21-го ноября 1902 года, лейб-гвардии Конно-гренадерский полк торжественно праздновал семидесятилетие со дня назначения Шефом полка Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Николаевича.
На этом знаменательном юбилее Августейший командир полка Его Императорское Высочество Великий Князь Дмитрий Константинович от имени всего полка поднес Августейшему Шефу образ-складень св. Архистратига Михаила, изображенного на полковом штандарте, представляющем точную копию тех штандартов, с которыми связаны все мирные и боевые традиции полка и которые носят на Андреевских лентах и скобах вензеля Царя Алексея Михайловича и изображение 1651 года, как года основания старейших предков полка - Сумского, Изюмского и Ахтырского Слободских казачьих полков.

Белград. Для нас, словенцев славянской ориентации, были два города, куда устремлялись наши мысли с раннего детства: Москва, а после 1912 года — Белград. Москва была далекой, сказочной. Белград — реальным, близким, боевым центром, где выковывалась первая ступень славянского единения — Югославия. Ненависть австрийских немцев и мадьяр к Белграду превышала все меры нормальных человеческих чувств и рассуждений. Для нас же Белград и все, что с ним связано, сербский народ и его седой король, были символами освободительного движения. Шесть лет тяжкой борьбы за освобождение окружили сербский народ ореолом славы и мученичества.
 

По окончании Второй мировой войны в советской зоне оккупации Германии началась радикальная переделка всей жизни по коммунистическому образцу – от системы образования и СМИ до экономики. В апреле 1946 г. по образцу КПСС была создана правящая Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ, Sozialistische Einheitspartei Deutschlands, SED). Нарастали политические и антицерковные репрессии, в частности, были разгромлены молодёжные христианские организации – "Молодая община" и "Евангелическая студенческая община", их руководство арестовано.
 

...

Русское имперское гимназическое и университетское образование стояло на мировом уровне начиная, по крайней мере, с эпохи Александра I, однако при Николае II оно этот уровень, в каком-то смысле перешагнуло, оставив «за кормой» Европу и Америку, как по качеству образования, так и по его социальной доступности. К 1914 г. Российская империя, имевшая в наличии при восшествии Николая Александровича Романова на престол лишь несколько, хотя и первоклассных технических вузов, превзошла по уровню технического образования безусловного лидера тех лет – Германскую империю.

В августе 1937 г. начались новые массовые аресты последователей ИПЦ. «Каждое мгновение мы ждали ареста папы. Вечерами и ночью мы прислушивались к каждому автомобильному сигналу». В ночь с 8 на 9 сентября сотрудники НКВД явились в дом на окраине села Николо-Архангельское, неподалеку от Москвы, где в то время в двух маленьких проходных комнатках жила семья Амбарцумовых. Отец Владимир с сыном спали в сарае и, услышав стук, стали переговариваться, спрятано ли облачение. Пришедшие прошли на голоса в сарай, нашли облачение и предъявили ордер на арест. Начался обыск. Следователь искал священные сосуды и антиминс. Он с радостью хватал каждую шёлковую тряпочку и всё спрашивал: "Где это?” (он забыл слово "антиминс”)... Антиминс был спрятан внутри старой фарфоровой керосиновой лампы, которая стояла на шкафу. Священные сосуды — в вещах на чердаке. Следователи стали подниматься на чердак, но, видимо, устали и вернулись с половины лестницы. Забрали много всяких бумаг, писем, книг, молитвенники, комплект облачений, наперсный серебряный крест. Хотели забрать медальон с частицей мощей святителя Николая, отложили его с другими вещами на стол, но Евгений потихоньку забрал его и спрятал[7]… Мы собрали папе какие-то вещи и положили их в наволочку. Папа вышел из дома, мы его провожали. Когда проходили садом, я сорвала яблоко и подала папе. "Не надо”, — сказал следователь. "У вас есть дети? — оборвала его мама. — Так дайте же детям проститься с отцом”. Батюшка попросил прощения у хозяйки дома за беспокойство. Она сказала, что давно поняла, что он священник. Это была простая верующая женщина. Дети проводили отца до железнодорожной линии, дальше их не пустили. С платформы он помахал рукой и сел вместе с сопровождающими в поезд.

...

