И совсем, как тогда, под елью
(Над бровями лишь новый шрам), -
Ты меришь ногами келью,
Что дали монахи нам.

Сегодня, мгновенно тая, -
Снежинки… О, в первый раз!..
И мы, за стеной Китая,
О прошлом ведём рассказ…

Отдельного разговора заслуживают наши русские отношения с народами Кавказа, с которыми у русских отсутствует естественная комплиментарность – принадлежащими в этническом плане другому суперэтносу, в частности, чеченцы, ингуши, племена Дагестана.

Произошел государственный переворот, в результате которого большевики во главе с Лениным захватили власть. Провозглашённый ими лозунг «Вся власть советам!», красиво сформулированный, благозвучный, льстивый, заманчивый и в то же время лживый, никогда не соответствовал действительному положению дел, или реальному демократическому принципу управления – безраздельная неограниченная власть принадлежала не избранникам народным, а полуобразованным партийцам, не способным хоть как-то направить силу власти на укрепление государства, которое защищала бы права и свободу граждан.

Помимо  русского и остатков реликтового циркумполярного суперэтноса  границы исторической России вмещали народы, принадлежавшие тюркско-монгольскому  суперэтносу, ареалом которого изначально была Великая степь. Сегодня самые крупные из них татары и башкиры. С 14-го века степняки  вливаются в русский суперэтнос, который в результате становится уже не русским, но российским. Такое вполне возможно. Два суперэтноса не могут сосуществовать в рамках одной культурно-политической целостности – между ними разгорается конкуренция, которая заканчивается победой этнокультурной доминанты одного из двоих. Но элементы одного суперэтноса  могут включаться в структуру другого, если между ними имеет место культурно-психологическая комплиментарность, связанная, в частности, с формированием их в одной этноландшафтной зоне. У русских такая комплиментарность как раз и обнаружилась в пору формирования русской государственности после освобождения от ордынского вассалитета со степняками Евразии. К тому же собственно степной центральноазиатский суперэтнос  уже много веков как культурно-политическая целостность не существует.

Совсем недавно в многочисленных учебниках по отечественной истории и истории партии яркими радужными красками расписывалось торжественное шествие советского народа в «светлое будущее» – к победе коммунизма сначала в одной стране, а потом и во всём мире. А в начале шестидесятых годов прошлого века на первых страницах центральных и местных газет, в школьных и вузовских учебниках появилось сенсационное и в то же время лицемерное лукавое заявление партийных «мудрецов»: «нынешнее поколение будет жить при коммунизме». Проходили годы, десятилетия, а «светлое будущее» удалялось всё дальше и дальше за горизонт человеческого бытия подобно миражу счастья, кажущемуся таким близким, но никогда не досягаемому.

Русская художественная литература XVIII века преисполнена подражания европейским образцам. После долгого ученичества литература в лице Пушкина обретает собственный голос. Персоналистическая революция духа в наибольшей степени продолжилась в художественной литературе. В этом сказались и сила русского духа, и его ограниченность. «Русская литература, как и русская культура вообще, соответствовала огромности России, она могла возникнуть лишь в огромной стране, с необъятными гори-зонтами» (Н.А. Бердяев). Помимо великих художественных достижений русская литера-тура открыла новые измерения в душе человека. На художественную литературу русской судьбой была возложена духовная миссия: творческие поиски в России смогли выразиться более всего в художественном слове, по нему можно судить о достижениях и неудачах русского духа.

Для начала вспомним, что политический ислам и политический тюркизм  - феномены для России не новые, но на определённом этапе истории о них основательно подзабыли. В Российской империи русские цари в протяжении веков воспринимали себя выразителями и интересов российской мусульманской общины, а таковая добровольно принимая православных самодержцев в качестве суверенов, вверяла их державной длани свои исторические судьбы. Мусульмане, которые в этническом отношении были в основном тюрками, в подавляющем большинстве не ставили под сомнение своё подданство русскому «белому царю», не отделяли себя от православных русских в политическом отношении, принимали исторически сложившийся православный характер Российской империи и государствообразующую роль русских.

