Народ должен прийти в себя, осознать реальное положение дел в стране. И хотя его по-прежнему удается оболванивать на выборах, но народ проявляет себя все более трезво. Это очень медленный процесс - рост самосознания. Пока все еще удается проталкивать такие проекты, как партия «Единая Россия» - этого кота в мешке, у которого вся программа состоит из одного слова: «Путин». Что хуже всего - ложно-национальные реформы по-прежнему не способствуют созданию среднего класса, куда должны входить ученые, учителя, офицеры, священники, предприниматели, врачи, художники, наиболее крепкие крестьяне, высококвалифицированные рабочие - все лучшие силы народа. Средний класс должен составлять приблизительно 60 процентов населения страны, тогда система будет устойчива. А у нас все реформы изначально были направлены против этого, людей сознательно маргинализуют, чтобы легче было с ними делать все, что заблагорассудится.

Сегодня св. Церковь призывает нас к веселию и радости: но в чем заключается эта радость и почему мы должны радоваться? Ныне мы празднуем Вознесение Господа нашего Иисуса Христа от земли на небо. Ныне вознесен Господь, и вот «вси языцы восплещите руками, яко взыде Господь идеже бе первее» (Стихира на Госп. воззв. 1-я).

Всякий раз, когда мы говорим о русской культуре, первое, что возникает в нашем сознании, это - блестящая плеяда имён знаменитых русских людей - творцов и делателей на всех стезях русской национальной нивы. Плоды их творчества, их трудов и деяний навсегда запечатлены в нашей благодарной памяти и будут жить столетиями в сознании грядущих поколений русских людей.

Коммунизм есть величайшее мировое зло, какое знает человеческая история. Он разрушает общество и вековую христианскую культуру и на месте их создает царство звериное всюду, где ему удается утвердить свое владычество. Это очевидно настолько же, насколько несомненно то, что природа его одна и та же всегда и везде: на какой бы почве не произрастали его семена: на русской, испанской, сербской, они везде производят одинаково ядовитые плоды, убивающие душу и тело отдельного человека и целого народа. Главный соблазн коммунизма состоит в его обетовании создать новое бытие и нового человека, преобразить всю жизнь настолько, чтобы она превратилась в совершенное царство свободы и общего счастья, в осуществление рая на земле. Он притязает на то, чтобы стать универсальным средством для уврачевания всех зол мира, распространить свое влияние или, лучше сказать, свою власть, на всю вселенную, уничтожив в ней национальные разделения и почти обоготворив своих главных провозвестников, придавая их учению непогрешимый характер.

Монархическая идея не представляет собой какой-то отвлеченной догмы, проявляемой во вне всегда и везде одинаково. Разные принципиаль­ные начала, разные миропонимания были положены, в свое время, в основу различных монархических государств, что и определило раз­личный стиль отдельных монархий. Совершенно бесспорно, например, что восточные деспоты коренным образом отличались и отличаются от просвещенных монархий Запада, которые, в свою очередь, отличаются одна от другой иногда трудно уловимыми отпечатками. Русская монархия, ни в какой степени не могущая быть сближенной с азиатскими деспота­ми, - стояла в одном ряду со старыми европейскими монархиями, но и отличалась от них своей глубокой духовной сущностью, делавшей ее явлением единственным, глубоко своеобразным и столь же глубоко по­ложительным. Стиль и дух русского монархического сознания в очень многом и очень существенно отличался от стиля и духа старейших европейских монархий, как существующих, так и уже сошедших с исторической сцены.

Трагедия Руси заключалась в том, что бояре в своих политических стремлениях притязали на ограничение Царской Власти в пользу своего участия в делах государственного правления путем, как выражается проф. В. О. Ключевский, «наложения цепей на Верховную Власть», а народ русский держался противоположного взгляда и только в неограниченной Царской Власти видел залог «внутренней тишины». Это резкое несоответствие политических устремлений ничтожного, но влиятельного меньшинства и подавляющего, но рыхлого большинства послужило одной из главных основ развития «черных лет России».

Понятие Соборной Монархии присуще только Русской Истории. И это понятно и это глубоко обосновано. Тот, кто более или менее внимательно пробегал Всеобщую Историю, легко убеждался, что длинный ряд причин -географических, экономических, военно-исторических и особенно психологических вырабатывал в русской жизни, в жизни русского народа состояние обособленности, той яркой индивидуальности, которая и неповторима где бы то ни было и невозможна для кого бы то ни было. Отсюда естественно, на всем русском народе со всей его одиннадцативековой историей лежит печать своеобразия во всем - и в характере русского народа, и в структуре его жизни государственной, общественной и церковно-религиозной и во всем том комплексе, который называется природным душевным настроением и духовным мироощущением, свойственным только данному народу.