В России, как, впрочем, и на Украине, и в Молдавии почти ничего не знают о голоде 1946-1948 годов. Казалось бы, этот голод случился - в отличие от катастрофы 1932 года - при жизни многих живущих ныне людей. "Шестидесятникам" как раз тогда вступали в жизнь... Нет, информации об этой трагедии намного меньше, значения ей большой не придают. Возможно, потому что полтора-два миллиона погибших от голода - в основном, крестьяне. Власть сумела удержать города от вымирания. Впрочем, невелика хитрость: власть легко могла предотвратить голод и в деревне. Голод был создан абсолютно искусственно из-за милитаризма власти. Сталин готовился к войне с Западом и копил зерно.

Пожалуй, ни одна страна не была столь опасна для российских журналистов, как Украина. Четверо погибших сотрудников крупных СМИ, несколько громких похищений, сопровождавшихся применением пыток вопреки всем мировым конвенциям… Британский журналист Грэм Филлипс и вовсе был похищен СБУ дважды. «В июле, когда они меня в Донецком аэропорту в плен взяли, все было по-другому, - рассказывал он. - Избили моего товарища ногами. Вели себя, как наркоманы. Убеждали, что каждый человек в Донецке – террорист. Я не соглашался, говорил, что нормальные, обычные люди, только они думают по-другому. А они орали «Слава Украине!», требовали от меня на камеру повторить это. Я опять не соглашался, автомат к голове приставляли. Адекватных уже не было, и разговаривать тоже было уже невозможно. Они вели себя как террористы… Я был как-то на их базе в Новосветловке, там везде валялись шприцы, на стенах везде написано: «смерть сепарам», «слава героям» «слава Украине» - они только и знают лозунги…»

С каждым часом число орудий у красных увеличивалось, огонь усиливался, раненых и убитых становилось всё больше, а у наступавших не было даже снарядов, чтобы ответить на смертоносный огонь, и батареи молчали… Генерал Эльснер приказал раздать последние десять тысяч патронов, больше у армии ничего не было. И уже выбыли из строя многие командиры, а Екатеринодар продолжал стоять. Генералу Казановичу удалось прорваться в город, но удержаться в нём не было возможности, и пришлось отступить. Тридцатого марта Корнилов собрал военный совет. Заседание проходило в здании фермы Кубанского экономического общества, находившейся рядом с городом. Сюда Верховный перенёс штаб, чтобы быть ближе к фронту. Белые стены фермы были слишком хорошей мишенью, и огонь по зданию вёлся постоянно, но все уговоры найти место более безопасное не возымели действия. Корнилов занял угловую комнату, напротив поместилась команда связи, рядом с ней – штаб и перевязочная. Позади же комнаты Верховного была размещена операционная и комната для раненых, число которых превысило полторы тысячи. Оттуда постоянно доносились стоны, и они ещё больше нервировали Лавра Георгиевича.

«Когда появилась «чрезвычайка», - вспоминала Мария Ростиславовна, - было вывешено объявление: всем дворянам, титулованным особам прийти в ГПУ, иначе расстрел. Когда кто-то спросил отца - графа Ростислава Ростиславовича Капниста: «Ты пойдешь?» - он ответил: «Я не трус». «Я умоляю, папа, не ходи!» Он ушел. А у нас был такой круглый стол. И вот я помню стакан - вдруг сам разбился на мелкие кусочки, как будто кто-то его ударил. Поздно вечером папа вернулся, но на следующий день его забрали. Потом его расстреляли... А тетю убили на моих глазах. Мне было около шести лет, но я помню лица тех людей. Один из них сказал другому, указывая на меня: «Смотри, какими глазами она на нас смотрит. Пристрели ее». Я закричала: «Вы не можете! У вас нет приказа!» Я тогда уже все знала. Три тысячи человек расстреляли за одну ночь. На горе Алчак. Никто не знает, что творилось в Крыму. Мы голодали ужасно. Мололи виноградные косточки... спаслись дельфиньим жиром - один рыбак поймал дельфина...»

Совокупными усилиями этой тайной коалиции едва пробившаяся к теплому и открытому морю, Россия была немедленно оттеснена назад. Третий по величине флот ее уничтожен. Гордость нашей цивилизации — Великий Сибирский путь, продолженный посредством пароходства до устья Янтсекианга и обещавший сделаться одною из доходнейших государственных статей, обломлен и из междуокеанского тракта превращен в тупик, ибо с захватом японцами половины Сахалина, Кореи и Южной Маньчжурии мы не можем уже выйти из нашего дома иначе, как по японским коридорам и под жерлами японских пушек.