Время «разбрасывать камни и обниматься» с ближними и дальними соседями у России было - оно прошло. Нынче время собирать свои русские камни и уклоняться от объятий. В середине 19-го века, после окончания Восточной или, как теперь чаще говорят, Крымской войны, князь Горчаков сказал знаменитую фразу: «Россия сосредотачивается». А ведь Российская империя тогда не потеряла территорий. Даже Чёрное море осталось нейтральным. Итоги же последней холодной войны отнюдь не двусмысленные. С подсказки и под бдительным приглядом Запада мы разгромили сами себя, точнее позволили внутренней русофобии, всем этим либералам-демократам и вступившим с ними в союз русским по крови выродкам из среды бюрократии и интеллигенции разгромить себя так, как не удавалось за тысячу лет ни одному врагу. Депопуляция в русских областях достигла такого уровня, что это, как уже многие понимают, угрожает дерусификацией коренных русских областей, распадом и исчезновением самой русской России. Самое время сосредотачиваться.

Да, были «чёрные страницы» Белого дела! Но было и другое, – то, что составляет сущность, исторический вектор Белой идеи, – это сознательная, жертвенная борьба за русскую государственность, за самую душу народа. И борьба эта вовсе не окончилась с уходом белых бойцов за пределы родины, со смертью последних из них в чекистских застенках или в эмигрантском далеке, – с новой силой борьба идет и сейчас.

Вхождение в якобы светлое будущее, или в безбожный земной рай, начиналось вовсе не с залпа Авроры и не со штурма Зимнего дворца, а гораздо раньше, когда неуёмные пламенные революционеры, покинув отечество, решили усвоить и применить на практике известную с древнейших времён простую формулу разделять и властвовать. Эту краткую, безобидную на первый взгляд формулу «гениальные» западные классики науки разрушения довели до абсурда, а отечественные большевицкие «мудрецы» во главе с Лениным, названным «вождём революции», взяв её на вооружение и воплотив в жизнь, ушли гораздо дальше своих идейных вдохновителей – поставили умопомрачительный, безумный, чудовищный социальный эксперимент в отдельно взятой стране, не проверив его сначала на себе и на своих верных сатрапах. Печальные скорбные результаты такого страшного трагического эксперимента, не виданного ранее по своим гигантским масштабам и жестокости, сейчас известны многим просвещенным людям – десятки миллионов человеческих жертв, а по другим источникам, около одной трети населения России.

Сегодня, когда процессы взаимной интеграции в хозяйственной сфере приобретает воистину планетарный характер, все чаще раздаются голоса о том, что эпоха национальных государств и даже наций как таковых уходит в прошлое. Западные интеллектуалы, обслуживающие интересы наднационального ростовщического кагала, вроде Б. Рассела или активистов Римского клуба, уже давно поставили в повестку дня вопрос о создании легитимного мирового правительства, имея в виду, естественно, что назначать его должны западные элиты. Лишь мощный подъем Китая и Индии, и пробуждение мусульманского мира, о глубинных причинах которых западные умы до сих пор даже не догадываются, несколько остудили пыл акторов трансатлантического финансового кагала, которые рассчитывали, что уже в 21-м веке можно будет, не вылезая из бассейна на вилле где-нибудь на Бермудах или в Южной Англии переводить стрелки Кремлёвских курантов и устанавливать расписание караула в императорском «внутреннем городе».

Россия не укладывалась в прокрустово ложе западнической логики, что провоцировало либеральных апологетов арифметического ума «пообтесать» грандиозное историческое тело, привести неразумную массу в соответствие с современными требованиями. Европеизированное общество отрывалось от реальности и относилось к традиционной России всё более агрессивно. Либеральная интеллигенция сняла с себя ответственность за судьбу Отечества и превратилась в жестокосердного судию российской действительности. Ответственность возлагалась на власть, бойкот которой стал общественным кредо интеллигенции. В атмосфере всеобщей непримиримости происходит отток от власти талантливых и умных людей. Ожесточённое противостояние общественности и власти ведёт Россию к катастрофе.