И последнее. В ІУ веке большое распространение в христианском мире получило еретическое учение, проповедуемое неким Арием. Церковное предание гласит, что однажды, в разгар борьбы с арианством, к молившемуся в уединении александрийскому патриарху явился сам Иисус Христос в надвое разодранной ризе. На вопрос: «Господи! Кто Тебе разодрал ризу?», Иисус ответил: «Разодрал ее Арий, разделив народ мой, который я себе приобрел своею кровью». Известно, что в пропаганде своего учения Арий добился больших успехов и даже завоевал симпатии представителей государственной власти, с помощью которых собирался победить Церковь. Однако в день, когда еретик готовился торжествовать победу, его постигла ужасная смерть: в общественной уборной, во время отправления естественных надобностей, у него внезапно вывалились наружу кишки. Арий умер в страшных мучениях, среди вони и нечистот, в буквальном смысле утопая в дерьме. Согласно православной идеологии, после временного вероотступничества греков (Флорентийская уния 1439 г.) и захвата турками Константинополя (1453 г.) – миссию хранения истинной веры взял на себя русский народ. Именно русский народ (великорусы, малорусы, белорусы) является богоизбранным. Этот народ ненькопатриоты, как некогда Арий, стремятся разорвать на части. Они добились больших успехов. Многие слабые умы и сердца соблазнились «украинской национальной идеей». Поддерживает ее и государственная власть. Но «национально сознательным» следует помнить о судьбе Ария. Их конец будет таким же.

Мы никогда не увидим восстановления монархии в России, если забудем, что для русского народа она была не только защитницей от внешнего врага, не только щитом его веры, но и ограждением его жизни и культуры от дикости, невежества и всяческого безобразия. Русская монархическая традиция не может быть только традицией политической. Это ограничение обрекло бы ее на исчезновение. Не говоря об ее очевидном религиозном значении, она может жить и победить только как сочетание традиции политической и культурной. Мы напрасно будем называть себя монархистами, если не добьемся оздоровления и подъема культурного уровня наших политических и общественных начинаний. Без этого подъема, все наши заверения в преданности исторической славе России и ее современному символу останутся тем, что Гумилев однажды назвал «мертвыми словами».

Божественная София — Христос. Он приял ныне честь, и славу, и торжество. Но слушайте, что Ему возглашали: «Осанна в вышних, спасение свыше благословен грядущий во имя Господне». Разум наш в разное время даже одного и того же человека приводит к различным, часто совершенно противоположным выводам в воззрениях на самые важные вопросы жизни. Это знает по себе каждый из вас, кто хотя десяток лет пожил сознательною жизнью. Где же правда? Где постоянство? Где уверенность, что мои нынешние воззрения не переменятся завтра? И можно ли на столь зыбком основании строить жизнь? Мы уже говорили, что здесь — великий соблазн и великое мучение человеческого духа. Потому-то и ищет человек всегда и везде истины единой, вечной, устойчивой, всегда себе равной и непротиворечивой. Только такая истина удовлетворит человека, без нее же мудрость человеческая есть источник постоянных мучительных сомнений и колебаний: без нее, по слову древнего великого мудреца, приложивый разум умножит болезни и воздыхания... Но такая истина дается только свыше, она сообщается и принимается только от Бога, только верою. Она — во имя Господне. Ищет ее человек на самых низких степенях дикого состояния и на самых вершинах возможного для человека умственного развития. Знаменитый ученый путешественник новейшего времени говорит об этом в одной из своих книг так: «Я объехал все земли, я переплыл все моря и я не видел ни племени, ни народа, который не стремился бы подчинить ум человека Уму Высшему, Духу мира. С этою верою дикий негр отправляется в дремучие леса, углубляется в пустыни, на утлой ладье, или на гнилой доске отважно переплывает бурные реки, вступает в бой с хищным зверем и, умирая в когтях льва или тигра, обращает свой взор к небу, ища там примирения»...

России не было все эти годы, и теперь уже преступно не понимать и не видеть, к чему это привело всех. Все получали дары мира без усилий, ни за что, потому и не научились их ценить. Теперь, ценой страшных усилий, может быть, научатся, наконец, все ценить дары нашей великой России, ее христианский, человеческий гений, ее призвание быть равновесом для всего света. Мир должен обрести волю и найти выход. А выход только один: живая Россия. И только так мы, русские, можем переживать и оценивать во всей правде русского духа и совести то, что свершается теперь в мире. И покуда с нами наше единственное теперешнее оружие -- независимое русское слово, -- наше призвание здесь и оправдание нашего изгнания только в таком исповедании перед всеми правды живой России.

