся, и в особенности её так называемая манчестерская ветвь, веровала в спасительный принцип конкуренции, которая всё устроит к лучшему.

Характерными признаками психологической толпы являются ее восприимчивость, податливость ко внушению и ее подражательность. Для того, чтобы жить и действовать под влиянием внушения, гипноза, не надо находиться в гипнотическом сне, не надо быть под непосредственным влиянием гипнотизера. Современная культура дает возможность влиять на чувства людей бесчисленным множеством способов и средств. Письма, летучки, прокламации, газеты, книги, собрания, диспуты, театр, кинематограф, беспроволочный телеграф — все это расширило понятие толпы и сделало человеческое общество до некоторой степени подобным толпе.

С незапамятных времен древности все великие и просвещенные народы мира вносили свою долю в храм общечеловеческой культуры. В этом величественном храме собраны все наилучшие достижения человеческого гения – плоды вдохновенного творчества народов. И как жалок тот народ, который только раболепно усвоил богатство общемировой культуры, а сам не вложил в ее сокровищницу ничего своего нового, индивидуального и ценного. Истинная и полноценная культура человечества есть не что иное как многогранное проявление творческой деятельности человеческого духа и мастерства в пяти изящных искусствах – архитектуре, искусстве зодчества; в скульптуре – искусстве изображать красоту объемных форм в статуях; музыке – гармонии звуков; живописи – искусстве изображения видимого и невидимого мира; литературе – искусстве описания окружающего мира и происходящих в нем событий, воспоминаний, чувств, предчувствий.

Есть прекрасная даль, в которую все мы стремимся. Однако эта даль не так уж и далека: она начинается в нас самих. У кого нет ее внутри, тот не найдет ее и вовне, пусть он заездит свой «четырехместный автомобиль» до смерти и злоупотребит всеми поездами и пароходами мира. У кого, однако, внутри есть эта прекрасная даль и кто знает о ней, тот непременно возьмет се с собой в путешествие! Каждый, кто собирается в странствие, должен спросить себя об этой глубине духа: «Где Я, который хочет самого лучшего в жизни? Где Я, которого касается все Великое и Святое? Где Я, который так искренно жаждет самых скрытых тайн природы и творения? Где во мне благодарный сын, чтобы восхититься своим отцом и воздать хвалу и ему? Это он должен путешествовать, это он берет меня с собой!»

Давайте, братья и сестры, каждую черту, каждую молитву, которую дает нам Церковь, понимать не так, как мы обычно понимаем, а так, как понимает и дает нам ее святая Церковь. Тогда, мало-помалу, вы будете чувствовать этот великий праздник и свою связь с Христом, и тогда недаром, не напрасно будет для вас ваше принесение во храм на служение Богу. Помните, чьи вы, для чего вы были принесены во храм и отданы на служение Владыке Христу.

Я должен простить, считаете вы, чувствительные люди? Да, конечно, я хочу это сделать. Я это и сделаю, хотя мне это не всегда удается легко. Люди часто так неблагодарны, зложелательны, коварны! Моя оскорбленная душа порою так ожесточается, что я не знаю, что с нею делать! И тем не менее я стараюсь искоренить в глубине своей души личную обиду, сохранить спокойствие и объективность, не думать более об отвратительном мщении, скорее, взвесить вопрос с точки зрения общечеловеческих ценностей, проявить по отношению к психологии оскорбителя понимание и воздать ему, где только можно, благодеянием. Я должен прямо признаться: мне не удается ответить на подлости личного врага христианскою любовью; я — не святой, и подобное «прощение» превышает мои силы.

Репрессивные акции Советской власти дорого обошлись народу: миллионы погибли, миллионам “искалечили” жизнь и отняли будущее. Во Владимирской области необоснованным репрессиям (только за так называемые “контрреволюционные” преступления) подверглись 11 520 человека: расстреляно 1973, сослано и выслано 1445, лишено свободы 7073 человека. “Выбивали” прежде всего рабочих (3568 человек), интеллигенцию (2445 человек), крестьян (2130 человек), в самом работоспособном возрасте: до 30 лет и от 31 до 50 лет (свыше 60% репрессированных). Больше всех репрессировано рабочих в г.Александрове и районе (417 человек), в г.Коврове (410 человек), в г.Муроме и районе (380 человек). Больше, чем в других районах, репрессировано крестьян в Юрьев-Польском (232), в Суздальском (212), в Гусь-Хрустальном (206) районах. Первенствует в печальном списке по количеству репрессированных представителей интеллигенции г.Владимир (380 человек), г.Ковров и район (291 человек), г.Муром и район (276 человек). В области было репрессировано 756 служителей религиозного культа.