То, что предвидел еще полвека назад писатель, сегодня поражает. В "Архипелаге ГУЛАГ" он писал: "С Украиной будет чрезвычайно больно". В те глубоко советские годы он пророчески не исключал отделение Украины, но: "может быть, по каждой области понадобится свой плебисцит", учитывая, по каким ленинским лекалам были нарезаны земли, никогда не относившиеся к исторической Украине... И четверть века назад недоумевал: когда в Западной Украине сносят памятники Ленину, почему "украинские националисты броней стоят за эти священные границы, дарованные батюшкой Лениным"...

Вековечная конфликтность Западной Европы и России основывается на различии духа католическо-протестантской и православной цивилизаций. Наши творческие гении, воспитанные на европейской культуре, видели не только её достижения, но и пороки. «В России влияние духовенства столь же было благотворно, сколько пагубно в землях римско-католических. Там оно, признавая главою своею папу, составляло особое общество, независимое от гражданских законов, и вечно полагало суеверные преграды просвещению. У нас, напротив того, завися, как и все прочие состояния, от единой власти, но огражденное святыней религии, оно всегда было посредником между народом и государем, как между человеком и Божеством. Мы обязаны монахам нашей историею, следственно и просвещением» (А.С. Пушкин).

"Коммунизм у всех на виду и не понят" – так в 1980 году озаглавил свою обращенную к Западу статью А.И. Солженицын, самый известный антикоммунистический писатель. К сожалению, ни он сам в должной мере, ни западные советологи, ни посткоммунистические власти в РФ даже после крушения коммунизма не поняли его суть в масштабе православной историософии. А многие и на Западе и в РФ постарались специально затушевать эту суть, скрывая свою ответственность за нашу национальную трагедию.

На наших глазах за годы меняются цивилизационные коды: постиндустриальное общество, информационное общество. Если рост численности человечества замедляется, то темп технологических революций возрастает, а их синергетическое воздействие увеличивается. Какова природа последующей эпохи: наноцивилизация, которая произведёт революцию в манипулировании материей, подобной той, какую произвели компьютеры в манипулировании информацией; приход на смену информационному обществу – космологического общества, космического образа жизни!? Что ж потом: цивилизационные формы будут меняться за месяцы, дни, часы..?! Очевидно, что развитие человечества подходит к точке турбулентности, в которой либо прекратит своё существование, либо вынуждено будет перейти в иные измерения жизни. Чтобы выжить, человек должен кардинально преобразоваться сам.

...

Основная причина русской трагедии начала ХХ века петровская революция. Пётр в своих реформах многое создал, но ещё больше разрушил. Главное в том, что было создано новое правящее сословие – петровское дворянство, которое с самого начала было ориентировано на Запад, на Европу, при том, что отрицались традиции русской православной цивилизации. Это сыграло роковую роль во все последующие века. Правящий слой в России говорил изначально при Петре на голландском, потом на немецком, в конце XVIII века на английском, в начале ХХ на французском. Пушкин, как и все дети, сначала научился говорить на французском, затем, слава Богу, русский народный гений Арина Родионовна влила в него массив русских преданий, отсюда то явление, которое мы называем «наше все», в том числе и современный русский язык.

Если же учесть деятельность белой эмиграции (а Русский Обще-Воинский Союз считал, что даже военная борьба еще не окончена), и если учесть, что Россия до сих пор не освобождена от власти тех, кто устроил антирусскую революцию и одержал в ней победу над русским народом (имена победителей все еще носят наши улицы и на них стоят памятники этим победителям, их оккультная символика остается частью государственной), – то Белое движение поныне продолжается в ином виде – политическом, идеологическом и духовном. И от его исхода зависит судьба России и нашего народа – какое место он займет в приближающемся финале мiровой истории. А вместе с тем зависит и судьба мiра. Предлагаю сейчас рассмотреть Белое движение с этой точки зрения.

Интернет из средства информационного общения превращается в особую виртуальную реальность, киберпространство, которое вначале отображает, дублирует жизненную реальность, затем замещает её, вытесняет полноценную жизнь мнимостью.