Время, предназначенное в предвечном Совете Божием для приготовления рода человеческого к принятию Искупителя, истекало. Мир языческий в конечных результатах своей науки дошел уже до полного отрицания самой возможности познать истину и лежал в нравственных развалинах; мир иудейский исказил истинный смысл Божественного Откровения ветхозаветного, застыв в мертвой обрядности. Человечество сознавало всю необходимость нравственного обновления, перерождения и, не имея для того опоры в собственных нравственных силах, ждало Божественной помощи, ждало напряженно и томительно примирения с разгневанным Божиим правосудием. А между тем срок исполнения ветхозаветных пророчеств о Мессии уже близился к концу... И вот, в это исключительное, единственное в истории человечества время небесный вестник Гавриил благовествует Пречистой Деве Марии, благовествует о величайшем таинстве Божественного домостроительства, совершении всех пророчеств и обетований, осуществлении всемирных надежд и желаний, — о рождении от нее Спасителя мира.

Смысл монархии заключается в постоянном олицетворении в лице монарха религиозно-нравственного идеала живущего в народе, олицетворение Правды Божией. Такой монарх самодержавен, т. е. неограничен никакими формальными и юридическими нормами, но ограничен содержанием того религиозно-нравственного идеала, носителем и выразителем которого он является, ограничен Божественным законом, носить Который в сердце своем день и ночь он призывается Церковью. Церковь постоянно напоминает Царю о том, что он Божий слуга, несет послушание царское, подобное во всем иноческому, что служение его, столь высокое и превознесенное, есть служение церковное, к славе Божией. Все это прекрасно выражено Церковью в словах молитв чина священного Коронования, в самом духе этого чинопоследования столь трогательного и умилительного, что ни одна душа христианская не может созерцать и внимать ему без священного трепета.

Приведенныя слова прозвучали нѣкогда въ устахъ правителя Іудеи Понтійскаго Пилата. Произнося ихъ, Правитель Іудеи иронизировалъ – глумился надъ Божественнымъ Учителемъ, а между тѣмъ въ словахъ насмѣшки сказалась глубокая, горькая правда о человѣкѣ. Почтенный образомъ Творца, человѣкъ изначала стремился къ познанію истины. Вопросъ – что есть истина? – такъ-же старъ, какъ и само человѣчество. Знать, обладать истиною – это глубочайшая потребность человѣческой природы разумной, богоподобной. Только истина, открывающая человѣку начало и конечную цѣль всего существующаго, смыслъ и высшую цѣль человѣческой жизни, можетъ сдѣлать его земной подвигъ разумнымъ, возвышеннымъ и истинно прекраснымъ. Но гдѣ же обрѣтается и какъ найти столь желательную и для духа человѣческаго любезную истину? Надъ разрѣшеніемъ этого вопроса много работало до-христіанское человѣчество. Все, что вышло изъ язычества лучшаго, не прошло мимо вопроса: «что есть истина?». Увы философская мысль до-христіанскаго міра могла только засвидѣтельствовать свое безсиліе въ рѣшеніи столь важнаго вопроса. Въ лицѣ великаго Платона древняя философія открыто, честно и вовсеуслышаніе заявила:... «мы будемъ ждать того, будь это Богъ или Богомъ вдохновленный человѣкъ, который научитъ насъ истинѣ... и сниметъ съ нашихъ глазъ повязку».

Сепаратисты ненавидят слово “Малороссия”. Они упускают из виду, что это название почетное, возникшее не в России, а в Византии. Основную часть страны греки называли “Малая”, например, словами “Малая Эллада” они называли основную Грецию на Балканском полуострове, а разросшаяся греческая колония в Южной Италии - это “Большая Эллада”. Так и в применении к Руси в Византии словами “Малая Россия” была названа Галицко-Волынская Русь, а впоследствии это название распространилось на всю юго-западную Русь. Оно означает, что “Малороссия есть основная Россия. Недаром в Летописи Нестора говорится: “Се повести времянных лет, откуда есть пошла русская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуда русская земля стала есть”. Слова “малоросс” “белорус”, “великоросс” подчеркивают единство этих трех ветвей русского народа.