13 февраля в Горловке под обстрелом погибли трое детей семьи Коноплевых: 12-летняя Настя, трехлетняя Даша и годовалый Кирилл. Родители прятали детей в ванной – самом безопасном месте при обстрелах из-за отсутствия окон. Но снаряд пробил крышу дома и попал прямо в ванную. Шансов выжить у детей не было.[iv] «Хоронили в огороде, дорога к кладбищу была под обстрелом, - сообщала 40 дней спустя волонтер Ольга Кулева. - Вот так и живут. Весь дом в иконах, за исключением того места, где дети находились в тот момент, в ванной. С лета сидели в подвале......Сейчас живут восстановлением дома. Хотят еще детей. Отец вздрагивает и плачет ночами, когда остается без работы».

...

Всегда и в каждом деле для сознательности совершаемых в нем действий преполезно посчитаться, а когда, как теперь у нас в целой стране, что-то стряслось непривычное, когда дело касается большинства голосов и сил страны и когда в ней наступают во многом новые порядки, тогда подсчет существующего не только полезен, но просто необходим для всякого, кто сколько-нибудь хочет жить сознательным членом своей родины, потому что целое всегда мало видимо, т. е. в глаза само не бьет. Иначе из-за грубой подражательности, того гляди, призовутся новые беды и несоответствие с тем, что имеется налицо и что требует своих последствий и сознательных желаний, стремлений, обсуждений и мероприятий. Страна-то ведь наша особая, стоящая между молотом Европы и наковальней Азии, долженствующая так или иначе их помирить.

Научного социализма, как такового, нет. В большей или меньшей степени все его системы основываются на вере и на чём-либо ином не могут основываться, так как в истории не было примеров осуществления социалистического строя.

О том, чего не было, нельзя говорить «научно», ибо понятие науки предлагает предварительное исследование фактов уже совершившихся.

Нет «силы», есть лишь использованные общемировые обстоятельства, использованное бессилие, недуг Руси, повторение одной из наших исконных «кровавых смут, усобиц и нелепиц». — «Се есть Русь, вельми шатая и темная, к свирепству поднятая, на велию зависть соседей лукавых и немилосливых пространная», — Русь, которую мы, «либерально, невинно, мило болтавшие, по выражению Достоевского, пленявшиеся лишь чувствительной стороной социализма, надевавшие лавровые венки на вшивые головы», никогда не хотели знать в ее подлинной жизни, в ее подлинных свойствах, — Русь и поныне забытая за грызней партий, за прекраснодушными лозунгами, за долбней о «реакции», — Русь, в пучину ввергнутая при большой нашей помощи, — кто только не был из нас министром, какой уездный адвокат или мелкий журналист не командовал трехтысячным русским фронтом в дни величайшей мировой войны!

Есть что-то несчастное и жалкое, горькое и в конце концов глупое, бесталанное, в положении и затем в психологии "каинства", которая обнимает у нас некоторую долю "общественных деятелей". Разрыв громадного тяготения к центру не обходится даром: люди летят "к черту" и попросту в сумасшедший дом.

Сколько людей видел я, плачущих от житейского горя, от нужды, от обид, от смерти близких, - а плакавших о грехах помнишь наперечет. Вот обокрали человека. Лишился последнего достояния. Кому не памятна его скорбь, его плач? Ну, а диавол душу украл? Это ничего? Не больно? Не страшно? Почему же так? Почему, лишась главного, не скорбим, пребываем в нечувствии. А лишаясь того, что проходит, как сон, почитаем себя несчастными? Потому, что думаем внешним благополучием достигнуть внутренней радости и счастья!

Где же выход, и где наше спасение? Сыны народа, сыны родные, любящие, верные, понимающие его дух и движущую религиозную идею, - объединяйтесь, работайте, боритесь, не приходите к расслабляющему унынию! Слово апостола пусть возгремит над вами, и окрылит вас силой: бодрствуйте, стойте в вере, мужайтесь, укрепляйтесь! (1Кор. 16:13). Только в свете этих руководящих начал мы найдём силы для терпения, мужества и спокойствия. Всего бывает в жизни; она не обходится без жертв, ошибок и неудач. Но великий народ способен выслушать и горькую правду, способен сознать ошибки и неудачи, способен терпеливо исследовать их и мужественно указать, он в силах с удвоенной ревностью выступить за их исправление. Залог его успеха - в спокойствии даже и напряжённой работы, и в терпеливом ожидании, вытекающих из веры в правоту и торжество своего дела и в Божье благословение.