Червонная Русь очень давно откололась от русского пня. После того как в день Благовещения, 25 марта 1340 года, беспотомно скончался во Владимире-Волынском последний владетельный галицко-волынский князь Юрий II, называвший себя в грамотах князем всея Малые России, началась продолжительная борьба между соседями за его наследство, подробно описанная в превосходной диссертации покойного профессора И. П. Филевича66. Она закончилась тем, что польский король Казимир Великий67 присо­единил все владения Юрия II к Польше. С тех пор Червонная Русь в течение четырехсот с лишком лет делила общие судьбы Польши, переживала весь тот трагический польский беспорядок («nierząd»), который с таким мастерством изобразил Вл. Лозинский68 в своем двухтомном труде «Prawem i lewem» (так сказать, «правым и левым боком»). Тем временем высшие сословия ее, дворянство и мещанство, ополячились, а черному народу навязана была уния. Однако последний сохранял свой русский облик, быт и язык. Женатое униатское духовенство в лице своего потомства давало некоторый запас интеллигенции, которая чувствовала себя русской. Червонная Русь не жила, а прозябала, пока и Польша не покончила своего государственного существования.

На протяжение всей послемонгольской истории России всегда не хватало населения. Порой людей не хватало катастрофически. Государственные мужи не могли не учитывать этого обстоятельства в проводимой ими политике. Остро ощущая дефицит собственного населения, Россия в разные времена охотно принимала к себе и греков, и армян, и грузин, и болгар, и сербов. В царствование Михаила Фёдоровича Москва благосклонно относилась к православным эмигрантам из Западной Руси. В 30-е годы 17 века на русской земле переселенцами был основан город Харьков, существующий и поныне. В том же 17 веке талантливый царь Алексеем Михайлович и выдающийся государственный деятель Ордын-Нащёкин, движимые не столько добрыми чувствами, сколько реальной опасностью надвигавшейся демографической катастрофы, разработали программу повышения народного благосостояния.

31 мая 1223 года на реке Калке произошло сражение между русско-половецкими полками и татарами. Это было первое столкновение русских дружин с войсками державы Чингисхана. Тяжёлая битва завершилась жесточайшим поражение русско-половецких войск.

Мотовилиха - заводская слобода, ставшая в 1938 году районом города Перми. Здесь по сей день сохранилось трехэтажное здание второй половины XIX века, где на первом этаже до Февральской революции располагался полицейский участок, а после Октябрьской - отделение милиции. В день, когда великого князя Михаила Александровича и его секретаря Николая Джонсона везли на расстрел, исполнители сделали здесь последнюю остановку.

Беспредел власти всегда найдет себе достаточное число пособников в толпе. Революция во все времена давала «право на бесчестье». А выражаясь языком современным – на тот самый беспредел. На Украине бесчинство власти и бесчинство толпы с первого дня шли рука об руку, покрывая и питая друг друга.

У нас теперь была своя столица. У нас и у кубанцев. И нам вскоре там стало тесно. Перед нашими генералами возникла труднейшая задача: управлять занятой территорией. Для них это было во много раз сложнее, чем командовать войсками, и в конце концов оказалось не под силу.

По  источникам самих большевиков, причем из высших иерархов, количество расстрелянных в Крыму, со ссылкой на самих крымских "ответственных" работников, оценивается в 20 тыс. человек. Эти данные отложились в ЦТА ИПД РТ. Ф.8237. Оп.1. Д.5.

По данным Абраменко за все время репрессий в Крыму в Джанкое расстреляно 250 человек, когда как есть документ, где зафиксирована казнь 320 офицеров в Джанкое за один день 1920 года.

В адовом пламени екатеринодарского боя самый опасный участок фронта достался Корниловскому полку, и сутки боя свели его численность до шестидесяти семи человек, способных держать оружие. Корниловцы получили приказ занять Черноморский вокзал. Для командного пункта полковник Неженцев выбрал невысокой придорожный курган, расположенный вблизи кирпичного завода, откуда хорошо просматривалось поле боя. Этот курган был прекрасной мишенью для большевиков, так что находиться на нём можно было лишь лёжа, и генерал Казанович, приведший в помощь редеющему Корниловскому полку свой второй батальон, выговорил Митрофану Осиповичу: - Отчего вы не переменили место? Что вам за охота сидеть сутки на этом проклятом кургане? Сколько вы здесь уже потеряли людей! Здесь быть убитым – только вопрос времени!