Подле меня в карете сидел англичанин, человек лет 36. Я обратился к нему с вопросом: что может быть несчастнее русского крестьянина? Англичанин. Английский крестьянин. Я. Как? Свободный англичанин, по вашему мнению, несчастнее русского раба? Он. Что такое свобода? Я. Свобода есть возможность поступать по своей воле. Он. Следственно, свободы нет нигде, ибо везде есть или законы, или естественные препятствия. Я. Так, но разница покоряться предписанным нами самими законам или повиноваться чужой воле. Он. Ваша правда. Но разве народ английский участвует в законодательстве? разве власть не в руках малого числа? разве требования народа могут быть исполнены его поверенными? Я. В чем вы полагаете народное благополучие? Он. В умеренности и соразмерности податей.

С этой высокой трибуны мы уже не раз слышали: конституция ли у нас в России или Самодержавие? Предоставим присяжным юристам ломать копья на этом вопросе, который для нас, правых, разрешен Основными Законами Империи. Мы остановимся на другом вопросе: возможна ли на русской почве конституция иноземная и поищем ответа на этот вопрос в нашей отечественной истории. Какой же ответ нам дает история? Раскройте наше отечественное бытописание, и чтó вы там увидите? Вы увидите всюду, как летописцы с благоговением отзываются о своих князьях. Просмотрите всю историю нашу от ее истоков и вы увидите на каждой странице ее, что она запечатлена глубоким почтением и преданностью русских людей к своим правителям. Иноземные западные государства удивляются такой беззаветной преданности русского народа и не понимают ее источника. Для нас самым решительным и прямым образом отвечает на это наша история. Этот живучий источник лежит в народном характере Царской Власти на Руси. Не путем захвата и насилий установлена у нас Царская Власть, а добровольным соглашением представителей всех чинов земли русской. Наши предки сами послали и пригласили варяжских князей, сказав им: «придите княжить и владеть нами». Не иным путем, а именно путем такого же добровольного соглашения избран был и Михаил Федорович, родоначальник ныне царствующей династии.

Теперь, когда достаточно подробно выяснены нами главный смысл и религиозные, бытовые, народно-исторические и жизненно-практические основания нашего русского царизма, ясно, какого характера должно быть и участие Церкви в гражданской политике настоящего времени и какова должна быть деятельность духовенства, как и всякого православного христианина в общественной жизни.

Итак, для главного душевного дела - для веры больше благотворного воздействия мы имеем получить от строго монархического правления, чем от конституционного. И это не потому, чтобы вера могла существовать только при поддержке от царской власти, ибо мы видим, что греки мусульманской Турции под султаном-мусульманином лучше содержат веру, чем греки конституционного греческого королевства. Нет, дело именно в том, что при монархизме все вверяется власти, почему духовная энергия может быть свободно направлена на благочестие; а при парламентаризме все забрасывается, лишь бы восторжествовала партия и пробралась к власти. Это прекрасно поняли мы еще издавна в истории. В самом начале нашей государственности мы представляли из себя республику и, однако, сами решили, что это нам не подходит, - делом заниматься люди не будут, а только будут спорить да драться за господство и за выгоды, а порядка общего не будет, как и не было. Поэтому сами решили, что нужен князь как глава всего разбросанного и богатого народа, и ему-то вверили всю власть над народом. А народ оставался постоянным пособником у князя в деле управления, выделивши из себя к нему дружину, а потом и служилых, и боярских людей. И были князь и народ как нераздельное целое. По мере того, как разрастался народ, росла и увеличивалась и власть князя, и, наконец, он явился в народе как Царь самодержавный, живший в народе и по быту мало чем отличавшийся от народа. А главное то, что сам народ помог великому князю сделаться единым над всей страной Царем, или, лучше сказать, его одного он провозгласил Царем над собой, подчинивши ему всех остальных князей, прекрасно понимая, что во многовластии для великого и размножившегося народа не будет порядка, как смерть или развал тому улью, в котором появилось несколько маток.

Богоявленіе Христово, къ намъ милостивно бывшее, заключило и увѣнчало собою длинный рядъ вѣковъ и тысячелѣтій жизни человѣчества. Оно же и начало собою длинный рядъ вѣковъ и тысячелѣтій жизни человѣчества въ новомъ направленіи ея, которое, постѣ совершенія и завершенія нравственнаго процесса міровой жизни, приведетъ къ послѣднему явленію Христа во славѣ, на міровой судъ, для открытія вѣчной славы вѣчнаго Божьяго царства: ибо мы, по апостолу, ожидаемъ блаженнаго упованія и явленія Славы великаго Бога и Спасителя нашего Іисуса Христа (Тит. II, 13). Въ чемъ состояла особенность жизни человѣчества до Христа?